Глава 4. Атака

Алекс сам напросился на внеплановое дежурство на базе. На самом деле, он оказался свидетелем разговора своих коллег, один из которых жаловался, что пропустит день рождения своей девушки и удобный повод познакомиться с её семьёй. А на капитанских курсах, по слухам, увольнения будут ограничены, если вообще разрешены. Алекс подошёл к офицеру и предложил заменить его. Услышав в трубку «Таль!», Алекс понял, что не просто расстроил Нури, но серьёзно её обидел. На повторный звонок она не ответила.
«Наша ссора к лучшему, – размышлял Алекс, готовясь к проверке караула. – Я всё равно хотел, чтобы мы расстались на оставшиеся до прихода «Дакара» два дня… И даже больше! У нас появится время обдумать наше положение».
Алекс надеялся, что разлука позволит Нури принять взвешенное решение о разрыве с мужем. Втайне же он надеялся, что она вернётся в привычную семейную обстановку, а Дэн займётся неизбежной после похода суетой ремонта подлодки, и они не найдут времени выяснять отношения. А жизнь как-нибудь сама собой подскажет выход. Любил ли Алекс? В последнее время он всё чаще задавал себе этот вопрос, и признавался, что, скорее, страстно желает тело Нури и скучает по её бездонным глазам, в которые он проваливался в момент близости. Алекс не хотел резко обрывать связь, но… Вот это самое «но» и не давало ему покоя. Не важно, что между ним и Нури – любовь или страсть. Важнее то, что у чувства, каким бы оно ни было, нет будущего. Религия запрещает евреям разводиться, да и длящееся грехопадение ничем не лучше.
«Чем больше грех, тем толще свечка!» – вспомнил Алекс шуточку ребе.
Таль не собирался убивать свободное время, ни катая церковный воск, ни пихая покаянные записки в Стену плача. Глупо, если видишь тупик, совать в него нос. Нет, конечно, можно получить удовольствие, поплутав по нему, понимая, что тупик – это прекрасная и соблазнительная Нури. Но где выход? Вход? То есть, точка «ноль», и всё сначала?
«Нет! – решил Алекс. – Не просто «ноль», а настоящий конец мечтам о военной карьере! Поцу-эмигранту не будет места на любовном ложе Нури! И вообще, там видно будет».
Так пришло решение оставаться на базе и не брать увольнительных на время учёбы. А потом возможно Алекса пошлют на стажировку. Куда? Точно, не во Францию, как планировалось, но куда-нибудь уехать придётся. Таль улыбнулся в смешанных чувствах: то ли мучительная разлука, то ли спасительная пауза, и опустил телефонную трубку на рычаг.
Пора пройтись по караульным постам.

***
Рабо отстранился от перископа и посмотрел на Марбуха.
– Думаешь, нас заметили?
– С такого расстояния вряд ли они могли рассмотреть субмарину, – ответил штурман.
– Если греческие рыбаки, то да, – согласился Яков. – А если?..
– Хм, – недовольно поморщился Дэн, вспомнив предупреждение разведки о том, что в районе замечены турецкие военные корабли.
– Да ещё экстренное погружение с включённой фарой! – не успокаивался Рабо.
– Тогда давай покружимся немного на месте. Пусть думают, что мы светящийся «Наутилус» капитана Немо! – усмехнулся Марбух. – Зачем подрывать веру людей в пришельцев?
Резко затрезвонил зуммер телефона. Докладывал акустик. К «Дакару» приближалось сразу несколько неопознанных целей.
– Заканчиваем вальсировать! – приказал Рабо. – Кто бы это ни был, пора сматываться поглубже и подальше. Не ровен час, эти придурки начнут нас преследовать.
– Может, затаиться и последить? – предложил Дэн. – Проверим перископ в деле.
– А если над нами зависнет турецкий эсминец? И начнёт кидать нам «пасхальные яйца». Нужны нам такие подарочки?
– Н-да, попали! Здесь, у берегов северного Кипра, зачем-то шныряют турки, а там русские с фараонами развлекаются! И, точно, нам не обрадуются. Никто не ждёт евреев в гости. Твоё решение, командир?
– Погружение сто метров! И начинаем петлять на медленном ходу – давненько не смотрели себе под хвост!
Повторная трель не смогла заглушить противный скрежет по левому борту. Акустик мог ничего не говорить. И без него понятно, что «Дакар» что-то зацепил. Так быстро турецкие корабли не могли его догнать. Значит…
Значит, немецкие минные заграждения, оставшиеся со времён второй мировой войны. На морских лоциях пространство между островами Крит и Кипр было обозначено как опасное. Именно здесь нацисты ловили в свои смертельные сети английский флот.
«Слава Моисею, подлодка не успела набрать ход, даже малый!» – одна и та же мысль мелькнула и у капитана, и у штурмана.
Рабо и Марбух молча уставились друг на друга, как бы прощаясь на всякий случай. А больше ничего не оставалось. Команда «Стоп машины!» прозвучала минуту назад. И теперь команда «Дакара» прислушивалась к непрекращающемуся стуку, перемежавшемуся со протяжным скрипом, к которому примешивался металлический стон носового отсека. Подводная симфония смерти дополнялась холодными струйками пота между лопаток.
«Тук!»
«З-з-ззз!»
Рабо не впервые испытывал страх. Но такой! Рабо знал, что все члены экипажа до единого затаили дыхание и замерли как статуи, будто от их неосторожного движения что-то теперь зависело.
«Тук!»
«Я ещё ззз-здесь!»
Судя по звуку, мина простукивала корпус подлодки, словно доктор, ища больное место, где-то в районе рулей. Оставалось несколько метров, то ли жизни, то ли смерти.
Несколько военных кораблей без флага, не доходя до места, где минут пятнадцать назад блеснул луч прожектора и где ушёл под воду «Дакар-77», резко и почти синхронно сменили курс.

***
Нури смотрела на молчавший телефон и жалела, что в ярости бросила трубку. Эмоциональные порывы являлись неотъемлемой частью её натуры. Нури попыталась посмотреть на себя глазами Алекса.
«Моя безудержная страсть в постели ему явно нравится! А кто бы отказался увидеть на себе такую амазонку, для которой в сексе нет табу? – Нури не спешила в кровать и с удовольствием рассматривала свою наготу в большом зеркале, то закрывая грудь волосами, то приоткрывая её. – Но в остальной жизни, за пределами спальни? Кто выдержит такой темп? Нужно же переводить дыхание, иначе от перчика-чили можно и задохнуться. Наверняка Алекс так и думает. Ещё эти капитанские курсы! Как нарочно!»
Всё подсказывало, что не следует обрывать разом и признаваться Дэну в измене, а посмотреть, как сложатся обстоятельства. Кем и, главное, каким человеком вернётся Таль? А Марбух – Дэн, то есть? Как бы то ни было, Нури решила купить завтра огромный, какой только можно обхватить руками, букет и приготовить ужин на двоих. И не забыть про вино. О том, что всю ночь придётся отдаваться мужу, изменяя Алексу, Нури не задумывалась. Связь с двумя мужчинами с этого момента больше не казалась чем-то запретным. Она боялась признаться себе, что ей не терпится сравнить их темпераменты. Нури легла на постель и долго лежала, не накрываясь одеялом, теребя соски. В возбуждении она прикрыла глаза, представляя в себе то Алекса, то Дэна. Так и заснула с раскинутыми ногами и забытой в лепестках своей розы ладонью.

***
Зал совещаний министра обороны был полон. Помимо обычных участников регулярных встреч – премьер-министра, командующего ВМС, главного военного раввина и министра обороны, сегодня были приглашены командующие всех родов войск и их заместители. Ждали только начальника управления морской разведки. «Циклоп» по-хозяйски расхаживал вокруг стола, обмениваясь ничего не значащими репликами с военными, время от времени поглядывая на часы. Торжественная церемония была согласована, и министру обороны не терпелось огласить её детали собравшимся. Затянувшееся отсутствие разведчика нервировало и не сулило ничего хорошего. Наконец дверь распахнулась, и в помещение порывистым шагом вошёл хмурый Ашкинази.
– Что случилось? – Левин заметил замешательство министра обороны, который уловил тревогу в глазах Ашкинази и почему-то вдруг онемел.
– «Дакар-77» попал в какое-то сильное течение, и во избежание чрезвычайной ситуации капитан Рабо принял решение всплыть. И был обнаружен предположительно кораблями турецкого флота.
– Почему вы не уверены? – уточнил премьер-министр.
– На них не было флагов и бортовых номеров.
– Понятно, продолжайте.
– Уходя от погони, «Дакар» попал в немецкие минные заграждения, оставшиеся в том районе с войны.
В зале и так стояла напряжённая тишина, но, когда начальник морской разведки сделал паузу, жужжание залетевшей в помещение пчелы резануло слух так, будто пулемётная очередь над самым ухом. Пчела, облетев помещение по кругу, села на стол и принялась ползать по карте, недовольно подзуживая. Никто не решался согнать её. Насекомое, добравшись до Кипра, завертелось на месте, будто потеряв направление. Левин отказывался видеть в этом плохое предзнаменование.
– Взрыв был? – спросил премьер-министр.
– Никак нет! Мина простучала весь левый борт и ушла в море.
– Уф-ф! – показалось, что вздох облегчения вырвался у всех одновременно.
– Турецкие корабли имитировали атаку. Видимо, испугавшись мин, не стали сближаться с нашей субмариной и резко ушли в сторону.
– То есть глубинные бомбы эсминцы не сбрасывали? – впервые вклинился в разговор министр обороны.
– Нет. Всё обошлось. Но турки явно затевают какую-то операцию. Данные радиоперехвата свидетельствуют, что над ними кружится американский «Орион».
– «Дакар» был им замечен? – снова задал вопрос Левин.
– Скорее всего, нет, так как всплытие было ночью. Кроме того, «Орион» не сбрасывал радиобуи. Значит, следит за надводными целями османов.
– Но это не исключает присутствие в том районе подводной лодки янки или англичан, не так ли? – скорее утверждал, чем спрашивал Моше Коэн.
– Вполне возможно, они там есть. Но следят, естественно, в режиме полного радиомолчания. Во всяком случае, мы не перехватили ни одного сообщения. Экипаж самолёта-разведчика передаёт на базу лишь координаты целей.
Ашкинази замолчал, но не отходил от стола, и по-прежнему выглядел тревожным.
– Каперанг, что вас беспокоит? Вроде, всё обошлось. Чёртов шнорхель? – Левин, скроив гримасу, щёлкнул по пчеле.
Ашкинази не отвечал, поглядывая на новых участников совещания и показывая таким образом, что его информация не для лишних ушей.
– Господа, давайте сделаем небольшой перерыв. Покурите, пока мы не переговорим тет-а-тет с начальником разведки, – уловил намёк премьер-министр.
Военные и раввин потянулись к выходу. «Циклоп» уставился на Левина немигающим взглядом, удерживая за китель командующего флотом.
– Да-да, простите. Останьтесь, конечно, – Левин дождался, когда закроется дверь. – Ну? 
– Церемонию придётся отменить, – выпалил, словно выстрелил, Ашкинази.
От удивления глаз «Циклопа» превратился в фару, да и остальные офицеры были в шоке.
– Вы представляете, что говорите?! Всё правительство и командование Армии обороны Израиля послезавтра придут в полном составе! А что вы скажете семьям экипажа? Они с таким нетерпением ждут возвращения наших парней. Вы, Ашкинази, сошли с ума! – отчитал разведчика Левин.
– Не я сошёл с ума, господин премьер-министр, – капитан первого ранга смотрел Левину прямо в глаза. – Рабо сообщил, что у многих членов команды подозрение на помешательство или сильное нервное расстройство. Врач не может понять причину такого повального заболевания. Началось с торпедистов в носовом отсеке. И поначалу головные боли списали на постоянный скрип в носовом отсеке. Но теперь с подобными симптомами слегли и те, кто несёт службу в кормовых отсеках. На посту остался один последний радист. Рабо и Марбух переживают за акустиков. Не ровен час, и они того… Вот тогда, конец нашей секретной операции. Без акустиков «Дакар» ослепнет, и придётся идти в надводном положении.
– Командир и штурман как себя чувствуют?
– Не жалуются, или скрывают, чтобы не нагнетать и так сложную обстановку, – ответил Ашкинази.
– Что предлагаете? Ах, да! – спохватился Левин. – Но это невозможно!
– А как вы, господин премьер-министр, себе представляете встречу? Оркестр? Бравые победные марши? Цветы, объятия и поцелуи? Торжественные речи? И в то же время с пирса увозят на «неотложках» сумасшедших на освидетельствование? Это не один больной! Их уже семнадцать человек – почти треть экипажа, и у каждого по десятку родственников. Не хочу даже думать, какая поднимется паника!
– Н-да, задачка! – произнёс Левин.
– Господин премьер-министр! – обратился Моше Коэн. – Перерыв затянулся. Давайте пригласим остальных, быстро представим план встречи и отпустим их.
– Пожалуй, – согласился Левин. – Кстати, что известно про «Минерву»?
– Не нашли. Шансов спастись у экипажа больше нет.
Командующий флотом пошёл звать коллег с перекура.

***
Яков Рабо проснулся. Тут же вернулась стучащая боль в висках. Снотворное и настойка валерианы помогали лишь на время провалиться в тяжёлое забытие. Рабо заставил себя побриться, но менять воротничок не стал. Яков достал и проверил пистолет. Повертев его в руках, он передумал брать с собой и вернул оружие в сейф. Яков сделал шаг из каюты и покачнулся. Лодка шла ровно. Капитан сделал ещё один шаг по коридору и ощутил сильное головокружение. Прислонившись к переборке, он стоял, размышляя в какую сторону идти: менять в рубке дежурного Марбуха или в противоположную – там, где обитал доктор. Рабо с усилием потёр виски и двинулся на командный пункт, решив, что, если боль не утихнет, то вызовет врача с лекарствами туда.
Проходя мимо акустика, Рабо увидел, что свободное место рядом занято. Это был штурман. Тот внимательно вглядывался в экран осциллографа, по которому кружился луч, вырисовывая расплывчатые, с тянущимися зеленоватыми хвостами, силуэты надводных целей. Их было очень много. Марбух поднял голову.
– Похоже, пятая средиземноморская эскадра Советов. Их там как сардин в бочке! Будем всплывать на перископную глубину, капитан?
– Далеко до русских?
– Ещё прилично. Как раз для наших дальнозорких глаз! – ответил Дэн.
Рабо почувствовал, как участился пульс и закипела кровь от запредельного адреналина, будто предстояла настоящая атака. Капитан отдал приказ на всплытие.
Яков, как всегда, заранее прильнул к окулярам, чтобы увидеть море и небо в то самое первое мгновение, когда ещё мокрый перископ вынырнет из глубины.
– На море небольшая рябь, – сообщил Марбаху Рабо. – Если над русскими летает самолёт-разведчик, то нас он не заметит.
– Подойдём ближе? – предложил штурман.
Капитан молчал, всматриваясь в даль. Там что-то происходило.
– Посмотри, Дэн! – Рабо оторвался от окуляров и отодвинулся в сторону.
– Чтоб мне на десерт съесть кисель из медуз! – воскликнул Марбух. – Они разворачиваются из походного порядка в боевой! И идут прямо на нас!
– Неужели засекли?
– Но как?! – не мог поверить Дэн.
Рабо поморщился. Вернулась головная боль, да ещё со звоном в ушах.

Дребезжащая трель проникала повсюду. Казалось, что даже макрели шарахались не от стального носа, грозившего распороть стаю, а именно от звука сирены. Гул от топота тяжёлых ботинок по металлическому полу и ступеням заполнил всё свободное пространство. Матросы и офицеры спешили занять места согласно боевому расписанию. Настоящая, не учебная, тревога!
Вице-адмирал Кратонов отдал приказ начать охоту. БПК «Комсомолец Украины» развернулся на боевой курс. Справа и слева его прикрывали два эсминца. Кто посмел играть в «кошки-мышки» с советским флагманом? Офицер зло прищурился, вглядываясь в рябой горизонт моря, надеясь, словно китобой, увидеть подводного монстра.
– Акустик, доложите, что слышно? – крикнул в трубку переговорного устройства Кратонов.
– Докладывает старший акустик мичман Котов. По правому борту слышу шум винтов. Неопознанная подлодка! Пеленг… Лодка уходит!
Старпом Старцев вопросительно смотрел на адмирала.
– Ну, что уставился на меня, кавторанг, будто торпеда?
– Разрешите напомнить, что у нас приказ командования ВМФ СССР ни в коем случае не поддаваться на провокации!
– Конечно, не забыл! Но разве приказ отменял учения?
– Никак нет, товарищ контр-адмирал!
– И что у нас по плану?
– Отработка противолодочных манёвров и учебно-боевое бомбометание!
– Вот именно! План же никто не отменял?
– Никак нет!
– Ну вот, мы и будем тренироваться метать глубинные бомбы. А кто-то будет учиться метать фарш! Акустик, повторите пеленг на неустановленную цель! Глубина? Б/ч №2 приготовиться к атаке!


Яков Рабо не верил своим глазам и медлил с приказом на погружение.
– Дэн, русские атакуют нас! Как они сумели нас обнаружить на таком расстоянии? Ума не приложу!
– Разреши взглянуть ещё раз? – Марбух прильнул к окулярам. – Их курс, кажется, лежит немного в сторону. Но сторожевик, вероятно, пройдёт прямо над нами, если не отвернёт. Предлагаю продолжать лежать с выключенными двигателями, а потом пойти у него под брюхом. Что скажешь, Яша?
– Ты сумасшедший чёрт! А если столкнёмся?
– Корабль охранения – не огромный флагман, но тоже шумит будь здоров! Никто нас не заметит!
– Странный курс у русских! – произнёс Рабо. – Такое впечатление, что гонятся не за нами.
– А за кем?
– Дэн, это я тебя хочу спросить, когда мы в последний раз делали противолодочный разворот. А если за нами таки увязался хвост из Гибралтара?
– Зато сдуру не столкнулись!
– Сейчас русские сейчас будут их кошмарить! А ты предлагаешь мне приклеиться как прилипале к днищу сторожевика. У русских хватит наглости разбросать бомбочки, чтобы наглушить треску к ужину. И нам достанется мама не горюй!
– Решение за тобой, командир! Но я бы рискнул.
«Дакар» качнула подводная взрывная волна. Затем ещё одна. Третий взрыв ощущался уже слабее. Бомба грохнула уже где-то вдалеке.