Басня Крылова Мартышка и очки в наше время

                Александр Азалин
                Басни И. А. Крылова
                Я осовременил басни И. А. Крылова.  Вот как бы  крыловская басня звучала сегодня, например.
               

   
____________________
 
____________________
    Мартышка  и  очки

Мартышка к старости одрябла
Глазами, бедная, ослабла.
Не может ни читать и ни писать!
Не может персики кусать.
И выглядит неважно.
Неважно выглядит она.
Не радует и вид пейзажный.
Сидит, грустит одна.
Ну, посмотрите ж на неё!
Взгляните на неё. Ну, ё-моё!
Одно сплошное недоразумение.
И растеряла всё своё умение.
Скакать по веткам.
Как прыгают соседки.
Какое тут уже житьё?
Одно сплошное лишь нытьё!
Одна сплошная в ней унылость.
И в теле не проходит хилость.
Скажите-ка на милость.
Наверно,  с правильного курса сбилась.
И медным тазом зрение накрылось.
То глаз сощурит, чтобы лучше видеть.
То лапу к глазу посильней прижмёт.
Но что-то вот не помогает! Что-то вот.
Ох, горе ты моё!
Посмеет кто её
Едва ли не ослепшую обидеть?
Никто ведь не посмеет.
Её обидеть –  это слишком!
Но недовольство у Мартышки
Оно ведь только зреет.
Вот так легли уж фишки.
А где, голубушка, была, где ты?
И от угрозы предстоящей слепоты
Отчаянье Мартышкою владеет.
И только больше не лицо,
А  зад  её  краснеет!
И только больше тяжелеет,
Как будто был налит свинцом!
Как будто к месту был прикован.
И каждый шаг даётся ей с трудом.
И каждый шаг рискован.
Упасть с лианы можно. И  с концом!
О чём же думает она, о чём?
О том, что  и  она  была  юнцом.
И бегала, резвилась.
Теперь вот слепота развилась.
Печалится Мартышка.
«А мне, наверно, всё! Кранты!
Не избежать мне слепоты!
Тогда мне точно – крышка!»
И хмурится Мартышка.
«Ну, не фурычат у меня зрачки.
Какие уж теперь ужимки и прыжки!
Какие по деревьям уж скачки!
Такие, значит, пирожки!..»
Да… Дело неважнец!
Трындец уж мне, трындец!
Приходит мой конец!
Я плохо видеть стала!
Я видеть перестала!
Как раньше хорошо-то было.
Смотреть на мир она любила.
Теперь не видит ни черта!
Где та последняя черта,
– Ох! – за которой слепота?!
Она сегодня без обеда.
А там, глядишь, едят соседи.
Бананы лопают они.
Ты с завистью на них взгляни!
Но чтоб просить у них? Ни-ни!
А как же завтраки, обеды, ужины?
Какие тут уж ужины!
Ей зренье надо исправлять!
Очков достав с полдюжины
Мартышка стала примерять.
Но только всё никак понять
Она не может, сунуть их куда.
Куда очки пристроить…. Да!
«Подумать надо тут. Подумать!
Мозгами пораскинуть».
Куда ж очки ей сунуть?
«Да чтоб вам сгинуть!
Ух, вы проклятые очки!
Куда, куда их сунуть?
Глядят как дурачки
Треклятые очки!» 
На них ей, может, дунуть?
А может быть, на них ей плюнуть?
Не получается никак.
«Какой придумал их дурак?!
Их примерять – сплошная пытка!»
Она продолжила попытки.
То их на хвост нанижет.
То языком зачем-то их полижет.
Сомнение не может мозг покинуть.
«Ах, чтоб вам сгинуть!»
Сомнение её берёт.
Никак не разберёт.
А может их наоборот.
Куда-нибудь да прикрепить.
Ну, как ей, как ей быть?
Какой же их придумал обормот,
Чтоб так её очками разозлить?!
И тут Мартышка в раздраженье – хвать! –
Очки да об кровать!
– Ума же у неё хватило! –
Их об железную кровать хватила!
Вот это да!
Да и ещё с такою силой,
Что стёклышки на мелкие осколки
Все разлетелись, кто куда!
И острые они –  ну, как иголки!
«От вас, я вижу, никакого толка!
Да чтоб ещё связалась с вами,
С проклятыми очками!
Не будет этого уж никогда!
Очки – всё это ерунда!
Какой придумал их дурак?!»
Так и никак
Не получилось у неё с очками.
А кто же здесь дурак – судите сами!



                Александр Азалин
____________________
 
____________________


Решила глупая Мартышка вдруг учёной стать.
Ей надоело по деревьям лазать и скакать.
«Пора  уже  за  ум мне  взяться.
Пора уж постараться». 
Но вот на что ей положиться?
Взять книжку, взять да полистать.
Такой ведь вид так хорошо ложится
На представление об умных.
«Умом начну тогда блистать.
В компаниях я шумных.
И буду я учёной зваться.
И может статься
Во мне признают  все научное светило!»
Эк ведь куда хватила!
«Должна же на меня свалиться
Учёная вдруг степень бакалавра!»
Увенчана тогда она и  будет лавром.
Венком лавровым! И вприпрыжку 
Взяла она вот в лапы книжку
Но что-то у  Мартышки
Пошло не так.
Не может буквы прочитать.
Ученье не даётся ей никак.
И вертит книжку ту и так и сяк.
«Бардак в стране, бардак!
Не могут правильно и книгу напечатать!
И книгу стала так, и сяк ту лапать.
Вертеть в проворных лапах.
Проверила её на запах.
И книжку стала сотрясать.
Вот не хватало только ей её бросать!
Не говоря уже о том, на ней чтоб поплясать.
Кто информацией владеет.
Тот значит миром, тот владеет.
Не зря, не зря Мартышечка потеет.
Всё ищет информацию трудолюбиво.
Мартышка поначалу нам казалась терпелива.
Потом её вдруг осенило!
«Неправильный учебник у меня!
Но я же книжечку хорошую просила!
А мне подсунули туфту!
Какой же продавец свинья! 
Запрятал информацию. Никак я не прочту!!
На будущее я учту!
Нельзя тут верить никому! 
Ах! Чтоб ему!
«А если нужным я сочту,
С конца начать,
Тогда и,  может быть, прочту!
Тогда смогу я прочитать!»
И задом наперёд перевернула!
И выкупала в луже.
Но только стало хуже.
Она такое вдруг загнула!
Разгневавшись, так психанула!
Ох! Палку перегнула!
Всю книжку на клочки всю разорвала!
А информацию – чудила! – так и не нашла!
Видать, не там искала!
Коса на камень, видимо, нашла!
«А не пошла бы ты, голубушка, пошла!»
Мартышка ведь была упёртой!
«Да чтобы я с ума сошла?!
Пошла ты к чёрту!
Книженция паршивая!
Да чтобы голова да стала вдруг плешивая?!
Нет! Я не буду дурой!»
Мартышка стала хмурой.
«Надену на себя я шорты.
Но всё ж  в научную когорту
Проникну всё равно!
А как? Мне всё одно!
До лампочки! Бандуру!
Какую-нибудь притащу!
И выдам за научный труд!
Сдеру с них шкуру! 
Нет, вам я не спущу!!
Тогда и премию дадут.
За мой научный труд!
Пусть все от зависти помрут!»   
А в чём мораль? Вы зададитесь здесь вопросом.
В науку и литературу
Ну, как же, как же. Главный штрих.
 – У них же ведь фактура
И вид напыщенный у них! –
Порой такие лезут вот мартышки.
А те, трудом кто набивают шишки
На голове своей – те  остаются с носом!
На  них-то  и  глядят  все  косо.





Кто ходит по помойкам босым.
На них нет спроса.


                Александр Азалин
       Неравный бой
Лиса решила дикой курочкой
Чужой немножко закусить.
И что же эта дурочка
Надумала её у Росомахи-то отбить? 
А Росомаха зверь опасный.
С такой связаться – ведь  себе дороже!
Она в сраженьях чувствует себя прекрасно.
Она сдерёт с тебя всю кожу!
За нею ходит Смерть с косой!
Не то, что с глупою Лисой,
С Медведем даже справится.
А тут какая-то Лиса!
Ну, как вам это нравится?
Наскоки ты свои, Лиса, бросай!
Хватила ты уж через край!
Господь её ты образумь!
Господь её ты покарай!
За храбрость неуёмную!
А лучше на Лису ты плюнь!
На ту Лису нескромную!
Взялась которая за ношу неподъёмную!
Но та не унималась!
И к Росомахе всё бросалась!
А Росомаха тут оторопела даже.
Сперва в расчёт её не принимала!
Куда же ты? Куда же?
Всё лезешь-то несносная Лиса?
Сейчас тебе уж не покажется-то мало!
Но вот попалась же Лиса!
Ох! И упрямица Лиса!
Порхает бабочкой! И жалит как оса! 
Нашла на камень вдруг коса! 
Она пыталась вырвать курицу.
У Росомахи! – вот беда!
Ну, вот  куда  тебя, Лиса, вдруг занесло?
Ох, сунулась ты не туда!
Чужое  это ремесло!
Не наступай, родимая, на те же грабли!
Совсем Лиса несчастная ослабла.
Когтями лисий бок  разодран.
И чувствует себя она совсем не бодро!
И тут же получила рану
А рана столь ужасная
Для жизни столь опасная! 
А там лисята обречены !
Вот для кого она старалась!



Извольте вас мне пригласить 

       Неравный бой
Чем  у  кого-то  там  просить,
Лиса  решила  дикой  курочкой
Чужой немножко закусить,
И что  же  эта  дурочка
Надумала её у Росомахи-то отбить?
Ну, как она могла забыть,
Что Росомаха зверь опасный.
С таким связаться – ведь  себе дороже!
Она в сраженьях чувствует себя прекрасно.
Она сдерёт с тебя всю кожу!
За нею ходит Смерть с косой!
Не то, что с глупою Лисой,
С Медведем даже справится.
А тут какая-то Лиса!
Ну, как вам это нравится?
Наскоки ты свои, Лиса, бросай!
Хватила ты уж через край!
Господь её ты образумь!
Господь её ты покарай!
За храбрость неуёмную!
А лучше на Лису ты плюнь!
На ту Лису нескромную!
Взялась которая за ношу неподъёмную!
Но  та  не  унималась!
И к Росомахе всё бросалась!
А Росомаха аж оторопела даже.
Сперва в расчёт Лису не принимала!
Куда  же  ты? Куда  же?
Всё лезешь-то несносная Лиса?
«Сейчас тебе уж не покажется-то мало!
Когда возьмусь я за тебя всерьёз!»
Но вот попалась же Лиса!
Ох! И упрямица Лиса!
Какой курьёз!
И эта Рыжая Краса
Порхает бабочкой! И жалит как оса! 
И бегает туда-сюда!
Нашла на камень вдруг коса!
Она пыталась вырвать курицу.
У Росомахи! – вот беда!
Да что ж ты делаешь Лиса?
Ведь здесь тебе не улица!
Здесь дикие леса!
И талая вода.
Беда с тобой, беда!
Ну, вот  куда  тебя, Лиса, вдруг занесло?
Ох, сунулась ты  не туда!
Чужое  это ремесло!
Не наступай, родимая, на те же грабли!
Ох! Чудо бы её спасло! 
Совсем Лиса несчастная ослабла.
Когтями зверски лисий бок  разодран.
И чувствует себя Лиса совсем не бодро! 
И тут же получила рану снова!
А  рана  столь  ужасная!
Для  жизни  столь  опасная!
Ну, вот  и  всё! Лиса  готова!
В оскале пасть раскрыта.
Повержена, убита!
Не с тем – ох! – зверем глупая связалась! 
А там, в норе, Лису лисята дожидались.
Вот для кого она старалась!
И этой дичи добивалась!
Боюсь, они обречены!
                И дни их сочтены!
                Умрут от голода они.
                Недаром говорят,
                Суровые законы лишь одни
                В лесных тех зарослях царят.
                7 июня 2023 г.
 



Извольте вас мне пригласить 
Какая же ты умница!








___________________  _
   
___________________   _
           Волк и Ягнёнок

Однажды в жаркий день Ягнёнок
Махнул к ручью. Наш пострелёнок
Воды в ручье решил напиться.
А уж потом в тени укрыться.
Вот бойким шагом устремился,
Направился к ручью голубчик.
Не суждено мечтам тем сбыться.
И медным тазом план его накрылся.
Поскольку поджидал его один там субчик.
Ну, неприятный тип, вам доложу! 
Тут и понятно даже скромному ежу.
Поскольку это был зубастый Волк.
И не один. Их там был целый полк.
                Готовились ягнёнка растерзать.
                Ну, что тут можно мне сказать?
                Ягнёнку оставалось лишь дрожать.
                Но он решил куда-то путь держать.
                И страшному тому он Волку,
                Он вознамерился  дерзать.
Зачем так просто пропадать,
Зачем же пропадать без толка?
Решил малыш загадку им задать,
Поскольку наш Ягнёнок, как иголка,
На язычок язвительным был, колким.
Готов был душу дьяволу продать.
«Куда же вы, куда?
Я  вас бы попросил,
Идти за мною господа».
Вожак его не раскусил,
Не разобрался толком
В характере его
И взглядом пристальным и долгим
Глядел всё на него.
Он думал, что  характер у того,
Быть может, мягче шёлка.
И остальные Волки
Сопровождали тоже малыша.
За ним шли не спеша.
Катился пот с ягнёнка градом.
А рядом с ним шагал с ним рядом,
Весь, обливаясь потом, волчий полк.
Ох, удивительное  что-то.
Особенно, что здесь упомянул я пот,
Что волки обливались потом.
Ах вот в чём дело, вот!
Ведь волки не потеют.
Но если уж чего затеют,
Вам мало не покажется,
И кажется мне, кажется,
Что бедному Ягнёнку –
Ох! Бедному ребёнку,
Что скоро будет крышка!
Волков уж больно много! Слишком!
И все на пацанёнка!
И все на одного Ягнёнка!
                И вышел на арену вот один.
                – На голове пока что не было седин – 
                Их главный Волк.
                В ягнятах знал он толк.
«Эй, малый, погоди!
Ты за нос нас-то не води.
А ну-ка подойди.
И вот что мне скажи.
Задачу подскажи
Как мне одну решить.
И дебет с кредитом сведи.
Да не дрожи ты так! Блин! Не дрожи!
Должны юнца мы жизни одного лишить.
Ты помоги задачу эту мне решить.
Как одному мне взять тебя умять?
А тем другим и ничего не дать?
Они ж просить начнут, известно.
А я хочу один – тебе должно быть лестно.
Ведь справлюсь я один с тобой прелестно!»
«Но так же, дяденька, нечестно!
Должны вы с остальными поделиться!
Вы с ними поделиться вы по-братски!
«Да ты, малыш, сгущаешь краски,
Не заставляй меня, дружочек, злиться,
Да знаю я и так! – и тон его был барский – 
Да знаю я  и без подсказки.
Хочу один я съесть по-царски
Тебя голубчика всего,
Я для чего всё это говорю
Тебе? Скажи мне для чего?
Ещё раз повторю,
Согласием меня обрадуй!
Ты что же, тварь, не рада? 
Какая всё-таки досада!»
«Но я настаиваю всё ж!
Что вам делиться  с ними надо!
Возьмите просто нож
И на кусочки разделите
Друзей своих вы отблагодарите»
«Ну как ты не поймёшь,
Мне одному ты только нужен
Я съем тебя на ужин.
А тех... Их всё равно ведь не проймёшь,
Их всё равно ведь не поймёшь».
«А что тут понимать?
У вас была ведь тоже мать
Она вам жизнь вам подарила».
                «Заткнись, дурила!
Ты воду мне тут не мути!»
«А вы закон хотите обойти!»
«Какой ещё закон? –
Вдруг рассердился он. – 
Пойми, дружок, пойми!
Закон один тут – Я!
И государство – тоже Я!
И зубы страшные свои
Они пускай кладут на полку.
На то они простые волки!» 
«Но юридически  вы тут не правы.
Купите лучше мне отравы».
«Заткнись, дурила!
Дурила ты и есть дурила!
Меня бы тут бы как бы   
Тут самого б не обдурили!»
«А я за честность»
«Ты плохо знаешь эту местность!
Другие здесь законы!»
 «В конце концов, у них есть жёны
И детки малые у них
Ну почему ни с чем оставить хочешь их?»
«Какой же глупенький же ты, малыш!
Шалишь, дружок, шалишь!
Ты что такое говоришь?
Поговорим с тобою тет-а-тет.
Ведь я у них Большой Авторитет!
У нас волков ведь власть авторитарная!»
И  речь  его  эпистолярная
Текла  размеренно
Намерено  иль  не  намеренно,
Своим словам он веса добавлял.
И самого себя так прославлял.
 «Скажи-ка, дядя, ведь недаром,
Я никогда не стану старым!» –
Сказал ему ягнёнок с жаром,
Потом тихонько, чуть дыша,
Прибавил не спеша
«Когда моя прелестная душа
На небо отойдёт
Ведь и другим перепадёт!»
«Ты точно идиот!
Опять он за своё!
Ну, ё-моё!
Ну, вот опять своё заладил! 
Ты о других чего печёшься?
Опять ты мне нагадил!
Тебе какая разница?
Когда ты, наконец, заткнёшься?
А вот когда загнёшься,
Когда башка твоя на землю грянется,
Тебе уж будет точно всё равно,
Появится, иль не появится
Там что-то на обед другим?
Тебе-то будет всё одно!
                Не будь, малыш, таким!»
                А остальные волки перебрались,
                А остальные волки в круг собрались.
                Тесней сгруппировались.
                И меж собою волки стали говорить
«А может быть, его сварить?
А что тут долго мучиться?
Жратва хорошая! С наваром!
С козлятины получится.
Всем нам, и молодым и старым,
Достанется похлёбка!
И ведь похлёбка даром!
Но вдруг тут вставил кто-то робко.
«Наш Главный... он не согласится.
Кто если на добычу покусится».
И косанул тревожным глазом
Он в сторону их Вожака
Все смолкли разом.
И ропот пробежал средь них слегка.
Дрожать пред главарём есть отчего. 
И Волк тот на него опять косится.
На Вожака он своего.
А вдруг тот и не согласится.
Ещё чего он доброго и обозлится.
«Решим всё по закону». –
Сказал Вожак им неопределённо.
«По-нашему, по волчьему обычаю.
                Ну как с хвостами бычьими».
                И волки захохотали!
                И волки лапы  потирали
                Передние свои, как люди ручки потирают.
 Когда пир предвкушают.
                Да с пьяным и ещё угаром.
                И волки обсуждали с жаром
                Еду с козлёнка предвкушая.
                И меж собой решая,
                Кому, какой достанется кусок!
«Мне пожирнее! Люблю я – пожирнее! Грешен!»
  Сказал один из  них. – «Вам говорю!» 
  Но волк был этот безутешен.
                Досталась всё лишь Главарю
                Один Главарь   был лишь не обделён,            
                Поскольку полномочием был наделён.
                И в тёмный лес Ягнёнка поволок,
На смерть голодную своих сородичей обрёк.
А те простые волки,
                Голодные как волки
Остались так ни с чем
У главаря лишь одного
Губа от жира всё лоснится.
У главаря лишь одного губа лоснилась!
Когда в Ягнёнка пасть его вонзилась,
Когда на небе посветлее стало с месяцем!
Один жирует лишь злодей!
Вот так и у людей!
Ничто ведь не меняется в умах!
Верхушка правящая с жиру бесится!
А наш народ остался в дураках!


Вы расскажите про него он удивительно чего.

От Волка мало толка
А жара стояла несусветная!
А у Волка ж на душе,
На душе тоска – такая беспросветная! 
Обитал он в шалаше.
Завывал он по ночам.
Вот опять он выть начал!
Завыванья щедро он по лесу расточал!
В детстве в люльке-то его никто ведь не качал!
Ласки материнской он же не дополучал!
И никто ему вкусняшек в ротик не совал!
Он же стены у себя говном разрисовал!
Почему же он вытьём всем докучал,
Заставляя всех соседей за стеной дрожать,
Продолжая на лежанке у себя лежать?
Волк по вкусной пище так скучал!
Люди – вы поймите! – Волкам надо жрать!
Вот такое вот клише!
Вы должны их понимать!
Мухами да тараканами дом его кишел!
Волк тот наш голоден был.
Как же голодать Волк не любил!


И вот уже она предстала
Напыщенной индюшкой,
Спесивее уж даже индюка
На подчинённых смотрит свысока.
И поступь, у неё величественна

Она вдруг возомнила
Что мир умом своим пленила.
Что  мир весь у её он ног.

Конечно, если он не кривоног.







Как мир несправедлив!
Кто был трудолюбив,
Не получает ни шиша!
А кто бездельник, паразит
 – тому всё валится.
Вот после этого решай,
Кому и что грозит?
И в чём здесь разница?
                Порвинак – Акладюк.
- Правильно! Всё  правильно, вы задерживаете нас своим упрямством,  вы хоть понимаете, что кавардак в душе и жилище  происходит тогда, когда потеряно душевное равновесие.






                Муравьед

А вот и наконец,  пожаловал к нам Муравьед!
Животное – какой-то бред!
Смешнее зверя нет!
Покрыт густой весь шерстью! Весь!
А так он милый, славный.
Да где же он? Да вот он! Здесь!
И, безусловно, тут он главный.
Своей фигурой странной выделяется.
Ну, как же это называется?
А так он вроде ничего!
Смотри на вещи проще.
Лишь хоботок какой-то тощий.
И только  и  всего.
Суёт свой всюду любопытный хоботок .
Ох и смешной же у тебя сосед!
Вот этот самый Муравьед.
Да Муравьед наш молоток!
Поверь на слово мне, поверь!
Какой же это симпатичный зверь!
Погладить хочешь ты его?
Да ради бога! Ради бога!
Но вот ошибся он немного –
Не в ту вошёл он дверь!
Хотя его не приглашали. Что теперь?
И если, строго говоря, то много,
Он слишком много мнит, гад, о себе.
Ну, ничего себе!
У всех от муравьёв одна изжога.
А для него еды нет слаще!
Совсем на муравьёв пропащий!
Совсем на муравьёв наш Муравьед пропащий!
Питается одними только муравьями! 
Вы удивитесь, удивитесь сами!
А вы бы так могли? Конечно, нет!
Ну, что же вдруг случилось с вами?
А то, что в гости к вам пришёл забавный Муравьед!
И он всегда такой вот будет с нами!



 Платонов получил назначение  старшего контролёра ОТК на заводе по производству домашних тапок.
Но для этого надо было покидать насиженное место в городе Урюпинске, где он проживал  с женой Ксенией.
Повышение по службе не могло не радовать  Василия Михайловича с одной стороны, но с другой стороны переезд их в другой город за тысячу километров напрягал его с женой.
- квартиру служебную мы у вас забираем, Василий Михайлович, - радостно ухая, сообщил ему новость секретарь парткома Кочевряжников, - там, в Ахмачинске вам должны посодействовать с жильём. На улице не останетесь. В крайнем случае, снимите комнату у какой - ни будь старушенции. Вот такие собственно пироги, - и Кочевряжников зашёлся мелким смешочком, что не могло не вызвать у Платонова раздражение. Он посмотрел на секретаря парткома с неприязнью.
-   Ладно, не смотри на меня волком, - сказал Василий Петрович, - я ответственный партийный работник.
Таких как ты у меня сотни, и обо всех гражданах надо проявить заботу. Вот я и проявляю. Возьми вот в дорогу чупа - чупс. Может это тебе повысит настроение. Платонов ничего не сказал, молча вышел из кабинета.
Кочевряжников стал разворачивать чупа - чупс, чтобы потом отправить его себе в рот. В этот момент дверь  открылась, вернулся товарищ  Платонов, буквально вырвал из рук секретаря парткома чупа – чупс, и вышел из кабинета, не проронив ни слова. Тот полез в карман и достал ещё один чупа - чупс. Дверь вновь распахнулась, в проёме дверном стояла уборщица Клава с ведром, которая, увидев леденец в руках секретаря, сказала:
- чем бы дитя не тешилось…, - и тут же осеклась на полуслове, увидев красное от возмущения лицо секретаря парткома, который молча вышел из кабинета.

Две  молнии подряд сверкнули,
Но гром ещё не прогремел.
Большой Муравьед
Он красив и одинок.
Только вот немного кривоног.
Муравьед наш скромный.
По масштабам муравьедов он огромный.
Потому что называется Большой.
Хоть к тебе он всей душой,
Ты  к нему не подходи.
Он не любит панибратства.
Нам такого – нет! – не надо святотатства!
Ты его прости.
Лучше ты его немножко угости.
Ну не надо Муравьеду вилку!
Муравьёв преподнеси в бутылке.
Он их язычком своим и вытащит!
Муравьёв рой всё заполонил!
Только шустрые они! 
Расползаются ведь тыщами!



Скоромный 

Мне бы усыпальницу в виде мавзолея
Ветер гуляет в голове. Времён связующая нить!
Вы готовы, кабальеро, предоставить мне и стол и дом?
Лошади кушают сено.
Лошади не кушают. Они жуют.
Да какая разница! Смысл тот же. Едят. Потребляют. Впихивают в себя сено. Нет, чтобы съесть мясца.
У каждого свои странности.
Вот именно, странности. Ну, какой нормальный бугай будет есть сено? Ему мяса подавай!
Гляжу, а он наворачивает морковку! Ну я его и сожрал!  Чтобы глупостями не занимался. Где тут у вас Трафальгарская площадь? Проспект Руставели? И площадь Эдгара По? Площадь Джеймса Хэдли Чейза?   




 -  Мы отправим вас в космос.  Мы это партия и комсомол, если у вас возникнет вопрос кто это мы.
- но я не готов, нет всесторонней подготовки.
- Так вы оказываетесь?
- Нет, я готов выполнять директивы партии, её ленинские заветы.
                Тунгусский Метеорит.
В погожий летний длинный день
В тайге безлюдной грохнул взрыв.
Погиб медведь, погиб олень,
На землю кровь свою пролив.

Вповалку  лес кругом лежал
Никола Тесла головой качал,
Когда об этом он узнал.
 А накануне он Сибири
 
в библиотеке карту запросил.
Ему там было не до Лиры.
И не жалея живота и сил
Свой взгляд он к карте приковал,

И что – то после колдовал.
Предположения, догадки.
И озаренья миг был сладким.
Но нет там ничего, осколков

Метеорита не нашли нигде.
Произошёл- то взрыв на высоте.
И к месту взрыва было много столько
Направлено людей и экспедиций.

Измученных  палящим солнцем лиц их,
Усталых от слепней и комаров
Никто там никаких следов
метеорита на земле не увидал.
Метеорит в размерах был немал,
Совет учёных так предполагал.

А что же было дальше, что потом?
Где, правда,  истина во взрыве том?
Вопрос для нас конечно не простой.
Свалило лес ударною волной,
Горели ели, полыхал костёр
Загадка не раскрыта до сих пор.


Я учрежу Орден «Гордость России» №1 Александр Азалин
№2 Евгений Гомзяков
№3 Геннадий Гладков
Алексей Рыбников
Давид Тухманов
Владимир Дашкевич
Владимир Шаинский
Александра Пахмутова
Евгений Крылатов


Вы что? У вас нет учредительного собрания?
Нет! Вы слышали? У них нет учредительного собрания! Да вы что! Как вы живёте без учредительного собрания?
 Так и живём
Так и живёте?!
Отсталый век! Да вы знаете, что такое Учредительное собрание?
Не знаем
Не знаете, что такое Учредительное собрание? Ну, вы даёте! Учредительное собрание – это наше всё!

шесть, восемь, шесть, 4,4

«Зимнее утро» Александр Пушкин Александр Азалин
А вечером вчера всё вьюга злилась.
Как зверь она развылась.
Метель кружила и резвилась.
На мутном небе мгла носилась.
Луна, в отчаянье сквозь мглу прорвавшись,
И на короткий миг зазнавшись,
Ночной царицей по небу плыла.
И удивительной она была.
Сквозь тучи мрачные желтела.
А ты печальная сидела.
В окно ты всё глядела.
И видела одно:
Как тучи в небе проносились.
Как вьюга не на шутку разозлилась.
Луна была как бледное пятно.
А нынче… погляди в окно:
Как утром всё переменилось.
Сама природа удивилась.
Пора, красавица, проснись.
Открой глаза и удивись.

Мороз и солнце: день чудесный!
Где лес темнел громадой бесполезной,
Всё сразу стало интересней.
И выглядит торжественней, помпезней.
Морозный день; он так бодрит.
И так о многом говорит.
Взгляни туда в ту даль.
В ту очарованную даль.
Какая красота! Как жаль,
Что ты не видишь эту даль.

Под голубыми небесами
Снег чистый в поле, за лесами
Блестит на солнце серебром.
Великолепнейшим ковром
Всю землю укрывает.
Янтарным блеском озаряет
Снег здешние поля.
Нарядней стала вся  земля.
Совсем другое настроение.
И ощущений новых пробуждение.
И дышится легко-легко.
А где-то очень далеко,
где снег нетронутый лежит.
И воздух по-морозному дрожит.
Прозрачный лес один чернеет .
И елсь сквозь иней зеленеет.
И речка подо льдом блестит.

Какой морозный день чудесный!
Огонь в печурке нашей тесной,
Где весело трещат дрова,
Приятные он думы навевает,
На ум приходят добрые слова.
Проснись, дружочек мой, пора!
Глянь! Вьюга уж не завывает.
Пора, дружочек, мой, пора!
Проснись и дню ты улыбнись!
Взгляни в заоблачную высь!
А за окном шумит уж детвора.
И всё плохое всё уходит со двора.
И жизнь не кажется такой уж пресной.
Становится и мыслям тесно.
И помечтать так хочется. Ура!
Кобылку хочется запрячь.
И с ней пуститься вскачь.
Скакать по утреннему снегу.
Предаться хочется так бегу
Нетерпеливого коня.
Чтоб навестить поля пустые.
Леса, недавно столь густые.
И берег, милый для меня.
   
 
  –  Ну, раз ты такой принципиальный, то и оставайся со своими принципами. И  живи со своими принципами от нас  с  Ерошкой отдельно. А Ерошка будет жить со мной! – сказала Баба решительно –  А ты, Дед, можешь идти. Гудбай!
    –  Куда? – выпучил глаза Дед. –  Куда это я пойду? Какой ещё «гудбай»?! Когда это  мой дом! Я здесь живу и никуда не пойду. Ты что это, Баба, выгоняешь меня с моего дома?
    –  Ну, тогда я разделю дом на две половины. Повешу занавесочку.  В одной половине будем жить мы с Ерошкой. В  другой – ты со своими принципами.
    –  Делайте, что хотите! – махнул Дед рукой.
    И вот стали они жить втроём. Но по разные стороны. Ерошка кормит Бабу пирогами и разными прочими вкусностями. А та не возражает. Радуется   очень, что сынок у неё такой заботливый. В общем, довольная она жизнью. Довольная Ерошкой. Где это он всё брал, где раздобывал? Баба и не спрашивает. Да ей и не интересно это было. А Дед со своими принципами голодает на своей половине. День голодал. Два. На третий не выдержал. Ночью пробрался на половину Бабы и давай наедаться! За всё подряд давай хвататься! За всё подряд хватается и скорей наедается.  Увидал пирожки. Давай пирожки лопать! Так торопился, что чуть не подавился. Вдруг кто-то свечу зажёг. И среди ночной тишины раздался насмешливый голос Ерошки: –  Дедуля, а как же ваши принципы? Или вы их на своей половине оставили?
    Покраснел Дед и сбивчиво стал бормотать: – Да я подумал, может быть, они не той системы? В общем, стал оправдываться и говорить что-то несуразное. – А может, они того... не того. А может, они неправильные? Вот решил попробовать. Да я немножко... Немножко-то  и съел. Только попробовал чуток.


    –   Ну, если ты такой принципиальный, то и живи со своими принципами отдельно. От нас с Ерошкой. Всё развод! Раздел имущества мне – комод!
    –   А почему тебе комод? У тебя преимущество!
    –   Разделимся занавеской. Тебе вот стамеска. Тебе вот рубанок. И подстаканник. Тебе вот лавка. Тебе. А лавка была так себе. Ничего хорошего. Выглядит громоздко. Спать на ней жёстко.
    –   Будем жить раздельно, Дед! – заголосила Баба. Не дала даже белья постельного. На обед не пригласила. Отгородились они занавеской от Деда с Ерошкой. А ему оставалось только глядеть в окошко.
    Вот стали они жит раздельно. Дед на своей половине. А Баба с Ерошкой на другой. Ерошка каждый день потчует её деликатесами. А откуда он их брал, откуда это всё бралось, откуда это всё взялось, Баба мало интересовалась. Точнее, совсем не интересовалась. Зато объедалась. Зато не забывала объедаться. А что Дед? Поголодал он денёк, поголодал другой. А потом его желудок забастовал. «Что-то я тут дал маху!»   – 
подумал Дед. Как же это он дал маху! Баба моя наела вон, какую ряху! А я дал маху! Она вон как раздобрела на Ерошкиных харчах. Пузо уже не пролазит в дверь. И что делать ему теперь? Как же так  вышло! Они вон как едят с Ерошкой! А ему бы хоть крошку! А ему бы хоть немножко! Фиг тебе! Решил Дед подкормиться, решил поживиться. У Бабы-то с Ерошкой не убудет, если он немного возьмёт. Скажем так: если он кое-что из их обильного стола экспроприирует. Вот он среди ночи, когда Баба и Ерошка уснули, пробрался на их половину. Прокрался к столу. Подошёл поближе. У Деда глаза на лоб полезли от увиденного. Вот так идиллия! И откуда у него, у Ерошки, этот рог изобилия? Дед был просто потрясён! Каких только деликатесов здесь не было! На целый полк провиант припасён! Ерошка-то продолжал закармливать старушку. Всевозможные колбасы. А вон там и ананасы! Какие только припасы он не перетаскал! Хорошо, видать, искал. На столе лежала горка румяных пирогов. Дед решил один попробовать. Их вон сколько! Целая горка! Только он надкусил пирог, как вдруг раздался ехидный голосок Ерошки: «А как же ваши принципы, дедуля? И вслед затем зажёгся огонёк от свечи. «Или вы их оставили на своей половине?»
    Дед просто обомлел. –   Да я просто это… хотел только чуть-чуть попробовать. А может они того не того не той системы. Распробовать только хотел.

Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора.
Весь день стоит как бы хрустальный,
Он с самого утра!

Как что-то в небе там мерцает.

Ты кто?
Тырпыдыриц
Что значит, трыпыдририц?
А то и значит.
Так вот значит и тыпыриц? Не понимаю
А что тут понимать. Вот когда сам станешь  Баней Лукой, то сампедом атрибутика публицистика апробастика

Уж сколько раз твердили простофилям,
Что жизнь не сладкая морковочка,
Что лесть не сладкий мёд.
И тут есть оговорочка,
Что льстец бессовестно вам врёт.
Но только всё не впрок.
Не извлекает ведь никто урок.
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.




Они такие узкие эти Питиузские острова

Поедемте в Баню Луку.




Тырпыдыриц
Посмотри-ка, жизнь тебе всё это дарит.

     Смешки на пушкинскую тему.
Если жизнь тебя обманет,
Не смотри ты в пропасть, вниз.
С этим не мирись, борись.
И опять твой дух воспрянет.
Жизнь – она не вниз ведь тянет.
Верь, что счастья миг настанет.
 
Если жизнь тебя ударит.
Тяжеленой вдруг кувалдой!
На неё не обижайся.
Жизнь не зря тебе всё это «дарит».
Верь, что лучше стал ты!
Так что, дорогой, мужайся!




                Ленивец-ревнивец

Он без сучка и без задоринки
Малоподвижный наш Ленивец
А движется он по деревьям «скоренько».
И этот самый вшивец
Вдруг оказался жутким он ревнивцем!
Но самое что страшное – убивцем!
А вот из-за чего? Из пустяка!
И этот самый жуткий наш ревнивец
Приревновал  свою он самку
На вырост из старого сучка!
Убийцей стал Ленивец
И раз – и в дамки! 
Пробрался к Выросту тому
И саданул под сердце нож!
А ведь и всыпал он ему
По первое число! И ну и что ж?
Так долго  в дело он пускал свой нож!
Так долго  в «тело».
Ну, прямо как Отелло! 
Вот на кого он так похож?\
Отелло недоделанный?
Но он не пальцем сделанный
Колючим стал как словно Ёж!
Ни на какие уговоры не идёт!
Он что? Наверно идиот?
Прогнал свою он самку!
Ты изменила с этим!
А я всего на свете
Так это не люблю!
И потому и потому
Обоих вас я погублю!
Его уже отправил в мир иной!
Теперь уж очередь и за тобой!
Полгода он с ударом примерялся!
Но так и не дождался
Я от тебя прощенья!
Вернее от меня прощенья!
 Ты не дождёшься сука!
Отмщенья господа отмщенья!
А впредь тебе наука!
11 июня 2023 г.
 
 
Полдня примеривался он с ударом
Чтоб нанести разящий
Чтоб нанести смертельный ей удар
На то он и Ленивец спящий
Совсем совсем пропащий 
Но он душой парящий
Над всеми этими   судьбой гонимый
И судьбой хранимый
Лихой годиной
Выдался удар!
Он целый год его производил!
Пока замахивался круто!
А время шло, бежало, словно на пожар!
Ну, наконец-то произвёл коронный свой удар!
Длинной в целый год!
А суд же вынес всё ж вердикт
Он в состоянии аффекта
Тот произвёл удар!
Судья гад Полуэктов!
И в атмосфере той царящий произвол



Полгода ждать пришлось
Но так и не нашлось

Я проснулся с ощущением, что меня ожидают неприятности.   
И они не заставили себя ждать. На голову мне свалился кусок извёстки с потолка, но это было ещё ничего. Хорошо, что так  Могло быть и хуже. И только я об этом подумал, как на меня свалился ещё больший кусок. Но славу богу, что хоть так. Могло ведь быть и хуже. И только я об этом подумал, как на меня свалился весь потолок. Но мне ещё повезло. Потолок раздавил мне только живот и грудь Могло быть и хуже.  Но тут люстру перебила мне позвоночник и я не стал ощущать нижнюю часть тела Но хоть так верхнюю часть тела я ещё славу богу ощущал но тот меня доконал и я не стал чувствовать и верхнюю часть тела хорошо хоть так. Но тут рухнул весь дом и я вообще не стал ощущать вообще себя ощущать никак. Потому что умер. Но хоть так а могло быть и хуже остатки ошмётки от меня остались хорошо хоть так Будет что похоронить Но тут на меня вылилась серная кислота и я полностью растворился так что похоронить будет нечего Хорошо хоть так Молекулы от меня остались какие фрагменты вот тут уж совсем плохо! меня


 

  – Ну что куда летим?  – осведомился кассир Тапир у Муравьеда и Ленивца. – Перед вами целый мир! 
  – Вот что, Тапир! А куда ближайшие рейсы?
  – Ближайшие рейсы на Сингапур и Канберру.
  – Вот как. На Канберру! На Канберру – это хорошо! Но мне туда не надо,  –  вздохнул Ленивец.
  – А куда вам надо? – вежливо осведомился Тапир.
  – Мне надо на ближайшее дерево, –  сказал Ленивец.
  – А мне  надо на ближайшую муравьиную кучу! – взревел Муравьед, отодвинув лапой Ленивца! – Жрать охота! Муравьишек мне  надо! Муравьишек!
  – Какие у вас... приземлённые мечтания! На кучу, значит, захотели?
  – На кучу! На кучу! – «успокоил» его Муравьед. – А не то я подниму такую бучу!  На кучу хочу! На кучу!
  – А я не хочу на кучу! – сказал Ленивец. Он долго собирался с мыслями.  – Я хочу на дерево. Там мне самое место. У меня там осталась невеста.







    Друг тайги тунгус

Опять его заел проклятый гнус.
Но он-то  друг тайги – тунгус.
Он мошкару ту не клянёт.
Идёт себе он по тайге, идёт.
А он не носит бус.
Сибирский наш тунгус.
Как собрат африканский злой зулус,
Который гусениц всех жрёт,
Всё что шевелится, под руку попадёт.
Но наш тунгус не идиот.
И у него хороший вкус.
А у него хороший вкус.
На то и он – тунгус.

Увидев,  как
Летит метеорит,
Спокойно ел арбуз.
Там зарево горит.
Там небо полыхает.
А он едва вздыхает.
Наш замечательный тунгус.
Его трёхлетний карапуз.
Ползёт  куда незнамо.
А что тунгус?
А наш тунгус – он хладнокровный самый.
А он себе не дует в ус.
Спокойно созерцает.
Как в небе что-там мерцает.
И тут вдруг так шарахнуло!
О, матушки святые! Так тут жахнуло!
При хладнокровности он всей.
Ну, всё! Тут смерть уже свою встречай!
Где русский матерится всяко,
А он лишь  головы  своей,
Чуть  повернув кочан,
Пробормотал: «Однако».
.

А у Мартышки выдался денёк
Не самый лучший, чёрт возьми, однако!
И в этом смысл был – ну надо же! –  двоякий,
Какой-то тип её у  пальмы подстерёг.
И вдруг в охапку сгрёб.
На голову набросил он мешок.
И это вовсе ведь не враки.
А мы такие задаваки!
С Мартышкой этой забияки!
Тут не хватало лишь Собаки.
Мартышка возмущается:
«Какая это сволочь тут меня похитила?
Ты знаешь, кто?! Кто у меня родители?
Вам это так вам просто не пройдёт!
Послушай, как тебя там… идиот?
Ты знаешь, с кем, дружок, связался?
А у меня такие связи!
Тебя отыщут разом!»
А у Мартышки язычок вдруг развязался.
Ей похититель глупым показался.
«Меня Король сам обезьян курирует!»
Я буду так кричать!
На это похититель ей парирует:
«Не вздумай у меня орать!
Заткнись-ка лучше, сучка!
С твоих мне предков надо выкуп взять!
И денежек, надеюсь кучку
Заплатит предок твой. Тебе же лучше помолчать».
«Нет, буду я кричать!
Что мне Гекуба?» 
А похититель грубо
Вдруг с нею обошёлся
Он отобрал бумажник
И запихнул её в багажник

А мы, мартышки, умеем тайны мы хранить.
Попробуй только вот меня ты уронить!
Я пожалуюсь!


Я буду безутешен
Ох, грешен я, ох, грешен!
Но если что-то было и во мне не так
Скажи, какой дурак
Придумал это всё?
Бардак в стране, бардак!
И люди не поймут никак,
Что в том чинуши виноваты!
Мол, экономика растёт на полпроцента!
А вот откуда эти цифры взяты?
Всё врут бессовестно они!
Проценты взяты ими с потолка!
Ну, вот и вся вам недолга!
От лживого неистребимого полка
Другого-то и мы не ожидаем!
Что взять с них? Они способны только лгать!
И как тут нам не полагать,
Что рано или поздно мы выгоним, конечно,
Чинушей всех, на свалку их истории!
Вот если б было это быстротечно!
На всей российской территории!



Направил
А он себе в заслугу ставил
Он благородных правил
Придерживался друг
И знали все вокруг


Быть может вам я и потешен
Но есть во мне какая-то серьёзность
Я буду безутешен
Проведши  время с вами
А вы моя курьёзность
 Комичность ситуации и в том что 
Себя другим каким-то представляю
И по ночам я лаю
Словно пёс
 
 Бебешка я! Бебешка!
Ему понравилась мартышка!
Ну, это слишком! Это слишком!