Воспоминание о службе в армейке. Глава. 79 Мемуары

Фото из архива автора

Глава. 79            «Тёплый» приём в Брянске.




Как пусто человеческое сердце, и сколько в этой пустоте всякой мерзости.

Блез Паскаль - французский математик, механик, физик, литератор, философ и теолог.




Как ни странно, но меня эти слова несколько развеселили и позабавили. Три слова и все они оказались из различных миров. Первое популярно на зоне, второе из армейского морского словаря мореманов, а третье тоже из блатного жаргона !

После этого крика нападавшая кодла разлетелась по сторонам как внезапно спугнутая стая стервятников от своей жертвы и через несколько секунд раздались десятки скрипов кроватных сеток, и наступила относительная тишина.

Только мы с другом Мишей неподвижно лежали в узком проходе в окровавленных гимнастёрках среди сваленных табуретов. Вблизи под тяжёлыми яловыми сапогами вдруг заскрипели, доски деревянного пола казармы и в моё лицо ударил, ослепив мощный сноп ручного фонарика.

- Мля, сержант Самедов, что здесь творится ?
- Что за беспредел ?
Это дежурный по части 44057 капитан Кирилл Иванов обращался к дежурному по роте.

Сержант - Виктор Самедов среднего роста и широкоплечий крепко сбитый боец, прослуживший в армии более года, сейчас имел растерянный вид перед офицером.

 Он произнёс виноватым голосом:
- Не знаю товарищ капитан. Я ненадолго отходил в умывальник и не видел, что здесь произошло – грамотно отмазался он.

Мне вдруг показалось, что мы с другом - Михаилом Новиковым участвуем в каком-то шоу типа «Последний герой» или в спектакле с постановкой трагикомедии абсурда.
Причём невидимый режиссёр - постановщик уже заранее расписал, раздав всем участникам роли. Нам с Мишей к прискорбию достались увы не лучшие роли, а именно роли – жертв и терпил !  Но я лично так не считал.

Я знал точно, что моё бренное тело можно избить и даже убить, но победить меня невозможно ! Потому что я тот, кто во мне. Любой человек считается личностью до тех пор пока он внутренне ощущает себя свободным и независимым !

Таким я и чувствовал себя в экстремальных условиях. Капитан Иванов решил проверить нас с Новиковым на вшивость и участливо задал провокационный вопрос:
- Ребята, что с вами случилось ?
 
Я ему ответил:
- Понимаете, товарищ капитан мне с детства снятся плохие страшные сны, от которых я иногда падаю с кровати.
Капитан Иванов, усомнившись, сказал:
- Но ведь такие увечья нельзя получить, упав с кровати ?

Но я парировал:
- Я ведь падал с кровати несколько раз подряд !
После моих слов казарма взорвалась от хохота. Оказалось, что эти «хорьки», нещадно избивавшие нас недавно, лишь притаились в кроватях, держа ушки на макушке.

Они чутко прислушивались, чтобы эти залётные салаги не сдали их с потрохами. Ведь неприятности никому не нужны и даже советским «дедкам» старослужащим.

Я к смеху отнёсся с долей иронии и сарказма. Но капитан Иванов отреагировал на смех неожиданно жёстко. Он громко гаркнул:
- А ну молчать желудки и жертвы аборта ! Иначе до утра будете летать в кроватки как морские чайки, отшлифовывая мои команды – «Подъём !» и «Отбой !».

Удивительно, но эти слова возымели на жителей казармы магическое действие. Ребятишки сразу относительно притихли и замолчали. Капитан  Иванов распорядился, чтобы дежурный по роте сержант Витя Самедов и ещё один дневальный отвели нас с Новиковым в санчасть.

Двигаться приходилось с трудом. Болела и саднила левая нога в подъёме и гудел правый бок ! Тело пронизывала боль: отбитые лёгкие, вспухшие желваки на скулах с кровоподтеками на ногах.

Кровь на новенькой форменной одежде – «стекляшка», местами посечённой ударами избивавших. Да – а - а ! основательно и старательно пинали, нас озверевшие «боевые товарищи» за несоблюдение святых армейских традиций.

Огребли за это мы по полной программе ! Хорошо, что хоть почки удалось закрыть, а то мочился бы сейчас кровью, хотя и им слегка досталось. Слишком уж много имелось желающих поучаствовать в наказании дерзких «Гусей в почёте» …



Продолжение следует …