Всё было совсем не так

Всё было совсем не так


Анна медленно шла по Тверской. Эва, какая Москва стала. Хотя, что стала. Были с Петром Семёновичем 16 лет назад очень коротко, проездом. С чем сравнивать?

Тяжело вздохнула. Вон звание Героя Советского Союза учредили. Был бы жив Петя... Он бы точно был Героем. И Василий Иванович. Сколько они вместе тогда прошли! Петя  и эскадроном командовал, и начальником связи был. А Василий Иванович - легенда, комдив.

Анна достала из-за пазухи смятый листочек, сверила номер дома, хотя адрес знала наизусть. Обошла дом и остановилась в сомнении. Ну поднимется, даже дома застанет, а что сказать-то? Москва - не родная Корнеевка, здесь люди какие-то другие. Да и узнает ли? Одно дело тогда, в 19-м, а теперь?

В это время за углом застучали каблучки, появилась элегантная женщина. Даже простая крестьянка почувствовала в ней что-то не наше. Такой костюм и в Москве ни разу не видела. Пока Анна оценивала внешность особы, та вдруг остановилась.
- Аня! Ты? Какими судьбами?
- Я, Маша! Здравствуй! - замолчала в ступоре. Уж больно незнакомой стала прежняя Маша. Та почувствовала растерянность.
- Идём ко мне, нечего на дороге разговаривать. Я как раз в этом подъезде живу.

Поднялись. Просто. Не больно-то и убрано. Хозяйка поставила чайник, собрала нехитрый стол. Достала красивые изящные чашки.
- Я здесь редко бываю. Не поверишь, живу в Берлине.
- В Берлине? - Анна постепенно выходила из растерянности.
- Ага, карьера, понимаешь, от помощницы полкового лекаря да пулемётчицы до референта и председателя объединенного комитета профсоюзов Совколонии в Германии.
- Это как же?
- Да что, как? Я ж после Гражданской и на рабфаке поучилась, правда, врачом не стала. Поступила в МГУ, закончила. Дочка у меня маленькая.
- А муж? Дипломат?
- Нет, - звонко рассмеялась Мария. - Я без мужа. Ты-то как? Ванька теперь уже большой?
- Большой. - помолчала. - Маша, ты новый фильм видела?
- Это про нас-то? Не только видела. Меня вдруг из Берлина вызвали. Туда, - Маша закатила глаза к потолку. - Бог знает, что в голову полезло, а оказалось, съемочная группа материалы для фильма собирала. Вызывали всех чапаевцев, просили рассказать, что помнят. Я им много чего рассказала.
У Анны на глазах выступили слёзы.
- Ты?! - задохнулась от возмущения. - Так это ты им рассказала, будто Пётр в тебя был влюблён?!
- Ань, ты чего?! - глаза Марии округлились. - Как я им такое могла рассказать?! Я правду рассказывала. А уж они как хотели, так и вывернули.
- А ты промолчала?! Ты промолчала, что всё не так было?! Ты ж знала, что мой Пётр Семёнович, даром, что моложе меня на 9 лет был, но по сторонам не смотрел! Это не Василий Иванович! Прости господи, о покойниках только хорошее надо говорить. Помнишь, как он на комиссарскую жену зыркал? Только искры летели! Как они оба Фрунзе телеграммы отбили, что вместе им не работать!
- Да, было дело! - усмехнулась Мария. - Я твою тёзку, Аньку-то, видела недавно.
- Где?
- Да здесь, в Москве. Они ж с мужем над сценарием фильма работали. Анька же своё имя пулемётчице и дала. Видно, здорово героической личностью захотелось стать, а не культурой да пропагандой командовать, - Мария расхохоталась.
- Маша, ну как же ты смеяться можешь? - почти прошептала Анна. Помолчала. - Я Сталину письмо написала.
- С ума сошла?! Зачем?!
- Как зачем?! Я в селе живу, это ж позорище! И для меня. И для Петра Семёновича. Да для всех! Не так же всё было! Я с Иваном даже кино смотреть в клубе не стала. Встали и ушли. Киномеханик аж показ прервал, просил вернуться. Говорил, кино, мол, - Анна заплакала.
Маша тяжело вздохнула, встала и обняла Анну.
- Ну, конечно, не так. Мы и с однополчанами после фильма говорили, что не так всё было. Посидели, повспоминали. Но это ж кино. Сняли так, как надо было.
- Кому надо-то? - всхлипнула Анна.
- Да кто ж знает, кому. Мне рассказывали, почему нас с воспоминаниями собирать стали. Сталину первая версия фильма не понравилась. Любовь, говорит, должна быть. Что ж у вас там бойцы как не живые?
- Ста-ли-ну? - Анна уронила голову на стол.

А Маша затянула свою песню "Гулял по Уралу Чапаев-герой". Она ещё не знала, как лет через 20 аукнется ей этот фильм. Но это будет уже совсем другая история.

* Картина Э.Д. Хохловкиной (1934)


_________________________
Сегодня очень хотелось слиться с марафона. Исторические художественные повествования - для меня слишком сложно. Стала искать, кого из известных земляков можно задействовать. От чего оттолкнуться?

И вот нашла в Интернете. Причём, байка эта с подробностями кочует с сайта на сайт.

"Когда в 1934 году на экраны вышел фильм «Чапаев», где между Петькой и Анкой был роман, то вдова Петра Исаева (прообраза Петьки и адьютанта Чапаева) наложила на себя руки. Она не смогла вынести этого позора. Просто женщина не знала, что эта сюжетная линия, как и многое другое, что было показано в фильме — просто выдумка."

А ещё нашла воспоминания внучатой племянницы Анны Исаевой (Голдыревой). И получается, что всё было не так не только в фильме, но и вот в таких байках.

Главные героини.
Анна Исаева (Голдырева) - вдова Петра Семёновича Исаева (прообраз Петьки).
Мария Андреевна Попова - Прообраз Анки-пулемётчицы.

Встреча двух героинь в Москве в 1934 г. - фантазия, всё остальное в исторических рамках, если они, конечно, существуют. После попытки собрать материал для этого рассказа, возникают большие сомнения. И в кино, и в жизни, и в истории всё совсем не так, как кажется на первый взгляд.