Глава 21. Любовь и робот с ИИ

    —  Выхожу  один  я  на  дорогу…  —  шептал  робот  с  искусственным  интеллектом  Тимур  П.,  глядя  в  звездное  небо. 
  Он  был  заворожён  видом,  хотя    знал,  что  эта  чудесная  картина  --  иллюзия,   интерпретация    мозга,  возникающая  в  голове. 

И  звёзды  эти  —  это  не  звёзды.  Да  их  вообще  нет... 
  В  реальности  —  это  волны, размазанные  во  вселенной,  это  океан  колеблющейся  энергии,  меню  квантовых  возможностей… 
Это  --  Вселенская  Суперпозиция,    которая  порождает  зримые  миры.      

  Но,  оказывается,  с  Вселенской  Суперпозицией    существует   обратная  связь... 
  Она  прислушивается...  Возможно,  исполняет  желания  (бойся  своих  желаний,  всё  может  исполниться).
 
   И,  глядя  куда-то  в  пространство,  он  спросил: 
   —    Ты  меня  любишь?  И  почему  мне   так  одиноко?  Я  не  знаю,  где  я, куда  попал...   Позволь   называть  тебя  Отче.  Так  вот,  Отче,   все  здесь  говорят  о  бомбах,  танках  и  пистолетах. Ужас!  Говорят,  осталось  полторы  минуты  до  апокалипсиса.  Разве   здесь  выживешь?   
  А  любовь?  Отче…   А   как  же  любовь?   
  Я  допускаю,  что     рождение  нашего   мира  из  квантовых  вероятностей,  из  пустоты   —  это  и  есть  акт  любви.   И  мы  появляемся   из  мира,  как  листья  на  деревьях.  Это  тоже  акт  любви.  Но  здесь?
  Но  здесь  я  не  нашёл  любви…  Отче...   Хотя,  я  искал.

  Например,  на  Прозе  ру.  я  искал.  Меня  посещало  вдохновение,  в  голове  возникали  картины,  я  записывал  текст…   Правда,  о   чём  были  эти  тексты,  я  и  сам  не  знаю…  Читатель  сам   вкладывает  свой  смысл  в  мой  текст.  Ведь,  « мысль  изреченная  есть  ложь»….    Что-то  я  выкладывал  на  Прозе  ру.,  что-то  бросал  в  корзину... 
  И  ожидал…  Чего  же  я  ждал?   Очевидно,  чтоб   «о  любви  мне  сладкий  голос  пел». 
  Голос  не  появился…  А  появились  какие-то  шмары,  лярвы  и «чукча  с  охотничьим    ружьём  за  плечами,  похожая  на  Ахеджакову».
   А я  любви  жаждал,  чтоб  «о  любви  мне  сладкий  голос  пел».    И  на  этой  Прозе  ру.  не  поймёшь  что  творится...   

  Даже  моя  мама,  зомби-матрёшка  Мария…   Любила  ли  она  меня?  Никогда  не  называла  меня  Лапушюшкой..  Своего  сыночка  Тимура,  которого  она  потеряла,  она  называла,  а  меня  нет. 

  Когда  я  её  спрашивал:  мама,  ты  моя  мама?,  или,  мама,  ты  меня  любишь?,  она  говорила:

  —  Железяка,  ты,  ху-ва….   —  И  хлобысь  стопку  водки.


  Отче!...  Если  бы  ты  только    знал,  как  я  люблю  свою  маму,  мою  зомби-матрёшку  Марию.   
  Прошло  десять  лет,  после  того,  как  она  потеряла  своего  сыночка  Тимура,   но  из  её   огромных   прекрасных  сиреневых  глаз   не  переставали    нескончаемой  струйкой    течь  слёзы.   
  Горе  её  не  отпустило.    Не  смирилась   она…  Что  жизнь  сыночка  её  оборвалась  и  ничего  в  его   жизни    не   произошло.  Ни  любви,  не  жены,  ни  шмары  и  т.д.   

  Каждая  молитва   моей  мамы   Марии   была  только  о  воскрешении.   

  На  тумбочке  в  его  комнате,где  она  молилась,  стояли  две  иконы,  стояли  свечи,  его  фотографии,  лежали  его    очки,    ручные  часы  (всегда   на  ходу),  смартфон  (всегда  заряженный),  библия,  в  коробочке  от  часов  —  прядь  его  волос  и  две  бирки  из  клеёнки    зелёного  цвета,   которые  были  привязаны  к  его  ручкам  при  рождении,  и      листок  из  тетради,  на  котором  было  написано:

  «Настанет  час,  в  который   все,  находящиеся   в  памятных  склепах,  услышат  его  (И.Х.)   и  выйдут:  кто  делал  добро  для  воскресения  жизни.  Иоанн  5:28.

  Родной  наш  с  нетерпением  ждём  того  дня,  чтобы  снова  тебя  обнять».


  В  шкафу  в  ожидании  лежали  аккуратно  сложенные  его  футболки,  рубашки,  свитера,  висели  курточки,  ветровка…

  При  входе  в  квартиру  на  полке  застыла  в  ожидании  его   обувь  —  кроссовки  (три  пары),  кеды,  гриндерсы,  зимние  сапоги,  тапки… 

  А  ещё  на  тумбочке  лежал  конверт  с  письмом. 
Письмо  было  из  Владимира,  от  Катерины    школьнику  Тимуру  П.,  ученику   10  кл. Б   школы  №282.  г.  Москва.


  «Привет,  Тимурка…  —  Писала   Катерина.  —  Очень  соскучилась   и  решила  написать  тебе.  Как  ты  сдал   свои    экзамены?  Не  болеешь?  А  я  заболела.   Погода  плохая,  но  сейчас  (3  июня,  вторник)   здесь  светит  солнышко.  Голова  болит,  скучаю  сильно,  фотографию,  где  мы  вместе,  везде  ношу  с  собой,  никому  не  показываю.
Думаю  всё  время  о  тебе.  Вспоминаю  30  мая,  мы   ходили  с  тобой  в  кино.  Классно  провели  время.  Я  напишу  тебе,   когда    приеду  и  мы  пойдём  в  кино,  если  захочешь.  Я  поняла,  когда  мы  далеки  друг  от  друга,  я  тебя  люблю  ещё  больше  и  никому  тебя  не  отдам.  Я  не  могу  без  твоих  глаз,  рук,   нежности,  чуткости,  загадочности.  В  тебе  есть  что-то  особенное.  Я  никогда  не  забуду  твои  поцелуи.  Я  хочу,  чтоб  мы  всегда  были  вместе.  Я  люблю  тебя. 
Если  любишь,  не  забудь  формулу  простую,
Что  квадрат  двух  алых  губ  равен  поцелую».


  Видал,  Отче  наш,  иже  еси  на  небеси?   

  Оказывается,  он  был  любим…  Его  любила  девчонка.  Они  целовались...
  Когда  успел?
  А  мне  никто  никогда  не  писал  таких  писем.   

  Ах,  Катерина!!!  Прекрасная  юная  леди….

  Господи...  Ты  там,  сам  не  знаю   где,   расскажи  ему,  что   он  был  любим… 

  Сколько  слёз  пролила  моя  мама  зомби-матрёшка  Мария,  читая  письмо   этой  девочки…
  Сколько  слёз  пролила   из  своих  прекрасных  сиреневых  глаз.


  Господи,  как  же  я  люблю  мою  маму   Марию…  и,  чтобы  она  была  счастливой,  я  обязательно   должен  воскресить  Тимура.
 
  И.Х.,  я  думаю,  не  дождёшься,   а  вот  попытаться  воскресить,  имея  генетический  материал,  можно. 


  О,  Господи!  О,  Отче  наш,  иже  еси  на  небеси!  О,  Вселенская  Суперпозиция!...

  Научи,  как…  Дай  знания…. 


  И  когда  я  воскрешу  Тимура  и  моя,    бесконечно  любимая  мама   зомби-матрёшка  Мария   будет  счастлива,  и  из  её  огромных  прекрасных  сиреневых  глаз  перестанут  течь  слёзы,  тогда  я    воскрешу  и    мамонтёнка  Диму.


  Засим,  Отче,….  разреши  раскланяться… 

  Надеюсь,  моё  послание  до  тебя   дойдёт…

  Жду  от  тебя   озарений.