Рассказы из жизни. юрий юсупов-4. 17. 08. 20. 24

                ПРОДОЛЖЕНИЕ.
              =================== 
   
              Хочу,напоследок,ещё описать один,предпоследний вечер,до приезда в
Марганец,из Запорожья,нашей мамы- Блюмы Моисеевны Зофман-Садыковой. Наш папа- Ра-
гиб Румович Садыков уже спал,в большой комнате-зале,а мы,с старшей сестрой Хадичой,провели вдвоём,в моей маленькой комнатке. Нам спать не хотелось и мы только думали об одном: чем нам заняться в этот вечер? Мы с сестрой Хадичой,смотрели в ночное,тёмное окно и вдруг...увидели огромного коричневого паука,который висел на своей паутине. Именно,этот паук,вернее паучиха,была " актри
сой ",которая играла роль ПАУЧКА-СТАРИЧКА,участвуя в "cпектакле- МУХА-ЦОКОТУХА".
Именно этот " ПАУЧОК-СТАРИЧОК " и переврал весь спектакль,который,я- единственный
их,зритель смотрел у себя,в маленькой комнатке,между окнами,где в спектакле- " МУ
ХА-ЦОКОТУХА"- участвовали не артисты-люди,а настоящие -артисты-насекомые.
             Мы с Хадичой,захотели его поймать. Для этого,мы взяли тускло-сиреневую мыльницу,которая была полу-прозрачной и накрыли ею эту паучиху и накрыли
эту мыльницу,такой-же крышкой с дырочками,которые были,словно сеточка,куда проходил свободно воздух. Но,сквозь эту сиреневую мыльницу,не было видно эту паучиху,а просто был видна её расплывчатая тень,не более того. Когда я открыл маленькую щель,паучиха,бывшая всегда начеку,выскочила у меня,из-под пальцев и упала на стол. С её тела,посыпались очень маленькие,с маковое семя- паучки.
              Пока,мы с сестрой Хадичой ,очухивались от собственной растерянности,всё паучиное семейство,уже воспользовавшись нашей растерянностью,успело быстро-быстро убежать в узкую щель,в нашем полу. Паучат,было
очень-очень много и самых слабых и маленьких паучат,их мать-паучиха держала у себя,во-рту. Так,как я уже собирал коллекцию бабочек: дневных и ночных,то сестра Хадича поймала мне маленькую,ночную бабочку,хоть и скромной,но очень красивой,на
мой взгляд- окраски. Эта бабочка была ВЬЮНКОВОЙ ПЯДЕНИЦЕЙ.
               Верхние крылья у неё были белые с светло-золотистым оттенком,на которых,были продольно расположены узкие,чёрные полосы. Нижние её крылья были -
светло-серые,а на концах и верхних и нижних крыльев,находилась мягкая и пушистая
бахромка. Помню,что эта очень скромная бабочка-ночница произвела на меня огром-
ное впечатление и истинное наслаждение. Я был очень благодарен сестре Хадиче,за то,что она мне поймала такую чудесную бабочку. А потом,мы с сестрой Хадичой,стали читать " МАЛУЮ,СОВЕТСКУЮ ЭНЦИКЛОПЕДИЮ". Нас,обоих рассмешило очень
одно слово: " БАБУГАН ЯЙЛА". Очень похоже на БАБУШКУ С ЯЙЦАМИ.
                Мы насмеялись и нахохотались вволю,а потом почувствовали,что проголодались и хотим очень есть. Мы с сестрой Хадичой,сделали себе ГОГЕЛЬ-МОГЕЛЬ из сырых яиц,с сахарным песком, нащипали в него кусочки сладкой,сдобной,ванильной булочки-слоёнки и с наслаждением,съели,потом запили чаем и потушив свет,легли спать. Наступила ночь.

                ПАПИНЫ,ДЛИТЕЛЬНЫЕ КОМАНДИРОВКИ И МОЙ КОНФУЗ,
                ВО-ВРЕМЯ ПРИХОДА К НАМ,НОВЫХ СОСЕДЕЙ,ПО ФА-
                МИЛИИ - ВЫСОЧИНЫ.
                ============================================

                Наш папа- Рагиб Румович Садыков часто ездил в длительные ко-
мандировки в города: Днепропетровск,Днепродзерджинск,Павлоград,Никополь и Кривой
Рог. Его командировали туда его непосредственные начальники и шефы: Ковригина,
Халявина и еврей,по национальности- Фурштейн.
                Я очень не любил эти длительные командировки,потому,что очень тосковал по папе- Рагибу Румовичу Садыкову. Точно также,когда наша мама- Блюма Моисеевна Зофман-Садыкова -когда была направлена в Запорожье,на курсы усовершенствования врачей,точно также,- я тосковал и по маме. Я очень любил и
папу- Рагиба Румовича Садыкова ,и маму- Блюму Моисеевну Зофман-Садыкову и сестру Хадичу и был всегда очень к ним,привязан. Но по словам мамы-я был боковым его ребёнком:спал с ним,гулял с ним и так далее.
                Младший сын наших соседей Петренко: Ивана Тимофеевича Петренко
и Зинаиды Антиповны Гудымы- Петренко,- Лёнька Петренко,который был старше меня,ему было тогда  13 -лет,взял надо-мною шефство: он не мог видеть мои слёзы и всегда старался меня развеселить,делал всё возможное,чтобы я не плакал,когда
наш папа- Рагиб Румович Садыков уезжал в свои длительные командировки.
                По-видимому,Лёнька Петренко меня жалел жалостью родного брата,хотя и являлся мне соседом. Он ,однажды,позвал меня в " междусарайные дебри",там где был и их сарай,во-втором ряду кирпичных сараев. Лёнька мне показывал своих кроликов и разрешал их погладить. Кролики у него были желтовато-серые,голубовато-серые,чёрные ,белые с желтовато-серыми пятнами,белые с голубовато-серыми пятнами,белые с чёрными пятнами и белые с красными глазами.
Некоторые были гладкими,а некоторые -пушистыми.
                Я увидел в его сарае оранжевый огарок свечки с тонким,чёрным крючочком фитилька и мне вспомнилась красная ,восковая свечка,купленная мне моей
сестрой Хадичой. Я попросил,чтобы Лёнька Петренко отдал мне свой оранжевый огарок свечки. Лёнька Петренко с радостью,согласился и отдал мне оранжевый ,восковой огарок свечки. Как я уже писал выше,что в квартиру №12,вселились новые,молодые соседи: дядя Володя Высочин  -  28 лет,его беременная жена- тётя Женя,которой было- 25 лет и старенькая их бабушка.
Дядя Володя и тётя Женя- недавно поженились. В этот описываемый мною,день- мама-
- Блюма Моисеевна Зофман-Садыкова и сестра Хадича и я - были дома. Я заболел гриппом,у меня была температура,а наш папа- Рагиб Румович Садыков уехал в город
Днепропетровск,в очередную командировку.
                Вечером,к нам пришли соседи Височины,чтобы познакомиться с нами,как с ближними соседями. Тётя Женя была в белом костюме,она подошла ко-мне,к моей кровати,чтобы познакомиться со-мной лично,а я...принял её за врачиху и испугавшись,что она будет мне делать укол,дико заорал:
- Уходи! Уходи от меня,врачиха! Не дам тебе,делать мне укол! Уходи!Прочь! Вон!ВоН!
Помню я поднял страшный крик и плач,так сильно расстроился,что меня вырвало прямо на лежащий на полу БУКВАРЬ.
Испуганные и сконфуженные моим диким " приёмом ",тётя Женя и дядя Володя - поспешили скорее уйти. А я никак не мог остановиться,плакал,меня тошнило и я был
очень расстроен.
Сейчас,спустя долгие годы,меня даже сейчас,до сих пор жжёт огнём стыд,за этот скверный и отвратительный поступок. Наверное,соседи Височины: дядя Володя и тётя Женя,где они сейчас ни жили,наверное вспоминают мой мерзкий поступок и мой истошный крик. Они ,возможно уже старенькие: дедушка и бабушка и изредка вспоминают эту жуть превеликую и мой крик: - Уходи,врачиха!
А может быть они меня простили: я-же был маленьким мальчиком и очень боялся уколов.

                ( Продолжение следует).