Этюд в медовых тонах

Цикады. Сотни цикад, тысячи цикад, миллионы цикад… Звон. Как будто бы миллиарды мелких стеклянных осколков падают с неба и звенят и звенят и звенят, превращаясь в какую-то медово-янтарную субстанцию. Окутывают землю, деревья, сомлевшие от солнца дома, плавятся и растекаются раскалёнными лужицами, над которыми дрожит зыбкий, горячий воздух. Цикады. Жара. Солнце. Яркое. Бегучее. Беспощадное. Изнемогают деревья. Изнемогает трава, люди. Спрятаться бы. Сбежать. Прячутся прохожие в тени высоких заборов, в тени от стен домов. Скорее домой! Скорее! И только маленькие дети, малыши, эти генераторы бесконечной, яркой, искрящейся энергии не хотят расставаться ни с солнцем, ни с знойным ветром, совсем не освежающим никого и ничто и нигде. Они бегают, они кричат, они смеются. Им это нравится. Они строят в песочницах какие-то замки, лепят башенки, кричат, ссорятся, мирятся, дружат группками друг против друга. Живут какой-то своей, детской, горящей, неперестающей, звенящей, искрящейся жизнью. И солнце - им в помощь. И ветер - им в радость. И так сладка свобода от родительского надзора! Бабушки дремлют тихонечко на скамейках в неверной пятнистой от солнечных бликов тени,- их сморила жара. Мамы заняты собой и увлечённо что-то обсуждают. Мириады цикад. И солнце. И зной. Июль. Дети строят в песочнице целый мир. Лепят куличики - девочки ими будут кормить своих кукол. Мальчишки пытаются возводить нечто посерьёзней. Цикады. Льётся на землю победный, жизнеутверждающий цикадий звон. И тает. Окутывает весь мир как мёд, как патока. Июль. Даже птиц не видно на небе. Небо не ярко-голубое, а слегка выцветшее, поблекшее. Нет ни одного облачка. Немилосердное солнце. Люди устали. Люди измучены жарой. Люди спешат домой, под укрытие крыш. Туда, где вода, где душ. Только деревья чуть покачивают укоризненно головой в адрес суховея: "Ну разве можно так себя вести?!" И так хочется воздуха. Свежего воздуха. И воды. Воды с неба светлым летним дождём. Что бы с радугой. Что бы со звоном стаккато тонких струй. Что бы босиком. И что бы брызги. Что бы много маленьких, острых блестящих звенящих брызг - во все стороны! Над головой. Справа. Слева. Под ногами. И что бы - РАДУГА!!!
А в песочнице продолжается жизнь. Она идёт своим чередом. В сокрытии от взрослого мира. Дети смеются, визжат. Дети ссорятся, мирятся, дружат против друг-друга. Потом опять мирятся и вместе строят песочные города из детской мечты Детство. Какое счастье - детство! Это целый мир. "Ты! Я тебя не люблю! Ты плохой!" - слышен возмущенный голос из песочницы. И малышка - в ответ: "А ты-ТЫ!!! Уходи! Это я здесь! Уходи!". Малышка от обиды и бессилия сжимает кулачки и плюёт в мальчишку. Встаёт и отбегает чуть в сторону. А разгневанный малыш хватает полные горсти песка и запускает в девчушку - "Уходи, сказал!" Но вете - предатель и перебежчик. Ах, этот противный ветер!, -он никогда, никогда не понимал ничьих порывов кроме своих собственных! Он всегда идёт только своей дорогой. Он сносит песок обратно и засыпает мелкой пылью рубашку, коленки, ладошки, падает на макушку юного воителя. Девченочка смеётся "Так тебе и нааада!! Так тебе и нааада!!" Малыш поднимается с колен, зачерпывает целых пол ведёрка песка и, набычившись, двигается во вражескую сторону. Малышка бежит. А он - за ней. Маленькие, ещё не уверенные ножки, две пары. бегут. Девчушка споткнулась, прикрыла руками голову и упала на попу - не больно, даже интересно - новая игра! А малыш, с усилием подняв, аж до самой груди, своими несильными пока, детскими, неверными ручками, ведёрко, кидает в её сторону песок. Но ведёрко вырывается из рук, и тоже летит следом, и отлетает на целых полметра. А ветер подхватывает подарок и залепляет песком маленькую головку воителя, забивает песочной пылью вихры, и почти попадает в глаза. Как это обидно и как горько! Мальчик уже совсем собирается заплакать, но отвлекается, подбирает катящееся ведёрко и ковыляет обратно - в песочницу, в свой мир. Девочка подползает на четвереньках, и набирает в пригоршни песок, и подкидывает его. И теперь они вместе, как ни в чём не бывало, устраивают песчаную микробурю за краем песочницы. А там внутри идёт строительство. Там уже даже построено несколько, "наверно-домиков" из песка, разрушен "почти-дворец" и куличиков - аж целый ряд! И на девчачьем подбородке -  грязное пятно от слюны, пыли и песка -(а,вот, не плюйся против ветра!). Она размазывает его по щекам, трёт глазки, а малыш пытается вытряхнуть песок из трусишек. Песок мокрый от детского пота  и  колкий от жары. И они дружат. Они уже дружат против взрослых, против ветра, против колючего песка.  Они подбрасывают вверх целыми  пригоршнями мельчайшие камешки и песок и ветер послушно относит пыль в сторону и не всегда туда куда надо - это так красиво! Песок попадает на детские лица и дети смеются и плюются.  В песочнице - полный хаос, фиеста, карнавал, балаган.  И мамы бегут на помощь. И бабушки кудахчут. И пытаются детей остановить, отряхнуть от этой пыли и грязи и тянут  каждого за руку домой! Но, как всегда, на детский взгляд, не вовремя! И над песочницей - визг и смех и всхлипы и протестные вопли.
Плавится асфальт. Солнце выжигает на траве свои следы. Льётся звон цикад. Торжествующий, неотвратимый, всепобеждающий. Под деревьями не спрятаться. Тень - не тень, а зыбкий невод цыкадьего звона, переполненный солнечными зайчиками. Июль. Жара. Макушка лета.