Глава 26. Доклад

18+. Присутствует описание сцены сексуального характера


Звезда Лейтена. Планета Гуриасс, Хилликийское королевство. 37 день Поры Ледяного Камня 2174 г. Эры Великого Пророка (20 февраля 2342 г.). Поздний вечер.



Тимофеев в парадной форме с медалью «За отвагу» и орденом «Красной звезды», мрачный как сто чертей, ходил туда-сюда по гостиной. Он привел себя в порядок, смыл с себя грязь старого вонючего замка… Но воспоминания не смоешь… Весельчак и миляга, завсегдатай дискотек всего черноморского побережья от Ростова до Стамбула и от Бургаса до Казантипа, модник и любимец девчонок Василий, Васек Аксайский, Ильич Третий, как звали его корешки, давно уже исчез, истаял на Болхиа и на Гуриассе. Прежний Васек исчез, на его место пришел кто-то другой, кто смотрел в глаза замученных, доведенных до скотского состояния людей в этом гребаном помещичьем мирке, видел живых покойников с остановившимся взглядом в бетонных блоках на Болхиа. И, если после разбитого ядерной войной мира он еще сравнительно быстро пришел в себя, оклемался, то здесь, после клеток, набитых умирающими людьми в имении веселого торгаша Снуппа, и сегодня, в подвале замка, Тимофеев больше не мог оставаться сторонним наблюдателем и просто исполнителем приказов по принципу «не бей лежачего». В постядерном мире Болхиа к таким картинам готовили человеческую психику, там, на мертвой планете, это было не неожиданно. Но увидев тот же испуг, те же живые и, одновременно, мертвые глаза здесь, в цветущем и каком-то игрушечно-несерьезном мирке, Тимофеев не мог больше мириться с властью негодяев. А вид избитой, растоптанной, сломленной и изуродованной морально и физически по воле первобытного дикаря ни в чем не повинной североамериканской девчонки показал, что этих гнид надо уничтожать, валить без пощады уже здесь, не затягивая. Ибо им мало зверств и насилия над своими соплеменниками, они уже протянули свои щупальца в цивилизованные миры, в святая святых, на Землю, где дети и подростки уже давно не боятся пойти за незнакомцем, куда он попросит…

И сейчас Василий Тимофеев даже… проникся каким-то подобием симпатии и сочувствия к болхианцам. Они, по крайней мере, выросли в голоде, в бетонных подземельях, в радиации, и они в какой-то степени вынуждены были принять звериный облик, чтобы выжить. Для них каравай свежего мягкого хлеба был бы неописуемой роскошью и барством! Даже те гуэннохоррские солдаты и офицеры, палачи и людоеды стали такими не по своей воле. Они не купались в роскоши, не жрали по двадцать сортов мяса и творога, не носили мягкие домашние халатики… Они убивали, но они и умирали, сражаясь упорно и яростно за своего фюрера-наркомана и его приближенных, они сами привыкли к голоду и лишениям, почти все потеряв родных и близких, а то и не по одному разу. А здесь богатые бездельники, погрязшие в неге и роскоши уже не знают, чем потешить свое самолюбие, как показать власть над беспомощными.

Разве можно поставить в один ряд этого поганого герцога-любителя малолетних девочек и того же Лана. Казалось бы, оба – отрицательные персонажи, у обоих руки в крови, оба безжалостны к чужим жизням, оба – порождения человеконенавистнических систем. Но Лан все свою жизнь провел в боях и сражениях, он потерял своих любимых в самой страшной войне, он сам бывал на краю жизни и даже попав в плен, он продолжал, глядя в глаза отстаивать свои идеалы, не боясь ни предполагаемых пыток, ни самой смерти. Находясь среди добрых людей, в казалось бы, царской роскоши, он избегал роскоши, чурался молоденьких симпатичных девчонок, предпочитая жить в каморке для инвентаря, спать на матраце и просил себе пищу попроще и погрубее, и каждый миг был готов к бою, к сражению. Он и показал себя отважным и храбрым, суровым воином в сражении у монастыря святой Оханны, пожелавшим в последние минуты умереть с честью, спасти других людей, не рассчитывая ни на жизнь, ни на пощаду.

И Жю Фаран! Обнаглевшая, разжиревшая в роскоши и изобилии похотливая свинья, безжалостная к слабым и бесправным, но бесконечно трусливая перед лицом возмездия. Чекистам с китайского крейсера уже прислали первые кадры допросов, на которых садист и выродок с фонарем под глазом рыдал и пытался доказать комиссару, что он не сам, что его бес попутал. Видимо китайские товарищи поверили и попытались изгнать беса, потому что на второй видеозаписи Жю Фаран освещал пространство уже двумя подбитыми фарами.
Дуор Лан – это волк, свирепый и лютый, но и храбрый зверь, который и клетке остается опасным хищником. А Жю Фаран – свинья, раскормленная на пудингах и человеческом мясе. Но свинью хоть во фрак одень, она свиньей и останется!

Но хоть они и разные, все же и Жю Фаран, и Лан – порождения схожих систем. Анализируя ситуация Тимофеев невольно проводил параллели между земными фашистами Европы, неолибералами ЕС и США 20-21 веков, фашистами постядерной Болхиа и местной помещичье-крепостнической верхушкой. И он пришел к выводу, что все эти процессы имеют одну и ту же природу, одну и ту же мотивацию. Значит и здесь, на Гуриасси имеет место быть или, может быть, только зарождаться своя тоталитарная Система, - еще не до конца сформированная, не индустриализованная, не обросшая партийными догмами и соответствующей техникой… Оно сейчас только зарождается здесь… Если не остановить сейчас, - поздно будет!

Джинни Уизли удалось связаться с убитыми горем родителями и сказать, что с ней все в порядке. Ну да, в полном… Нужно ли представить шок мистера и миссис Уизли, когда они увидели свою веселушку-хохотушку ТАКОЙ? Семья девочки была готова прямо сейчас лететь на Гуриасс, но Василий и Стелла попросили их пока не дергать девочку, - ей нужно время, чтобы прийти в себя. И пока НИКОМУ НИ СЛОВА. А заодно при помощи обалдевшего О-Коннела, узнавшего про похищение гражданки СШСА, Стелла связалась и с замглавы ЦРУ, и с ФБР, сильно ограниченным в полномочиях после последних выборов в Конгресс и Президентский Совет СШСА, чтобы начинали тотальную проверку всего, что шевелится, в штате Флорида. А также пока взяли под опеку семью Уизли. Еще три-четыре дня освобождение Джинни должно оставаться тайной…

А что касается герцога Жю Фарана, то тут все понятно - его безо всяких церемоний и извещений увезли на главный корабль патрульной эскадры, на китайскую «Жемчужину Янцзы», где китайским товарищам подробно рассказали, что эта гнида подкожная неделю делала с американским ребенком. Китайцы – народ отзывчивый и доброжелательный, но немногословный и часто скрывающий под дежурной маской спокойствия и безмятежности свои истинные чувства. Соответственно, прием Жю Фарану был оказан горячее некуда! И очень быстро стали приходить первые новости… Садист и педофил Жю Фаран отлично знает и Лу Хьенга, и Жю Кито, и знает, что в Кристмасс-сити в глубокой тайне выращиваются паукообразные твари. Более того, они уже начали осваивать подземные коммуникации Кристмасс-сити и стали потихоньку расселяться на большие расстояния от «родного гнезда». К сожалению, кто еще заказывал рабов с Земли, благородный педераст не знал по-честному. Зато у землян уже был готовый портрет похитителя-исполнителя заказов, и уже известно, что это уроженец федеральной планеты Таллос, и зовут его Ихетт У-Стан. Летать научился на Земле, разыскивается федеральным судом за пиратство и другие особо тяжкие… Буквально через пару дней с ним будет встречаться Стелла, чтобы привести его в засаду и сдать властям к чертовой матери!

Совсем другая история с Клаатой Жю Нейрелнад… В результате допросов и мнемоскопических сеансов установлено, что женщина действительно эмоционально привязалась к похищенному ребенку и полюбила маленького гражданина СССР Ярослава Станича, как родного. И до сих пор не было понятно, как произошло излечение похищенного мальчика… Так или иначе, но все системы ребенка после пребывания на Гуриасси работали, как часы, в том числе и кровеносная. Сама похитительница ничего особенного ему не давала, никаких снадобий, никаких химических и активных веществ, кормила, как кормят на Гуриассе маленьких барчуков. Но он полностью здоров! Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло… Бедная горькая вдова не согласна была расстаться со своим младенцем ни за какие деньги, ни за земли, ни за даже гражданство Земли, а в случае разлучения ее с Яро грозилась прыгнуть в открытый космос. Представители земных властей пока взяли паузу, решив изучить рацион малыша. И прежде всего, состав грудного молока кормилицы.

И если ситуация с Жю Фараном была ясна как день – обыкновенная похотливая мразь, жестокая и самовлюбленная, то с Клаатой дело было, мягко говоря, неоднозначным… Да и действительно, на Земле у маленького серба не было ни одной живой души, а здесь все же какая-никакая мама… Как быть?

На душе у Тимофеева сейчас было муторно. Он с одной стороны ненавидел лицемерный аграрный мирок Гуриасси, а с другой стороны сочувствовал его жителям, живым людям, - и дворянам, и бесправным труженикам. Ведь ситуация и здесь неоднозначная… И палачи и эксплуататоры с одной стороны, являются и жертвами существующего режима. И среди них есть прогрессивные, порядочные люди.

А если бы кто-то прилетел в Центральную Россию в 19 веке и увидел бы помещичье-крепостной мир царской России, или Южные Штаты США времен работорговли, он бы тоже сказал, что земляне – моральные уроды, из которых толку не будет никогда? Тут тоже шашкой махать надо с осторожностью…

К Жю Сет Тимофеев испытывал прямо противоположные чувства. Он не мог понять, как два человека уживаются в одном, - грамотный, авторитетный руководитель, советский офицер, и в то же время властная, распутная графиня, порочная, распоряжающаяся чужими жизнями, наслаждающаяся сексуальной порочностью и даже не скрывающая этого. Хотя, может быть именно порочность Жю Сет и привлекала с дополнительной силой молодого ловеласа Тимофеева. Современный Американский писатель-историк Уильям Гарстнер сказал устами одного из своих героев: «Когда ты покоришь многие сердца и будешь считать себя равным самому Казанове, на твоем пути появится красивейшая из красивейших и самая роковая из роковых женщин, порождение самого Ада… Она покорит тебя и будет играть с тобой, как с игрушкой. И ты, сброшенный с пьедестала, забытый и никчемный в последние секунды поймешь, насколько пуста и бесцельна была жизнь твоя, и корона твоя была не из золота, а из ржавчины!» Вот и встретилась Тимофееву на пути такая роковая дама-королева! И что с ней делать, прямолинейный честный советский парень не знал. Вот только с каждым днем все сильнее становились ее чары, и Тимофеев уже искал ее взгляда, ждал ее голоса и с удовольствием вспоминал ее жаркие поцелуи, как самые лучшие мгновения в ее жизни.

Иногда Тимофеев как бы смотрел на себя со стороны, с позиции Васька Аксайского, и волей-неволей пугался, - а он ли это? Кто сейчас на его месте говорит, мыслит, делает выводы? Ах, это же он сам! Кто бы мог подумать, что он так умеет, что он так думает, что он настолько постарел душой. Все, гуляй Васек! Вот стоит за кафедрой Василий Ильич Тимофеев, суровый и хмурый, повзрослевший, говорит, а его слушают предствители других миров, - Стелла Жю Сет, насупившийся как мышь на крупу Хорсе Жю Клидат под руку с Изуми Сайто, Моане под руку с Ланом, Кыбо Жю Карри, Таня с Селине, и сама старая княгиня, которая, правда, ходила то туда, то сюда... Властная Жю Карри-мать своей волей взяла бедняжку Уизли под свое покровительство, заявив, что она, первая благородная дама графства и окрестностей не оставит малютку на произвол судьбы, и что она любому герцогу, если он здесь появится, хребет переломает своими руками. Парадокс, но именно барыня Жю Карри каким-то чудом смогла вывести маленькую американку из состояния шока, душевного паралича, и даже заставить ее в первый раз рассмеяться. Плюс благородное собрание решил посетить и сам Морок. Маленькая Ули уже спала к этому моменту.

- Господа, граждане и товарищи! – начал свой доклад Тимофеев. – Я прошу уделить мне совсем немного времени, - минут десять-пятнадцать, не более. Просто выслушайте меня и желательно не перебивайте! Я понимаю, что все устали, всем хочется расслабиться, да и я сам тоже не железный. Выслушайте, а потом уже если хотите, обижайтесь на меня, требуйте сатисфакций и что угодно вам еще… Спасибо за то, что собрались! Итак, тема моего доклада – зачатки фашистской диктатуры и кризис феодальной системы Хилликийского королевства…

- Прежде всего, свое королевство не ходите обсудить, милейший?! – нагло оборвал его Жю Клидат.

- А мое королевство можете обсудить вы! – парировал Тимофеев. – И мы с готовностью заслушаем ваш доклад и примем критику. Кстати, у нас не королевство, а народная республика!

- Фи, как невежливо, граф! – скорчила рожицу Жю Сет.

Товарищ подполковник! Стелла Альваровна! Будьте добры, назовите, пожалуйста, признаки тоталитарной системы?

- Можно продолжать, Василий Ильич! – сказала Стелла. – Кстати, я сто раз просила не называть меня по отчеству, когда мы не на службе! Если вам не сложно, конечно… Напоминаю, что я еще не пенсионерка!

- Почему вы так много позволяете этому молодому человеку? – возмутился Жю Клиждат. – Даже с фаворитами себя так не ведут!

- Это мое дело, кузен! – прикрикнула на него Стелла. – Это больше, чем фаворит! Это, если угодно… мой боевой товарищ.

- Разрешите, я назову, товарищ майор! – подняла руку Синицына. – Итак, тотальный контроль за населением, наличие жесткой парадигмы развития, спущенной сверху, отсутствие плюрализма, преследование инакомыслящих, милитаризация и политика террора к собственному населению.

- Почти все верно, товарищ курсант, - ответил Тимофеев. – Забыли еще доминирование партийной или финансовой верхушки над остальным населением и перенаправление всех средств и энергии прежде всего на милитаризацию общества и на обслуживание правящей элиты. А теперь посмотрите, пожалуйста, на картинку… И объясните мне, в чем разница?

Перед аудиторией появились три очень невеселых фото. Первое – сегодняшнее фото, несчастные служанки в клетке в окружении хищных пауков. Второе – расстрельная яма с Болхиа. И третья, историческая фотография из архивов – немецкий солдат нацистского Рейха целится из пистолета в мать с ребенком.

- О, Боги, какая жестокость! – спряталась Селине на груди Тани.

- Окажись я там, я бы одним ударом голову срубил бы этому ублюдку! – сжал кулаки Жю Клидат.

- Так в чем разница, скажите мне? – Тимофеев испытующе смотрел на аудиторию. – Только в костюмах! На всех трех иллюстрациях изображен террор! Террор против мирного населения и несогласных! Террор, как основное средство держать низы в повиновении. Во всех трех случаях в разных мирах вы видите, если угодно, оскал тоталитарной системы. И в случае с обществом Хилликийского королевства я вижу такие черты тоталитарного фашистского общества!

- Нет, этот франт у меня дождется! – восстал, было, Жю Клидат, но сидящая смирно Сайто резко дернула его за руку и сама возразила:

- Господин майор, но, по-моему, вы путаете феодальное общество и индустриальную фашистскую машину 20 века. Они, конечно, имеют схожие черты, но не тождественны друг другу.

- Именно тождественны, Изуми Горовна! – возразил Тимофеев. – Они в какой-то степени проистекают один из второго. Фашизм, - это и есть как бы доживший до индустриальной эпохи феодализм, - мутировавший, механизированный, со всеми самыми страшными пережитками, возведенными в абсолютную истину. Но если в тринадцатом веке феодализм как бы на своем месте, то в Индустриальную эпоху он способен принести страшные беды! А вы, граф, не горячитесь, мы сами когда-то были такими же! Так вот, все, что происходит в вашем обществе – не случайно! И это не только самодурство отдельных феодалов, это Система! Вот, посмотрите сюда…

Васильев сотворил еще один рисунок в виде пирамиды:

- Вот ваша структура по степени распределения доходов по проценту от валового внутреннего продукта. На вершине – королевская семья. Чуть ниже - крупнейшее дворянство Первой степени, самые богатые землевладельцы. Чуть ниже – дворяне Второй степени и крупные буржуа, владельцы заводов-пароходов и самые богатые коммерсанты. Еще ниже – дворянство третьей степени, более-менее богатые купцы и владельцы небольших магазинчиков, богатые крестьяне-кулаки. Еще ниже – дворяне четвертой степени, мелкие предприниматели, разночинцы, свободные крестьяне-середняки, небогатые, но и не нищие. Еще ниже – очень немногочисленный пролетариат и сельская беднота. Еще ниже – крепостное крестьянство… Дно – городские маргиналы, рабы и каторжники. А теперь, опираясь на ваши же социологические данные… Примерно восемьдесят процентов население королевства – крестьяне. Сколько из них свободных и сколько крепостных?

- Примерно сорок процентов, - ответила Стелла. – В разных провинциях по-разному… В западной части крепостных и зависимых до шестидесяти долей, зато на востоке – менее пяти.

- Плюс рабы – десять-двенадцать процентов! – сказал Тимофеев со взором горящим. – То есть половина всего населения королевства – бесправные и бесплатные холопы! Плюс посчитайте сельскую бедноту, номинально свободную, но без гроша в кармане – те же рабы по сути. Это не страна, это тюрьма какая-то!

- Вообще-то еще пять лет назад было меньше, - поправила его Стелла. – Но в связи с очередным кризисом и снижением закупочных цен на хлеб многие хозяйства просто разорились и вынуждены были продаться в кабалу.

- То есть пятьдесят-шестьдесят процентов населения производят материальные блага фактически бесплатно, за еду посредственного качества! – подытожил Тимофеев как бизнес-коуч, учащий легковерных офис-менеджеров, как зашибать миллионы из воздуха. – Экономно, ничего не скажешь! Разумеется, подчиненное сословие должно быть беспомощно, бесправно и, желательно, безграмотно. Для достижения этой задачи этого работает церковь, которая внушает рабочим и крестьянам, что их бесправие – это благо для загробной жизни. Не отстает само дворянство, которое уже начало придумывать теории о разном биологическом происхождении господ и рабов. Кроме того, на это работает репрессивный аппарат и, как ни странно, свободные подданные, которые невольников также презирают. То есть мы рабов просто расчеловечиваем на общественном и законодательном уровне, и, следовательно, любое преступление против них – не преступление! Еще будут вопросы, почему фашизм? Тот же метод работает! Разумеется, пока без партийных правил и идеологии, и без концлагерей. Пока…

- То есть я такой же человек, как и господа? – не удержалась от удивленного возгласа Селине. – А почему же тогда я рабыня, и матушка моя крепостная?

- Ну, конечно же! – поддержала ее Синицына. – А я тебе о чем говорила?!

- Нас что, тут пытаются с «черным сословием» уравнять?! – возмутился, было, Жю Клидат. Но, когда Сайто после этих слов бросила его руку и возмущенно встала, тут же опомнился:

- Нет, я просто уточнил… Просто … очень революционное утверждение… Госпожа Изу-Ми, если я ошибся, я извиняюсь, не казните меня своим гневом!

- Я в добровольном подчинении у госпожи Жю Сет! Я горжусь этим! И я своего общества никому не навязываю! – гордо заявила Сайто.

- Кто обидит Изу-Ми, тот мой кровный враг на всю жизнь! - заявила Стелла.

- Майор Тимофеев прав! – сказала сердитая Сайто, как бы нехотя возвращаясь на свое место. – И если вы не согласны…

- Как вам будет угодно, моя госпожа! Вам виднее! – смирился с неизбежным Жю Клидат, прикладываясь лбом к руке японки.

- Между прочим, Ваша Светлость, церковь всегда говорила, что кому много дается, с того много и спросится. И «черное сословие», которое подчинено аристократам в мире живых, встанет у Престола Всевышнего на Черном Суде! И Господь спросит и за преступления, совершенные и против невольников, причем спросит вдвойне! – недовольно сказала Моане. – Таким образом, я не согласна с вами, господин Базил! Церковь не бросила несчастных на произвол судьбы! И я сама с амвона говорила о милостивом отношении к холопам!

- Ну и чем это закончилось? – скептически заметила Жю Сет. – По поводу церкви Василий прав, отдельные священники еще пытаются что-то сказать в защиту рабов, но в основном Церковь велит терпеть и страдать за Покой Небесный.

- А как у вас решают, кто полноценный гражданин, а кто низший? – спросил Лан. – Если по фамилиям, то это неверный путь! Я бы еще понял про инородческий или расовый вопрос, но делить свою нацию на полноправных и неполноправных просто по рождению, - это же раскол нации на радость иностранным врагам!

- Господин ротмистр, а по какому принципу в имперских убежищах проводились «черные лотереи»? – язвительно спросила Сайто у Лана.

- Я не собираюсь обсуждать это с гражданскими, ситти! – сухо отрезал Лан.

- А я тогда возглавляла группировку советских войск в звании полковника, - ответила Сайто, сжав губки.

- И увы в наше руководство проникли разложенцы и предатели! – воскликнул Лан. – Если бы во главе партии стояли бы настоящие стальные люди, подобные Коцу Гамзадаро и если бы не ваше техническое превосходство, вы бы не одолели нас!

- И если бы реальную власть не отобрали у армии и не передали МВД, да?

- Прошу вас, госпожа Изу-Ми, не нападать на ротмистра! – вдруг возмутилась Моане. – Он уже доказал, что он настоящий рыцарь и настоящий герой! И не он виноват, что волею судьбы он вынужден был служить дьяволу!

- Святая мать, я прошу вас не повышать голос на Изу-Ми! – не удержался Жю Клидат. – Я очень уважаю вас, но … Ваша многоуважаемая дочь сама приняла в вечное рабство постельную холопку!

- Я с другими целями..! – возмутилась Таня. – И она не холопка, она моя подруга!

- Товарищи, товарищи, или господа, как кому угодно, прошу не перебивать! – забеспокоился Тимофеев, теряя нить доклада. – Вы что, спать не хотите? Сами же затягиваете!

- Послушайте, сударь, а разве теория о неравном происхождении «черного» и «белого» сословия – это ошибка? – спросила Тимофеева вновь появившаяся княгиня Жю Карри. – Пусть так, докажите мне это! Если бы рабы и господа были бы равны, у них были бы те же способности и к наукам, и к языкам. А вы попробуйте-ка крепостную девку хотя бы до тридцати научить считать!

- Разумеется, если лишить их образования и уничтожить саму возможность обучения… - ответил Тимофеев. – Легко! Результаты генетического анализа вас устроят?

- Я дочь рабыни! – вдруг заявила Жю Сет, глядя перед собой. – Меня родила рабыня Рамла!

Это признание подействовало на всех, как гром небесный. Княгиня, граф Жю Клидат и Моане даже с мест подскочили:

- Голубушка моя, зачем вы так на себя наговариваете? – испугалась и даже наложила на тело Святую Молнию княгиня Жю Карри.

- Я клянусь жизнью, что говорю правду, - процедила Стелла Жю Сет. – Меня родила рабыня Рамла, правда, зачала она меня от моего отца. Были на то причины… Потом меня забрали у Рамлы к благородной матери. Я понимаю, что, возможно, господа аристократы не захотят иметь со мной ничего общего… Но это так! А теперь скажите, господа, я чем-то отличаюсь от вас?!

- Так вот почему вы были так нежны и ласковы с Рамлой?! – спросил Жю Клидат таким голосом, будто орехом подавился. – Вот это новсть!

- Именно! Она была моя настоящая матушка! И она строго запретила мне об этом говорить! – твердо сказала Стелла. – Если вы считаете меня ущербной или убогой, можете сказать мне об этом!

- А я тоже хочу признаться! – поднялась с места Сайто. – Какого бы происхождения не была Стелла Жю Сет, но я просто обожаю ее! И я рада быть ее iklite! Я люблю ее! И хочу напомнить, что госпожа Стелла имеет две высших награды своей страны и еще множество других наград! Она воевала при мне!

- Зачем ты?!.. Молчи, Изуми! – воскликнула Стелла.

- Вы iklite моей кузины?! – У графа, казалось, сейчас глаза вылезут из орбит.

- Да! И я, если нужно, сейчас поклянусь в вечной верности своей госпоже и готовности перейти в «шелковый лагерь»! – твердо сказала Сайто.

- Не нужно, госпожа Изу-Ми! – молящим голосом попросил ее Хорсе. – Святой Пророк, ну и вечер!

- Не знаю, что насчет социального происхождения… – проворчал Лан. – Но когда мы воевали, я назначил за голову ситти Жю Сет огромную награду! Это был очень сильный и опасный противник! Как же я за вами охотился, ситти «полковник-два»!

Стелла, закрыв глаза, встала и выбежала из комнаты, придерживая платье. За ней тут же последовала Жю Карри и Моане, вслед за ними поспешили Сайто и Таня с вечным хвостиком-Селине. Вслед сорвался и Жю Клидат. А Тимофеев стоял, раскрыв рот:

- Египетская сила, вот это я волну поднял!

- Даже в обсуждении систем и идеологических процессов люди все сведут к эмоциям! – издевательским тоном заявил Морок.

- Слава богу, женщин нет! – оглянулся Дуор Лан. – Базил, давайте дальше о политике! Господа мужчины, а то мы сейчас в женских слезах утонем! Святые боги, хочу обратно в полк, где танки, ржавое железо и трехэтажная матершина!

Тимофееву было ужасно неловко… Такой тайны о своей начальнице он не знал. Хотя, какое это имеет значение? Важно другое… Стелла сделала это важное признание, которым ухудшила свое положение в местной иерархии, чтобы помочь ему!

Спустя минуту, женский отряд вместе с примкнувшим к ним Хорсе, привел обратно плачущую Жю Сет. Причем у всех женщин глаза были на мокром месте, как обычно у хилликиек. Женщины гладили Стеллу, касались носом ее щек и гладили по голове, а Таня еще и чмокнула ее в щечку. Княгиня Жю Карри и вовсе приобняла графиню за талию и шептала ей что-то на ухо, потом лукаво рассмеялась, на что и Стелла рассмеялась сквозь слезы.

Когда она вошла в гостиную, Лан вскочил перед ней по стойке смирно и выполнил воинское приветствие. Стелла вытирала слезки, а ее гладили, целовали, утешали… Развенчание графини не состоялось, здесь все понимали, что человека делают его заслуги, а не сословное происхождение. Да и, говоря откровенно, усыновление и удочерение младенцев из низких сословий (проще говоря, отъем и похищение) было не таким уж редким явлением. Причина – откровенная деградация «чистокровных» дворян, плюс большое количество близкородственных браков в благородной среде. Хилликийское дворянство было более лояльным к вопросам крови, - если человека признали дворянским ребенком, значит, он дворянский ребенок. Тем более, если в нем есть хотя бы половина благородной крови. Тут уж сам Бог велел…

- Здесь ничего не было, дамы и господа! – возвестила командным голосом княгиня Жю Карри. – Графиня Стелла Жю Сет остается графиней Стеллой Жю Сет, и ничего не изменилось! Ни одного слова не должно просочиться в прессу! Граф! То, о чем сегодня рассказала Стелла, мы унесем в могилу, особенно вы! Надо объяснять, почему?! И если кто-то будет трепаться об этом за порогом, тот мой личный враг на всю жизнь! Вы меня поняли, сын мой?! Вы меня поняли, граф?! В конце концов, ничего и не изменилось, - такие тайны в Высшем Свете встречаются сплошь да рядом! Стелла, милочка, теперь я понимаю, почему мне так нравится ваша покорность в определенные моменты! А насчет двух высших наград, я не знала! Слава графине Жю Сет! Базил, что же, ваше утверждение считаю доказанным! Продолжайте, сударь!

- Давайте, Базил! – благословил его Лан жестом, очень похожим на жест одного среднеевропейского диктатора 20 века. – Про войну, про кровищу, про территориальную экспансию, только не про женские секреты!

- Да уж, на сегодня признаний хватит! – Княгиня Жю Карри достала старинный веер и принялась обмахиваться им.

- Слава Богу! – перекрестился неверующий Тимофеев и вытер пот. – Скорее про экономику… Ключ ко всем процессам в обществе – экономика. Так вот, товарищи! Система эксплуатирует бесплатный труд почти половины общества, и ничего менять не собирается. А для того, чтобы низшие сословия работали и не требовали платы и улучшения условий труда, применяется не только расовое учение, но и открытый террор! Издевательства над крепостными, над рабами, - это и есть децентрализованная форма террора! Мы сегодня освободили двух женщин-служанок этого герцога Жю Барана, или как его там… Казалось бы, это твои слуги, они специалисты, они немалых денег стоят, если уж даже исключить моральную сторону вопроса… Но герцог хотел их безжалостно уничтожить! Для того, чтобы, во-первых, потешить свое чувство власти над человеком, а во-вторых, для устрашения непокорных. Чем не нацистский метод из прошлого?! Понимаете теперь, почему сама форма, при которой существует абсолютно бесправное население, преступно! Рабство преступно по своей природе! Оно уродует общество, рождает чудовищ в человеческом облике, не обремененных ни совестью, ни моралью! И тянет на дно экономику страны! Выгоду получает только верхушка пирамиды!

- Простите, сударь, но ведь не все господа плохо относятся к рабам! – сказал Жю Клидат. – Вот скажите мне, кто меня знает, когда я вообще в последний раз поднял плеть на своего крепостного или, тем более, на крепостную девушку? Разве та же Стелла не обучает, не лечит «черное сословие»? Разве баронет Жю Кыбо не рисковал своей жизнью, чтобы спасти маленьких крестьянских ребятишек? Да и вот я вам сразу возражаю! Не так давно, еще при вас, пять деревень, которым моя кузина, - моя вредная и любимая кузина на все времена! – дала свободу, попросились обратно в крепостную зависимость на все времена! Если свобода это так хорошо, зачем же они предпочли рабство? Что вы на это ответите?

- И отвечу, - не смутился Тимофеев. – Во-первых, это вопрос личной воли хозяина, но не прав работника! Да, честь и хвала и вам, и господину Жю Карри, и Стелле Жю Сет… Ну а сколько зависимых людей каждый день испытывают гнет, страх и унижение у других хозяев? А если бы на вашем месте были бы какие-нибудь другие хозяева, для которых крестьяне – не более, чем скот?! Сегодняшний случай в замке старой ведьмы, протоколы допросов с Земли, где целый ряд аристократов был задержан за тяжкие преступления против своих бывших подчиненных, - все это не оставляет сомнений в правоте следующего утверждения… ПРЕСТУПЕН ТОТ ПОРЯДОК, ПРИ КОТОРОМ ЦЕЛАЯ СОЦИАЛЬНАЯ СТРАТА НЕ ИМЕЕТ ПРАВА НА ЮРИДИЧЕСКУЮ ЗАЩИТУ И ГАРАНТИЮ СВОИХ БАЗОВЫХ ПРАВ ДАЖЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИ! Это я еще молчу про коррупцию и волокиту в судах… Скажите, может ли раб подать в суд на своего хозяина? Глупый вопрос, верно?! А раз государство не защищает человека, то он беззащитен перед любым произволом! А скажите мне, господа благородные дворяне, - уважают ли вас ваши коллеги за вашу мягкость и либерализм к бесправным?! Положа руку на сердце?! Да наверняка, в лучшем случае считают вас мягкосердечными чудаками, простите, которые только балуют своих рабов и подают плохой пример остальным. В худшем, - считают вас анархистами, разрушающими основы государства и общества! Стелла Альваровна борется за права женщин – ее общество называет ведьмой! Она говорит о спекуляциях партийных чиновников – ей грозят судом! Или я не прав?! А вы, граф Жю Клидат?! Вы деретесь на дуэлях с обидчиками ваших крепостных женщин, - это несомненно делает вам честь! И что?! Как к вам относятся ваши товарищи или коллеги по сословию? Хвалят вас, завидуют вам, хотят быть таким же, как и вы?!

- Это не ваше дело, сударь! – угрюмо буркнул Жю Клидат. – Ну, если положа руку на сердце – считают меня разбойником и опасным сумасшедшим! И только сестрица несколько раз спасала меня от тюрьмы.

- Вот, и Стелла Альваровна не даст соврать! – улыбнулся Тимофеев. – И это не частный случай! А что касается порядочных людей, даже они работают на систему, сами того не подозревая. Всегда можно сказать: «Вот у этих господ черный люд чувствует себя, как у Бога в райском саду, так что рабство, - вполне приемлемая вещь. А там где злые, то это просто перегибы». Происходит как бы реабилитация рабовладельческой системы. Нет, товарищи! Не должно быть никакого рабство и крепостничества, ни злого, ни доброго!

«Еще раз назовешь меня по отчеству в домашней обстановке, страдалец за народ ты хренов, да еще и при посторонних, я тебя самого в рабство обращу и в цепи закую! Или усыновлю! Выбирай, что хуже!» - вдруг пронеслась в голове Василия Ильича чужая мысль откуда-то извне. Он даже вздрогнул… А Стелла смотрела на него с очаровательной улыбкой фаланги перед атакой, промокая глазки салфеткой. Она уже оправилась от удара, который сама же себе и нанесла.

Тимофеев, стараясь не замечать эскапады графини, процитировал первые десять пунктов Всеобщей Декларации прав человека, принятой Организацией Объединенных Наций на Земле еще в далеком 1948 году и пояснил, что причиной создания Организации и принятия соответствующих деклараций стала Вторая Мировая война, которая унесла жизни не менее сотни миллионов человек. Рассказал Тимофеев и про расовые теории нацистов, и про план «Ост», и что это за названия такие - Освенцим, Майданек и Треблинка… И, что любое одобряемое законом неравенство рас и народов заканчивается именно этим…

Его никто не прерывал… Гуриассийские аристократы, как завороженные, смотрели на экран, где мелькали уже давно ушедшие в небытие лица из-за колючей проволоки лагерей, фотографии крематориев и расстрельных ям, атомных грибовидных облаков над японскими городами… Жертвы двадцатого века и знать не знали, что их беда не будет забыта и через четыре сотни лет, что на них через века будут смотреть глаза братьев по разуму из других миров. Совершенно неопытный докладчик Тимофеев, сам того не ведая, попал в самое уязвимое место хилликийцев – в их сентиментальность и эмоциональность.

Бедняжка Селине от страха закрыла глаза и спряталась на груди Тани. Моане шептала молитву и чертила ладонью вокруг себя знак Молнии. Княгиня Жю Карри прикрывала лицо веером, а дворяне-мужчины Кыбо и Хорсе в ярости сжимали эфесы холодного оружия, мечтая оказаться в эпицентре событий далекой земной старины и поквитаться с виновниками человеческих бед. Лан ворчал недовольно: «На нас пальцами показывают, а у самих то же самое было!» Молчала лишь Стелла… Она уже видела эти страшные моменты истории земного Человечества… И безэмоциональный Морок хранил молчание. Он и так про все это знал.

Завершился просмотр громким эффектным выстрелом из револьвера и грохотом фарфоровых осколков. Все вздрогнули и обернулись на стоящую с дымящимся револьвером Жю Карри. Дуло оружия было направлено в сторону голографического экрана:

- Простите, господа, больше сил не было смотреть на это, - сказала княгиня, убирая револьвер в сумочку. – Такая наглая рожа в этом шлеме, похожем на ночной горшок, пялился прямо на меня! Я понимаю, что это всего лишь картинка, но, право слово, легче стало! Стеллочка, душечка, простите меня! С меня новая ваза, не хуже прежней будет! Извините, Базил, не хотела вас напугать!

- Селине, убери осколки! Побыстрее! – приказала Жю Сет. – Видишь, господа делом заняты!

- Пойдем, я тебе помогу! – Таня взяла за руку Селине и куда-то убежала с ней.

- А я не считаю, что это синема имеет отношение к нам! – категорически заявил Жю Клидат, забрасывая ногу на ногу. – Более того, я считаю это оскорблением нашей нации! Нас хотят сравнить с убийцами целых народов!

- А я вот еще до доклада господина Базила сделала похожие выводы! – воскликнула Жю Карри. – Помолчите, граф, вы еще молоды и не можете в полной мере судить о природе вещей! Я уже освободила десять своих рабынь, и продолжу делать это и далее! Потому что я не хочу иметь ничего общего с душегубами и выродками, пожирающими человеческое мясо в прямом или переносном смысле! И вам бы не протестовать и не упрямиться, а делать выводы! Не хочу быть похожей на них даже и близко!

Граф побагровел и сжал кулаки, но не рискнул перечить властно даме. Он уставился в пол и недовольно скрестил руки на груди.

- Благодарю вас, Ваше Сиятельство за неравнодушие и ненависть к негодяям и подонкам! – улыбнулся Тимофеев. – Да, что-то затянулся экскурс в историю… Возвращаемся на нашу колею… Что касается деревень, которые пришли проситься назад, в неволю, я также готов ответить. Первое, это выученная беспомощность! Ни шагу без барина! Второе – государство облагает частных предпринимателей, в том числе сельских частников дикими налогами, и крестьянину просто уже удобно, чтобы налог за него платил барин. Плюс постоянное занижение закупочных цен для крестьян, да и для землевладельцев. Но все же крупный помещик страдает меньше, потому что он обычно сдает товар оптом и за счет количества все же имеет хорошую выгоду. А куда деваться мелкому селянину? Он, получается, себе в убыток работает!

- Это мудрая политика нашей правящей партии! – не удержалась от политического комментария Стелла Жю Сет. – Они же считают, что булки и пряники на деревьях растут!

- О, нет, зря вы обвиняете их в глупости! – огорошил ее Тимофеев. – Они очень умны! Сейчас объясню… Игра с закупочными ценами для мелких частников и для оптовиков – это целая политика!

- Интересно! – навострила уши Стелла, строя Тимофееву глазки.

- Но ведь в учебниках истории пишут, что рабство невыгодно, и крупные экономики в процессе развития отказываются от них, переходя к свободному наемному труду? – задала вопрос Сайто.

- А кто вам сказал, что государство здесь собирается насыщать всех голодных? – сказал вдруг Тимофеев. – По данным одного серьезного делового журнала в Королевстве двадцать долей населения регулярно голодают, еще половина недоедают. Несколько тысяч человек в Королевстве умирают от голода и нехватки питательных веществ. И это в стране, чьим основным экспортным товаром является хлеб и сельскохозяйственные продукты! Крупнейшим землевладельцами высшему столичному дворянству выгоден дефицит продовольствия в стране.

- А вот это уже клевета в мою сторону! – возмутилась княгиня Жю Карри. – Вот она я, представительница столичного дворянства Первой Степени! И чем мне выгоден дефицит хлеба? Я же сама его продаю! Или вот, Стелла! Она тоже губительница голодных?!

- Простите, Ваше Сиятельство, а когда вы сдаете и продаете основную массу урожая?! – хитро прищурился Тимофеев.

- Часть осенью, а основную массу, конечно, ближе к весне, когда цены выше! – не чуя подвоха ответила Жю Карри. – Потому что осенью, когда урожай только собран, закупочные цены у государства совсем низкие, в этом я с вами согласна!

- То есть вас ставят в такую ситуацию, что вам выгодно пустить в оборот урожай ближе к весне? А зимой, в самую холодную и трудную пору получается дефицит зерна, верно? И цена на хлеб и на муку подскакивает в разы? Почему вас удивляет, что люди умирают с голоду? А в это самое время Государственная закупочная комиссия и лица, причастные к экспорту хлеба за границу вбрасывают на рынок небольшие партии зерна по ценам, завышенным в пять-шесть раз! Формально, это делается для борьбы с голодом и помощи бедным… Но какая же это помощь, когда цена завышается чуть ли не на порядок?! Зато те, кто торгует зерном, просто озолачиваются в это время!

- Но что же они тогда продают, если в эту пору в стране дефицит хлеба? Они его из-за границы завозят что ли? – удивилась Жю Карри.

- Все проще некуда… Они продают ПРОШЛОГОДНИЕ ЗАПАСЫ, которые собрали в урожайные годы, когда цену на закупки все-таки немного повышали, чтобы увеличить предложение! В итоге, идет мощнейшая спекуляция зерном, когда цена зерна у крестьянина и цена на госрынке и у крупнейших семейств, держащих руку на главных элеваторах, может различаться в десятки раз! Но прошлогодние запасы – это не для простых людей по закупочным летне-осенним ценам, а для спекуляций зерном в крупных масштабах! А сколько зерна, например, проворачивается через липовые поставки в армию, когда солдаты имеют по буханке хлеба в день из фуражного зерна, а по договорам на каждого приходится по три из зерна первого сорта? Плюс львиная доля зерна идет на экспорт за границу за золото. Куда в итоге падает прибыль? Вы, госпожа Жю Карри просто стоите выше в этой экономической пирамиде, но в итоге главные выгодоприобретатели все равно не вы! А если мы вспомним, что основная масса хлебопроизводителей – бесправные рабы, которым и зарплату платить не надо, то, вроде как, и получается, что все уровни пирамиды имеют понемногу свою долю. За счет низовых работников, которых в стране больше всего! А сколько казенных чиновников кормятся за счет гигантских взяток? За счет торговли санитарными одобрениями? За счет лицензий на торговлю, наконец?! А если на рынок попадает лишний хлеб, его всегда можно арестовать, как несоответствующий санитарным нормам, выкупить по дешевке под угрозой того, что урожай пропадет, и потом продать уже от себя в три дорога! Или просто сгноить или утопить в море, чтобы лишний товар не спровоцировал снижение цен! Или не топили в море баржи с хлебом, пока в деревнях люди каждую крошку берегли?!

- Какой ужас! – всплеснула руками Моане. – Какой же грех на себя берут эти люди!

- Вот почему лучшая форма правления – военная диктатура с централизованным распределением продовольствия! – пробасил Лан.

- То есть я правильно понимаю вас? Вы хотите сказать, что главные выгодоприобретатели от нехватки продовольствия – это представители Высочайшего Двора? – задумчиво спросил Жю Клидат.

- Плюс депутаты из парламента… Плюс самые богатые купцы… Плюс всякие поставщики двора Его Величества… Плюс некоторые высшие дворяне… - тихо сказал Тимофеев. – Поэтому и идет грызня между крупной буржуазией и крупнейшими землевладельцами. Потому что буржуа заинтересованы в постоянной растущей прибыли и им нужны территории для производства и рынки для сбыта товаров. Поэтому они практикуют наемный свободный труд... А крупным феодалам, точнее, большей их части, ничего не нужно, - они и так все имеют в достатке, и они вовсе не хотят, чтобы крестьяне сбегали на заработки в города. И поэтому любой, кто нарушает их монополию на прибыль от торговли продовольствием и рискует выбросить на рынок больше продукции по более низким ценам для них враг! Поэтому решение о формировании Стеллой и ее соседями Независимой ассоциации дворян-экспортеров – это угроза их всевластию! И возможно именно поэтому на Стеллу было совершено покушение, чтобы убить ее или припугнуть.

– За такие выводы у нас долг на свободе не задерживаются! Лучше промолчите, мой вам совет! – осторожно сказал Жю Клидат.

- Да я-то промолчу! – укоризненно сказал Тимофеев. – Я-то вообще пробуду здесь немного и улечу. И буду жить в комфортабельном развитом мире и на яхте за водкой ходить! А вы?! Вы – мои друзья. Вы мне все тоже не чужие! Как вы здесь жить будете?!

Повисло неловкое молчание… Всем присутствующим хилликийцам были очень неприятны выводы этого пришельца, но они были очень уж логичны. Особенно, видимо, не по душе они пришлись княгине Жю Карри, которая снова ушла к подопечной-американке.

- Хорошо… Вот вы говорите, что государству выгодно рабство… Точнее, тем, кто этим всем командует… - осторожно спросил Кыбо. – Но ведь государство предпринимает какие-то меры для ограничения работорговли. Так, был введен запрет на ввоз «живой кожи» из-за границы… За каждого взрослого раба нужно платить налог, и не маленький… Половина наших провинций вообще отменили рабство, там как раз свободный наемный труд… Как вы это прокомментируете?

- У меня две версии, - ответил Тимофеев. – Либо в государстве все же есть здоровые силы, желающие добра своей стране, и поэтому они тоже пытаются как-то противостоять этому злу, но, надо признать, крайне неумело. Либо это был искусный ход для взвинчивания цен на рабов на внутреннем рынке. Ведь налоги-то почти не выросли! Или третья версия – эта мера лоббировалась крупными буржуа. Им нужен постоянный приток рабочей силы на заводы. Прибыли от внутренней работорговли в итоге перебили все затраты на налоги, в разы!

- А как вы решили в свое время данный вопрос? – спросил Жю Клидат.

- Революции… - ответила за Тимофеева Стелла. – Именно так! В 17 веке была революция в Англии, был казнен король, правда через несколько десятилетий монархия была восстановлена, но уже парламентская. В 18-19 веках целая цепочка буржуазных революций прокатилась по Европе. Во Франции было несколько революций, в результате одной из них, кстати, казнили короля со всем семейством. В США конфликт между крупными плантаторами и промышленниками вылился в раскол страны и гражданскую войну. В России только в 20 веке произошло три революции, в результате была уничтожена царская семья, как и во Франции. Почти везде крупные землевладельцы терпели поражение, и в лучшем случае были вынуждены отказаться от привилегий, в худшем… - Стелла провела ребром ладони по своему горлу. – Терпение народа не безгранично, и если начинается революция, крови обычно бывает через край! Не хочешь крови и прогулки по расстрельному полю – реформируй общество! Это общий закон для всех человеческих миров.

- Позвольте еще несколько слов, и я заканчиваю, - поднял руку Тимофеев. – Только сразу прошу не обижаться на меня, особенно женщинам и не подозревать меня в том, что я сую нос в чужие окна. Вы знаете … Я здесь нахожусь месяц, пору…. И за это время я не мог не уделить внимания вашей культуре. Культура – это ключ к понимании нации. И вот в чем заковыка… Любая хорошая книга стоит никак не меньше тысячи старыми ипси. Билет в картинную галерею от пятисот… В классический театр – от двух тысяч… И везде надпись «Рабам и нижним чинам вход воспрещен!» Народ отсекают от высокой культуры! Публичных библиотек в Сетте – одна на все графство, в Киллибуре – три. Половина жителей Королевства вообще не умеет читать и писать… Высшее образование, это на уровне нашего седьмого-восьмого класса, имеют только процентов десять! Начальное образование, на уровне нашего детского сада – сорок процентов населения… Купить хорошую книгу – это проблема, ее надо заказывать заранее... Зато полно вот этого:

С этими словами Тимофеев выложил перед собой заранее припасенную газетенку на плохой желтоватой бумаге, и несколько потрепанных книжек в бумажных переплетах.

- В прессе – ни слова о достижениях и прогрессе. Наоборот, только упаднические настроения из серии «все плохо, но будет еще хуже»! Половина газеты – частные объявления, другая половина – описание каких-то кинозвезд и высшего дворянства. У кого какие апартаменты, кто с кем спит, кто от кого родил, кто с кем встречался… Информативности ноль! Какие-то липовые расследования из поры в пору, которые только уводят от реального положения дел. И книжки… В этой книжонке описывается туповатый детектив, который расследует какую-то кражу, причем половина книжки – описание злачных мест и бандитских малин. В этой – два авантюриста грабят банк и едут через всю страну, стреляя и обманывая людей. Язык примитивнейший, в тексте ошибки! В этой книжки – переживания молодой девушки о грядущем замужестве, причем девушка влюблена в свою служанку и в свою подружку из другой семьи… В этой – типа как любовь графини к шести лицам мужского и к трем женского пола, причем она бежит из страны, потому что мужа, старого графа она отравила из-за импотенции! В этой книжке служанка влюбляется в своего барина и в его сына, в итоге выходит замуж за двоюродного брата, которому досталось наследство. А в этой книжке – ученица влюбляется в свою преподавательницу и тайком встречается с ней… Вы знаете, я сам не монах и у меня много подруг, и мы с ними любим хорошо провести время… Но после изучения этого, с позволения сказать, «интеллектуального продукта», мне, я вам клянусь, в монастырь захотелось, монахом стать и руки отмыть спиртовым раствором! Захотелось богу молиться и каяться перед иконой, хоть я и атеист! Вы кого вырастить-то хотите на этом шлаке?! Вы это своим детям даете? Кого вы на этом воспитаете?!

- Разумеется, мы не даем! – важно сказала Жю Карри. – Это бумажная жвачка для плебеев! Дешевая газетенка и дешевые бульварные брошюрки! Серьезную культуру чернокровки все равно не осилят!

- И стоит она сущие единицы! – подхватил Тимофеев. – А все закономерно… В вашем обществе нет запроса на образование, кроме как у богачей. Нет пропаганды здорового образа жизни... Нет стимула к интеллектуальному развитию, потому что интеллектуальный труд интеллигенции, можно сказать, не оплачивается. Более того, «ученый», «умник» у вас оскорбление! А у нас это элита человечества. У меня у самого незаконченное второе высшее образование по линии КГБ, и это я еще у нас считаюсь недоучкой! Зато на каждом углу здесь табак и спиртное! Все знают, где можно купить наркотики! Это же развал нации, ползучая война против нее, как вы не понимаете? А любая газета – это либо вранье, либо домыслы, за исключением двух-трех нормальных серьезных изданий, но они и стоят дороже. Это же идеологическая диверсия против собственного народа!

- Но простой народ ничего другого читать и не хочет! – возразила Жю Сет. – Люди не хотят учиться! Люди не хотят думать!

- Да потому что население поголовно наркотизировано! И не только табаком, водкой и наркотиками, но и развратом! Я хочу процитировать вам строки из книги общественного деятеля вашего раннего средневековья и одновременно хилликианского святого преподобного отца Ирлеско: «Дьявол искушает каждого честного христианина соблазнами, чтобы отвратить его от Бога, и для каждого человека у него свой арсенал соблазнов. Для кого-то пьянство, для кого-то блуд, для кого-то скупость и златолюбие, для кого-то жажда власти, и еще девяносто девять соблазнов из адских врат везут нам бесы. Плата всегда одна – наша бессмертная душа! Но самым страшным соблазном является похоть! Я видел будущее, видел целые опустошенные города и села, разрушенные мосты, поля и церкви, заросшие сорными травами, и видел людей, что животных, диких и безумных, алчущих удовольствия каждую секунду!» Даже церковный деятель старых времен верно рассчитал и предсказал, что будет, когда в обществе психологические дефекты станут нормой.

- Истинно так, князь Базил! – воскликнула Моане. – Вы не подумывали стать священнослужителем? Из вас получился бы очень хороший святой отец!

- Не нужно ему… Из него уже получился хороший разведчик и диверсант! – проворчал Лан. – Нам бы такого в полк… Счастлив отец, имеющий такого сына!

- Спасибо, товарищи, но майор Тимофеев сначала закончит образование по линии КГБ и станет генералом! – повелительно сказала Жю Сет.

- Во как! – покраснел Тимофеев. – Давайте закругляться товарищи! Понимаете, распутство, алкоголь и наркотики, - это еще один рычаг воздействия правящей элиты! И плевать всем на проблемы в обществе! Один шары залил, другой пороха занюхнул, третья, простите, письку теребонькает, - и все по богачу, все ништяк! У бедняка денег нет – он шары водкой заливает, а выход потом в преступлениях! Уровень преступности зашкаливает! И ведь эта зараза проникает не только в хижины, но и во дворцы! Гомосексуализм, наркомания, наследственные генетические заболевания из-за близкородственных браков, психические дефекты, - все это язвы и высшего общества! Система уродует сами человеческие отношения и делает норму запрещенной, а дефекты оборачивает нормой. И это тоже не просто так Система делает! Знаете, почему при всей строгости воспитания в традиционных семьях никто не борется с тем же женским гомосексуализмом. Девочка с девочкой – это здесь чуть ли не вторая религия. Ответ нужен? Дело даже не в языческих пережитках и не в старых богинях…

- А в чем? – не выдержала Стелла.

- Гомосексуалисты и лесбиянки не дают полноценного потомства, - сухо ответил Тимофеев. – Алкоголики и наркоманы не дают полноценного потомства… Жертвы инцеста не дают полноценного потомства… Венерические больные не дают полноценного потомства, а здесь количество венерических заболеваний зашкаливает. И так далее… К тому же данные категории – благодатная среда для развития психических заболеваний, а такие люди точно не представляют угрозы Системе, потому что находятся в полной зависимости от своих, говоря старинным языком, грехов. А как следствие – происходит сокращение прироста населения. Это у вас сейчас еще ситуация лучше, чем была при прошлом короле, а в старые времена люди без пороков, живущие нормальной жизнью, считались ненормальными! Жена не имеет любовника или любовницы, верна мужу, - значит, она фригидная, простите, дура, не знающая вкуса жизни. Мужчина не пьет и не употребляет наркотиков, - зануда и подкаблучник! Муж верен своей жене – подкаблучник и импотент! Молодой парень встречается с девушкой, - разврат! А это вот, в этих книжонках, не разврат? То есть дошли до того, что нормальные отношения между мужчиной и женщиной, нормальные семьи высмеивались! У нас три сотни лет назад власть психически неполноценных и извращенцев привела к гражданским беспорядкам на двух континентах! А лучше всего образ такой психопатки-извращенки, ненавидящей нормальные проявления человеческих чувств, описан в книге одной вашей писательницы. Помещица Милле, которая похитила молодую девушку и держала в цепях в подвале, подвергая ее пыткам и сексуальному насилию! Просто эталон для судебной психиатрии! Сей образ мастерски воплотила в одном из своих романов мой непосредственный руководитель подполковник Жю Сет, как будто с натуры писала! У нас сейчас используется психиатрами, как справочник по заболеваниям психосексуальной сферы, написанный хорошим литературным языком! Спасибо вам, Стелла, должен сказать, что вы действительно знаток человеческих пороков.

- Всегда к вашим услугам! – Стелла почему-то сейчас побагровела и прикрыла глаза ладонью, будто пыталась вытереть переносицу. – Надеюсь, это комплимент! Да, я просто представила, как бы это выглядело с логической точки зрения…

- Ну, как раз логики там у вас маловато прослеживается, - улыбнулся Тимофеев. – Ну, в смысле, у вашего персонажа. Давайте сменим тему…

«Я тебе сегодня кожу на спине и заднице сменю!» - пронеслась в голове Тимофеева новая мысль-телепатема. – «Это вообще-то была не я!»

«Разумеется, я так и понял!» - мысленно усмехнулся Василий.

- «И вообще, благопристойные юноши таких книг не читают!»

- «Ну да, а благопристойные дамы таких книг не пишут»

- «Да я тебя сегодня высеку, мерзавец! Я тебя в склепе моем заживо похороню»

- «Да не страшно… У меня осиновый кол с собой есть. И я все-таки князь, так что мне чужая жилплощадь не нужна. У нас в Ростове свой дом, слава богу!»

- «Молись, Тимофеев! Вот теперь молись! Черная Ведьма будет беспощадна к тебе!»

- «Я вообще-то серьезным делом занимаюсь. А ты играешься в игры и превращаешь все в фарс!»

- «Что, никто из твоих шалав сегодня не звонил, и ты решил серьезным делом заняться, коммандос хренов?»

- «Тьфу на тебя!»

- «Язык каленым железом выжгу!»

- Так вот, простите, я все же закончу, - прервал этот обмен телепатемами Тимофеев, красный и немного смущенный повышенным вниманием графини, превратившей серьезное дело в любовную игру. – Система сокращает население страны даже при сумасшедшем естественном приросте. И касается это не только простых людей, но и аристократов. Скажите, сколько за последние двадцать лет в стране было вспышек инфекционных заболеваний? Не менее двух, верно?

- Три, если быть точным, - уточнила Стелла, как ни в чем ни бывало. – Почти сто тысяч человек… Вымирали по четверти имений, и дворяне, и холопы.

- А ведь вы, Стелла, предприняли комплекс мер на своих территориях и завозили лекарства с Земли на свои средства? – спросил Тимофеев. – Почему же ваш опыт не переняло местное здравоохранение? Не потому ли, что это никому не надо? Но даже без эпидемий треть всех детей до двух лет умирает от антисанитарии и кишечных инфекций! Поэтому и рожают крестьянки по пять-десять детей, чтобы с запасом, - все равно половина до совершеннолетия не доживет! При рождаемости примерно 30-35 на каждую тысячу человек, смертность примерно 25-30 на тысячу! Это же катастрофа, каменный век!

- Василий прав… - сказала Стелла. – Мало того, что мое предложение положили под сукно, так меня еще и обвинили в анархизме и непочтительности к властям! Я плюнула и улетела на Болхиа.

- А у меня должна была быть еще и дочка… - с немалой грустью сказала Жю Карри. – Но как раз мор забрал ее… Да, Кыбо, дитя мое, у вас должна была быть старшая сестра, на десять лет вас старше… Она бы уже сейчас наверное подарила бы мне внуков….

- А у Клааты умерли оба сына и муж, - напомнила Жю Сет.

- Скажите, а сколько фабрик в вашей стране производят хотя бы простейшие антибиотики? – спросил Тимофеев. – Ведь в вашем мире уже изобрели аналог нашего пеницилина, вон в Турхании в той же… Там девятнадцать фабрик, три из них государственные, производящие лекарства для бедноты по государственной программе! А в Хилликии на всю трехмиллионную страну – три! Одна из них принадлежит Стелле, а две – иностранцам, которые держат монополию и по сути являются не столько изготовителями, сколько импортерами. И частные аптеки, которые готовят лекарства на прилавке, и то, каждый по своему рецепту! А знаете, почему? Потому что все производство лекарств, точнее, импорт из Турхании находится в руках трех депутатов парламента и вице-спикера! Соответственно, есть только дорогие турханские лекарства, которые не по карману половине населения, даже больше чем половине! А лекарства против детского полиомиелита, которые производит Стелла себе в убыток несколько раз пытались закрыть, обвинив ее в демпинге и обрушении рынка! Поэтому и лечат до сих пор заклинаниями, травами и молитвами! У вас, княгиня, умерла дочь, у герцогини Клааты умерли родные, и еще тысячи человек умерли только для того, чтобы жирели три богатые семьи! Разумеется, они сейчас хотят наладить экспорт наших лекарств, которые будут стоить еще дороже и будут доступны только для сверхбогачей! А народ пусть вымирает потихоньку, работает за бесплатно и заливает горе сивухой! А девушки и женщины вместо того, чтобы рожать детей и быть счастливыми с любимыми, пусть довольствуются суррогатом настоящих чувств в искусственно придуманной «женской любви» и всю жизнь маются с нелюбимыми мужьями! И торгуют людьми с самой низшей ступени, чтобы те своим бесплатным трудом слагали богатство под ноги двум процентам населения! Разумеется, они, ой как не хотят, чтобы мы, куалийцы, помешали этому!

- Но если им нужна бесплатная рабочая сила, разве они не заинтересованы в ее увеличении? – робко спросила Синицына. – Как-то нелогично, нет?

- Любая система функционирует, рассчитывая необходимое число рабочих юнитов, - ответил за Тимофеева Морок, который до сих пор хранил молчание и с интересом наблюдал за человеческими созданиями. – Любое превышение числа рабочих единиц нерентабельно и соответственно нуждается в сокращении. Разумеется, здесь нет счетно-вычислительных машин и видимо, расчеты производятся примитивными методами. Но если нет иных причин сохранить, то администраторы будут постепенно сокращать неэффективные единицы. А если учесть, что соседние державы не имеют таких проблем и последовательно развиваются, формируя более эффективные производственные цепочки, то постепенно рентабельность производственных единиц вашей страны будет понижаться и понижаться о тех пор, пока не станет совсем нерентабельным.

- И что это значит, юноша? – строгим голосом спросила Жю Карри. – Выражайтесь яснее!

- А что здесь непонятного? – с улыбкой ответил Морок. – Ваша продукция начнет проигрывать другим конкурентам. Государство начнет беднеть, причем и население высших уровней, и низших. Соответственно, даже родовитое дворянство ощутит большие потери, ведь ему есть, что терять! Дальше – смута, гражданская война и иностранная интервенция. В конце концов верхушка пирамиды бросит и упразднит нерентабельное хозяйство и переедет в другую, более жизнеустойчивую систему. А остатки вашего королевства перейдут под власть другой, более могущественной державы. Которая полностью сменит здесь элементы управления, поставив своих контролеров и операторов. Примерные сроки жизни вашего королевства при текущих темпах деградации системы – примерно пятьдесят – семьдесят лет!

- Вы что, пророк что ли? – возмутилась Жю Карри.

- Я – элемент Государственной Федеральной Кибернетической Системы управления и контроля, - чинно ответил Морок. – А производительность моей мозговой системы составляет пятьсот тринадцать на десять в пятнадцатой степени операций в секунду. Можете считать меня пророком!

- И что же нам делать, господа куалийцы? Чтобы избежать этого кошмара? – спросил Жю Клидат, который уже знал, на что способен этот демон с внешностью шестнадцатилетнего белокурого ангелочка.

- Оптимизировать систему, - ответил Морок. – Исключить из нее все элементы, мешающие ее развитию. Модернизировать ее и перезагрузить…

- Мы не можем приказывать вам и поучать, - как и куда вам развиваться! – торжественно сказал Тимофеев. – Конечное решение должны принять вы сами. Но я хочу сказать от себя… Вы все для меня не просто картинки или какие-то сказочные персонажи, хотя первое время я и пытался относиться к вам так… Но потом я как-то влился в ваш мир, познакомился с хорошими людьми, увидел боль и страдания простого народа… - Здесь голос Тимофеева дрогнул. – Вы мне все дороги, вообще все… Я очень привязался к вам и… Пожалуйста, не дайте уничтожить свою страну, свою прекрасную и самобытную цивилизацию. Я … очень вас всех … того…. Ну вы поняли, в общем… Все, товарищи, доклад окончен, извините за то, что задержал вас… Господин Жю Клидат! Я сейчас буду на улице, если что, - я там полчасика поброжу… И еще такой момент... Вот меня здесь спрашивают, - почему с моими возможностями я не заведу себе такую же "постельную девушку", как, например, курсант Тьяне. Отвечаю! Курант Синицына взяла в подчинение девушку, чтобы помочь ее родительнице воссоединить семью. А я... Я очень богат, я десять девушек себе могу купить, двадцать, у меня денег навалом! Но я никогда не буду этого делать... Потому что в тот день, когда я прикажу молодой девушке сделать что-то против ее воли, а она не будет иметь возможности мне отказать, я перестану быть Василием Тимофеевым и превращусь в существо, находящееся на боле низком уровне социального развития... Разумеется, кто-то из предполагаемых рабынь умоляла бы меня этого не делать, кто-то смирился бы, мол, на все воля барская, а кто-то даже воспринял бы положительно, желая поиметь с этого выгоду... А я на следующий день буду уже не Васька Аксайский, а ... барин, использовавший власть в самых подлых целях! Любовь не принуждается! Обольстить, влюбить, слукавить по-пацански, да даже и купить, обменявшись взаимной выгодой - это еще туда-сюда... А заставить... Не по-мужски это, не по-земному... Не по-человечески и не по-русски это...Вот... так как-то... Спасибо за внимание!
;
;- Этот мальчик прав... - сказала Жю Карри. - Ох, дура будешь, Стелла, если упустишь!
;
;- Так вот почему вы отпустили на волю десять ваших личных девушек, матушка? - догадался Кыбо..
;
;- Именно, сын мой! - гордо сказала княгиня. - До этого надо дорасти!
;
;- Селине, а я тебя ни к чему такому не принуждаю? - испугалась Тьяне. - Ты скажи, если что! Я не хочу быть насильницей-барыней.
;
;- Ох, госпожа моя, да хоть бы уж и принудили бы! - съязвила Селине. - Что я за спальная рабыня, которую хозяйка в одну постель с собой не кладет?
;
;- Да, в этом я его поддерживаю... - кивнул граф. - Настоящий дворянин!

Он уже бы и простил Базила, но ведь сам вызвал его на поединок. А теперь заднюю включать чести ему не сделает… Ладно… Пофехтуют до первой крови, а там, глядишь, и помирятся…

- Звезда моя! – обратился граф к Изу-Ми. – Я пойду покурю, подышу воздухом… Очень люблю такие тихие ночи.

- Я пока прослежу, чтобы в спальнях и на кухне был порядок. – ответила Сайто. – Нужно подготовить ночлег для Жю Карри и ее сына. Они остаются в нашем доме на ночь… И распорядиться насчет завтрака и обеда на завтра, - ответила ему Сайто, уже открыто принимающая ухаживания графа. – Только, Ваша Светлость, поклянитесь мне, что примете душ и больше не выпьете ни капли спиртного!

- Клянусь своей саблей, сударыня!

- Базил, спасибо вам! – поблагодарила Тимофеева Жю Карри. – Кыбо! Кыбо, ангел мой, что вы так навязчивы к Тьяне! Девушка устала, отпустите ее потчевать! Тьяне! Зайдите ко мне перед сном, хорошо?

- Извините, Ваше Сиятельство, но я уже попросила мою дочь проводить меня в спальню! – заявила Моане. – Если вам что-то угодно, мы обе придем к вам!

- Мы к вашим услугам, госпожа княгиня! – Перед Жю Карри выросли как из-под земли Астария и Хесе.

- Прочь! – шикнула на них княгиня, оглядываясь на своего сына. – Не сегодня, девочки, Кыбо здесь… Хотя… Потом зайдите ко мне… Ах, баронесса Моане, старая ящерица! Ишь, сторожит свою дочурку!

А Тимофеев обменялся рукопожатиями с Кыбо, с Ланом, и хотел уже отправиться во двор, исполнить обещанное, как вдруг услышал властный и нежный голос:

- Майор Тимофеев, через пять минут явиться ко мне для получения задания на завтра!

- Тудыть твою в скафандр! – с досадой всплеснул руками Василий Ильич. – Сейчас будут мне мозги клевать! – Он повернулся к Жю Клидату, который все слышал и уныло развел руками, показав потом на воображаемые часы, - подождите, мол! Жю Клидат обреченно кивнул… В принципе он понимал, что назад молодой князь Базил уже не вернется при всем желании…

Когда Тимофеев, уже примерно прикидывая объем геморроя на завтрашний день, поднялся в покои подполковника Жю Сет, ему почему-то никто не ответил. Он постучался еще раз и заглянул в дверь:

- Товарищ подполковник, разрешите войти?! Майор Тимофеев по вашему приказанию прибыл!

- Входи-входи, Василий, я сейчас! – раздался из-за ширмы нежный голосок его маленькой начальницы.

Тимофеев вошел в комнату Жю Сет… Подивился на огромное ложе графини, чуть не врезался в туалетный столик, на котором громоздились многочисленные пузыречки и коробочки…Ну чего она там копается?! Как на парад собирается что ли? Уж поставила бы задачу, да и отпустила бы! Может, даже разок поцеловать удастся! Тимофеев вспомнил, как они обнимались и целовались на кладбище…Ох, как же она к себе тянет, эта маленькая чернявая стерва, как магнитом!

- Вася, ты пить хочешь после своего ударного спитча? – спросила заботливая, точно маменька, графиня-подполковник. – Ты был хорош, хотя и не безупречен! Вон там на столике бокальчик вина стоит. Это столовое вино, практически с нулевыми оборотами, я специально для тебя поставила. Заодно можешь оценить мою прошлогоднюю продукцию. Мед, а не вино! Рекомендую, как производитель! А ты оратор! Неумелый, правда… Но впечатление произвел!

«Народ производитель, а не один человек! Капиталистка!» - подумал ростовский страдалец за народ. Он с наслаждением выпил весьма сладкое, с кислинкой, вино, не подозревая, что в этом вине коварная ведьма растворила одну интересную таблетку и наложила на это вино специальный заговор.

- Вкусно, спасибо! – сказал довольный Тимофеев. – Оно игристое получилось у тебя, с пузырьками… Шампанское, а не вино!

- Вот куплю лицензию у департамента Шампань, будет у меня свое шампанское! Будете на Новый Год моим шампанским чокаться!

- Спасибо, что поддержала меня! Я не знал, что ты... Ну, дочь служанки! Прямо как в сериале каком-то!

- А для тебя это проблема?

- Нет, наоборот здорово! Получается, что ты корнями из трудового народа! Поэтому народ и защищаешь! Я тобой восхищен!

- Именно... За мою настоящую маму Рамлу.... А придет время, навсегда покончим с этим моральным уродством. И стартанет наша Хилликия в будущее, как на гиперсвете!


Увидев пепельницу на столе, Василий решил немножко обнаглеть и тоже покурить. Он приоткрыл окошко, достал начатую пачку папирос, которую не столько курил, сколько мучил уже неделю.

- Товарищ подполковник, разрешите пепельницей разок воспользоваться, не сочтите за наглость?

Ответа не последовало… Тимофеев извлек одну папироску, успел сделать пару тяг, представляя, что стоит на палубе своей яхты…

- Тимофеев! Ты что, куришь? – раздался звонкий голосок. – Ты же некурящий?!
Перед Василием внезапно возникла накрашенная-нафуфыренная графиня с массивной золотой цепочкой на шее, в шелковом халатике и черных чулочках. Халатик на этот раз начальница запахнула на груди, чтобы майор не пялился, куда не следует. До поры…

- Да я не взатяг, товарищ подполковник! – неловко оправдался Тимофеев, пожирая глазами фигурку руководства.

- Выбрось немедленно эту гадость! – Стелла подошла к Василию, бесцеремонно отняла у него папиросу и выбросила в окно. – Побереги легкие-то! Вот я не берегла и видишь, - кашляю теперь, как туберкулезница!

Откуда-то снизу вдруг раздался знакомый голос: «Ах, каналья! Кто посмел?!» Видимо, горящая сигарета упала куда-то не туда.

- Простите, граф, это я! – весело крикнула в окно низкорослая сорокалетняя хулиганка. – Чтоб я больше не видела!

- Товарищ подполковник, я по вашему приказанию! – сказал Тимофеев, пытаясь скрыть свое возмущение. – Вы же сами сказали явиться. Я категорически извиняюсь, у меня еще с графом Жю Клидат дело неоконченное. Он меня и поджидает как раз…

- Дуэль что ли? – хмыкнула Стелла. – Делать нечего?

- Извини, Стелла, но это дело мужское, - строго сказал посмурневший Василий Ильич. – Сами разберемся!

- Ах, ну да, конечно… - всплеснула руками Стелла. – И запрещать тебе бессмысленно, разумеется… И не собираюсь, очень надо! Сделай одно дело, да ступай!

- Какое дело? – разочарованно спросил Тимофеев, уже не ожидающий поцелуйчиков и романтики. А как назло вот именно сейчас очень уж захотелось вдоволь нацеловаться с графиней-начальницей!

- Вон там поясок на стульчике видишь? Помоги мне его надеть. Я, похоже, спину застудила… Помоги пожилой даме!

- Ё-моё! – Растерянный Тимофеев, не чувствуя подвоха, взял со стульчика женский кружевной черный поясок с четырьмя резиночками, посмотрел на него взглядом христианского миссионера, которому в руки попал языческий кумир. – И куда его?

- Вот сюда!

В одно мгновение халатик слетел с графини на пол. Перед Тимофеевым предстала абсолютно нагая Стелла, если не считать ее любимых черных чулок на ножках и жемчужной нити на шее. И кольца с черепом на среднем пальце правой руки. Она с лукавой улыбкой посмотрела на остолбеневшего Тимофеева, взяла в руки свои тяжелые налитые груди, поцеловала свой правый сосок, не отрывая похотливого взгляда от двадцатишестилетнего красавца. Демонстративно повернулась вокруг своей оси, давая возможность Тимофееву хорошенько себя рассмотреть. С улыбочкой хлопнула себя по королевским пышным ягодицам.

- Ну как тебе мое тело? Не хуже, чем у твоих ростовских потаскух? А что вот ЭТА потаскуха вытворять умеет, если бы ты знал! Я ведь в одной из прошлых жизней была очень известной столичной куртизанкой! Ну, долго ты там будешь стоять, памятник?! Начальница ждет!

Тимофеев, мысленно матюгнувшись, подошел к искусительнице, уже и не помышляя о дуэли с графом. Все его внимание занимали огромные черные глаза и огромные же светло-кофейного цвета содрогающиеся нежные полушария. А торжествующая Ведьма взлетела на кровать и выставила вперед ножку:

- Поясок надевается чуть выше бедер дамы и немного ниже линии талии. Или сейчас на Земле такое девушки уже не носят? Удел одиноких стареющих дам?

- Тебя не поймешь! То ты молодая женщина, не сметь тебя по отчеству называть, то ты стареющая дама! – наконец перехватил инициативу Тимофеев, чувствуя все нарастающее давление в нижних котлах.

- Ну … триста тридцать шесть лет – не девочка уже… Хотя в душе я так и осталась игривой девчонкой! – Шалунья-ведьма по кровати танцующей походкой отошла к стеночке, показала Тиморфееву язык, а потом согнула правую ногу в чулке и оперлась на нее, облокотившись на стену, как проститутка на трассе.

- Триста тридцать шесть, - это брехня! – рассмеялся Тимофеев. – Ты на столько не выглядишь. Максимум, на сто пятьдесят!

- Да ладно … Что ты сказал, подлец?! Я ЧТО, ТАКАЯ ДРЯХЛАЯ НА ВИД?! Чучело, да? Кости уже видны?!

- Да хватит уже, - засмеялся Тимофеев. – Иди сюда!

Стелла подошла к нему, проваливаясь на мягком матраце, встала перед советским наглецом во всей красе, так что глаза Тимофеева были как раз на уровне ее груди. Он обхватил ее бедра пояском, все время невзначай упираясь лбом в мягкие большие груди-плоды.

- А теперь пристегни к ним чулки, мой раб! – Стелла повелительно выставила вперед правую ножку.

- Я тебе сейчас покажу раба..! – Терпеть уже было невмоготу… Тимофеев, пьяный от желания, схватил завизжавшую графиню, закрутил в своих объятиях и принялся со звериной яростью целовать ее женственные округлости.

- Поставь меня на место, наглец! – воскликнула счастливая Стелла, еще сильнее прижимая голову Василия к своим достоинствам. – Раздавишь, медведь! Эксплуататора, говоришь? Так накажи меня, бунтарь! Будь мужиком! Привяжи к кровати угнетательницу и изнасилуй так, чтобы она выла! Можешь плеткой меня отходить по заднице, я разрешаю! Плетка в верхнем ящике стола!

- Ну ты, конечно, ведьмочка средневековая! Поставить тебя на место не имею возможности! Положить могу!

- Кто мой бокал пригубит, меня больше жизни возлюбит… Кого прежде любил, того разлюбит! – прошептала Стелла, прикладывая к макушке любовника кольцо с черепом. – Мой, моя добыча на веки вечные..!