Я сегодня летал во сне

Я сегодня летал во сне,
Словно в детстве и юности.
Жаль, что это лишь снилось мне,
Как в ушедшей навеки давности.

Подкашивая газон на своем участке, вдруг услышал людской гомон у ворот. Глянув в шумную сторону, увидел группу садоводов, человек пятнадцать-двадцать, во главе с председателем нашего садового товарищества Натальей Вора-Бей.
– Вот вы-то мне и нужны, Анатолий, – обрадовалась она, обнаружив меня на участке в будний день.
– Зачем это я вам понадобился в разгар летнего сезона, да еще в рабочий день? – удивленно спросил её.
– А как вас иначе поймаешь, если в выходные вас нет, – пояснила она, бесцеремонно открывая незапертые ворота, – Заходите, товарищи, – пригласила и садоводов.
“Что за вторжение? Не нравится мне такое самоуправство. Не спроста всё это”, –  невольно насторожился я.
– А зачем меня ловить? – спросил, обращаясь ко всем разом.
– Наше собрание членов товарищества считаю открытым. На повестке один вопрос, об исключении одного из членов товарищества, присутствующего здесь, – скороговоркой затараторила Вора-Бей.
– Извините, – прервал я речь председателя, догадавшись о ее планах, – Во-первых, ваше сборище еще не собрание, поскольку явно нет кворума.
– Есть доверенности на мое имя от всех отсутствующих членов коллектива, – торжествующе посмотрела она на меня.
– А во-вторых, я не член товарищества, – выложил ей последний аргумент.
– Решением правления вчера вы приняты в члены товарищества, – объявила председатель неизвестное никому решение.
– В члены товарищества следовало бы принять мою дочь, ибо она наследник имущества покойной матери.
– Может быть, но она не живет в стране, и с ней нет никакой связи, а вы есть и вы здесь, на собрании.
– И зачем весь этот цирк с подменой? – резонно спросил председателя.
– А затем, что сейчас мы исключим вас из членов товарищества, ваш участок официально станет бесхозным и может быть продан любому желающему члену товарищества.
– Оригинально! Да я вас по судам затаскаю!
– Сколько угодно. Сами знаете, что это затянется на годы.
“Вот теперь понятно. Правление, а то и один председатель получит свои взятки, а там хоть трава не расти. Меня не должны исключить, раз уж приняли. Бежать и немедленно”,  – направился я к выходу.
– Держите его! – мгновенно сообразила председатель, – Не дайте ему уйти!
Со всех сторон ко мне бросились бодрые еще старички и пара незнакомых мужичков среднего возраста, очевидно, из новеньких.
– Стоять! – громко крикнул, замахнувшись триммером.
– Ты что, драться с нами будешь? – спросил один из старичков.
– Нападающая сторона вы, а я лишь защищаюсь. Думайте, что творите.
– Да что тут думать. Хватай его! – крикнул один из молодых.
“Плохо дело”, – сообразил я и взмахнул обеими руками, как птица крыльями. Несколько взмахов, и я, к всеобщему удивлению, взлетел над десятком бросившихся на меня людей, – “Интересное кино”, – подумал, удивившись не менее свидетелей небывалого зрелища.
– Ну, что, взяли?! – радостно крикнул, зависнув над всеми на высоте пяти метров.
– Тащите лестницу! Сбейте его камнями! – заорала Вора-Бей.
– Я вам покажу камнями! – возмутился я. Взмахнув руками, взлетел еще метров на десять и, как когда-то на планере, спикировал прямо на голову председателя.
Истошно взвизгнув от страха, она еле успела отскочить в сторону, а я по инерции тут же набрал безопасную высоту. И вдруг понял, что мне не надо махать руками и совершать прочие манипуляции – моё тело послушно исполняет все задуманные мной эволюции. Вот где пригодились навыки управления летательными аппаратами – сначала радиоуправляемыми моделями самолетов, а потом планером.  При этом обнаружилась и способность зависать в воздухе на определенной высоте.
– Адиос, камарадос! – крикнул на прощанье садоводам-аматорам и, набирая высоту, стремительно ринулся в сторону леса.

Пролетая над территорией местного фермера, увидел взлетную полосу его “кукурузника” и самого фермера, удивленно разглядывающего меня.
“Нечистая сила”, – подумал бы, узрев бесшумно пролетающего над тобой человека, причем без всяких средств обеспечения этого самого полёта, – “А я еще собирался грибов поискать. Как же я их обнаружу с такой высоты. А снизившись, запутаюсь в ветвях деревьев и в кустарнике. Интересно, а как видят птицы, высматривающие добычу”, – и вдруг четко увидел копошащегося у своей норки грызуна, – “Вот это бинокль”, – обрадовался очередной находке своего открытия. А что это открытие уже не сомневался. Летать, используя силы гравитации - фантастика. Мой мозг позволяет ощущать гравитационное поле, как среду обитания движущегося тела. Похоже, эти способности заложены в генетике живых существ и дремлют, не выдавая себя. Что же произошло, что человек в моем лице обрел поистине фантастические возможности. Что ж, обрел и обрел. Задумавшись, не заметил, как оказался над опушкой леса.
– Кар-р-р! – больно ударил в бок какой-то предмет.
Мгновенно зависнув на месте, увидел двух воронов, удивленно разглядывающих меня с десятиметровой дистанции.
–  Надо же. Люди взялись летать, как мы, – отметила одна из птиц человеческим голосом.
–  Сперва бы научились, – сердито добавила другая, – Что смотришь! Твою жену обидели! Клюнь его посильнее!
–  Ну, да. а он меня своими палками, – возразил муж.
–  Это руки, дурак! Клюнь скорее, а то улетит!
Не дожидаясь, пока клюнет, рванул подальше от леса и снова оказался над лётным полем фермера. Но, что это! Огромная толпа заняла почти всю взлетную полосу и вся она смотрела в мою сторону.
– Летит! Летит! –  раздавалось со всех сторон, но не обеспокоенно, а радостно, словно эти люди специально собрались, чтобы своими глазами увидеть чудо свободного полёта.
А толпа была необычной. Своим уникальным “биноклем” я выхватывал из толпы отдельные группки людей, а то и лишь их восторженные лица и к удивлению обнаруживал своих родных, далеких и близких, живых и давно умерших. Большинство были мне незнакомы, но я чувствовал, что все они как-то связаны со мною если не кровными узами, то чем-то иным, связывающим близких по духу людей. Мелькнули и лица моих однокурсников,  уже отошедших в мир иной.
Я летал над ликующей толпой и не мог остановиться. Чуть в стороне вдруг увидел свою покойную Танечку.
–  Не простудись, Толяша! – крикнула она мне, приветственно махнула рукой и заплакала. Сердце вдруг больно сжалось, и я чуть, было, камнем не свалился на землю.

– Анатолий, тебе срочно надо в Кремль! – неожиданно рявкнуло откуда-то радио.
– Зачем?! – крикнул в сторону невидимого динамика.
– Путин вызывает! – ответил тот.
– Хлеба и зрелищ! – закричала в ответ жаждущая их толпа.
– Анатолий, выдай что-нибудь на закуску и в Кремль! – подсказал и динамик.
Свечой взмываю в небо и как когда-то на планере, выполняю каскад фигур высшего пилотажа. Толпа ревёт от восторга. Бросив в последний раз свой прощальный взгляд на дорогих мне людей, поднимаюсь так высоко, что в моем бинокле вдруг возникают знакомые башни Кремля. И я устремляюсь на вызов.

Пять минут полета я в кабинете Путина в Кремле. Мы сидим с ним на большом, светлой кожи, мягком, как пушинка, диване. Подходит покойный Поскребышев, секретарь Сталина, и с любопытством смотрит на меня. Путин напряженно молчит и угрюмо глядит в пол.
– Может, показать, как я летаю? – спрашиваю Путина.
– Не надо, – отвечает он, – Я видел по телевизору.
Некоторое время бегает по кабинету, туда-сюда.
– Давай бумагу, – вдруг обращается ко мне.
– Какую бумагу? Нет у меня никакой бумаги, – отвечаю ему.
– Так я и знал! А это что? –  раздраженно показывает на клочок, валяющийся на полу кабинета, резко разворачивается и выскакивает из кабинета.
– Что это с ним? – спрашиваю Поскребышева.
– Обиделся, – отвечает секретарь, – Думает, ты будешь у него денег просить на свои исследования. 
– На какие?
– По искусственному интеллекту. Все просят, а ничего не делают. А ты вот летаешь. Точно, говорит, просить будешь.
– Не буду, – честно отвечаю Поскребышеву, – Я уже всё сделал по интеллекту, иначе бы не полетел.
– Я знаю, – подтверждает секретарь Сталина, –  Путин в этом деле ничего не смыслит. Вот все его и обманывают. Кроме тебя никто еще не взлетел без мотора, а денег выпросили – триллионы долларов.
– И что теперь?
– А ничего. Пора вставать, – отвечает чиновник под звонкую мелодию моего будильника.