Угол зрения Часть 2-4

Феликс Довжик

Угол зрения   Часть 2-4


Зигзаги горизонта

Горизонт – это граница нашего понимания жизни или непонимания. Можно видеть, что вдали, и не видеть, что твориться под носом, можно дальше носа не видеть. В юности страдаем от дальнозоркости, всё, что впереди, кажется нам доступным, оно для нас, а в зрелые годы страдаем от близорукости. Наше то, что под носом, а то, что впереди, уже не досягаемо. Из-за этого мировоззрение бывает ущербным, а собственная точка зрения – в размытом фокусе.


Размышления бывалого зануды

Твердя о вечном в жизни тленной,
нотации усердно врут,
не долететь до дна вселенной,
пока не прыгнешь камнем в пруд.

Для головы всякая съедобная пища полезна, но все нотации без пользы, если посевная прошла. Но как удержаться от нотаций? Сомнения осторожности учат и побуждают думать.

В какой период мы жили?
Правили нами немощные старцы, но они цепко держали в руках титьки государственной кормушки и ловко лягались, если возникала угроза, что их оттащат от благольющего вымени. Однако мы выжили. Молодость – не то время, когда пора умирать.

Где оно счастье, в чем?
В жизни все есть – труд, пот, даже везение, но крупицами, а не сплошным слоем, как масло на булке, если сам щедро намазываешь. Живи, преодолевай бурелом, ищи и расчищай свое жизненное пространство. Может быть, с последним вздохом успеешь подумать, что не надломился, больших глупостей не совершил, даже что-то полезное оставил, и будешь умирать спокойно. Но какое спокойствие, когда умираешь, и куда там о жизни думать? Больше будешь думать, что в боку покалывает, и жить осталось последних пять вздохов. Так что живи, пока живешь, и свое счастье ищи, пока не колет в боку. А в чем оно – каждый сам в своей шкатулке находит или не находит и сам гонит свою жизнь под откос.

Лозунг – никаких компромиссов – годится на полсекунды, а на большой период – глупость в сорочке. Шагая по предписанному маршруту, новых путей не отыщешь, а в жизни случается всякое. Странно было бы, если бы стратегия поведения не менялась. Бывает эпоха оледенения, бывает всемирный потоп. Необходима свобода поиска, а то замерзнешь или захлебнешься в мусоре. Никаких компромиссов, когда видишь путь с каждой колдобиной на сто верст вперед, но это редко бывает. А вся жизнь – поиск оптимального компромисса. В семье, в работе, в творчестве, на каждом шагу.

В жизни все справедливо. Как ты к мужу относишься, так впоследствии какая-нибудь свистушка будет относиться к твоему сыну. А муж не сумел тебя переструнить, и сын со своей не справится. А где ему опыт взять? Да и привык к такому. А покоя и счастья нет. Одна нервотрепка. А переструнить можно. Мудростью и добротой. Но как же это все сложно. И где набраться сил и терпения? Капризулишь в семье и в детей вкладываешь капризучесть. У самих счастья нет, и детям его не видать. Исключения бывают, но не всем выдаются. А за какие заслуги – каждому?

В воспитании ничего нового не придумаешь.
Существует четыре способа во взаимоотношениях родителей и детей. Первый – все для детей. На руках носишь, ублажаешь все капризы. Удобный способ для выращивания эгоистов.
Второй – все для себя. Воспитаешь в детях отчуждение и самостоятельность. На ответную заботу лучше не рассчитывать. В эпоху дряхления со стороны детей тебе кукиш. Очень колкая неожиданность.

Третий способ – ни себе, ни детям, или то себе, то детям. Глупость, а от глупости толковой отдачи не бывает.
Четвертый – и себе, и детям. И себя держишь в руках, и детям не даешь распускаться. От ошибок никто не застрахован, но когда все в пределах разумного, то и отдача в разумных пределах.

Какой начальник хочет заниматься мусором? То ли дело распределение фондов.
О поклонении общественным богам трубят на каждом шагу, а о том, чтобы соблюдать социальную гигиену, не учат. Человечество, как заброшенный огород. Полезное вынуждено пробивать себе дорогу, а мусор, дай волю, все заполонит. В истории человечества такое не раз случалось. Упустишь бациллу – пойдет эпидемия, а она шагает легко, её ветром разносит. Поэтому попустительства быть не должно. Дорого обойдется.

Жены вечно пилят мужей. Поэтому у жен и у критиков должны быть похожие черты характера, похожие претензии и методология.
Если автор пишет о горожанах, критик ругает его за то, что он ничего не сказал о сельской жизни, если автор описывает деревню, критик ругает его за то, что он не знает город. Если у автора герой – отрицательный, критик уверяет, что не все люди плохие, если у автора положительный персонаж, критик твердит, что у нас есть недостатки. У критика автор – всегда бездарь и всегда виноват.

Все то же самое у жены. Если муж хороший работник, жена пилит его за то, что он плохо выполняет домашнюю работу. Если он безупречен в домашнем хозяйстве, она ворчит, что он не растет на работе. Если он – труженик дома и на работе, она его ругает, что он ее художественно не развлекает – не водит в театры и рестораны, не возит за границу. Пусть делает все!
Жена права. Мужчина во всем должен быть на высоте. Но возникает вопрос – за что именно ей такой идеальный муж?

Настоящий мужчина не претендует на роль главы семьи – это ему не по плечу.

Людей, близких к идеальному, считанные единицы. Основная масса – ни гении, ни злодеи: обыкновенные люди и обыкновенная дрянь.

Когда до замужества девушка морочит парню голову, она демонстрирует тот уровень требований, который предъявит, если согласится на его притязания. А парень демонстрирует, что способен выдержать этот уровень, хотя потом, добившись желаемого, меняет мнение о своих бытовых возможностях. И начинается – кто кого? Успехов добивается не победитель, а тот, кто отказывается от борьбы и переходит на принципы мирного сосуществования.

«О любви надо говорить красиво, но я бы о себе сказал сухо.
Потом была ночь. Любили жадно и сказали друг другу многое, но, по опыту, знал, что последующая жизнь зависит не от того, что говорилось в эти минуты, а от того, что будет сказано через несколько недель, когда насытятся голодные чувства, и желания войдут в привычные берега».

Когда переступаешь порог зрелости, кажется, что все еще впереди, хотя на самом деле – все лучшее позади, а впереди сползание с седла, и только сила воли и опыт позволяют держаться на должном уровне.
В жизни все оказывается не так, как представляется. Работа – это совсем не то, к чему готовился в учебных заведениях, семейная жизнь – не то, о чем мечталось, дети вырастают не такими, какими хотел их вырастить.

С годами радостей меньше, ответственности больше, и силы иссякают. К тому же начало жизни может совпасть с периодом подъема страны, а закат – с эпохой спада. В таком сложном переплетении собственного цикла с общественным нужно уметь держаться в седле. Иначе попадешь под копыта.

Большой город – большие проблемы. Город всех обстругивает под один шаблон. Возникает шизофрения однообразия, от которой лечатся искусством извращения. Усталость от скученности и обилия контактов выращивает снобизм и изощренное стремление отделиться от массы, а чрезмерное желание выделиться порождает отклонение от разумного в сторону необычных искусственных ухищрений. Все это с колес и с идеи подхватывается родственными группами и формирует иллюзию чувства локтя и сопричастности к чему-то стоящему.

В классе на 25-30 учеников 2-3 сильных. В учебном заведении на 20-25 студентов 2-3 сильных. На работе в коллективах из 10-15 человек 2-3 сильных и толковых работника. А мы требуем, чтобы каждый учитель, врач, судья, инженер, чтобы каждый руководитель, каждый чиновник, чтобы все поступали талантливо. Где их взять, если кругом обычные люди?

И с другой стороны, положа руку на сердце, каждый из нас на работе – обыкновенный человек: звезд с неба не хватает, в меру растяпа, в меру халтурщик, но каждый из нас хочет, чтобы его обслуживал лучший учитель, лучший врач, лучший судья, лучший чиновник, лучший руководитель. А где их взять? Они же формируются из нас. Мы-то везде и всегда хотим оставаться такими, какие мы есть, и не стремимся слишком усердствовать, но хотим, чтобы все остальные везде и всегда были хорошими и самоотверженными.

Чтобы человек был счастлив на работе, он должен быть мастером, специалистом, творческой личностью, а для этого надо еще в детстве со школьных лет ставить ему мышление.
Возможны два пути.
Первый – пустить все на самотек. Имеется у ребенка что-то стоящее в задатках – выплывет, но существует опасность не развить в нем то, что дано от природы, и тогда его занесет в неудачники.

Второй путь – заниматься и развивать его. И здесь есть подводные камни. Можно в ущерб задаткам насильно развить в нем не то, что соответствует его природным склонностям.
Когда-то Мария Кюри-Складовская вместе с группой ученых создала школу для обучения своих детей. Ее дочь, жена Фредерика Жолио, стала вместе с мужем Нобелевским лауреатом. Неплохо учили в той школе.

Любовь с первого взгляда и счастлив всю жизнь!? Враньё! В любви – как в работе: многолетний упорный труд приносит отдачу.

Легко быть благородным там, где чувствуешь свою силу, и трудно быть там, где ты слаб.
Приходишь в вагон – на одно место два билета. Спокойно уступить полку и, как бездомный, коротать ночь не каждый способен. У меня в таких случаях даже от показного благородства не остается следа.
Завидую тем, кто способен на подобный поступок, но в жизни таких не встречал.

Каждый мечтает о хорошей жене, но где ее взять? Принцессу никто не подарит. Выбирать надо из доступного окружения – брать, что есть, и доводить до совершенства своим трудом и своей любовью.

 Есть немало проблем, которые не имеют решения.
Человек всегда будет смертен. Всегда будут болезни. Будет старость и молодость. Семейная жизнь никогда не была и не будет легкой. Никогда не будет легким постижение тайн природы, достижение вершин мастерства в профессии. Пора кончать сказки о легкой и счастливой жизни.

Жизнь всегда будет трудной. Сказки развращают многих. Ни легкой жизни, ни бессмертия, ни рая небесного нет и не будет. Жизнь – штука трудная, а жить надо. На блюдечке с голубой каемочкой подаются болезни и неприятности, достойная жизнь дается трудно. Исходя из таких позиций, надо воспитывать себя и свою возможную смену. Расчеты на манну небесную чреваты большим разочарованием.

Талант – как клубок, с которым родители отправляют ребенка в путешествие по жизненному лабиринту. Его могут снабдить большим клубком, но не укажут дорогу, и он мечется, тычется вслепую – разматывает нити по пустым углам. Он может получить небольшой клубок, но вместе с ним его снабжают направляющим вектором, и тогда он, понимая, куда идти, разумно планирует путь, не разбрасываясь по закоулкам. И этого клубочка ему может хватить на долгую и интересную жизнь.

Любовь. Хорошее дело. Слияние душ, соприкосновение тел. Обилие вариантов. А и Б. Ни А, ни Б. А, но не Б, или не А, но Б.
Слияние душ без соприкосновения тел? Говорят, случается, есть охотники. Романтично, но пресно.
Соприкосновение тел без слияния душ? Как щи хлебать и кашу лопать? Хорошо, если попалась гречка с маслом, а если перловка недоваренная. Ах, каждый раз свежую?! А где взять? Сколько надо на каждого? Значит, бывшую в употреблении по семнадцатому кругу за неделю? Нет, постоянную? Свою, но без слияния душ? Месяца хватит. Поперхнешься. Сыт будешь по горло.

Какие еще комбинации?
Слияние душ и соприкосновение тел? С вариантами или без вариантов? (А + Б) и (А + В) и (А + С). Неплохо. Позавидовать можно. Но опять «но». Слияние душ там, недослияние здесь и понеслось, покатилось. Ну, мало ли, с кем не бывает, но как система? А дети? Они за мотыльковость по крылышкам не погладят.
Ох, любовь. Хорошее и заманчивое дело, а получается без вариантов. Сиди возле своей юбки и не рыпайся.

Если любую женщину и любого мужчину поселить на необитаемом острове, то вероятность того, что они не полюбят друг друга, ничтожна. Если иногда поцапаются, ничего страшного – помирятся тут же, другого варианта у них нет.
Пересели их потом в город. Не факт, что они останутся вместе. Если есть выбор, хочется не прогадать.

Ненависть хорошо помогает, когда ставят крест на совместную жизнь. Как же, я – Я, а он (она) – тьфу. И утешение есть, и оправдание.

Мужчина в семье теряет свободу и независимость. Он вынужден становиться гибче и покладистей – за семейный уют приходится расплачиваться.
На женщину в семье обрушиваются немалые обременительные нагрузки. Без мужа ей было бы легче – меньше стирать и готовить, но без мужчины детей воспитать труднее, даже при финансовой независимости. Детям нужен образец поведения и отца, и матери, если их будущее – в семейной жизни.

Если женщина хочет воспитать доброго и заботливого сына, она должна понимать, что он не будет самым состоятельным и богатым. Если же его будущая жизнь представляется ей зажиточной и сытой выше среднего, она должна понимать, что он не будет самым нежным, добрым и заботливым. Чтобы сколотить состояние, нежность и доброта – не самое необходимое, нужны иные качества, и она их поневоле в него закладывает.

На интеллектуальной заинтересованности держатся энтузиасты, остальные стараются ради всего осязаемого. Тащит грузчик рояль на четырнадцатый этаж. Какая тут заинтересованность? А голову ломать над изобретением, думать о нем все свободное время до усталости, до бессонницы за одни деньги не будешь. Тут иное работает.

Легко вести машину по пустой дороге, а на загруженной нужен глаз да глаз. В любую секунду может протаранить неопытный водитель или безрассудный лихач. Вот так и в жизни. У одного родители сами блуждали, не разобравшись, что к чему, и его закрутили и дали пинка на дорожку. Другого поставили на рельсы и показали направление. Ему бы жить, да путаники мешают. На одного путёвого семь непутевых и семьдесят семь полупутных.

Все мы живем в одном тесном человеческом общежитии, и чем ближе и дороже человек, тем больнее он может зацепить локтем. У него свое упрямое представление о жизни. Вот корни больших и малых конфликтов, сражений и войн.

Борьба – это состязательность и конфликтность, сосуществование – примирение и совместность. Мудрость в том состоит, чтобы увидеть в позиции другого дополнительность и, приглушив борьбу противоречий, завершить ее компромиссом и сосуществованием. Но для прогресса, для движения вперед нужны целеустремленные люди, а для сосуществования они должны быть уступчивыми и покладистыми. Беда в том и состоит, что ради сиюминутного продвижения вперед дополнительностью жертвуют в первую очередь или выбрасывают ее из поля зрения и – шашки наголо.

Прогресс – это молочные реки для большинства в будущем, а большинство понимает прогресс – как кисельные берега для себя немедленно и сейчас.

Любой порядочный человек становится колючим, когда сражается за субъективную чувственную правоту, сужая круг жизни до оборонного кольца вокруг себя. Разум глух, душа парализована. И все это с нами и вокруг нас.

Если у людей есть талант к какому-то виду деятельности, то всегда найдется человек с максимальными способностями к этому занятию, а поэтому, как ни старайся, его не превзойдешь. Осознав это, можно смириться, а можно взвинтить себя, нацелить на высоту, а потом сравнить достигнутый потолок с тем уровнем, на котором когда-то мог остановиться. Впечатляющая разница окажется, если постараться.

Но! Зачем это надо? А с другой стороны, время все равно уходит. Его в консервную банку не посадишь. На что бы его потратил? Погулял бы, покуролесил? И там не достиг бы вершин. В той сфере свои таланты.

У природы не бездонный карман, она не может насыпать таланта безгранично. Даст на первые расходы и то не всегда щедро. А дальше сам распорядись – отшлифуй, умножь или зарой в землю, чтобы талант тебя не тревожил. Но потом не скули – мало поможет.

Смелых людей в работе – единицы. Они поступают, как того требует работа, а не повиновение. Они неудобны, неуправляемы, поэтому даже не кажутся умными. А большинство держится покладисто. Такой очень не любит промахиваться и в поступках зажат. А толковый работник – тертый и битый. У него шкура дубленая, но душа слабовата – не переносит несправедливости.

Великолепный лозунг придумали вожди покойного социализма – от каждого по способности, каждому по потребности. Если играть по таким правилам, каждый разумный человек не станет выпячивать способности, но свои потребности изложит до последней запятой. Но вожди не дураки. Лозунг лозунгом, а поступали они наоборот. Каждому – по той мере потребностей, которые они определяли для других, не считаясь с их нуждой и надобностями, и от каждого выжимали все, что могли, особенно карательной системой.

Трудности экономики – это проблемы политики, трудности политики – это проблемы экономики, трудности экономики и политики – это проблемы народа.

Когда общество дружно шагает не в ту сторону, в первую очередь жертвами оказываются откровенно тормозящие движение, а во вторую – идущие первыми. Лучше других выгадывает тот, кто делает вид, что идет со всеми, а сам смотрит по сторонам и особенно в обратную сторону.

Нравоучениями и критикой взрослого человека не переделаешь. Если же относиться к нему с любовью, прощая промахи, он сам придет к пониманию, что надо что-то с собою делать. Желание соответствовать любимому человеку побуждает его менять себя. Такой путь плодотворен, но результат появляется не через день и не через месяц. Годы проходят.

Перевоспитать человека – все равно, что строгать сучковатый дуб перочинным ножом. Гораздо легче сразу выращивать в нужном направлении, но это тоже требует неимоверных усилий. У многих очень быстро опускаются руки. Думают – образуется. Подрастет – поумнеет. Увы, не образуется. Понимание этого приходит поздно. Потом или расхлебываешь, или отчуждаешься.

Где играть детям? Куда им пойти? Дворов нет. В квартиры друг к другу не пускают, от окон и машин отгоняют. И еще требуют к себе уважения.

Умный человек отличается от обыкновенного. Умный ломает свою жизнь с блеском, а обыкновенный – трудно и изнурительно.

Любимая игра в административных кругах – игра «Не разлей водой». Один демонстрирует преданность, ожидая, когда шеф свернет себе шею, а другой, зная цену преданности, не позволяет ему взмахивать крылышками.

В простом увидеть новые возможности или в хаосе рассмотреть закономерность способны люди большого дарования, но такое случается редко. Одолеть новую вершину очень трудно. Нужен поиск подходов и коллективный штурм. Поэтому лакомый кусочек славы достается тому, кто совершает последний рывок с площадки, трудолюбиво подготовленной другими.

Лучше иметь меньше по-человечески, чем много по-скотски, но выбор – дело вкуса. То, что сейчас позарез нужно, обычно потом не нужно, но об этом узнаешь, когда нахлебаешься последствий, а они – следствия того, что позарез хотелось иметь.

Талант указывает путь, а дорогу прокладывает характер и воля, но на них врозь полдороги не пройдешь, а вместе три одолеешь, если не сбросят в кювет и не поставят шлагбаум.

Осторожность от опасения не родная и даже не сводная сестра осторожности от понимания, а опрометчивость связана с желанием избавиться от работы. Кто любит работу, тот не пытается вступать с нею в фиктивный брак.

Одни люди составляют программу действий до событий, другие – после, третьи – ни до, ни после. Только мудрые все предусматривают, но и они бывают битыми.

Талантливому человеку везет – ему часто достается на орехи, и он всегда в хорошей форме.

Прочитать десяток толковых книг в сто раз полезнее, чем тысячу бестолковых – меньше потратишь времени и больше пользы. Хорошая книга заставляет подумать или переключает мысли на более существенные в данный момент. Плохая не побуждает думать и не тревожит мысли. За это ее любят.

Судьба человека пишется с детских лет промахом воспитания, но не надо во всем винить родителей. Если голова работает, можно свои глупости натворить.

Если пошлешь детей по кривой дороге, в раю с ними не встретишься. Чаще всего дети – жертвы, если сами родители – жертвы эпохи или собственной кривизны.

Одним жизнь дает подножки, а они поднимаются, к другим жизнь благосклонна, а на них смотреть смешно или не хочется.

Порок эгоиста не в том, что он любит только себя, а в том, что у него отсутствует чувство вины, а безгрешные все с душком.

Сама по себе глупость безобидна, но в сочетании с самомнением, обеспечивает веселую жизнь окружающим.

  ***   ***  ***
Счастливая жизнь с неба не сваливается. Поэтому детей надо готовить к будущей жизни, а не пускать на самотек или ограждать и баловать. Недогнуть палку в воспитании так же плохо, как перегнуть. Иногда самотек плодотворнее, но только тогда, когда поток впадает в широкую речку, а не в болото. Такое случается, но редко.
Воспитывать – значит, постоянно заниматься самошлифовкой и передавать детям все лучшее, что удается вылепить из себя. Главная задача родителей – привить себе трудолюбие, тогда и детям что-нибудь перепадет.

Если в воспитании без наказания не обойтись, оно должно быть вспомогательным инструментом, а не главным орудием. Серьезное наказание – итог педагогического бессилия, а непутевая жизнь детей – его результат. Легко воспитывать послушного ребенка, с сорванцом намаешься, но с надетой упряжкой, он потом резво скачет.
Прочность воспитания должна быть такой, чтобы дети могли проехать на велосипеде мимо навязчивых глупостей эпохи или хотя бы пройти мимо них пешком.

Беда ещё в том, что многие родители считают себя во всём правыми. Им кажется, что они понимают ребенка и знают, что ему нужно. Они потакают его желаниям, а он отвечает меркантильной любовью и усыпляет родительскую бдительность. Воспитание требует ограничения желаний и свободы. Трудная и огорчительная работа для ребенка и для родителей. Будущее в тумане. Плоды созревают не весной, а осенью, иногда горькие или кислые, а поправить уже нельзя.
___    ___   ___

Говорить – легче, чем делать. Больших мастеров на словах много, а на деле осуществить хотя бы часть того, что наболтал язык, мало охотников и еще меньше терпеливых умельцев.

В нравоучительной морали много правильного, но мало полезного. В ней – как в медицине. Рецепт составлен по всем правилам науки, а от лекарства проку нет. Успех в лечении – когда больной мобилизуется, врач помогает и в самом организме есть здоровые ресурсы.

Из золотых зерен прошлого опыта бывают ржавые плоды, если агроном не чувствует, что климат изменился и почва не та.

Каждый человек, чтобы заработать на жизнь, продает свой труд и способности. Певцы на эстраде продают голос, поэты и писатели продают мысли и чувства, а политики, играя на надеждах народа, продают обещания.

Многие считают, что слава – категория не материальная, а, на поверку, слава – выгодно реализуемый товар, или, иначе говоря, доход от выгодно вложенного труда.

Когда кажется, что все знаешь сам, к чужому сомнению не прислушиваешься и на не свое смотришь свысока, за что и получаешь потом сполна со всех сторон сразу.

Диктатор старается не помнить, как завершили свой путь предшественники. Это помогает ему смело распускать руки и жить, не оглядываясь. Фактически он – похожий на человека железобетонный индивидуум с твердым знанием, как все должны жить и умирать, чтобы он остался бессмертным. Но диктатор один, а чиновников много. В суммарной массе они обыгрывают любого диктатора. Он подчиняется собственным интересам, а бюрократия использует их и процветает в тени его преступлений.

С начальством можно ладить. Они такие же люди и так же заботятся, чтобы вышестоящие не спихнули их с насиженного места.

Люди больше любят строгих, чем умных. Умный корит других за слабость понимания, а строгий требует порядка и дисциплины. К этому можно приспособиться, а с пониманием всегда проблемы.

Есть рукотворные вещи – образцы человеческого недомыслия и халтуры. Такие вещи – не долгожители, но на смену им приходят десятки новых.

Думать должен тот, кто умеет. Поэтому многие не тратят время попусту.

Сначала бог создал глупость, а потом человека, чтобы он умножал и лелеял ее. И у человека это хорошо получается. Лучше, чем все остальное.

Добродетель украшает человека, но слаба в коленках – под давлением соблазнов быстро сходит с дистанции, а любой смертный грех трудно поддается исправлению. В этом его сила. Он бессмертен – вечно живет, но губит хозяина.

Работящие люди завидуют удачливым, бездельники завидуют работящим, а удачливые завидуют бездельникам – на удачу приходится работать не покладая рук.

Соблазны возбуждают страсти, страсти возмущают разум, но глупость требует, чтобы он держал себя в руках и не вмешивался не в свое дело.
Многие считают, что глупость – обратная сторона ума. Это заблуждение. Глупость – соперница ума, более активная и талантливая, ее изобретательности диву даешься.


Склочные мысли

Когда мы с жизнью не согласны,
когда проигран наш турнир,
мы выражаем громогласно
свое ворчание на мир.


Кто призывает идти на костер, тот сам обходит его стороной.

Кто берёт головой, кто – седалищем, а успешные – блатом и связями.

Не в деньгах счастье, когда их мало, и когда не знаешь, куда их пристроить.

Деньги вылетают из кошелька мгновенно и тут же забывают обратную дорогу.

Деньги тают независимо от количества и с удивительной скоростью.

Наука – как женщина. Одним трудолюбием ее не очаруешь.

Без любви далеко не уедешь, но и с нею дороги в ухабах.

Человеку хорошо, когда он спит, если сны приятные.

Везение не в таланте, а в умении им пользоваться.

Шустрый ученый вносит в науку скромный вклад, а выносит гораздо больше.

Талант ученого – схватывать суть чужой работы и не выпускать из своих рук.

Противодействие не равно действию, если у действующего выше должность.

К новому привыкать легче, чем отвыкать от старого.

Самолюбие возникает не из-за любви к себе, а из зависти к другим.

Гордыня – это попытка надуть себя до уровня удачливых.

Одни завидуют прошлому, другие будущему, а третьи – и себе не завидуют.

Если человеку дать точку опоры, он и Солнцу покажет Кузькину мать.

Земной Шар – тюрьма вселенной, до счастливой планеты не долететь.

Талант поэта в том, чтобы найти, о чем говорить, после всего всеми сказанного.

Не все сорняки – подонки, но все подонки – сорняки.

Если крапиву не обижать, она не тронет.

Человек не познаваем, но познается его тёмный чулан, закрытый на все замки.

Добрая душа – вещь хорошая, если ею наделен конкурент.

Легче перевернуть Земной Шар, чем быть точкой опоры.

Родители могут указать детям путь, а могут выпустить на большую дорогу.

Иной выбивается в люди, чтобы не быть человеком.

Не надо иметь дело с великими. Они окрылят, а тебе потом ломать себе крылья.

Обиженный обо всем судит с кочки обиды.

Если искусство нос воротит от правды, это не искусство, а сборщик подаяния.

Для любой жены всегда найдётся сосед, карману которого можно завидовать.

Наши дети не такие, но и мы не такие для наших родителей, и нас это не огорчает.

Счастье может прийти, когда дом – сирота, и улизнуть, когда дом – полная чаша.