Угол зрения Часть 4-2

Феликс Довжик

Угол зрения   Часть 4-2

Сталинское правосудие

Жили в нашем городе две подруги-соседки: Маруська и Шурка, и, как водится, однажды пробежала между ними черная кошка. Что тому было причиной, никто не знал, а сами они о такой мелочи не вспоминали. И вот Шурка решила Маруське круто насолить. Возможность тут же представилась.

Маруська решила подзаработать. Она прослышала, что где-то на Украине можно приобрести дюжину платков, а то и два десятка. Поскольку великий и могучий Советский Союз был занят созданием атомной и водородной бомбы и не собирался снабжать платками наш город, модные изделия соседней республики должны были раскупаться со свистом, а разумная наценка давала возможность покрыть транспортные расходы и кое-что оставить в своем кошельке.

Маруська накопила деньги, взяла у мамы чемодан и совершила желаемый вояж – ночь туда, ночь назад в общем вагоне, ночь на вокзале и два дня в очередях. Но в нашем городе, где всем известно, что у соседа будет на ужин, подобные мероприятия не проходят незамеченными, а, тем более, для заинтересованной Шурки. Когда продавался третий платок, к Маруське нагрянула милиция.

Шурка была плохим шахматистом и дальше первого хода не видела. Ей представлялось, что милиция попугает Маруську и по-честному заберет половину платков. Но дело приняло нешуточный оборот. Маруська загремела со своими платками и нашим чемоданом. Кто мог предвидеть, что доблестное правосудие пожелает убить несколько зайцев.

Во-первых, сигналу надо дать ход, власть обязана поощрять доносы – хорошее это дело. Во-вторых, совершая свою комбинацию, Шурка не подковалась политически. Газет она не читала и не знала, что в стране проходит очередная кампания по борьбе со спекуляцией. Послала недавнюю подругу под колесо государственной телеги. У правосудия появилась возможность улучшить отчетные показатели. В-третьих, у правосудия есть жены, которым ничто модное не чуждо, особенно на дармовщину.

Суд состоялся. Мама выступала свидетелем как хозяйка чемодана. Маруське влепили два года. Платки конфисковали. Поскольку отец был фигурой, заметной в масштабах города, суд вынес частное определение – чемодан вернуть хозяйке. Прогуливался бы наш чемодан в чужих руках, но блат, как говорила мама, выше совнаркома.

Через два года загорелая Маруська вернулась из Казахстанских степей да еще привезла оттуда свое Личное Счастье. Ее Личное Счастье оказался хорошим соседом – безотказный мастер на все руки и рыбак превосходный. Немало пойманной им рыбы побывало на нашей сковородке. Лишь один нюанс тянулся за ним неотъемлемым российским шлейфом. Любил заложить за воротник, а, если закладывал основательно, с некоторым излишеством, непременно хотел свести счеты со своей половиной.

Случалось, даже, спотыкаясь и матерясь, гонялся за ней по огороду с топором в руках. Однако Маруська, зная его к себе особое пристрастие, держалась в отличной спортивной форме. Поскольку он, как бы глаза ни были налиты, злобы к соседям не питал, ему прощались семейные слабости. Так что у Шурки были основания завидовать Маруське. Зависть требует выхода, и Шурка решила обогатиться.

Стратег из Шурки получился такой же, как шахматист. Ей показалось, что Маруська, купаясь в своем устроенном благополучии, потеряла к ней интерес и все забыла. Обогатиться можно было тем же способом – через платки и Украину. На правах ближайшего соседа наш чемодан должен был поехать в очередной поход, но не поехал. То ли Шурка отыскала второй чемодан в городе, то ли мама, наученная горьким опытом, не выпускала чемодан из рук.

После третьего проданного платка Шурку взяли. Улица решила, что на этот раз у правосудия ничего не выйдет. Во-первых, оно не износило предыдущие платки, а поэтому горячей заинтересованности быть не должно. Во-вторых, в данный момент кампания по спекуляции не проводилась, и это дело лавров следствию не сулило.

Справедливые сомнения, подогреваемые вялостью следственного процесса, дошли до Маруськи, и она громогласно объявила, что продаст корову, но Шурку посадит. Ее серьезные заявления дошли до соответствующих органов, и там заинтересованно ждали. До первого базарного дня в городе не смолкали споры. Одни стояли на том, что Маруська пожадничает, другие уверяли, что ее Личному Счастью Шурка ничего плохого не сделала, и он – трезвый и вполне разумный человек – не позволит приносить корову в жертву глупости.

Но общество недооценило силу настоящей любви и ненависти. Сосед посчитал, что прихоть любимой женщины дороже коровы, а Маруська доказала, что она – человек слова. В первый же базарный день от несчастной дойной буренки остались рожки да ножки, и денежные потоки потекли на смазку правоохранительной системы. Процесс сорвался с мертвой точки и полетел на крыльях. В суде делу дали зеленую улицу, и Маруська в лице государственного обвинителя произнесла пламенную речь и потребовала для Шурки четыре года тюрьмы.

Родственникам Шурки советовали подмазать адвоката – Бороду, но таких денег, чтобы перешибить корову, у них в помине не было – во дворе даже коза не блеяла. Да вряд ли адвокат пошел бы на сделку. Он должен был предоставить правосудию возможность сыграть свою игру. Защищал он Шурку без энтузиазма, веских аргументов не нашел, поскольку наказание обвиняемой сулило больше, чем ее защита. В итоге суд, предвкушая и облизываясь, счел требования обвинителя совершенно справедливыми.

И вот уже из Вологодской губернии пошли в наш городок письма о состоянии дел на Северном лесоповале. Шурка приобрела там отменную квалификацию. Однажды после ее досрочного возвращения по амнистии в связи со счастливой смертью великого вождя папа безнадежно мучился с дубовым суковатым чурбаном. Шурка легонько оттерла его, взмахнула топором, и чурбан рассыпался на поленья и щепки. Личное счастье она с севера не привезла. Здесь отыскала. А на Маруську зла не таила.

Адвоката звали Бородой за шикарную бороду. Тогда растительность на щеках носили только глубокие старики, а адвокат был мужчиной средних лет, исключительно интеллигентного вида, очень образованный, а говорил – заслушаешься. Дома у него была огромная библиотека. Водились в ней книги, каких в городской библиотеке не сыщешь, и некоторые умники, которые пыжились на золотую медаль, в поисках чего-нибудь особенного для демонстрации своей необыкновенной эрудиции хаживали к нему.

Человек он был щедрый, книг не жалел, с молодежью беседовал охотно. Про него поговаривали, что он «берет», но это к нему не липло. «Берет» в нашем городе означало не плату за работу, это само собой разумеется. «Берет» означало, что он вытащит из того процесса, из которого честным путем не унесешь ноги. Город небольшой, на что рассчитывать известно, а на троих по законам житейской арифметики поделить можно все, что угодно.

Если семья подсудимого зарезала свинью, судья, прокурор и адвокат понимали, как себя вести. Когда адвокат выступал блистательно, прокурор говорил вяло и невразумительно, доводы его рассыпались, и судья брал сторону адвоката. Если подсудимый ничего существенного не предпринимал в свою защиту, если не имел свиньи или коровы, а совершал правонарушения, тут уж прокурор не знал пощады, а у адвоката не находилось весомых доводов в защиту.

Но случалось, от троих ничего не зависело. И такое бывало. У иных подсудимых был прямой выход на райком, и тогда святая троица за честную зарплату разыгрывала те сцены, которые им ставил режиссер.

Бывали особые случаи. Некто Шалопай, который держал в страхе весь город, поскольку ему все сходило с рук, однажды, не найдя никого путного, над кем можно поиздеваться, забрался с приятелями во двор к мужику, мало пьющему, тихому, но, как оказалось, не робкого десятка. Он, не стерпев издевательств, наотмашь врезал Шалопаю по морде, чего тот никак не ожидал. Удар оказался не слабым. Шалопай навернулся виском обо что-то железное, и город облегченно вздохнул.

Солидные родственники потребовали за Шалопая самой суровой мести, да и кто позволил мужику поднимать руку на лучших сыновей отечества. Но тут, к изумлению властей, проснулось Общественное Мнение. Пришлось консультироваться с областью и выше. Правоохранительная система прекрасно знала неписаные правила, но мешало людское дыхание за спиной. На него можно было бы начхать, но великий вождь уже осваивал могильные просторы, и время как-то не в ту сторону стало меняться. Волынили, ждали, что Мнение уснет, а потом, скрипя сердцем, вынесли оправдательный приговор. Так что и ни за грош бывала нервотрепка.

А Бороду уважали. Честнейший человек. Вот как договорились, так и сделает. Или выиграет вчистую, или срок скостит наполовину. И дружить умел. Себе в карман тайком от приятелей копейки не положил. Между ним и правосудием не то, что кошка, даже мышка не пробежала. Ни разу никого он не обманул. Настоящий интеллигент. Не покривил душой.


Геометрия совести

Все стать могли б под небосводом
пустой бездушной грудой тел,
но совесть выдана природой,
чтоб мы не впали в беспредел.

Кривизна совести напрямую зависит от сил зависти и от энергии желаний. Но даже при умеренном воздействии отрицательных масс совесть регулярно сталкивается с каменными стенами, и ей приходится изворачиваться. Поэтому линия в пространстве совести – кривая или ломаная. И это – не самый худший вариант. Гораздо хуже, если линия совести претерпевает разрывы, имеет области пропаданий или повороты вспять.

Идеальной прямой в пространстве совести не бывает. Это сказки. Хорошо, если она слабо кривая или слегка ломанная. Это нормально, если совесть чувствует свои изъяны и вносит коррективы. Иначе можно попасть в запредельные области мнимо человеческого существования.


Политическая экономия

Пока в потоке хмурых дней
народы кланяются трону,
предел мечтаний королей –
драть шкуру строго по закону.

Экономика – не наука экономить, а наука тратить, чтобы получить больше.

Чтобы были богатые, обязательно нужны бедные, а они этого не хотят понимать.

Получить навар из ничего не каждый умеет. Поэтому не все богатые.

На свете две формы собственности – личная и остальная. Остальная крупнее личной. В этом причина войн и личных безобразий.

Производственные отношения – научное название нервотрепки на работе, а производительные силы – название трудяг, которые в поте лица что-то делают.

Государственный аппарат – это вооруженная организация для дележа всего, что делается, в пользу тех, кто делит.

Цена товара – это стоимость рабочего пота плюс добыча нахлебников и прихлебателей.

Экономика называется политической, поскольку политики используют всё, что сэкономят на работниках.

Политическая экономика – выдумка: политики не экономят, а экономическую политику каждый чувствует на себе.


Политическая наука и научная политика

Пока, с судьбой играя в блиц,
свою мечту лелеют люди,
под управленьем первых лиц
им жизнь готовит шиш на блюде.

Наука чтит методы и не щадит результаты. Политика чтит результаты и не брезгует любыми методами.

Наука – единственная отрасль человеческой деятельности, где одобряют того, кто трубит на весь мир об узких границах открытий предшественника.

Наука добрее политики. В политике последующий правитель отвергает предыдущего, а в науке последующий учёный ставит предыдущего на его законное место.

Политика дает политикам власть, а остальным последствия ее. Наука дает ученым занятие, а остальным – плоды этих занятий.

Задача политики – властвовать, не отвлекаясь на безвластных.

Научная политика изучает способы усмирять народ, а политическая наука – методы держать его под колпаком.

Из политики нельзя уволить, но можно вычеркнуть.

Народ всегда голосует за себя, а политики думают, что за них.

Величие своей личности – путеводная звезда любого политика.

Ученый обожествляет природу, а политик – себя.

Все люди хороши, поэтому лучше на их пути не попадаться.

Политика – занятие скользкое, но доходное.

Чистых политиков не бывает – реальная жизнь им этого не позволит.

В грязном болоте легче плавать – чистые родники не мешают.

Чем мутнее озеро, тем сытней планктон.

Политики мечтают о своей постановке, но декорации им ставят силовики и чиновники.

Чиновники – всему виновники, но по их сытому виду этого не скажешь.

Политики приходят и уходят – проблемы остаются. Не им же их решать.

Великие политики необходимы – они образцы для новых интриганов.

Бездушные люди самые безотказные инженеры человеческих душ.

Любой ураган в первых рядах гонит волну гремящего мусора.

Средний человек может быть высоким, но среди низких.

Солнце всегда готово светить, но облакам не прикажешь.

Счастье – пустая безделушка, но отсутствие его досаждает каждого.

Затмение солнца бывает, но после ночи – всегда рассвет.


Наставления далекоидущим

Раз в колком поле отношений
любой правитель – не кристалл,
дави курки по всем мишеням
и двигай сам на пьедестал.

Собрался идти далеко – не оглядывайся.

Не жди манны небесной – подгребай всё, что есть на Земле.

Меньше сделаешь, больше выгадаешь.

Если работа нужна, она за себя постоит.

Расти орлов, но не давай летать.

Кнут подчиненным, пряник себе.

Если ничего не делаешь, шею не сломаешь.

Штурвал надо крепко держать в руках, но не обязательно крутить.

Надежнее плыть по течению, чем идти против ветра.

Не заставляй себя, заставляй других.

Луженая глотка заменит любые способности.

Быть незаметным выгодно, но не в глазах начальства.

Не вникай в работу – увязнешь.

Если надо засучивать рукава, не носи рубашку, носи пиджак.

Всего не переделаешь, да и не надо.

Главное – попасть в обойму, а там тобой научатся стрелять.

Не рули, а юли и выплывешь.

Идешь по головам – не считай потери.

В глубину не ныряй, держись на плаву.

Боготвори и бога, и его наместника.

Следи за попутным ветром.

Идти вперед лучше сзади – все на виду.

Смотри свысока, тогда не увидишь, что творится внизу.

Чем выше пост, тем круче виражи.

Никогда не верь, когда о тебе говорят плохо. Это от зависти.

Никому не давай пощады.

Опирайся на ущербных – они без тебя далеко не уедут.

Не заводи друзей. Им обязательно покажется, что они не глупее тебя.

Друг – это тот, с кого есть навар, а не тот, кто тебя доит.

Цени чужую независимость до полного истребления.

Обещай, а кукиш держи в кармане.

Надежду раздавай без ограничения – пусть наивные тешатся.

Побольше ври – за вранье не расплачиваются.

Не скупись на обещания – они ничего не стоят.

Замечай тех, кто нужен тебе, от остальных отмахивайся.

Не забывай о детях. Твои недостатки они приумножат.

Не смотри далеко вперед, все равно ничего не увидишь.

Держи возле себя больше пешек – быстрее пройдешь в ферзи.

Не скупись на подлость, когда-нибудь и с тобой поделятся.

Не думай, что все думают, и себя не обременяй этим.

О себе думай – не прогадаешь.

Не жди – не дождешься.

За все, что не удалось, пусть отвечают другие.

Если будешь выслушивать чужое мнение, не успеешь обнародовать свое.

Дави других – раздуешься до великого.

Поднимешься выше всех – до самой смерти уже не споткнешься.

Жаждущих подпускай к кормушке, но не к рычагам управления.

Укорачивай ненасытных – не плоди подобных себе.

Не утруждай себя. Всех много, а ты один.

Если добьешься всего, подумай – зачем это?


Случай из времён СССР

У дочери учительницы из белорусского города моего школьного образования возникли серьёзные проблемы с глазами. Наши районные врачи помочь не смогли, но посоветовали съездить в Одессу.

Учительница с мужем и дочкой отправились туда дикарями и там добыли номерок к профессорше в Филатовский институт. Не одна такая мать была расторопной женщиной, а тамошняя регистратура была очень доброжелательно расположена к тем, кто не жалел денег на поправку своего здоровья. 

Принимающая пациентов профессорша к шалостям регистратуры относилась с большим пониманием. Пациентов одного за другим она выставляла из кабинета. Дошла очередь до знакомой моим родителям учительнице с дочкой.
– А вы как к нам попали? – грозно спросила профессорша.
– Не знаю. Муж номерок достал, – ответила женщина.
– А кто ваш муж?
– Секретарь обкома.

Дочь очень внимательно обследовали. Причину болезни нашли. Диагноз поставили. Как лечиться, обстоятельно объяснили и все необходимые рецепты выписали.
Все члены семьи вернулись в город счастливыми, но не удержались и рассказали знакомым, как им всё это удалось.


Побочные замечания

Штурмуешь правящий сарай,
чтоб лично первым выйти в князи, –
успешно плавай и ныряй
во всем диапазоне грязи.

Пронырливый человек везде свой, особенно в мутной воде.

Кто умеет за себя постоять, тому и работать не надо.

Самое главное при дележе – вовремя напомнить о себе.

Стать фигурой по деловым качествам – не фокус, а быть, не имея их, – талант.

Шишки за работу получает тот, кто ее делает, а призы – кто командует.

Не в свои сани не садись, если нет умелого кучера.

Потрясает не подлость, а навар с ее помощью.

Нельзя оправдывать других, на себя оправданий не хватит.

Выгадывает не тот, кто признает ошибки, а тот, кто на них ноль внимания.

Друзья познаются в беде, а недруги – до и после нее.

В первую очередь диктатора предают те, кого он не успел предать.

Главную опасность представляют друзья и близкие – они претендуют на многое.

Соратник не тот, кто участвует в дележе, а тот, кто довольствуется остатками.

Исключению не нужны правила.

Кто льет воду на колесо мельницы, первым попадает в помол.

На свете есть семь смертных грехов и семьдесят семь бессмертных.

Личность не играет никакой роли в истории, если она мало дров наломала.

Когда славу приносишь на крыльях подлости, счастье остается под хвостом.


Мелкое хулиганство
Мужчина сидит, согнувшись, и держится за локоть. Входит жена.
– Локоть ударил. Полчаса изображаю боль, а ты не идешь. Так обидно.

Подруга спрашивает у подруги:
– Помирились? Под одеялом или до этого?

Бабушка наставляет внучку:
– Лена, ты знаешь, что до свадьбы ничего не должно быть?
– Почему же бабушка? Сначала надо узнать, подходим ли мы друг другу.

Женщина укоряет мужчину:
– Самостоятельный мужчина так не поступает.
– А я не самостоятельный. Я – женатый.

Мужчина спрашивает у пожилой женщины:
– Сын моей жены кто мне будет?
– Сын.
– Жена-то у меня вторая.
– Все равно. Чей бы ни был бычок, а теленочек наш.

Женщина пожаловалась мужчине на плохой сон
– Хочешь увидеть хороший сон? Приходи ко мне. Поспишь на моей подушке.

 
Разговоры, разговоры

В плену баталий и азарта
свободно опытный игрок,
как на духу, откроет карты
в короткой фразе между строк.

– Я бы ему и пяти копеек не дала.
– А он и в десятке твоей не нуждается.

– Мужчина должен себя предлагать, а женщина вправе выбирать.
– И не было отказов?
– Сколько угодно, но на нет, суда нет. Не сотвори себе кумира. Кругом такие же люди, и многие уступчивее.

Очень важный доктор наук высказывает свое мнение.
– История рвет семейные связи, не будем ей мешать. Вы обратили внимание, как популярен растворимый кофе? Теперь некогда распивать чай с тетушками. Я со своими соавторами встречаюсь раз в два месяца. Почему я должен чаще видеть мать?

– Когда ты без гроша и болен, а женщина продолжает о тебе заботиться, вот это и есть любовь.
– Это элементарная порядочность. Если женщине есть за что быть благодарной, она всегда так поступит.
– Так-то оно так, но даже колесо иногда слетает с оси, а какое слетит – не угадаешь.

– Посадим деревья, а их мальчишки сломают или сосед придавит машиной.
– Зачем же сажать?
– Некоторые мечтают пользу людям принести, а люди раз – и сломали. Одно разочарование. А думаешь – пустая затея, и вдруг получилось. Даже приятно будет.

Женщина говорит подругам:
– Последние штаны с себя сниму и продам, но отдельную кровать себе куплю!

Мужчина рассказывает молодой женщине.
– Мы друг за другом не ухаживали. В этом нас не упрекнешь. Мужики кругом переженились. С кем время коротать? Куда деться? Смотрю – подходящий товарищ. Все свадебные церемонии за месяц провернул. А вот в семье без любви – ни шагу. Какой мужик без любви выдержит эту каторгу? А если взялся за дело и к подруге с душой, попытка – не смерть, и пытка – не пытка.

– У одного золотые руки, да голова стаканом, а у другого голова молотком. У него из обычных рук выходят полезные вещи.

– Мужчина без денег, что рваный башмак – не жмет, не давит, а что толку?

– Не надо показывать женщине свои чувства. Если ей открыть глаза, она коготки распустит.

– В любви не бывает непокоренных, но одни по чувству, другие по зрелости, третьи по старости и инвалидности.

– Попробуй возьми быка за рога, если ему не наставили рожки.

– Женщины безжалостно любят близких подруг, а уж как относятся к соперницам, лучше не знать.

– Если на женщину не обращают внимания, она не может оценить свою потребительскую стоимость.

– Любовь – занятная штука. Можно одновременно и сразу любить, быть влюбленной и быть любимой, но гораздо чаще не бывает ни того, ни другого, ни третьего.

– Супружеская верность – как катер на якоре: ветер гонит, а цепи держат.

– Среди взрослых такие дураки попадаются, каких среди детей не отыщешь.

– Тяжело быть ребенком хороших родителей – приходится себя стричь против своей естественной шерсти.

– Молодежные компании с хулиганским уклоном – это особый вид коллективного одиночества.

– Неумеренные желания как лакомая конфетка – с непаханого поля собрать большой урожай.

– Ничто так не помогает творчеству, как плевок в душу. Злость закипает, а кипяток что-нибудь полезное сварит.

  –    Умеренная шизофрения – это нормальное состояние здорового человека.

 –   У женщин страсть – совершать покупки. Она даже мужа выбирает как покупку. Или понравилось, или захотелось иметь.

– Режет правду матку.
– Да, смышлен, как резец. Насколько подвинут, настолько и срежет.

– Троцкий предлагал свой путь, Бухарин – свой, а Сталин убрал их с дороги. Всё законно. Урожай достается тем, кто убирает сеятелей.

– Политики – почитаемые представители человечества, но кратковременно.

– Получить кукиш легче, чем булку с маком, но булка черствеет, а кукиш всегда свежий.

– Детей можно не воспитывать, но обиды потом неизбежны – урожай и опору иметь хочется.

Одна женщина, обидевшись на сына, в сердцах воскликнула:
 –   Я же тебя, нахала, родила!
 –   А я тебя не просил об этом – ответил ей сын.

– Чтобы родить достаточно девяти месяцев, чтобы воспитать, необходимо семнадцать лет без выходных и отпусков.

– Голову прячут в песок, если душа в пятках или ноги в сырости.

– На скользкой дороге лучше сразу споткнуться и разбить нос, чем долететь до конца.

– Липовый мед всегда попахивает крупной взяткой.

– Из скверной ситуации выход понятен: не унесешь ноги – головы не сносить.

– Можно человеку помешать быть счастливым, но несчастным, если он хочет, не помешаешь.


Рассуждения

Объективное
– Да, я – пьяница, но я нужен людям. Я колодец вырыть могу, забор поставить, крышу поправить, дачу построить. Посмотрите вокруг. Всё пьяницами построено. На нас родина держится. Мы ее опора. Шатающаяся. Спорить не буду.

Субъективное
– Разве может женщина сравниться в творческой инженерной работе с мужчиной? Я могу разобраться в схеме, понять ее, но я не могу ее придумать. Мужчина думает о работе в театре, в автобусе, дома, а я всюду думаю о доме и семье. Чем накормить, что купить, сделал ли уроки, гулял ли сегодня? Этого из головы не выбросить. Как поместить туда вместо текущих забот мысли о датчиках, передатчиках, преобразователях? Это совершенно несовместимо. А не было бы семьи? Тогда все равно, о чем думать. Можно о передатчиках, если нет ничего более приятного.

Трезвое
– Ты свои фантазии выбрось в корзину. Я за твои гениальные идеи не хочу ломать себе шею. Я сел в это кресло и принял правила игры. Я согласен быть в стае. На вожаков я рычать не стану. Я вместе с ними. Я один из них.


Откровенное, в узком кругу.

– Друзья мои наивные. Вы захотели сами сливки слизать и у меня из-под рук утащить вкусный кусочек. Я понимаю ваше желание, но я вынужден вас огорчить. Пока я начальник, я вам этого не позволю. Или брысь с дороги, или берите меня в вожди. Второе меня устраивает больше, а вы выбирайте сами. Вашу творческую свободу я не ограничиваю, но от своих возможностей я не откажусь.

Средь добрых сердцем, средь глухих,
в часы трудов, в часы досуга,
один зависит от других,
а все зависят друг от друга.


Вопросы ребром

Любой в пути житейский гром
нам жалит душу, словно кобра,
а каждый вслух вопрос ребром
рождает вмятины на ребрах.

Власть политики или политика власти?

Диктатор режима или режим диктатора?

Честный политик – утопия честности?

Власть необходимости или необходимость власти?


Не жалят страсти грудь иглой у женщин в зрелые года. За что ж наказаны судьбой носить мешки без молока?

Дети – цель или побочный продукт любви?

Первый блин комом, потому что хозяину?

Миллион терзаний – минимум или средняя величина?


Фас и профиль

Вскрывают суть монархов войны,
суть жизни – жизненный пробег.
Иной лицом к лицу – разбойник,
а сбоку – все же человек.

Пять минут можно быть ангелом, но надолго – крыльев не хватит.

В несовершенном мире нет надобности быть идеальным.

Масштаб личности не определяется площадью, занимаемой на стуле.

По принуждению станешь несчастным, а по склонности – подлым.

В стаде – все бараны, а в стае – все хищники.

Паршивая овца хренового пастуха стоит – от обоих мало радости.

Скользкая дорога дает хороший разгон, но далеко заносит.

Наживе и подлости покорны все должности.

Страсть к наживе высоко возносит, но ходить приходится на ходулях.

Не у всех смерть – конец. У многих конец наступает задолго до смерти.

Помощь ближнему охотно оказывается, если она не в ущерб себе.

Лишним и ненужным каждый способен делиться бескорыстно.

За оказанное сочувствие все просят втридорога.

Бездушных мало – равнодушных полно.

Каждому нужен собеседник, но кому это надо – слушать?

Чужие проблемы в одно ухо влетают, а вылетают из всех дыр.

Дружба до тех пор дружба, пока не обременительна.

Свой маяк другим не светит.

Чужое горе сильно расстраивает, поскольку напоминает о своем.

Чего требовать от жизни, если с себя спрос не велик?

На свои изъяны надо закрыть глаза, иначе себя разлюбишь.

Человек могуч … где не надо.

Человек, конечно, разумный, но с разумом не все в порядке.

В жизни все важно и только сама жизнь – мелочь.

В жизни многое – как в витрине: увидеть можно, взять нельзя.

Жизнь устроена не для нас, а для своего выживания.

Дворец своей судьбы строишь сам – разрушать помогают помощники.

В бескрайнем море людей каждый чувствует себя одиноко.

Хороший человек – как оазис в пустыне: приятно встретиться, но дорога зовет.