Повесть За далёкой чертой, гл. 9

Прошёл праздник, начинались будни, нужно было выходить на работу. Морозец по утрам приятно освежал, а снежок падал на воротник пальто, на ресницы Нины, работа была рядом, стоило подняться в гору. Но ей всё-таки хотелось снять свой уголок, чтобы не мешать сестре мужа наладить свою жизнь. В итоге, Дина всё - таки окончательно поругалась с Раднажапом, да и с Алексеем у них по сути ничего не могло быть. Так как тётя Варя строго поговорила с сыном, что они хоть и сводные, но всё-таки брат и сестра. Дина и Раднажап решили развестись окончательно, а Нина и Пётр нашли небольшой домик на низу посёлка, хозяева сами съехали, но держали там ещё хозяйство. Пётр к тому времени работал на тракторе Т-150, они загрузили опять свои нехитрые пожитки и переехали в отдельный дом, там ещё и у хозяев оставалась какая-то мебель. Домик был небольшой, но уютный, состоявший из комнаты, которая была залом, и  небольшой кухни. Нине домик понравился, только до работы было далеко ходить, но она сильно не переживала на этот счёт, потому что скоро должна была уйти в декретный отпуск. Просто он давно не отапливался,  и нужно было протопить печь, замазать большую щель в стене, чем Нина и занялась. В выходной они оставили Сашу у бабушки с сестрёнками Петра, а сами принялись создавать уют в новом жилье. Понемногу в домике стало уютно и тепло, только вот Нина, пока замазывала  большую щель, что растрескалась в стене от мороза, успела простыть и начала кашлять, что в её положении, конечно, было недопустимо. Пришлось идти к терапевту, никакие лекарства не помогали, но гинеколог разрешила принимать антибиотики, успокоив её, что пенициллиновый ряд можно при беременности. Нина послушала врача и купила простейший ампициллин, и вскоре кашель, правда отступил. Некоторое время приходилось искать выход из положения, пешком ходить на работу, оставлять сынишку либо с Петром, когда он был дома, либо заводить к Анастасии Петровне, пока она шла на работу. Конечно, бабушка недовольно бурчала, но оставалась, и Санька играл с девчонками, которые были чуть постарше его. Потом идя домой, на обратном пути заходила за ним, и уже вместе они спускались до дома, перейдя железную дорогу. С разговорами, где Саша рассказывал очередную историю, во что играл с сестрёнками  Петра, как заносили дрова для печи, по несколько полен, чтоб не было так тяжело нести. Нина любила сынишку, немного винила себя, что лишила его родного отца, скоропалительно приняла решение, уехав из Кузбасса, но она гнала прочь эти мысли, успокаивая себя тем, что Пётр её любит и она будет счастлива, а житейские проблемы постепенно сойдут на
нет.
          Постепенно Нина привыкала к новой обстановке, тем более весна уже чувствовалась во всём. И в капели, когда днём солнце пригревало, лаская лучами и землю, и крыши домов, они со звоном капали на землю. В воздухе парил запах, начинавшей оттаивать, почвы. Хотя ночами ещё было холодно, но днями солнце опять бралось за свою работу. И так, постепенно, весна дарила своё тепло. Нине дали декретный отпуск, и она большую часть времени проводила с сынишкой. Денис отправил задолженность по алиментам, за несколько месяцев, сумма получилась приличная, эту новость прибежала к ним сообщить ещё одна сестра мужа - Вика, которая приехала из города, навестить сестёр и бабушку. Пётр должен был бабушке отдать деньги за мотоцикл «Урал», который принадлежал ранее деду, и Анастасия Петровна решила, чтобы внук отдал за него тысячу рублей. Большеглазая сестра Вика, придя  к ним в гости, сказала - У вас большие деньги появились, бабушка сказала, чтоб какую-то часть за мотоцикл отдали. У Петра ещё заработков не было, он возил лес, работая в каком-то новом кооперативе, и зарплату только обещали. Но Нину возмутило то, что позавидовали алиментам на ребёнка. Когда сестра ушла, она сказала Петру - Деньги это для Саши, и нам нужно купить  ему одежду и обувь, и хоть какую-то мебель. Пётр не протестовал, ему было не по себе, что он не может заработать средства, чтоб отдать деньги за мотоцикл. Но с женой невольно согласился. Решили купить новую курточку Саше, ботинки, тем более он осенью должен был пойти в школу. В магазинах всё было уже скудно, выбор был небольшой, но можно было ещё кое-что пока купить. Перестройка делала своё дело. На следующий день они всей семьёй отправились в магазин, порадовали сына покупками, и ещё даже хватило денег, чтобы  купить диван и кухонный стол с навесным шкафом. Пётр привёз мебель на тракторе, сосед помог ему выгрузить. В их новом жилье стало уютно. Нина сшила голубые занавески из поплина, и повесила их на маленькие окна. Днями топилась печка, но уже не приходилось долго топить, потому что на улице потеплело. Обед готовила на газовой плите. В этом небольшом домике царила какая-то гармония, тепло и уют. Длилось это недолго, наверно, чуть больше месяца. Старшая сестра мужа Дина, уже работала на птицефабрике, там она познакомилась с мужчиной и они решили пожениться. Дина, видимо, тоже страдала, от того, что ей никак не везёт, но, как и любой женщине, хотелось заботы, ласки и тепла. Молодая женщина была симпатичной, стройной, но жизнь пьющих родителей, скорее всего, отложила свой отпечаток на её характер, и она искала лучшей доли, чем была у матери. Анастасия Петровна сказала Петру,- Что раз не отдаёте деньги за мотоцикл, то купит Динин друг его, сразу отдаст тысячу, девчонкам деньги пригодятся. На что Пётр рассердился, когда увидел новоиспечённого друга сестры, на « Урале», на котором они ездили с Ниной и за ягодой, и в гости к Нининым родителям.
   Её тоже тяготили эти отношения между родственниками, Нина подумала: «Что ведь Пётр тоже внук, и ещё сам плохо стоит на ногах, бабушка могла бы и так отдать мотоцикл». Но у них были свои взаимоотношения, и Нине не хотелось в них вникать, тем более ей скоро предстояло рожать малыша. Дина с мужем собрались переезжать в другой посёлок, квартира освобождалась. Отец Петра и тётя Варя однажды вечером, зашли к ним в гости и сообщили - Дина уехала, квартира свободна, возвращайтесь обратно. - Что-то не хочется опять кочевать, тётя Варя,- сказала  Нина.
-Да что ты, Нина, обязательно надо, а то, что же квартира пустая будет стоять,- настаивала тётя Варя.
-А Дина как же?
-Да они с Сергеем, с парнем этим уехали, собрали вещи, а стенку она продала, недостачу надо было заплатить.
-Но хорошо, только здесь мне нравится, уже обустроились.
-Нина, переезжайте, здесь за жильё платить надо ещё,- присоединился и отец Петра.
Так Нина и Пётр с уговорами, но решили переехать опять в бывший родительский дом. Хотя Петра, наверно, и не надо было сильно уговаривать, ведь это его отчий дом. Работа в кооперативе особо дохода не приносила, Петру давали только авансы, потому что организация была новой. Как не хотелось Нине переезжать, но всё же пришлось. Тем более у хозяев был скот, корова, бычки, и когда хозяин запаздывал, чтоб  дать сена и напоить их, Нина  давала сама им корм и набирала воду из колодца, чтоб напоить их. Вся эта работа ей приносила только удовольствие, потому что с детства была знакома Нине. Родители тоже держали коров, когда было своё молоко, был и свой творог, и сливки. Это было большим подспорьем для семьи.
       Конечно, эти бесконечные переезды тяготили Нину, но всё же она согласилась, и в один из дней, отец Петра и он сам, погрузили опять в телегу трактора вещи, мебель и, обогнув железнодорожную линию, вскоре оказались на прежнем месте. Кабина трактора была большой, и Нина, и сынишка доехали с комфортом до нового места их будущего пребывания. Помог выгрузить мебель сосед Дядя Митя, но когда выгружали шифоньер, одним неловким движением, большое зеркало на средней дверце шкафа - разбилось. Его осколки рассыпались на крыльцо дома и на землю. Нина от неожиданности вздрогнула. Подоспевшие на Уазике, следом отец и мачеха Петра только развели руками, а тётя Варя ещё и злобно добавила, как отрезала: «Но всё, жизни теперь у вас не будет»! У Нины холодок пробежал по телу: «Что вы такое говорите»? « Но примета такая есть - плохо, когда зеркало разбивается»- ответила женщина. Но делать нечего, мебель разгрузили,  Нина заметала осколки, вздыхая и расстраиваясь: « Лучше бы там остались жить, там хоть домик и небольшой, но там было как-то уютно и спокойно». Она всегда ждала мужа с рейса допоздна, усыпив сынишку, отодвигала подшторники  на маленьком кухонном окне, в темноте, осветив фарами, показывался трактор, гружённый деловым лесом.  Пётр заходил в дом, уставший, пропахший соляркой, дорога из леса была небыстрой. Нина разогревала ужин. Пётр был рад, что она его всегда ждёт из рейса.
     В родительском доме произошла трагедия у отца  с матерью Петра, а старые люди так и говорили, что «В доме, где случилось большое горе, счастья не будет никому». Эта мысль тяжким грузом легла у Нины на сердце, но она гнала её прочь. Чтобы не было зияющего отверстия на месте зеркала, Пётр перевернул дверцу шифоньера другой стороной, получилось вполне сносно, и незаметно, что шифоньер был когда-то с зеркалом. Нина вымыла его, убрала мелкие осколки, что осыпались вовнутрь, и сложила их вещи, наводила уют в доме. Хотя Дина и побелила недавно, она решила перед родами ещё на раз выбелить квартиру. Правда, живот уже был большой, но молодой организм требовал не сидеть на месте. Они купили с Петром известь, Нина разгасила  её водой, добавила голубой краситель-синьку, размешала как сметану, одела на длинную палку ковыльную кисть, что сделал её отец, и приступила к работе. Постепенно, начиная со своей спальни, выбелила и зал, и маленькую спальню, и кухню, правда в зале одну стену наполосатила. Пётр даже привёл бабушку, чтоб та оценила, но она посоветовала пройти стенку  ещё на раз. Нина перебелила стену, которая была холодной, поэтому видно и получились полосы, но потом они решили просто завешать её большим ярко-зелёным паласом с узорами из листьев и жёлтых мелких цветов, который заменил им ковёр. Этот красочный палас, торшер и люстру им подарили Анастасия Петровна и Дина, когда они только поженились. Понемногу они обживались в квартире, хорошо, что и поликлиника, и магазины были рядом. Только школа была в посёлке ещё одна и Сашу надо будет первое время провожать через линию. (Продолжение следует).