Борьба Глава 10 Гопник

Уже год, как взял себе в привычку, вернее в обязанность ходить на работу и обратно пешком, как раз в аккурат к вечеру получатся десять тысяч шагов.
В октябре, в шесть вечера уже начинает смеркаться. У меня закончилась пара, я как обычно пошел домой пешком. Мой путь лежит между домов двух кварталов по дворам двух школ.
Первый квартал от академии - не самый благополучный в плане проживающего контингента. Панельные пятиэтажки с мусорными площадками из бетонных плит, разбитые внутриквартальные дорожки, и скрипучие ржавые качели рассказывали пешеходу, что когда-то квартиры тут получали советские рабочие и работницы по остаточному признаку – «ни фига» не передовики. Чем дальше от метро, тем громче архитектура квартала заставляла забыть, что я в Питере. 
Второй квартал приличнее первого, уже появляются кирпичные девятиэтажные дома, большие детские площадки с обустроенным школьным стадионом. Ближе к метро - квартиры дороже, население побогаче, и улицы посветлее.
И вот я пешим пересекаю первый квартал. Уставший с опущенной головой я шел, создавая вид серого безобидного человечка. Мои плечи опущены, папка болталась в руке в такт шага со счетом «раз – два», нет со счетом «ра-а-аз – два-а-а».
Перед мною, на моей траектории, вдруг возникла фигура человека – лет семнадцать - восемнадцать, худощавого в вязаной шапке (такую шапку молодёжь называет «пидарка»).
- Ты че мужик, не местный чё-ли? – остановил меня вопросом этот молодой организм. Я, имея опыт общения с молодежью, выпрямился посмотрел строго с недоумевающим взглядом. Пацанчик осёкся, видать понял, что дядька серьезный. Но…  перед калиткой школы на низком ограждении седело с пяток его приятелей, отсвечивая лица затяжками сигарет. От нас до них не больше двадцати метров. Пацанчику нужно выпендрица.
- Слышь х…йло, ты местный? - Повторило тело в «пидарке», видать решившее продолжать наезд для самоутверждения.
Я молча предпринял попытку обойти препятствие, но организм снова перегородил мне дорогу, остановил свою худощавую мордочку перед моим лицом. Затем голова в «пидарке» отвернулась и сплюнула. Во время его плевка я видел бегающий кадык и у меня появилось непреодолимое желание ударить в этот бугорок на его горле. Юноша, повернув голову обратно, после плевка встретился с моим взглядом, и мне показалось, что он все понял. Он сделал шаг в сторону уступая дорогу. Я молча, шевеля от ненависти скулами, борясь со своей злостью пошел прямо, по своей первоначальной траектории.
Товарищи пацаненка в «пидарке» выкрикивали в след оскорбления, типа «х…й старый» и банальные юношеские непристойности. Ещё я слышал, как они надсмехались над «моим препятствием» называя его «сыклом». 
За время работы преподавателем, я научился быстро отходить от конфликтов со студентами, попросту не брать в голову. Это довольно нехитрый прием: - если я могу объяснить себе поведение студента, то есть знаю причины поступка, у меня не возникает к нему (к студенту) злости и агрессии.
Но в случае с телом в «пидарке», я не был готов, и благодарил обстоятельства, что сдержался и не ударил. Потом я объяснял себе, что парень из среды невысокого социального статуса, что хотел самоутвердиться перед «бро», что он молодец и у него хватило ума пропустить.

«бывает»
В академии, в первых числах сентября, я зашел к своему приятелю в кабинет и увидел у окна сидело тело, но уже без «пидарки» - студент первого курса.
Я вспомнил этот организм, я внимательно вглядывался в его мордочку не отводя взгляда. Мордочку объял страх, организм вспомнил меня и виновато по щенячьи опустил голову. Я поприветствовал своего коллегу, указал жестом руки на понурого студента, громко произнес: - «Молодец».
Когда в коридоре академии я встречаю этого молодого человека без «пидорки», я улыбаюсь и киваю головой в знак добродушного приветствия. Потому что знаю, что этот организм придет ко мне на четвёртом курсе и будет, как все, делать своё студенческое дело.
далее Глава 11