Чем занимались магнаты в период каучукового бума

С оперным театром, что на  фотографии, связана удивительная история. Её знала задолго до посещения Бразилии, и как-то подсознательно, а может быть осознанно стремилась именно сюда, в столицу штата Амазония. Мне хотелось увидеть многое, плюс ко всему здание легендарного театра "Амазонас", чтобы в той волнующей истории больше не оставалось вопросов.

Оперный театр открыт в конце 19 века в Манаусе, столице штата Амазония. Аккурат в разгар каучуковой лихорадки. Именно здесь произошла трепетная история отношений. Я запомнила её надолго и она мне кажется занимательной. Не стану переписывать для вас историю слово в слово, расскажу со своими сокращениями, при этом не потеряв смысл.
***
Апрель 1947 года. Джузеппе Лаццо - прославленный бас нью-йоркской Метрополитен оперы потягивал сок на террасе отеля в Рио. Турне по Бразилии заканчивалось через четыре дня. Триумф близок. Гонорары обещали баснословные. В этот момент в дверь постучали, прервав приятные мысли.

Маленький человек в шляпе представился импресарио оперного театра Манауса. Выглядел робким, но был настойчив. Неприятный свистящий голос настораживал и резал слух. Предложение оказалось невероятным.

Дать шесть концертов в оперном театре Манауса за $20 000! Вдвое больше, чем за всё турне по Бразилии. Мысли путались. Манаус. Город на Амазонке, заброшенный, пользующийся дурной славой, жертва каучукового кризиса. Как может захолустный театр предложить вдвое больше, нежели все богатые города Бразилии вместе взятые? В подтверждение своих слов человечек вытащил пачку зелёных банкнот, половину гонорара, и передал певцу. Отказаться тот не смог. Условие было одно - не задавать вопросов, что бы не случилось.

Странная история. Никто из друзей не знал манаусского импресарио. Но $20 000!

Через четыре дня певец в назначенное время был в аэропорту. Двухместный частный самолётик взял курс на Манаус. Пилот оказался немым. Попытка переговоров не удалась.

В Манаусе ожидало такси. Жалкий отель. Тревога переросла в страх. Никто не знает, что он здесь, в этом печальном городе. По пути успел заметить, оперный театр больше похож на руины. Афиш о его концертах нет. Что это значит? Злость кипела.

В холле отеля ждал импресарио, который увёл певца в номер, не дав разгореться прилюдному скандалу. А уже здесь потухшим голосом объявил, что он соврал. Выступление будет происходить не в опере и, вообще, концертов будет не шесть, а всего... один.

Взрыв негодования у Лаццо.

- Один концерт за $20 000! Что Вы от меня хотите?

- Ничего. Будете только петь, - и передал список желаемых арий из репертуара певца.

Лаццо онемел. Ему что, всё это снится? Вторая часть гонорара в $10 000 легла на стол. Голос импресарио вернул к реальности:

- Завтра в восемь вечера за Вами придёт машина.

Ночь прошла без сна. Что может за этим скрываться? Никакой Карузо столько не получал! Оперного певца парализовал страх. Как выбраться из этого Манауса?

Машина пришла в восемь вечера следующего дня. За рулём американского лимузина сам импресарио. Лаццо покорно сел рядом. Он уже почти не сомневался, что это похищение. Автомобиль выехал из города и помчался по бездорожью джунглей. Певец серьёзно пожалел о случившемся. Через час остановились у высокого деревянного барака, и импресарио впервые улыбнулся. У артиста вспыхнула надежда.

В здании стояла темнота. Лабиринт из коридоров и лестниц. А вот и кулисы! Занавес! Настоящая сцена в свете прожекторов, рояль. Седовласый аккомпаниатор сухо представился, появившись из-за кулисной темноты. Десять минут на подготовку.

Ясных мыслей не было. Лаццо чувствовал себя по другую сторону человеческой логики. Для кого он будет петь? Кто заплатил $20 000?

Подняли занавес. В зале полный мрак. Певец оцепенел. Аплодисментов нет. Неужели концерт перед пустым залом? Едва уловил скрип сидений, шелест платьев и сдерживаемое покашливание. Почему зрители не позволяют себя увидеть? За весь концерт ни единого хлопка, но тишина была почтительной. Контакт с призрачной аудиторией был налажен и хотелось превзойти самого себя. Лучше он никогда не пел!

Через полтора часа занавес опустили. Маленький человечек со скрипучим голосом был бесконечно благодарен и тронут. Долго жал руку. А после всех благодарностей привёз артиста в аэропорт и тем же двухместным самолётом отправил его в Рио-де-Жанейро.

Через много лет открылась невероятная правда. Лаццо рассказал эту историю врачу из Манауса, а тот поведал, что в двадцати километрах от города есть деревня. Никто не осмеливается туда войти. Деревня прокажённых. Он пел для них. А импресарио, видимо, миллионер, каучуковый магнат, и одна из слушательниц была ему бесконечно дорога.
***
Сейчас оперный театр, это не руины 1947 года. Роскошное отреставрированное здание увенчано расписным куполом. Рядом на площади играют дети, на лавочках пенсионеры почитывают прессу. И совсем всё не так мрачно, как когда-то показалось Лаццо.

С середины 19 века театром занимались каучуковые магнаты. В своей амбициозности творили невероятные вещи. Театральный интерьер представлен был лучшими европейскими картинами, в наилучшем гобелене, с хрустальными люстрами в позолоте.

На сцене Амазонас танцевала Анна Павлова, пел Карузо, играл Венский Симфонический оркестр музыку Штрауса, а это, возможно, лучшая классика.

Ещё тот был театр, а вместе с ним и город, пока британцы не вывезли семена гевеи и не засадили плантации своих колоний в Индокитае. Через 15-20 лет более дешёвый каучук пошёл по миру оттуда. Резина перестала быть мировым дефицитом.

Дальше больше. Плантации перекинулись в ЮВА. Густонаселённые азиатские страны выдавали огромные объёмы каучука благодаря дешёвой рабочей силе. Бразильский ластик упал в цене. В Амазонии магнаты замучились выискивать в джунглях индейцев, кто бы работал на них. Народа во время бума загнали массу. Племена индейцев уходили вглубь Амазонии, скрываясь от плантаторов. Ведь рабочие отказались работать на гевее за копейки и попросту разбежались. Вслед на ними богачи покинули город. Манаус пришёл в упадок.

Гевея очень интересное дерево. Оно не особо выделяется размерами, но по своей надобности бесценно ещё со времён древних индейских цивилизаций. А всё благодаря удивительным свойствам её сока. Если слегка надрезать ствол, как тут же белый сок потечёт по коре. Кончиком мачете прикоснёшься и тянешь ниточку за собой 10 или 20 метров, а латекс не рвётся, становится упругий и гибкий, но намертво не застывает. Каучук в готовом виде.

И кто бы мог подумать, что столь несметное богатство региона в какой-то момент перестанет приносить баснословные деньги дельцам?

Давно минули те времена расцвета и последующего запустения. Город воскрес и вырос. Благодаря реставрации, сохранились старинные особняки. Особенно рада за действующий до сих пор театр, ведь в середине 19-го века по морю его перевезли частями из Франции на Карибское побережье, затем вверх по Амазонке в бразильские леса. Восстановили Амазонас в точности, каким он стоял в Париже, только название дали своё. Каучуковые дельцы способны были на невероятные поступки, а потому отдать #20 000 за концерт для любимой ещё не самый безумный случай.

Такова история театра в неразрывной связи с каучуковой лихорадкой и случаем любви джентльмена к неизвестной даме. А ведь сколько было их, этих "любовий", на  памяти человечества? Всего не рассказать, да уже и забылось.