Умоленные

               
Воистину умоленных в наши дни так мало, что едва ли кто-либо сможет их опознать и отличить простых верующих во Христа. Например, к моей матери на работе приставала одна баптистка, предлагая ей для начала почитать библию, а потом высказаться по поводу прочитанного.

В этом нет ничего удивительного, поскольку для верующих христиан вообще и для баптистов в частности каждая спасённая ими душа облегчает им дорогу в христианский рай. Это же христианство, а не иудаизм.

Библию моя мать охотно взяла, а вот достойно высказаться по поводу прочитанного так и не смогла, поскольку читать ей было некогда…

Вопрос в том, была ли эта баптистка умоленной? Едва ли… Дело в том, что в те времена быть баптисткой было довольно выгодно. Ведь в любом городе их радушно встречали и провожали браться и сёстры во Христе.

И не только встречали и провожали, но и способствовали их коммерческой деятельности, которая в те времена именовалась спекуляцией… Так что желающих примкнуть к этой секте было более, чем достаточно.

Однако, далеко не всех они принимали в свои ряды и далеко не всем принятым они давали нечто вроде документа для должной встречи иногородними единоверцами.

Например, одну женщину, честно признавшуюся в том, что она слаба на передок, они не приняли. Так ведь ей надо было пойти к кришнаитам, которые в нашем городе Глупове тоже были и охотно принимали к себе слабых на передок.

Более того, слабые на передок девицы просто рвались к кришнаитам, поскольку их духовный лидер был на редкость харизматичен и иногда снисходил до совокупления со своими самыми хорошенькими прихожанками. А остальным мовешкам разрешалось только омыть его ноги…

                ***

Одного знакомого нашей семьи моя мать называла умоленным. Его судьба сложилась не самым лучшим образом. К баптистам его привели многие бедствия. Во-первых, потому что ему доставалось в детстве за то, что он был этническим немцем.

 Во-вторых, потому что его дочь страдала таким неизлечимым безумием, что он был вынужден отправить её в дурдом к психохроникам, где её регулярно навещал и заботился о ней.

Его самого спасла от рака простаты только некий французский экспериментальный препарат, который ему кололи два раза в год. И так далее…

Так что его крайняя религиозность была совершенно естественной. Тем не менее, по моим понятиям, он не был умоленным.
                ***
Своего первого умоленного я повстречал на даче, де он числился штатным электриком дачного товарищества. До него там были и другие штатные электрики. 

Но ведь они не стояли на крыше, держась одной рукой за гусака с подведёнными к нему проводами, а другой за некий молитвенник, по которому он громко читал свои обращённые к всевышнему пламенные молитвы!

А поскольку это была соседская крыша, то было вполне естественно, что, когда он спустился с неё, мы малость потолковали. Сначала он что-то говорил мне о всевышнем, а потом перешёл к вопросам из серии знаю ли я о том, что…

Я отвечал на все его вопросы положительно. Разумеется, знаю! Более того, я сам об этом писал в первом или последующих томах моих философских трудов.

Наша беседа затянулась… Её резко оборвал председатель нашего садоводческого товарищества, ухватив согрешившего электрика за шиворот и дав ему пинка под зад со словами:

-Религия-твоё личное дело! Молись себе на здоровье после работы или просто болтай. А в рабочее время- работай.  Я тебе за это деньги плачу.

Выгнал ли наш председатель его после этого с работы или нет, я не знаю. Но так или иначе мы больше никогда не встречались.
                ***

Моего второго умоленного знал весь Глупов. И его жену тоже. Дело в том, что для русской семьи в те времена у них было слишком уж много детей. Это сейчас для цыганской семьи это норма, поскольку она живёт на так называемый материнский капитал.

Так что моему герою по имени Алексей и его жене приходилось трудиться как пчёлкам на самых разных рабочих местах. Полагаю, что его жена трудилась при наличии такого количества детей лишь по нужде. А вот Алексей трудился не только по нужде, но и из идейного принципа.

Причём до самых последних дней своей жизни. Так что потолковать с ним мне удавалось только на ногах.

Причём он  не только постоянно и упорно трудился, но и активно посещал храм божий. Ему там доверяли даже носить хоругвь, что считалось большой честью для мирянина. При этом он не стал священником. Почему? Для меня это и сейчас загадка.

В те времена власть, мягко говоря, не жаловала посетителей храма божьего. Могли быть крупные неприятности. Но его это ничуть не смущало.

Из бесед с ним я многое узнал о нём самом и его роде. В его роде были не просто священники, а даже крупные церковные иерархи. С полагающимися им по их сану землями, прудами и замками. А вот бездельников в его роду никогда не было…

Все дети в его роду получали достойное образование и воспитание. И его дети тоже. Труд в его роду считался частью православной веры. Поэтому он и трудился как пчёлка до последнего вздоха. Такого я не ожидал услышать от него.

А ещё он поведал мне о том, что за свой светлый путь он удостоился редкой чести встретиться с двумя ангелами при жизни. Один из них был белым ангелом, а второй-чёрным ангелом. Белый ангел говорил, что он достоит рая, а чёрный ангел в этом сомневался.

А когда я спросил его о том, что были ли эти ангелы зримыми только для него, или для других тоже, то на этот вопрос он ответил мне, что не знает.

На мой взгляд он был самым настоящим умоленным. А на ваш?





 





 


Рецензии