Её звали странно: Астя. Фамилия была простая: Улейева. Простая, но тоже достаточно странная, как и имя. Отец, Кузьма Трофимович, рассказывал, что его дед Фрол был пасечником и мастером по изготовлению ульев для пчёл (считалось, что его ульи были самыми лучшими в округе), что и послужило поводом для возникновения такой редкой фамилии. Правда, сыновья Фрола Улейева Трофим и Устин не пошли по пчеловодческой стезе: они полюбили выпивать, а пчёлы почему-то не любят запах алкоголя и стремятся атаковать людей, от которых пахнет самогоном, водкой и другими спиртосодержащими. Странные пчёлы, считал Кузьма Трофимович, который тоже был не дурак выпить и потому не смог продолжить дело Фрола и не стал пчеловодом. И даже изготовителем ульев не стал – водка помешала. Скорее – самогонка: водку надо было покупать в магазине, а самогонку можно было гнать самому из подручных широко распространённых материалов, чем он с увлечением и занимался на досуге. Астя родилась в захудалой небольшой деревеньке на дальнем краю «N-ской» области, которая, деревенька эта, тем не менее, имела длинное и непонятное название: Благие Мухаришки. Никто из жителей не мог сказать, что это за такие Мухаришки, тем более – благие. Отчего они благие – непонятно, по всем признакам и показателям ничего благого в Мухаришках и близко не наблюдалось. Даже старик Протас Кулов, которому недавно исполнилось девяносто восемь лет, и тот затруднялся дать ответ. «N-ская» область находилась в отдалении от центральной России – далеко за Уралом, так далеко, что добираться до Москвы нужно было чуть ли не неделю, если сначала ехали на попутке до районного центра, потом на автобусе до областного центра, а уж потом по железной дороге. От Благих Мухаришек ближе было до Пекина, чем до Москвы, но в Пекин ехать нужды не было. Астя не получила никакого особого образования кроме мухаришкинской начальной школы (для получения среднего образования нужно было ехать в другую, более крупную деревню – районный центр Сусляки, в сусляковскую среднюю школу, но она туда по какой-то причине не поехала. Вернее причина была: основательно пьющие родители решили, что хватит ей учиться, чай не в академики пойдёт, и даже не в дОценты (так говорил её папа Кузьма Трофимович, делая ударение на букве «о» – дОценты), и несмотря на малый возраст для официальной работы, её устроили на молочнотоварную ферму (высокорослая и крепкая Астя выглядела старше своих пятнадцати лет), где она проработала скотницей два года и эти два года работы на ферме стали самыми яркими (но не самыми приятными) воспоминаниями её юности, о чём она вспоминала с неподдельным ужасом. Особенно тяжко было зимой – морозы в этих местах достигали таких величин, что иной раз ртутный столбик от холода съёживался так, что укромно прятался где-то далеко внизу термометра, в маленькой круглой колбочке, и шкалы в нижней части не хватало для точной фиксации температуры. Тогда люди говорили, что даже ртуть боится этих морозов. И хотя полюсом холода в России считается Верхоянск (или Оймякон – эти два населённых пункта с переменным успехом спорят между собой за это звание: «Полюс холода»), но в Благих Мухаришках в силу географических причин (отроги горного хребта) сложился такой микроклимат, что в иную зиму морозы здесь ничуть не уступают верхоянско-оймяконским. Астя чувствовала себя в Благих Мухаришках несвободно, словно в заточении, как, видимо, чувствует себя птица в клетке и мечтала уехать из этой ненавистной Мухаришки куда-нибудь, хоть…хоть... Она не знала куда, но твёрдо знала, что надо уехать и знала, что уедет. Когда-нибудь. Через два года она таки сбежала из дома в областной центр, к Васе Прошкину, выходцу из их деревни, который, когда приезжал в родные Благие Мухаришки рассказывал ей про красивый город (областной центр!) с асфальтированными дорогами и тротуарами и звал её к себе. Вася был на пять лет старше Асти, он успел закончить профессиональное училище, получить профессию автокрановщика, устроился в управление механизации №2 (УМ-2) крупного строительного треста и теперь работал на городских стройках на небольшом автокране и получал очень неплохие деньги по сравнению с зарплатами в Благих Мухаришках. Правда, как самому молодому водителю и крановщику в одном лице в управлении механизации (остряки УМ-2 шутили: «два в одной кабине!») ему дали старенький изношенный автокран марки «Ивановец», давно выработавший свой производственный ресурс – он был выпущен ещё во времена СССР – Советского Союза; кран часто ломался, и Васе приходилось чаще заниматься ремонтом в гараже, чем разгрузкой-погрузкой на стройках, но он не роптал, считая, что опыт ремонтника ему пригодится в будущем. Благодаря заботам и упорству Василия кран был приведён в рабочее состояние и на нём можно было вполне нормально работать и даже неплохо зарабатывать. Начальство отметило усердие молодого крановщика и пообещало в будущем дать ему новый кран. Когда-нибудь. Когда поступят в управление механизации новые краны. А пока работай, Вася, на этом. А тут вдруг прошёл слух, что правительство приняло решение о реанимации замороженного лет тридцать назад проекта строительства одной железнодорожной магистрали полное название которой было Байкало-Амурско-Тихоокеанская железная дорога, а сокращённо «БАТ ЖД» (в народе для удобства её стали называть «БАТя ЖД»), ведущей от Байкала к Тихому океану и проходившей через «N-скую» область и, значит, работой Вася будет обеспечен на многие годы вперед – проект был очень серьёзным: протяженность магистрали была несколько тысяч километров и включал в себя мосты через несколько десятков рек и речушек, тоннели через большие и малые горные хребты, строительство сопутствующей инфраструктуры. Поговаривали, что после завершения «БАТя ЖД» начнётся новая стройка: железная дорога по берегу Охотского моря до самого Магадана. Якобы, сейчас ведётся проектирование этого ответвления от «БАТя ЖД». Вася с оптимизмом смотрел в будущее и даже думал о том, что ему надо получить свидетельство для работы экскаваторщиком – это более серьёзная позиция чем автокрановщик, и тогда он сможет заработать значительно больше денег. Он решил в будущем, когда будет время, пройти обучение и окончить курсы экскаваторщиков. Астя жила у Васи, который снимал комнату в коммунальной квартире. А чтобы соседи не возмущались (больше всех очень возмущалась одна злая одинокая тётка по имени Клара Людвиговна, жившая в соседней с Васей комнате, не имевшая мужа: привёл, мол, девку, распутник. Она с возмущением прислушивалась к громким «любовным звукам» по вечерам из-за хлипкой деревянной стены, хорошо проводящей звук, стучала по стенке в момент наибольшего экстаза, стараясь сорвать процесс получения удовольствия любовниками), но Вася объявил, что Астя его невеста и звуки из-за стены вполне уместны. «Уместны они будут тогда, когда вы распишетесь в ЗАГСе, а сейчас они неуместны, и даже незаконны! – ворчала Клара Людвиговнаа, – я, может, тоже была когда-то невестой, но я не позволяла себе такого...». «Вот поэтому ты и осталась в старых девах, Клара Людвиговна» – подумал Вася, но благоразумно не стал произносить это вслух. А Клара Людвиговна продолжала свои инсинуации: «А если б у нас в квартире были маленькие дети? Это был бы ужас: всё слышно!». Но маленьких детей в коммунальной квартире ни у кого из жильцов-коммунальщиков не было (дети были, но уже достаточно взрослые – студенты – и звуки из Васиной комнаты их нисколько не смущали, а даже веселили, и они говорили одобрительно: «молодец, Вася, труженик, так держать!»), так что этот убийственный аргумент соседки не действовал – повезло Васе. Года два с половиной Астя прозябала в областном центре, где она перепробовала много профессий, не требовавших специального образования, впрочем, нигде подолгу не задерживаясь: посудомойка в столовой ГПТУ, в котором отучился Вася (он туда её и устроил по знакомству с поварихами, которым нравился бойкий и недурной собой Вася, и они его иногда подкармливали даже после того, как он окончил обучение), уборщица, а потом и ученица ткачихи на камвольном комбинате, выкладчица товара в продмаге (эта простая должность носила красивое импортное название «мерчендайзер», но суть от этого не менялась), уборщица в модном ателье в центре города, и здесь ей повезло: её заметили и она переквалифицировалась в помощницы закройщика (закройщик Кирилл на неё «глаз положил», а затем и не только глаз), потом она – начинающая портниха, а далее Астя резко меняет свой профессиональный курс и переходит из производственной сферы экономики в сферу развлечений и отдыха: одному из клиентов ателье – главному совладельцу (92% акций принадлежало ему) ночного клуба «Северное сияние» Гоше Гугуце приглянулась её смазливая мордашка, крепкая стройная фигура и лёгкая походка, а кроме этих достоинств Гоше импонировал какой-то пустой взгляд красивых глаз Асти, как бы лишённый проблеска мысли – уж больно ему надоели его умничающие подруги, обнаглевшие и предъявлявшие ему явно завышенные требования – уж эта не будет умничать, подумал он; Гоша взял «шефство» над молодой Астей Улейевой: она даже некоторое время жила у него на квартире (Гоша не был женат), сбежав от крановщика Васи, пока Гоша не снял ей отдельную комнату в коммуналке. Разве мог мужиковатый Вася в замызганном ватнике, пропахший соляркой и машинным маслом, с чёрными обводами вокруг ногтей от въевшегося мазута, солидола и машинного масла (сколько она ни старалась чтобы Вася вымыл эти обводы, какие только моющие средства и щётки не применяли, это никак не удавалось), сравниться с модным красавцем Гошей в костюме из дорогой блестящей ткани (эту ткань привезли из Китая из провинции Хэйлуцзян специально для него), словно Ихтиандр из старого советского фильма «Человек-амфибия», благоухающим дорогим французским парфюмом? Правда, якобы французский парфюм тоже был сделан в парфюмерных мастерских где-то в Шанхае или Гуанчжоу, но кто в этом станет разбираться? Нет, конечно, Вася никаким боком не мог сравниться с модным красавцем Гошей, который так следил за своим внешним обликом, что даже делал маникюр: его мягкие ухоженные руки, красивые длинные пальцы и тщательно обработанные ногти (естественно, без чёрных ободков вокруг ногтей) сильно отличались от грубых корявых и мозолистых рук мужлана Васи... Так что выбор Асти был очевиден. Деятельный и предприимчивый Гугуце договорился с одной из своих многочисленных знакомых, Алиалой Буховой, преподававшей в частной балетной школе (в областном центре была единственная такая школа и её владелицей была Бухова), и та преподала Асте краткий курс танца, однако, состоящий из достаточно многих уроков. Астя с жадностью впитывала науку танца, понимая, что перед ней слегка приоткрылась дверь (образовалась маленькая щелка – так образно представляла себе Астя сложившуюся в её жизни ситуацию) в новую перспективную жизнь и теперь только от неё зависит как она воспользуется этой возможностью: распахнёт дверь и уверенно войдёт в неё, или будет с завистью заглядывать в эту щель, наблюдая за теми счастливицами, кто находится внутри. Она до автоматизма отрабатывала навыки и танцевальные приёмы перед зеркалом, и проявляла такую твёрдую настойчивость и ненасытное рвение, что Бухова удивлялась и была ею довольна: больше никто из её учениц не проявлял такого рвения. Алиала Бухова не знала, что Астя в тот момент, когда к ней подступала усталость и в душу коварной змеёй проникала лень, чтобы только отлынить от занятий и не заниматься, сразу заставляла себя вспомнить коровник, ранние побудки в четыре утра (дойку никогда нельзя было пропустить – коровам не объяснить, что кто-то заболел или заленился и не придёт), путь из дома на ферму в любую погоду (особенно тяжко было идти зимой в мороз и непроглядную темень, подсвечивая себе дорогу блеклым фонариком, – здесь в селе не было ни одного фонаря, лишь над дверью коровника светил единственный тусклый фонарь, как маяк, чтобы можно было найти дорогу к нему) и тяжёлую работу на грязноватой ферме, пропахшей навозом. И сразу лень отступала, словно испугавшись возврата к прошлому, и к Асте несмотря на усталость приходило желание заниматься, приходило сильное воодушевление… Психология! По прошествии месяца интенсивных занятий Гоша устроил просмотр приобретённых навыков и решил, что этого хватит и направил Астю на работу в свой клуб, и она за короткое время превратилась из начинающей танцовщицы в «примадонну» ночного заведения: зрителям она нравилась больше других танцовщиц – она обладала какой-то особой гибкостью, силой одновременно с изяществом (редкое сочетание), что позволяло ей крутить вокруг шеста такие пируэты, что некоторые зрители ахали и наблюдали за ней открыв рот. Кроме круток вокруг шеста она применяла прыжки и пробежки по маленькой сцене, что нравилось зрителям. Однако, один раз шест не выдержал такой нагрузки и согнулся, вырвав крепления, она упала и получила лёгкую травму – синяки, и пришлось ставить новый шест, усиленный. Её танцы у шеста очень нравились зрителям, у неё появились свои поклонники, ей засовывали в трусы самые крупные купюры (некоторые из самых богатых поклонников засовывали поглубже даже сотенные бумажки, но не рубли, конечно, а доллары и евро, впрочем, когда запихивали в трусы рублёвые «пятихатки» тоже было неплохо), и она стала получать частные заказы. Вернее, получал их Гоша Гугуце, он и решал кому и за какие деньги Астя будет показывать свои приватные танцы. Астя Улейева была без комплексов и с большим чувством показывала богатым клиентам всё своё мастерство. Видимо, мастерство было нешуточное, и клиенты были довольны, так что у Асти сложился свой небольшой круг ценителей, постоянных клиентов, к которым она иногда выезжала на место. Такой выезд стоил довольно дорого, но клиенты – ценители танцев денег на неё не жалели, даже помимо того, что заплатили Гоше за вызов, и Астя на этих частных заказах скопила неплохую сумму. Впрочем, и Гоша не обижал Астю в плане оплаты, и она всего лишь за два с половиной года сумела накопить денег на свою собственную отдельную квартирку на краю города в спальном районе и смогла наконец переехать из опостылевшей комнаты в коммунальной квартире с редко просыхающим соседом неопределённого возраста Игорьком Пантелеймоновым, закалённым алкоголиком, напрасно мечтавшим попасть к Асте в постель, или затащить её в свою, – нет Игорёк был не из числа её респектабельных клиентов, да к тому же он хотел заполучить Астю бесплатно, по-соседски, как он говорил, «в порядке соседской взаимопомощи». «Ну, уж нет, сосед, дорогой Игорёк, – возмущалась Астя наглости соседа Пантелеймонова, – это тебе не соли или сахара попросить, когда они неожиданно закончилась, это…это…совсем другое… Уж я-то себе цену знаю! И не продешевлю!». Пусть район, где находилась квартира, спальный, вдали от центра, пусть квартирка маленькая, пусть потолки – 2,45 (при строительстве жадный застройщик украл 5 сантиметров от стандарта 2,5 метра), пусть дом не самый престижный, старый и обшарпанный, но зато квартира своя, отдельная! С хорошим видом на широкую полноводную реку, катящую свои холодные воды к Северному Ледовитому океану, тайгу за рекой, стоявшую непроходимой зелёной стеной на берегу. В реке было много прекрасной рыбы и городские рыбаки увлечённо рыбачили постоянно как с берега, так и зимой со льда, как только устанавливался прочный лёд на реке, а устанавливался он рано, уже в октябре. Да и район вполне обжитой и удобный в плане жизнеобеспечения: многочисленные магазинчики на первых этажах, разнообразные бытовые услуги в подвалах. А также детские садики и школа неподалёку – но эта нужная инфраструктура ей пока была ни к чему. Сбылась её давняя мечта: она теперь не жительница зачуханной деревеньки Благие Мухаришки – деревенщина неотёсанная, а полноправная горожанка! «Горожанка – это хорошо, но вот бы стать ещё столбовой дворянкой!» – пришла ей на ум какая-то шальная мысль, откуда только взялась: ведь дворянок, да ещё столбовых, в России давно не было. Она посмеялась над этой смешной мыслью, но она – мысль – чем-то ей сильно понравилась… В наше время столбовые дворяне тоже есть, но они просто по-другому называются, в соответствии со временем: элита, что ли. И сейчас она с полным основанием выписалась из Благих Мухаришек и прописалась в городе, в своей отдельной квартире. Она долго рассматривала в паспорте штамп и вожделенную запись о регистрации в городе «N» и испытывала…испытывала непонятное чувство – смесь огромной радости, чувство достижения цели и чувство превосходства над своими чумазыми земляками-мухаришкинцами, которым не светила такая запись в их паспорте. И тогда она дала себе обещание, что не остановится на достигнутом и обязательно добьётся в жизни чего-то большего… Она сделает удачную карьеру! Слово карьера её очень нравилось. Карьеру всем на зависть!
Она три года с успехом отработала в «Северном сиянии», ей исполнилось двадцать два года её как бы пока всё устраивало, но где-то в подсознании жила мысль – годы уходят и надо идти дальше, делать карьеру…но как? Каким образом идти к своей мечте? Хорошего образования нет, работа в клубе не особенно престижная, важных знакомств тоже нет… Как же быть? Она этого не знала, но была уверена, что обязательно найдёт нужную дорогу. И вот однажды Гугуце познакомил её со своим московским другом Фридрихом Тютебейкиным, который приехал в город «N» по каким-то своим делам. Тютебейкин по паспорту был всего лишь Фёдором, он от природы был ярко рыжеволосым, и ему нравилось имя Фридрих (ещё в школе на уроке истории Западного мира он услышал звучное имя Фридрих Барбаросса – рыжего короля Германии и императора Священной Римской империи), поэтому он представлялся всем именно Фридрихом, а не как иначе. Фридриху Астя очень понравилась, и он заказал, как водится, приватный танец. Гугуце предупредил Астю, чтобы она проявила к Фридриху Тютебейкину максимальное внимание, ласку и благорасположение: «Астя, ни в чём ему не оказывай – это очень влиятельный человек в шоу-бизнесе… Ты меня понимаешь? Выполняй любое его желание». «Любое?» – переспросила Астя. «Любое, – подтвердил Гугуце, – ты уж постарайся...на всю катушку – очень надо». И хотя Тютебейкин не особенно понравился ей (старый, лет сорок с лишком, длинноносый, с небольшой, но заметной родинкой на кончике носа, как-то рано обрюзгший, с неприятно дрожавшей объёмной жировой складкой на животе, нависавшей над…в общем, нависавшей, как снег нависает с края крыши после вьюги и обильного снегопада, и с совсем не мужской фигурой), но у него была одна оригинальная особенность в облике. Непритязательная внешность Тютебейкина не могла привлекать к себе внимания, от чего он со школьных лет мучился и страдал: по характеру он был очень честолюбивым, хотел, чтобы внимание всех окружающих было приковано к нему. Но – увы! Окружающие и особенно девушки не жаловали его своим вниманием… И когда Фридрих в зрелые годы сильно разбогател, то придумал себе оригинальный образ. Он отрастил недлинную, но густую рыжую бородку (за которой тщательно следил, посещая новомодный барбершоп), широкие бакенбарды, как у Пушкина, спускающиеся с висков к бороде, или поднимающиеся от бороды к вискам – как посмотреть, а на голове оставил полосу из волос, шириной равной ширине бакенбард, соединяющую по окружности головы левую и правую бакенбарды, а все остальные волосы с головы сбрил – и спереди ото лба до полосы, и сзади, от полосы до шеи. Получилась оригинальная и смелая причёска: красновато-рыжий ободок из волос по окружности опоясывающий голый блестящий череп – выбритые места он тщательно смазывал блестящим парфюмерным маслом, и эти места сильно сверкали, особенно – в лучах солнца: так, что глаза слепили; эта причёска сразу привлекала к нему внимание и взгляды: такой причёски ни у кого не было. Смелая причёска – над ним насмехались, ёрничали, но он на это не обращал никакого внимания – главное, что его стали узнавать, на него обращали внимание в любой компании, в любом обществе. Эту причёску остряки стали называть тюбетейка Фридриха или – второй вариант – тюбетейка Тютебейкина. Некоторые отвязные модники – их, правда, было мало – последовали его примеру и стали заказывать в парикмахерских эту причёску: «Сделайте мне тюбетейку Фридриха!». Астя тоже очень удивилась, когда впервые увидела Тютебейкина и его причёску, но потом привыкла. Астя точно следовала пожеланию Гоши Гугуце и постаралась. После приватного танца в отдельном кабинете клуба они поехали к Асте домой, и Тютебейкин остался у Асти неожиданно надолго. Он забросил все свои дела (его телефон утром начал надрываться от звонков, но он не брал трубку и отключил его через полчаса, и Асте приказал, чтобы она свой телефон тоже выключила) и развлекался с безотказной и деятельной (согласно заданию) Астей весь день – она явно ему очень понравилась. С паузами на приём пищи. Правда, у Асти в холодильнике было пустовато: какая-то неаппетитная привядшая зелень (шпинат, сельдерей, петрушка, укропчик, зелёный лучок с поникшими стеблями, китайская салатная капуста, худосочные овощи: редиска и огурцы, одна вялая морковка, да маленькие, сморщенные, как лицо старушки, помидорки на веточке), обезжиренный кефирчик совсем без калорий, малокалорийные неаппетитные, серого мышиного цвета хрустящие хлебцы долговременного хранения и витаминизированный йогурт – Астя строго придерживалась диеты: она от природы была что называется широкой кости и склонной к полноте, и не позволяла себе переедать: она строго следила за потребляемыми калориями. Этот весьма неширокий ассортимент растительно-огородных продуктов с добавлением обезжиренной молочки не доставил радости Тютебейкину, скорчившему смешную мину недовольства: он явно не входил в большую семью вегетарианцев, веганов или флектарианцев. Фридрих с хрустом надкусил найденный хлебец, попытался разжевать кусок и тотчас поцарапал и язык, и нёбо, он сразу всё выплюнул, пробормотав, что их, видимо, достали из египетской пирамиды, из фараонова захоронения: фараона Хеопса или Микерина. Астя про Хеопса слышала, про Тутанхамона слышала, а вот про Микерина нет, но кто такой Микерин уточнять не стала. Тютебейкин, голодный и недовольный, позвонил Гоше, кратко и раздражённо обрисовал ситуацию и тот, почувствовав недовольство в голосе Фридриха, через час с небольшим лично привёз несколько внушительных пакетов с провизией, закупленной в самом дорогом супермаркете города: сырокопчёная и варёная колбаска, буженина и ветчина со слезой (нарезка), дорогие сыры с голубой плесенью и без неё, банки с красной и чёрной икрой, объёмная банка с настоящим крабовым мясом (уж точно не подделка из рыбьего фарша и красителей с наполнителями), осетрина исключительно первой свежести, солёная красная рыбка в вакуумной упаковке, настоящее сливочное масло от местного фермера без примесей пальмового или кокосового масла, свежие тугие овощи из теплицы, брызжущие соком при надрезе (не чета Астиным увядающим) и корзина с экзотическими тропическими фруктами, доставленными только вчера из Таиланда или Вьетнама, ещё тёплый хлеб, сразу из пекарни, из печи, банка дорогого растворимого кофе, дорогое вино и дорогущий пятизвёздочный коньяк пятилетней выдержки, шоколадные конфеты в коробках – чёрный и белый шоколад, несколько бутылок минералки – Тютебейкин не был сторонником никаких диет. А также две картонные коробки импортного пива «Будайберг». «А-а, вот откуда у Фридриха такая жировая складка на пузе, – догадалась Астя, – у некоторых пиводуев появляется тугое «пивное» пузо, как арбуз, а у него жировик как большой язык» – и она весело рассмеялась смешному сравнению.
- Ты чего? – удивился Тютебейкин.
- Это я от радости: никогда не видела столько деликатесов сразу одновременно, и так много, – соврала Астя. – Неужели ты это всё съешь?
- Ага…– протянул Фридрих плотоядно потирая руки, после того, как выложил продукты на стол. – Почему бы нет? Ещё как съем, дорогая! Ну, что ж, начнём, пожалуй. Ты тоже присоединяйся, труженица, а то ведь на своей хилой травке оголодала небось, как овца в засуху...или заяц: овцу-то хозяин в любом случае накормит как-нибудь, а вот зайцу придётся туго. А нам, милая, силы ещё как сегодня понадобятся… Да, Гоша денег на угощение не пожалел. Фридрих с видимым удовольствием выпил полстакана коньяка (Астя пригубила бокал вина), с большим аппетитом обильно пообедал, отведав большинство деликатесов и оценив их как весьма и весьма неплохие: «свежак», напоследок выпил также две бутылки пива с солёной рыбкой (куда только всё вместилось – удивилась Астя), настроение у него заметно повысилось, и после пива он как-то быстро задремал тут же за столом, откинувшись на спинку стула (уж больно сильно утомился), Астя с усилием перетащила его в кровать, бормоча себе под нос: «Жрать меньше надо!», и Тютебейкин целых три часа сладко проспал после сытного обеда, почмокивая, постанывая и похрапывая, и даже посмеиваясь во сне, словно комедию смотрел, а после освежающего сна у него появились новые силы и очень хорошее настроение – он опять стал развлекаться с Астей. Он провёл с ней остаток дня, вечер, потом и ночь, с короткими паузами на перекусы, и более длинными – на сон; потом ночь плавно перетекла в утро, утро – в день, а они всё продолжали свои чувственные занятия, так что Астя удивлялась неутомимости Фридриха, не зная о том, что он периодически глотает какие-то таблетки втайне от неё, выходя на кухню попить пивка – он выпил почти всё пиво, пока не наступило время Асте ехать на работу. К Асте в голову пришла мысль, вернее предчувствие, что где-то рядом появилась или кружит птица по имени «Удача» (Астя, закрыв глаза, мыслила образами). Она – удача – прилетела и теперь надо бы её не спугнуть. Астя её ясно видела перед своим мысленным взором в виде птицы голубого цвета. У птицы был длинный клюв, напоминавший нос Фридриха, даже нарост на клюве, словно родинка, и хохолок как у удода на голове – ну, точно копия Тютебейкина! – она опять весело рассмеялась, но теперь Фридрих не обратил внимания на её смех: ну, ладно, пусть веселится девушка…
- Фридя, – обратилась Астя к Фридриху, – мне пора на работу, надо ехать в клуб…Гугуце не любит опозданий – он строгий у нас, любит порядок на работе... Он владеет самым крупным клубом в городе…
- Ну, я тоже не лыком шит… У меня в Москве тоже клуб имеется…и не один. Мне принадлежат несколько развлекательных центров и не где-нибудь в городе «N», а в столице, знаменитый концертный зал «Орфей» – про него слышала наверно? (Астя кивнула головой», я являюсь главным совладельцем одного музыкального телевизионного канала – «ГлобусМуз», а моя киностудия выпускает несколько десятков фильмов различных жанров, которые показывают по центральным каналам. – в голосе Тютебейкина прозвучала явная гордость.
И не знала что ты такой…
- Какой?
- Такой крутой! – сказала Астя, а про себя подумала «И такой хвастун».
Тютебейкину понравилось восхищение Асти в её словах. Он помолчал, а потом сказал:
- Астёна, работа в клубе у Гугуце – это, конечно, важно, но ещё важнее твоя работа со мной, лично со мной. Я очень требователен по жизни и мне трудно угодить. Женщинам – особенно. Вот ты, не скрою, мне угодила. Не волнуйся, я с Гошей всё улажу, он мне должен по жизни…
- Может, ты позвонишь ему? – робко сказала Астя, – предупредишь хотя бы...
- Не надо, – ответил Фридрих, – он и так догадается…не тупой, чай.
- Не тупой, – согласилась Астя и подумала: «Очень даже сообразительный – Гоша Гугуце».
И они остались. Получился прогул, и Астя немного волновалась, но потом вспомнила слова Гугуце о том, что нужно выполнять все его, Фридриха Тютебейкина, желания, и успокоилась: ведь это Фридрих пожелал, чтобы Астя осталась. Фридрих Тютебейкин действительно был важной птицей в московском шоу сообществе – он продюсировал различные громкие развлекательные мероприятия и важные события общественной жизни… Тютебейкин придерживался старомодных взглядов на приём на работу в свои заведения: красивые сотрудницы принимались на работу исключительно через его постель помимо стандартного кастинга. Так было заведено издавна и этот порядок он не нарушил даже после скандала с одним влиятельным американским продюсером, который работал в Голливуде и был совладельцем крупной кинокомпании, выпускавшей в гол несколько десятков кинофильмов, и который действовал аналогичным образом с молоденькими актрисами, стремившимися получить роли в его фильмах, и в результате переменчивой фортуны попал в тюрьму по многочисленным обвинениям американских женщин-актрис в сексуальных домогательствах. Фридрих пока не попал в историю, как тот продюсер, только стал более осторожным, чтобы информация о его любовных похождениях не просочилась в прессу. Фридрих Тютебейкин был опытным и пресыщенным потребителем женских ласк, и, кажется, что ничего не могло его удивить. Но Астя смогла его заинтересовать и понравиться ему. Видимо, она подходила ему по психотипу и по анатомии, что ли. У любвеобильного Тютебейкина было несколько внебрачных детей, которым он хорошо помогал в жизни, удостоверившись после анализа ДНК в своём отцовстве. Анализ ДНК для установления отцовства был обязательным условием для оказания помощи, даже если очередная подруга родила ребёнка после общения с ним и этот факт совпадал по времени: через девять месяцев. Тютебейкин был недоверчив и говорил: «А может она тогда, в то время, когда была со мной, имела секс не только со мной, а кувыркалась кем-нибудь другим? А теперь требует с меня денег». И эта предосторожность с его стороны не была чрезмерной перестраховкой: однажды такой анализ выявил, что отцом ребёнка он не является: вероятность – ноль процентов! «Вот, гадина, эта Нюрка, – разозлился он тогда, – отец пацана другой, а она с меня требует помощь. Пусть с отца и требует! Ну, какие люди-бабы нечестные: получается, она тогда гуляла не только со мной, но и с другим, а возможно со многими другими! – искренне сокрушался Тютебейкин, – ну, вот, пусть теперь и ищет автора своего ребёнка». Уезжая из города «N», Фридрих сказал Асте:
- Астёна, я запомнил тебя. Возможно, мы ещё встретимся. И хотя Тютебейкин не обещал ей ничего определённого, Астя почему-то решила, что рыжеволосый длинноносик Фридя её не забудет – уж больно она старалась его ублажить – уж точно на всю катушку, и катушку, так сказать, большого размера, такую катушку, на которую кабель наматывают, а не портняжные нитки: катушек большего размера не бывает. И, по её самодовольной оценке, – ублажила: будет её помнить и в столице. Но прошло несколько месяцев, скоро год будет, она по-прежнему работала в клубе «Северное сияние», и, хотя не забыла про встречу с московским продюсером, но постепенно в душе появилось чувство разочарования: неужели она ошиблась насчёт него? И насчёт птицы… Но однажды Гоша Гугуце сказал ей, что из Москвы позвонил Тютебейкин и просил…вернее пожелал, чтобы она, Астя, приехала в столицу.
- Зачем? – спросила Астя с подступающим волнением. Гоша как-то криво усмехнулся и сказал коротко:
- Он кастинг там проводит какой-то. Кажется, открывает новое заведение и набирает новый персонал.
«Вот оно! Вот эта неуловимая птица-удача, которую я ждала!» – подумала Астя и задохнулась от нахлынувших чувств – смеси радости, восторга, триумфа: это то, что на ждала многие месяцы…но свои чувства она постаралась не показать Гоше чтобы не обидеть его своей радостью. Наконец она подавила волнение, пришла в себя и сказала:
- А как же «Северное сияние»?
- Ну, «Северное сияние»… Что же, оно будет сиять и без тебя, Астя. Тютебейкину я не могу отказать ни при каких условиях, хотя ты мне тоже очень нравишься… Найдем тебе замену: незаменимых не бывает, сама знаешь. Так, кажется, Троцкий сказал? Вон молодая Эльза Кукишева из подмены очень старается и теперь войдёт в главный состав. Свято место пусто не бывает…
- Не Троцкий, а Сталин, – поправила Гошу Астя. – Это я точно знаю: Сталин так сказал: у нас нет незаменимых, есть пока ещё незаменённые.
- Откуда знаешь? – удивился Гугуце.
- А у нас в школе был один препод-старик лет восемьдесят, который пострадал во времена Сталина, его в Сибирь отправили, он и говорил.
- Так ему, наверно, все сто лет было, – сказал Гоша, – иначе по времени не сходится.
-Может и сто, – простодушно согласилась Астя.
- Сто лет и он у вас уроки вёл?
- Да, вёл. Правда заговаривался, старикан. Но его некем было заменить: никто из молодых учителей к нам не ехал в такую глухомань, как наши Мухаришки с её школой-восьмилеткой барачного типа. И хотя эти слова Гоши насчёт её замены прозвучали немного обидно, но Астя не подумала обижаться. Она живо вспомнила то своё предчувствие, когда ублажала Тютебейкина, о том, что где-то рядом пролетела голубая птица по имени «Удача». Кажется, птица эта не только пролетела рядом, но вот теперь приземлилась к ней…приземлилась… Куда приземлилась птичка она не смогла сразу сообразить – приземлилась и всё тут: хоть в огород к ней приземлилась. Почему-то именно образ их деревенского огорода вдруг пришёл ей на ум, и Астя счастливо засмеялась. Где тот надоевший мухаришкинский огород рядом с родительским домом, на котором она буквально горбатилась каждое лето, помимо работы на ферме, ухаживая за грядками с редиской, огурцами, кабачками-патиссонами, морковкой, свёклой, редькой, луком, картошкой, и где она! Как она тогда завидовала городским детям, которые летом выезжают в лагеря на летний отдых – она видела сюжеты об этом по телевизору – а её летний отдых – ненавистный огород, на котором в короткое но жаркое лето приходилось упахиваться так, что болело всё тело и после ужина она падала в постель и сразу отключалась до утра, когда нужно было вставать и идти на ферму. Правда, такой летний «отдых» закалил её, придал крепость её телу – сделала она вывод. Неутомимость в достаточно тяжёлых и утомительных физических упражнениях в кровати, которую так любят изнеженные вип-клиенты (она основную часть общей работы в постели и инициативу брала на себя, что и нравилось изнеженным и ленивым, но денежным сибаритам, так полюбившим её эксклюзивные танцы) – это оттуда, с тяжких занятий на мухаришкинском огороде!
…Тютебейкин взял Астю в основной состав своего нового клуба с довольно непонятным названием «Мутота» без кастинга – видимо, она давно прошла все кастинги. Астя гадала, что означает название «Мутота», к какому-то определённому выводу так и не пришла, а потом решила: ну, какое это имеет значение: «Мутота» так «Мутота»…пусть хоть «Муть», но только в столице, только в Москве! Он поселил её в съёмной квартире и первые несколько дней они жили там, так же, как тогда в городе «N» – и всё повторилось, как было тогда, когда Тютебейкин приезжал в её город – просто дежавю какое-то: отключенные телефоны, рваные ночи и дни, с перерывами на сон и еду, пакеты с провизией, которые привёз в квартиру уже не Гоша, а молодой парень Филя – водитель Тютебейкина.
- Как я по тебе соскучился Астя! – признался Фридрих. – Сам не ожидал… Ты такая…интересная…изобретательная, уж на что я искушённый в постели, но ты сумела меня удивить, изобретательница ты моя, – вконец расчувствовался Тютебейкин. – Тебе бы запатентовать некоторые эксклюзивные позы – их даже в Камасутре не найти.
- Я тоже, Фридя, я так тебя хочу, – солгала Астя не моргнув глазом, – ты такой…ты такой…такой чувственный и ненасытный… Я так ждала встречи с тобой… А что такое Камасутра? Город такой? Где находится, в какой стране? В Японии, наверное? Вопрос о Камасутре он пропустил мимо ушей, не стал отвечать, но слова Асти понравились Тютебейкину – они льстили его самолюбию: ещё в школе он страдал от недостатка внимания со стороны девочек, а потом – девушек. Да и какое могло быть внимание с их стороны: внешность какая-то невнятная, да имя-фамилия простецкие – Фёдор Тютебейкин. Именно поэтому он позже стал себя называть Фридрихом. Задумывался чтобы поменять почти анекдотичную, как считал, фамилию Тютебейкин на более благозвучную, благородную, но пока ещё не выбрал новую. Когда с ним знакомились новые люди, или где-то он называл кому-то свою фамилию, то его обычно переспрашивали: «Как, как? Тюбетейкин?» Сначала он обижался и строго поправлял, что не Тюбетейкин, а именно Тютебейкин, а потом обижаться перестал и поправлял добродушно: «Нет, Тютебейкин, Тю-те-бей-кин». Ему очень нравилась фамилия Барбаросса, но не станешь и вправду Фридрихом Барбароссой номер два: засмеют ведь. Впрочем, Астя может солгала насчёт любовной встречи с Фридрихом, но встречи с влиятельным деятелем шоу-бизнеса Тютебейкиным для продолжения своей карьеры она ждала. Очень ждала. Здесь она не солгала. И здесь в клубе «Мутота» начался новый этап её жизни и её карьеры. Звание фаворитки Тютебейкина не давало ей никаких преимуществ перед другими танцовщицами, чародейками шеста и сцены, да и Астя не хотела каких-либо преимуществ для себя: она с энтузиазмом окунулась в новую работу в новом клубе. Её долго не покидало какое-то возвышенное чувство, эйфория, словно она добилась чего-то важного в своей жизни: карьера сделала большой рывок вперёд. Такое чувство бывает у молодого кандидата наук, только что закончившего аспирантуру и с блеском защитившего диссертацию (не получившего ни одного чёрного шара от комиссии) и мечтающего о выдающейся научной карьере и в финале – о звании академика и лауреата Нобелевской премии… Эта эйфория отражалась в её танце на шесте – она крутилась, как юла и почти летала, спускалась на пол и прыгала, прыгала…прыжки её были выше и дальше, чем у других танцовщиц, которые относились к ней с ревностью и считали её выскочкой из провинции. «Подумаешь цаца какая…приехала из тьмутаракани и корчит из себя примадонну, попрыгунья!» – шептались у неё за спиной, но она не обращала на это внимания. Но когда ей сделали гадость – подсыпали в обувь битое стекло, и она порезалась и не смогла неделю выступать, то это дошло до Тютебейкина, и он учинил расследование. Достоверно выяснить кто это сделал не удалось – все дружно отказывались – но подозрение упало на Зулю Эммагову, которая ненавидела Астю сильнее всех. Тютебейкин вгорячах хотел сначала выгнать Зулю, но потом остыл и перевёл её в другой свой клуб: зачем добру пропадать, ведь Зуля Эммагова считалась очень хорошей танцовщицей, лучшей до Асти. Астя протанцевала в клубе четыре года и ей стало скучновато. Захотелось дальнейшего развития карьеры, дальнейшего роста. Поскольку она обладала привлекательной внешностью и язык у неё был хорошо подвешен – это все клиенты отмечали, то она попросила Тютебейкина устроить её в его телевизионный канал на должность телеведущей. Тютебейкин не смог ей отказать – так наша героиня стала телеведущей. Правда перед этим с ней хорошенько позанимались преподаватели разного профиля: ей ставили грамотную речь, сценическое движение, оформляли образ, словом, готовили её серьёзно. Эти занятия напомнили ей время, когда Гугуце готовил её для танцев в клубе, и Астя опять готовилась очень ответственно, не делая себе никаких поблажек. Вновь произошло дежавю, но Астя не знала этого слова, как и слова Камасутра. И вот настало время, когда прошёл её дебют на телеканале. Она очень волновалась, но всё прошло очень даже неплохо. Она справилась со своей ролью. Это было следующим этапом её карьеры. Если в клубе у неё была ограниченная известность среди своих – посетителей клуба, то теперь она вышла на всероссийский подиум. Она быстро завоевала популярность и известность не только у зрителей, но и среди звёзд эстрады, у которых она брала интервью и которые участвовали в её передачах. Канал был музыкальный и звёзды с удовольствием шли к ней на передачу, поскольку засветиться на канале значило увеличить свою популярность в стране. Все знали, что влиятельный Фридрих Тютебейкин живёт с Астей, и частица его влияния как бы перешла на неё – все стремились поддерживать с Улейевой хорошие отношения. Астя купалась в лучах славы и популярности. Она обзавелась обширными знакомствами в шоу-бизнесе и связями среди влиятельных персон. Ей нравилась эта шикарная жизнь. Ещё работая в клубе «Мутота» она накопила денег на неплохую однокомнатную квартиру в хорошем районе Москвы, которая не шла ни в какое сравнение с той квартиркой в городе «N», но решила пока не покупать, а жила в служебной квартире, которую предоставил Тютебейкин. И вновь она достигла определённой вершины в своей карьере. Вновь она вспоминала с чего начинала и что сейчас имеет. Где сейчас эти Мухаришки, – где-то далеко-далеко, и где сейчас она! Вспомнила свою ферму и содрогнулась, даже холодные мурашки по коже побежали. То ли дело – сейчас! В тепле и чистоте, высокие контакты с людьми: люди все интеллигентные, образованные и знаменитые. Даже можно сказать – звёзды. Сияющие и недосягаемые звёзды. Хотя недосягаемые для других, а для неё все звёзды – вполне досягаемы. Дело в том, что Астя стала ведущей новой передачи «Музыкальный Эверест», суть которой – обзор музыкальной поп-жизни с присвоением рейтинга. Передача быстро стала популярной и Астя вместе с ней. В студию часто приглашали певцов и певиц и Астя беседовала с ними на самые разные темы. У неё открылся талант коммуникабельности – она вела беседы живо образно, остроумно. Откуда только всё взялось. Она умела разговорить каждого и разговорить так, что некоторые интервьюируемые – «интервьюны» (это она придумала им новый термин «интервьюн»), потому что многим гостям передачи приходилось буквально вертеться на стуле от её острых вопросов и остроумных комментариев. Правильнее, конечно, слово интервьюируемый, но оно слишком длинное и труднопроизносимое. Интервьюер – тот, кто задаёт вопросы, а «интервьюн» – тот, кто отвечает. Смешно и остроумно. Она достигла в своём – вопрос-ответ – деле явных высот. Новая высота в её жизни. И тут в её душе незаметно появилось и твёрдо поселилось там чувство самодовольства – вроде как она может сделать всё, что захочет. А что бы такое сделать, чтобы у всех осталось в памяти, такое, чего ещё никто никогда не делал? Она долго думала, но так ничего такого не смогла придумать. Кто бы посоветовал? Она поделилась своей проблемой с новой подругой Аэлитой Дундуковой, которая недавно прилетела с отдыха на Мальдивах. Аэлита была известным блогером – она в интернете организовала обучение принципам счастливой и удачливой жизни. Да и какое счастье может быть без удачи? Обучение состояло из двух курсов: «Счастье онлайн» и «Счастье реал». За прохождение полного курса обучения Дундукова брала с подписчиков немалые деньги – её курс стоил от двухсот пятидесяти до трёхсот пятидесяти тысяч рублей. Учитывая тот факт, что на её курсы подписались и внесли оплату несколько тысяч желающих стать счастливыми (Аэлита говорила, что их число недавно перевалило за десять тысяч), то Дундукова была девушкой не бедной. Соответственно, у неё в сравнительно молодые годы (ей недавно исполнилось тридцать лет) уже было немалое имущество: просторная квартира в центре Москвы, с которой можно было обозревать шикарную панораму города (особенно красивой эта панорама была ночью), хороший загородный дом на берегу озера Глубокое в элитном жилом комплексе «Рио-Маль-Диво», яхта на озере и целый автопарк из шести автомобилей престижных марок, стоявших в ряд в подземном паркинге её дома словно на выставке, – непонятно было для чего ей столько, но Аэлита пояснила, что у неё каждый автомобиль закреплён за определённым днём недели, а за выходными днями – субботой и воскресеньем – была закреплена одна машина, но она подумывала купить седьмую машину и тогда свой личный автопарк можно будет назвать «Неделька», по примеру модного комплекта женских трусиков на каждый день недели. Правда, возле её «выставки» автомобилей в паркинге сейчас не было свободного парковочного места, но она вела переговоры с соседом по паркингу, чтобы купить ему другое место, чтобы он освободил это, чтобы вся «выставка» была в один ряд. Она часто – почти каждый квартал – выезжала на отдых в тропические страны. Особенно ей нравились Мальдивы – маленькие живописные острова посреди бескрайнего океана. Острова с буйной тропической растительностью, белым песочком, лениво набегающими на берег ласковыми волнами… Правда, острова возвышались над водой очень невысоко и существовала опасность, что при землетрясении где-то в недрах океана при возникновении цунами все острова просто смоет в океан вместе с пляжами и отдыхающими. Но это – в теории, а сейчас острова существуют, и на них очень приятно отдыхать от трудов праведных в суровой северной стране России. Туда, на острова, сейчас многие едут из холодной России погреться в тёплом море, понежиться на белом песочке, поесть тропических фруктов, в изобилии произрастающих в благословенном климате тропиков… Астя ещё ни разу не была на Мальдивах и потому завидовала Аэлите и с жадностью слушала рассказы подруги о райском уголке и райском отдыхе, тщательно рассматривала фото в блоге подруги, пересматривали видеосюжеты. Ничего, скоро и она тоже станет богатой и сможет отдыхать там, где отдыхает Аэлита Дундукова. Ну, может, не так часто, как Аэлита, ведь у неё, Асти, работа на канале Тютебейкина, она – нанятый работник, вынужденный придерживаться правил трудового распорядка, а Дундукова – самозанятая, у неё своё предприятие, и она сама себе хозяйка и делает всё, что хочет и когда хочет – в этом ей никто не указ. Удивлял Астю ещё один оригинальный аспект жизни Дундуковой: у Аэлиты было двое мужей, с которыми она преспокойно жила единой семейной жизнью – Григорий и Антон, которых она любя называла Гриша и Антоша. Да, да, двое мужей! И она любила их обоих, и Гришу, и Антошу, которые были младше её: Григорию было двадцать семь (на пять лет моложе), он был учёным-астрономом, кандидатом каких-то там «астрономических» наук и работал в известном Астрономическом институте Академии наук, а Антону – двадцать два (на десять лет моложе), он был студентом пятого курса Технического университета имени Кулибина и выходил на защиту диплома, его будущей профессией была технолингвистика. Или компьютерная лингвистика. На вопрос что это за фрукт такой – технолингвистика, Аэлита объяснила Асте, что Антоша будет заниматься проблемой взаимоотношений человека с искусственным разумом. Например, с роботами: нужно же с ними как-то общаться, коммуницировать. Вот он и будет разрабатывать языки общения с роботами. Правда, она была официально расписана лишь с одним из мужей – Гришей, и она не считала штамп в паспорте пустой формальностью, попыталась зарегистрировать второй брак с Антошей, но зарегистрировать её с ещё одним мужем в районном ЗАГСе отказались: не по закону. И как она не ссылалась на мусульман, которые по мусульманскому закону (Корану) могут иметь до четырёх жён, лишь бы они могли их содержать, и что она богатая женщина и вполне может содержать двух мужей, но ответ был один: в России есть семейное законодательство – Семейный кодекс – и согласно ему брак – это добровольный и равноправный союз мужчины и женщины: но лишь одного мужчины и лишь одной женщины. А если жена будет одна, а мужей – два, то у двух мужей, у каждого прав меньше в два раза, то какое уж тут равноправие? Возражение Аэлиты, скрупулёзно изучившей законы о браке, что нигде не говорится, что брак – это союз именно одного мужчины и именно одной женщины, а просто говорится: «союз мужчины и женщины». Она выписала точную формулировку из закона: «Брак это заключенный в органах записи актов гражданского состояния, союз между мужчиной и женщиной, достигших брачного возраста, основанный на их взаимном добровольном согласии, в результате, чего возникают взаимные права и обязанности супругов».
- Где здесь, в определении брака, присутствует количественная характеристика: один мужчина и одна женщина? Нет её. Следовательно, я имею права заключить второй брак со вторым мужем! – доказывала Аэлита работницам ЗАГСа. Служащие ЗАГСа смотрели на неё широко раскрытыми глазами – этот случай был первым в их практике. Они даже обратились к юристу, чтобы он прокомментировал ситуацию. В итоге разбирательства работники ЗАГСа не восприняли её доводы: это, мол, само собой разумеется, что должен быть один мужчина и одна женщина, и Аэлите пришлось смириться: не будешь же обращаться в суд, чтобы суд дал указание зарегистрировать второй брак, хотя мысль об этом и приходила ей в голову, но она сочла это малореальным. С Антоном Аэлита также подписала Брачный контракт, в котором она оговорила условие, что Антон обязан выполнять супружеские обязанности (супружеский долг) не менее трёх раз в неделю по первому требованию супруги. Таким образом она избежала ошибки, которую допустила в контракте с Григорием (с ним тоже был подписан такой контракт). И в остальном у них были все признаки семейной жизни: у них была настоящая семья, общее хозяйство общие дети, просто в этой необычной семье было двое мужей. Ну, и что здесь такого, подумала Астя. Если им так нравится, если жена может их содержать – доходов жены хватает на двоих мужей, ну, и пусть себе живут по-семейному. Астроном Гриша хотя и был вполне земным человеком, но постоянно витал в высоких материях – в буквальном смысле высоких: он постоянно витал в космическом пространстве. А полюбил Аэлиту, больше поражённый её «космическим» именем, чем красотой девушки, хотя и красотой её бог не обидел. В семейной жизни Аэлиты с Гришей (их браку было пять лет) родился ребёнок, девочка и родители назвали её Ариадной – тоже вполне космическое имя. Ариадне исполнилось три года, когда в семье появился второй папа – Антон. Ариадна восприняла его вполне благожелательно – Антон сразу нашёл общий язык с девочкой: у него был талант общения с детьми. Гриша сначала удивился появлению в семье Антона, но потом привык – может посчитал, что у жителей далёких планет такое вполне себе в порядке вещей… Тем более, что Аэлита предъявляла претензию, что Гриша постоянно пропадает в командировках на Кавказской астрономической обсерватории в Карачаево-Черкесии, и не выполняет свой супружеский долг должным образом – Аэлита девушка молодая и горячая, ей требуется мужское внимание постоянно, почти каждый день, ну, или через день, а не эпизодически, фрагментарно, словно это так, пустое…как у нас бывает – после дождичка в четверг. И какая-то ненасытная, как считал Григорий; он сильно уставал с ней в постели. Григорий с ужасом думал, а что же будет лет через пять-десять, когда силы у него постепенно начнут уходить? А тут у Астрономического института появилась ещё одна высокогорная обсерватория – на Алтае, и Гриша облегчённо вздохнул: стал выезжать и туда, лишь бы дома быть поменьше. А там, глядишь, появится третья – на Камчатке…Гриша ждал, когда её введут в строй – её строили где-то высоко в горах, в районе вулкана Ключевской… Тогда он и вовсе не будет вылезать из командировок! Сплошной отдых! Мало того, что у Аэлиты стал портиться характер от половой неудовлетворённости, но и со здоровьем начались некоторые интимные проблемы. Знакомый врач-сексолог прямо сказал, что эти проблемы от нерегулярной половой жизни. Аэлита не стала терпеть такое и завела себе второго мужа Антона – исключительно для здоровья, хотя он тоже ей нравился, но не так, как Гриша когда-то. Аэлита сейчас готовилась стать мамой во второй раз, правда не ясно было кто отец будущего ребёнка – спали они втроём в одной большой кровати (когда Гриша был дома), сделанной по спецзаказу и уследить от кого она забеременела не представлялось возможным – каждый муж имел свободный доступ к её телу – так они договорились, но для чёткого порядка установили расписание, чтобы не было споров. Когда Григорий был дома, то его дни были нечётные (ведь он был муж №1 и первое число месяца было нечётным), а за Антоном были закреплены чётные дни как у мужа №2; но когда Григорий был в командировке, то эта договорённость теряла силу: Антон имел доступ к телу Аэлиты хоть каждый день, чему она была только рада – таков был склад потребностей её организма. Вероятно, для определения отца надо будет сделать анализ ДНК (если потребуется), хотя пока никто из мужей об этом не говорил. Да и какая разница, ребёнок-то их общий. Была ещё одна причина Гришиной покладистости в этом щепетильном вопросе – дело в том, что Аэлита перед свадьбой заставила его подписать брачный контракт и по нему выходило, что всё имущество, которое покупала на свои деньги Аэлита принадлежало только ей и при возможном разводе Григорий не мог претендовать на его раздел, как на совместно нажитое. Поэтому при приобретении нового дорогостоящего семейного имущества, например, автомобиля, чётко оговаривалось на средства кого из супругов было приобретено это имущество и кому оно принадлежало исключительно, значит супруг при разводе не мог на него претендовать. Это оформлялось специальной бумагой, которую разработал известный юрист и супруги обязательно подписывали такую бумагу после приобретения каждой новой покупки, или перед ней. Аэлита была очень предусмотрительной девушкой – у неё можно было поучиться науке жизни… Григорий ничего из имущества не смог приобрести на свои доходы – зарплаты учёных Астрономического института были отнюдь не астрономическими, а напротив, – микроскопическими по сравнению с доходами Аэлиты, словно он работал не в астрономии с её астрономическими величинами, а в микробиологии, с её микро... Видимо, считалось, что учёные, тем более – астрономы – далеки от земных забот и деньги их не волнуют, они сыты наукой, витанием даже не в облаках, а выше – витанием в далях нашей галактики «Млечный путь» и дальше – во Вселенной, куда только телескопы астрофизической обсерватории доставали. Да, Аэлита полностью соответствовала своему неземному имени и многие её поступки и вкусы были довольно странными на взгляд окружающих. Астя её уважала и брала себе в пример. Выслушав Астю, Аэлита сказала:
- Я в этот раз присутствовала на голой вечеринке на острове у олигарха Аристарха Бузотёрова.
- На какой вечеринке? – не поняла Астя.
- На голой вечеринке.
- Это как? – удивилась Астя.
- А очень просто, – объяснила Аэлита. – Как ты понимаешь, на Мальдивах очень жарко – это тропики. И температура воздуха редко опускается ниже тридцати градусов, как и температура воды.
- Знаю. Из географии, – ответила Астя, но она соврала, она этого не знала. Она не знала, где находятся Мальдивы, в каком море-океане но не хотела показаться перед Аэлитой тёмной и неразвитой, словом, лохушкой.
- Так вот, – продолжила свой рассказ просвещённая подруга, – а раз жарко, то все ходят в буквально в трусах, даже в городе. Правда, городки там маленькие, словно игрушечные, курортного типа. Да и население Мальдив небольшое: люди приплыли на острова с материка.
- Не может быть! – вырвалось у Асти, и она в досаде замолкла, поняв, что этим выдала себя: ничего она не знает про тропики.
- Ну, пусть не в трусах, но в шортах, шортиках. А вот Бузотёров на своём острове – он снял в своё пользование целый небольшой остров – решил раздеть всех полностью и объявил голую вечеринку. Вообще-то характер и поступки Аристарха соответствуют его фамилии.
Астя с изумлением недоверчиво смотрела на Аэлиту, подозревая, что она её разыгрывает. Наконец она опять сказала:
- Это как?
- А вот так. Дресс-код такой: все должны быть абсолютно голые. Никаких трусов, шортиков, бюстгальтеров, а тем более – маечек, рубашек, кофточек, брюк, треников, трико. Даже обуви у участников не должно быть – обуви в раю тоже не было. Он назвал свою голую вечеринку: Адам и Ева в райском саду. У Адама и Евы в Эдеме не было одежды, как ты понимаешь. Ходили там абсолютно голые и не стеснялись друг друга. Библию читала?
- Читала… – Слово Эдем было незнакомо Асте, но переспрашивать что это она не стала. – Но неужели кто-то согласился?
- Ещё как согласились. Все, кого он пригласил, припёрлись, ещё как припёрлись. На халяву выпить и закусить кто не придёт… Говорят же: на халяву и уксус сладкий. Да и развлечение какое-никакое: охота поглазеть на голых людей...которых знали раньше одетыми.
- А как они голые приходили к нему?
- Не приходили, а приплывали: зафрахтованные катера собирали участников со всей округи, естественно, одетых, в шортах, а женщины ещё и в бюстиках, а когда их привозили на остров, который полностью был занят исключительно Бузотёровым, то они должны были снять свои шорты и бюстики и оставить их в шкафчиках в отдельном бунгало и выходить в свет в чём мать родила.
- И что, раздевались?
- Конечно.
- И ты разделась?
- Конечно.
- Но ты ведь беременна, – удивилась Астя.
- На третьем…нет, уже на четвёртом месяце, ничего ещё особо не видно, – как-то легкомысленно ответила Аэлита. – Хотя, если присмотреться…
- А если кто-то вас снимал? Я имею в виду фото и видеосъёмку.
- Чем снимал? Вся одежда и все гаджеты оставались в бунгало. Кстати, над бунгало висел транспарант с лозунгом: «Почувствуй себя в раю!». Да… Охранники (они, кстати, тоже были почти голые, но в плавках – считалась, что плавки – их форменная производственная одежда: они ведь были на работе…крепкие такие, красивые…накачанные…настоящие… бодигарды…– мечтательно произнесла Аэлита), охранники строго следили за всеми, осматривали со всех сторон. – Аэлита как-то мечтательно задумалась, вспоминая накачанных бодигардов. Астя подумала, что надо посмотреть, что значит незнакомое слово «бодигард». Вот Аэлита, какая образованная, какой словарный запас. Мне тоже так надо…
- А что, Бузотёров даже на отдых берёт с собой охранников? Это же дорого! Сколько туда билеты стоят?
- Да, берёт. У богатых, как ты понимаешь, свои причуды. А что там билеты – ведь на них нужно также брать путёвки, как и на себя, а это будет подороже авиабилетов.
- Ну и ну! – покачала головой Астя.
- Я тоже не вижу необходимости брать с собой охранников туда. Никакой криминалитет не пройдёт контроль в аэропорту – не провезёт с собой оружие. Да к тому же жизнь на отдельном острове – никто посторонний не сможет туда приплыть незамеченным. Если только на подводной лодке, – засмеялась Аэлита, – но если бы и была такая подлодка, то сделать съёмку через перископ не будешь, ничего не получится.
- А как охранники осматривали всех приезжавших со всех сторон – это после того, как они снимали с себя всю одежду?
- Ну, да. Женщин, правда, осматривала женщина-охранница, заглядывала даже туда…ну, сама понимаешь. Вдруг кто-то спрятал на теле что-нибудь. Заставляли снимать всё: часы, ожерелья, цепочки, медальоны. Даже очки – ведь в оправу можно вмонтировать микрокамеру.
- А если что-то из драгоценностей пропадёт?
- Нет, каждый складывал свои вещи в специальную коробочку с замком и шифром – ничего ни у кого не пропало. Ключ на цепочке брали с собой и вешали на шею – всё было продумано. Ну, для уж самых стеснительных были предусмотрены маленькие картонные маски в виде очков, наподобие тех масок, что на карнавале… Да это и был карнавал, только голый. Картонные очки были единственной одеждой, помимо ключика на шее.
- Ну, и одежда, – удивилась Астя, – и что, многие одевали эту одежду?
- Нет, не многие. А кто одел, после первых стаканов дармового алкоголя – за всё платил Бузотёров – сразу их поскидывали: в раю у Адама и Евы ведь не было никаких масок.
- Ну и ну, – опять повторила Астя. Она была очень удивлена рассказом Аэлиты и позавидовала ей: вот бы побывать тоже на такой вечеринке…
- Так вот – такое запоминается на всю жизнь! – сказала Аэлита. – Кстати, я там видела одну известную артистку и одного модного певца… Интересно было на них посмотреть голых… А то они здесь, в Москве, такие недоступные, такие высокомерные, звёзды…а когда голые – то простые люди со своими недостатками и не с самыми хорошими фигурами. У этой артистки, скажу тебе, подруга, – грудь обвислая…а про певца…и…говорить не буду…не ожидала. Одна известная балерина, любительница отдыхать на Мальдивах, всё норовила показать свою растяжку и садилась на шпагат: вот у неё тело действительно накачанное, тренированное, без лишнего жира, можно сказать без изъянов – есть что показать.
Потом Астя часто вспоминала рассказ Аэлиты. А что, если в Москве тоже устроить такую вечеринку? Голую вечеринку. Эта мысль пришла ей в конце ноября по сути – начале зимы, но она отбросила её сразу: Москва не Мальдивы: если вечеринка состоится в декабре, когда на Мальдивах температура плюс тридцать-тридцать пять, а в Москве? Иногда тоже тридцать, но со знаком минус – неподходящая температура для голого мероприятия... Но ей вспомнилось, что в клубе «Мутота» обычно очень жарко: то ли топят слишком хорошо, то ли подогреваются все напитками, то ли то и другое вместе. И тут её озарило: пусть городе минус, а в клубе плюс! Можно сделать такую же голую вечеринку, как на Мальдивах, но не под открытым небом, а под закрытой крышей! Она переговорила с Фридрихом, тот сразу согласился: на вечеринку пригласят почти весь московский шоу-бизнес, а это помимо дохода так сказать материального (билеты на вечеринку будут стоить недёшево), ещё и доход нематериальный: бесплатная реклама клубу. Быстро прикинули список приглашённых: выходило не меньше четырёхсот человек – где-то под пятьсот, как бы кого не забыть, а то ещё обидятся. Клуб «Мутота» вместит всех – вмещал иногда и поболее. Отлично! Тютебейкин выделил Асте нескольких помощников и под её руководством работа закипела. Список приглашённых получился внушительным: в него вошли звёзды шоу-бизнеса – певцы и певицы, эстрадные комики из известных шоупрограмм, музыканты, артисты киноиндустрии и театра, деятели телевидения, а также довольно многочисленная когорта деятелей интернета: известные и популярные блогеры, имеющие многочисленных подписчиков. Кроме них Улейева пригласила некоторых знакомых личностей ЛГБТ сообщества (благо, что в шоу-бизнесе таких немало) – они любят выставлять себя в голом виде. От них моментально поступил запрос на пятьдесят пригласительных билетов. Астя выделила требуемую квоту. «Надо же, – подумала она, – и немаленькая цена их не пугает, откуда только у них доходы? Не в Газпроме и Роснефти работают… Да ладно, это дело не моё. Пусть приходят – они внесут в вечеринку свою неформальную, пикантную струю, этакую перчинку…». ЛГБТ сообщество предложило своё выступление на сцене из нескольких оригинальных номеров, так называемое драг-шоу (Драг-шоу – это важный элемент ЛГБТ-культуры. Суть мероприятия сводится к тому, что трансвестит в максимально сексуализированном «женском образе», отпускает вульгарные шутки со сцены или исполняет песенные и танцевальные номера) и Астя согласилась: пусть сами потешатся, да народ повеселят. Вечеринка обещала быть жаркой. Астя не ожидала такого отклика и сделала вывод: видимо, все соскучились по таким оригинальным мероприятиям – наше общество консервативно и зашорено, не то, что на передовом Западе, где не ограничивают свободу личности, свободу самовыражения. Срочно разослали приглашения, в которых указывался дресс-код: «максимальная обнажённость тела звезды, чтобы ничто не мешало ей сиять и освещать своим сиянием» – так и было написано: «освещать окружающих светом своей звезды». Что означала эта фраза было немного непонятно, но звучало красиво и загадочно. И било точно в точку тщеславия приглашённого: приятно ощущать и позиционировать себя настоящей звездой… Самая большая трудность в организации вечеринки состояла в том, как обеспечить столь многочисленную рать личными раздевалками – все приедут в зимней одежде, верхнюю одежду оставят в гардеробе, а вот куда девать костюмы, платья, свитера и кофты, сумочки, телефоны и прочее – непонятно. Но потом привезли в клуб пятьсот небольших шкафчиков наподобие тех, что стоят у спортсменов в раздевалках – их взяли в аренду и установили в одном из залов клуба, который освободили от содержимого для этого случая. Работа происходила в жуткой спешке, потому что приближался Новый год, и не хотелось бы влезать со своей голой вечеринкой в святое для звёзд шоу-бизнеса время новогодних корпоративов и детских ёлок, – они в этот период стригут самые жирные доходы, фигурально выражаясь – сливки снимают с общества, и мешать им в этом деле нельзя. Вечеринка выпадала на пятнадцатое декабря, новогодние мероприятия в это время ещё не начинаются в полном объёме, и звёзды смогут посетить вечеринку без ущерба своим новогодним планам. Неделя подготовки прошла словно в угаре, но всё успели сделать и организовать. Вечеринка в условленное время началась. И хотя в приглашениях твёрдо обговаривалось, что какие-либо съёмки проводить запрещено, все телефоны и прочие гаджеты было необходимо оставить в шкафчиках, а на входе в зал стояли охранники и проверяли, чтобы участники не могли пронести внутрь какую-либо аппаратуру (это было легко: все участники оголялись основательно, без ложного стеснения, даже те звёзды, которые достигли серьёзных лет и по закону могли выходить на пенсию), однако, всё же такие съёмки удалось провести и буквально на следующий день в интернете появились фото и видеосъёмки с мероприятия. Всё это мероприятие было задумано произвести впечатление, оно и произвело впечатление, но самыми шокирующими были несколько моментов. Один блогер по имени Витаутас разделся так основательно, что из одежды на нём был только один предмет – носок, но не там, где положено быть носку – на ступне, – а на причинном месте, приклеенный полосками прозрачного скотча к животу и мошонке, так что яйца молодого человека были прекрасно видны – вполне себе молодые крупные яйца, жизнеспособные и полные сил для выработки спермы. Некоторые оголённые дамы сначала украдкой, как бы стеснительно, рассматривали эти привлекательные яйца, а потом, когда все разогрелись выпитыми в баре напитками, делали это уже безо всякого стеснения: а чего стесняться – все же тут свои! «Экий жеребчик Витаутас! – восхищались они, – словно бычок-осеменитель, очень нужный субъект в сельском хозяйстве, в животноводстве. И не жеребчик, а вполне зрелый жеребец! А учитывая напряжённую демографическую ситуацию в стране – вопрос с недостаточным воспроизводством населения, то такие яйца помогут решить проблему!». Одна разгорячённая алкоголем матрона стала громко выкрикивать: «Даёшь каждому российскому мужчине такие яйца, как у Витаутаса!». «Ну, и кобелина! – произнёс кто-то восхищённо, – нечасто такое встретишь!». Удивительней всего было то, что отвязный Витаутас нисколько не стеснялся наготы и принимал самые непринуждённые и откровенные позы, чтобы желающие могли в подробностях рассмотреть и полюбоваться его выдающимися причиндалами. Молодые эксгибиционистки прикрывались верёвочками на бёдрах, а молодые свежие груди, освобождённые от надоедливых пут тесных лифчиков, были прикрыты некими скромными колпачками из яркой блестящей бумаги, нахлобученными на соски… У одной развесёлой дамы колпачки – сразу оба – отклеились, упали, а она в возбуждении даже не заметила этого. А может быть сделала вид, что не заметила: пусть окружающие любуются… Звёзды-старушки пенсионного и предпенсионного возраста не рисковали оголяться до такой степени, но тоже тряхнули прелестями, сильно увядшими и не особенно привлекательными: они без стыда показали исподнее старушечье бельишко, выглядевшее заношенным и застиранным (как ещё оно может выглядеть у старух, даже если оно новое?), а ведь у многих из них были дети и даже внуки – вот будет зрелище для внучков! Вот, наверно, удивятся… Особенно, когда в школе или в университете однокашники покажут им запись с бабушкой. И о чём только думали такие бабушки? Только не о своих детях и внуках. Кто только не поспешил оголиться прилюдно: и певцы и певицы, артисты и артистки, дельцы шоу-бизнеса, а уж представители бойкого племени ЛГБТ, которым прилюдное раздевание – словно елей на душу, шустро сновали по залу, стараясь, чтобы как можно больше зрителей их увидели. Веселье длилось всю ночь, но к утру уставшие участники стали постепенно расходиться. И хотя участники вечеринки не имели возможности вести съёмку происходящего, за них это сделали другие – в зале были установлены камеры видеонаблюдения. В то же утро в интернете стали появляться пикантные фото и видеоролики с вечеринки. Для многих зрителей и почитателей эти съёмки были совершенно неожиданными – они не ожидали от своих кумиров такой смелости. Особенно вызывающими были фото Асти Улейевой: она разместила между оголёнными ягодицами крупный драгоценный камень зелёного цвета. На её правой ягодице был приклеен ярлычок знаменитой ювелирной фирмы фирмы «Ювенал» с ценой драгоценности: 39 000 000 руб. Правда некоторые не поняли к чему относится эта цифра – к зелёному камню, или к ягодицам Асти и стали задавать вопросы: почему так дорого? Они, ягодицы, что, из золота сделаны? Шутники, ядрёна копоть! И буквально в этот же день стали появляться возмущённые комментарии: страна переживает нелёгкие времена, а элита устраивает неприличные вечеринки в стиле публичных гей-парадов. В интернете появились оценки и сравнения с временами упадка Римской империи, когда элита не стесняясь предавалась разврату, обжорству и пьянству – содомии и гоморрии (по имени библейских городов Содома и Гоморры, отличившихся на этом поприще). Но у нас не Римская империя времён упадка, а вполне себе динамично развивающееся государство на подъёме, тогда как власти допустили это? Надо наказать участников голой вечеринки. Общественное возмущение было настолько сильным, что власти оперативно приняли меры: в клуб «Мутота» явились проверяющие из различных ведомств и клуб закрыли на время проверки и опечатали. В интернете появились списки участников вечеринки с уничижительными комментариями: народ не ожидал такого разгула от своих кумиров. И с людьми из этого списка стали разрывать рекламные контракты, стали аннулировать приглашения на корпоративы, их стали вырезать из записанных ранее передач, где это можно было сделать без последствий для основного контекста. Некоторые участники сняли покаянные выступления, в которых просили прощения у людей, своих зрителей, за столь необдуманный шаг. «Чёрт попутал!» – была основная идея покаяния. Фридрих Тютебейкин и его клуб «Мутота» понесли огромные убытки из-за закрытия перед самым прибыльным новогодним временем, когда непрекращающаяся череда новогодних вечеринок приносит баснословные доходы в кассу заведения. К тому же ему предъявили обвинение в пропаганде движения ЛГБТ – это в России запрещено. Тютебейкин посчитал виноватой во всём этом Астю Улейееву и выгнал её с работы на своём канале, обозвав её дурой и потребовал немедленно освободить служебную квартиру.
- Улейева, уе…вай побыстрее, с глаз моих долой! – очень грубо сказал он.
- А-ах, – только и могла вымолвить шокированная такой неприкрытой грубостью Астя, не ожидавшая такого от него.
Никакие слёзы и просьбы Асти на него не подействовали: он был непреклонен: - Скройся с глаз моих дурочка малахольная! Нет, не дурочка – дурища! Исчезни из моей жизни! Чтобы я тебя больше не видел, не слышал, не знал, не...вообще не знал, что ты есть на свете и что ты была в моей жизни!
- Фридя, но ведь ты сам это одобрил!
- Да, одобрил…дураком был, вот и одобрил! Он отобрал у неё все её накопления на будущую квартиру в столице, заявив, что эти деньги пойдут на покрытие убытков от её дурной вечеринки. Кроме этой существенной неприятности с ней разорвали контракты все фирмы, с которыми она сотрудничала и имела неплохие доходы… Более того, ей стали грозить многомиллионными судебными исками различные личности и организации, пострадавшие от участия в голой вечеринке или причастные к ней, и считавшие её ответственной за понесённые убытки. Особенно «убивалась» ювелирная фирма «Ювенал», в которой Астя арендовала драгоценный камень на вечеринку: никто не хотел покупать драгоценность с такой дурной славой. Астю стали осаждать многие средства массовой информации с желтоватым оттенком с просьбой дать интервью. Но она скрылась и интервью никому не давала.
***
Астя Улейева спешно вернулась в город «N», где она предусмотрительно сохранила свою маленькую квартирку, в которой была так счастлива когда-то, мечтая о звёздной карьере, и затаилась в ней, как мышка. Астя жила затаённо, стараясь как можно меньше выходить на улицу: она лишь изредка выходила в магазин за продуктами, максимально замаскировавшись: надевала парик, большие тёмные очки в пол лица, бейсболку с длинным козырьком, надвигая козырёк как можно ниже, чтобы не было видно лица. Она получила такую славу, что её всё равно узнавали и донимали вопросами куда она дела тот драгоценный камень, получивший такую скандальную известность. На эти вопросы она не отвечала и быстро уходила. Драгоценность она брала в аренду у ювелирной фирмы на время вечеринки. Теперь фирма предъявляла претензию Уевлевой в связи с тем, что продать камень, получивший такую скандальную известность по прежней цене, стало невозможно: покупатели обходили его стороной и пришлось цену снизить, но покупателей всё равно не находилось. Она следила за светской жизнью по интернету и узнала, что «её» драгоценный камень получил ещё большую известность после того, как в интернете неожиданно разгорелась дискуссия как назвать его. Ведь все знают, что особо крупные и исторически известные драгоценные камни получают свои собственные, эксклюзивные названия. Все слышали о таких драгоценных бриллиантах, как Кулиннан, Кохинор, Орлов, Шах. Есть даже камень, имеющий такое оригинальное название как «ХХVI съезд КПСС» – такой алмаз, найденный на прииске в Якутии, хранится в Кремле, в Алмазном фонде. Но названия, которые предлагалось дать Астиному камню были ещё оригинальнее. Ну, например: «Ягодица Асти», «Красивый зад», или просто «Задок». Были просто неприличные предложения: «Пук», или «Задний проход», или просто «Астин Анус». Но особенно впечатлило название, которое предложил один комментатор, скрывшийся по ником «Ехидна» – «Астина ж…пка», или просто «Ж…па». Вот уж, действительно, ехидна этот комментатор. Интересно, кто скрывается под этим псевдонимом? Что-то в анонимной публикации напомнило ей одну фразу подруги… Неужели подруга Аэлита? Она злая на язык… Надо бы сообщить в налоговую, чтобы проверили её на уплату налогов со своего предприятия… или предприятий – их у неё несколько. Аэлита как-то хвасталась, что умело уходит от налогов: платит в казну намного меньше, чем положено по закону, раздробив свой бизнес на несколько мелких компаний – мелкие компании пользовались налоговыми послаблениями. Вообще-то ювелиры зря обижаются на Астю: этот камень получил свою пусть пикантную историю и в будущем, без сомнения, взлетит в цене… К Асте из своей комнаты в коммуналке переехал её давний ухажёр Вася Прошкин, которому она позвонила и попросила что-то сделать в ванной: там протекал кран на раковине и вдобавок почему-то мокрело под ванной – вызывать мастера-водопроводчика из домоуправления она не решилась. Она опасалась, что за прошедшие годы Вася успел жениться, но оказалось, что нет, не женился, – похоже, что ждал её. Вася пришёл, отремонтировал всё, что нужно (нужно было заменить рассохшуюся, задубевшую от долгого неиспользования прокладку в кране, ликвидировал протечку в сливе ванны: тоже заменил прокладку на новую). После ремонта Астя угостила Васю обедом, который приготовила сама, хотя раньше в столице она не готовила, а заказывала низкокалорийную еду в фирме и ей привозили домой шустрые курьеры на электросамокатах с большими рюкзаками-коробами за спиной. Астя попросила прощения у Васи за тот давний побег и предложила ему остаться жить у неё. Вася согласился с видимой радостью: он так и не смог разлюбить её за годы разлуки. Вася за эти годы так и не смог заработать себе на квартиру – доходы машиниста автокрана не шли ни в какое сравнение с доходами...сами понимаете кого. Да ещё он частенько тратился на поездки к тёплому морю в Таиланд и в Индонезию. А один раз он съездил на китайский курортный остров Хайнань но там ему не понравилось, хотя остров был поближе и дорога не такая утрмительная. Особенно ему полюбились райские острова: Пхукет и Бали. Удивительно, но Вася ничего не слышал про скандал в ночном клубе «Мутота», ни про голую вечеринку. Его совсем не интересовала эта тема. А когда ему на работе рассказали об этом друзья, он равнодушно пожал плечами: «Ну, и чо? Зато лучше моей Асти в постели нет никого – ну, я не встречал пока». Они зажили в Астиной квартире тихой семейной жизнью. Вася недавно стал экскаваторщиком, получил как передовик производства хороший новый экскаватор на гусеничном ходу марки Е225СИ, выпущенный на Тверском экскаваторном заводе, и стал зарабатывать на своём экскаваторе очень неплохие деньги. Экскаватор был новый, современный не ломался через неделю, как старенький кран «Ивановец». Вообще не ломался. Вася был в полном восторге как мальчишка от новой игрушки – экскаватора, да не просто экскаватора, а экскаватора с дистанционным управлением и пультом, и не уставал хвалиться перед Астей его параметрами и возможностями:
- Представляешь, Астя, мощный двигатель ЯМЗ, ковш ёмкостью больше одного кубометра, глубина копания почти семь метров, радиус копания – больше десяти метров, вес машины – 23 тонны, а температура эксплуатации – от минус 50 до плюс 50 градусов Цельсия! Самое то для нашего климата: «СИ» – значит северное исполнение. Кабина с подогревом! И даже с кондиционером: зимой будет тепло в кабине, летом – прохладно. Представляешь! В старом автокране такого не было: зимой мёрз, как собака, летом подыхал от жары: кабина так раскалялась что хоть яйца на ней жарь...
- Отличный трактор, – сказала Астя и вспомнила как когда-то Тютебейкин хвастался перед ней своими клубами – неужели все мужики такие хвастуны?
- Да не трактор, Астя, – поправил её Вася с обидой голосе, – у меня не трактор и даже не бульдозер, а экскаватор, отличный экскаватор в северном исполнении.
- Удивительно, – согласилась Астя и подумала, как это непохоже на то, что было в её прежней жизни, совсем не похоже. Даже как-то непривычно. – Чудесно! Ну, прости меня, экскаваторщик ты мой дорогой!
Вася так часто рассказывал Асте о своём любимом экскаваторе что даже надоел ей, но она терпела. Но одно несомненно – экскаватор более современная и респектабельная машина, чем старенький кран «Ивановец»: у Васи постепенно исчезли неприятные чёрные разводы вокруг ногтей, да и зарплата намного больше… Они через некоторое время они расписались в ЗАГСе, и Астя стала Прошкиной, а ставшая вдруг ненавистной фамилия Улейева, бесконечно склонявшаяся в последнее время по всем средствам массовой информации, ушла в прошлое, как исчезла. Исчезла и прежняя Астя. Они пришли к общему мнению, что в семье должны быть дети. И если у них родится ребёночек, чем чёрт не шутит, то нужно будет расширять жизненное пространство: в однокомнатной квартирке не разместиться втроём – ребёнку нужна отдельная комната… С учётом того, что у Васи всё же оставались кое-какие накопления, он скоро сможет заработать и накопить нужную сумму для покупки более просторной квартиры, чем у Асти. А если она продаст свою квартиру, и они сложат деньги вместе, то смогут купить просторную трёхкомнатную квартиру в центре и в новом доме! А может, и четырёхкомнатную, если взять ипотеку в банке! Современную квартиру, так называемый «Умный дом», а не старую хрущёвку, как сейчас. Словом, планы у молодой семьи были прекрасные… Однажды Асте принесли с почты небольшую посылочку: маленькая коробочка, завёрнутая в плотную серую бумагу. Удивительно, как только узнали её адрес в городе «N», ведь она его никому не сообщала? Обратный адрес и фамилия отправителя (какой-то неизвестный Брынзин Егор Ахмедович) ни о чём ей не говорили. Она удивилась и долго не решалась посылочку распечатать – ничего хорошего она не ожидала – вдруг там бомба? Или отрава какая-нибудь? Столько недовольных, которые считают её источником бед, обрушившихся на них после голой вечеринки. Несколько дней она выжидала, даже прикладывала коробочку к уху, силясь там что-то услышать…может, тикает что-то внутри или царапает стенку ядовитый тарантул – у неё разыгралась фантазия, и она, как всегда, представила в мыслях образ этого тарантула. И если раньше птица удачи была с лицом Тютебейкина, то теперь мохнатый тарантул… Но внутри было тихо. Потом она всё же решилась: будь что будет. Сняв слой бумаги, она, волнуясь, открыла красивую коробочку наподобие тех, в которых упакованы ювелирные изделия фирмы «Ювенал». Внутри находилась довольно большая медаль, сделанная из металлического сплава, – её диаметр был ровно пять сантиметров. На лицевой стороне медали была изображена обнажённая женская фигура – вид со спины. Между двумя ягодицами что-то сверкало, словно драгоценность. На оборотной стороне была надпись: «Участнику незабываемой голой вечеринки 15 декабря 20… года в Москве». Астя долго рассматривала медаль и не знала, что с ней делать. Первым движением было – выкинуть её в ведро с отходами, но успокоившись, она всё же решила её оставить на память – красивая медаль, сделана достаточно профессионально. Кто-то затратил на её изготовление и время, и деньги. Наверно, деньги немалые. Потом она узнала, что некоторые участники вечеринки (из випов) также получили по почте такую медаль – список участников голой вечеринки гулял по интернету. Она спрятала коробочку с медалью в дальний ящик комода, под постельное бельё, чтобы Вася не увидел. Астя задумалась, чем ей заняться – нельзя же так сидеть всю жизнь в четырёх стенах. Карьера сломана, но нужно вновь стремиться… Она долго сомневалась, но потом всё же решила позвонить Гоше Гугуце, может он возьмёт её на работу в «Северное сияние» – жить ведь на что-то надо, не сидеть же на шее у Васи. Волнуясь, она набрала номер Гоши, но потом вдруг резко передумала и сбросила вызов: Улейева Астя исчезла, так исчезла. И нечего возвращаться к старому – ничего хорошего из этого не выйдет. Асте Прошкиной надо искать другую работу и делать другую карьеру. Но какую и где, в какой сфере? Сегодня же вечером она обязательно посоветуется с Васей, когда он придёт с работы, чем ей заняться в будущем…
Крах одной карьеры
© Copyright: Николай Гайдуков, 2024
Свидетельство о публикации №224081800294
Свидетельство о публикации №224081800294
Рецензии