Роберт Ригли. Ты меня любишь?

Ей двенадцать и она спрашивает собаку,
которая любит, но говорит на разных
языках, чьи финты и движения сами
по себе являются частями речи.

Они на заднем крыльце и я, конечно,
не хотел этого делать,
но раз уж услышал,
то не могу перестать слушать.

Снова и снова она спрашивает,
а послушный
пёсик извивается, прыгает и лижет.
Представьте, что он никогда не спросит
Представьте себе, почему: вы были так
уверены, что не осмелились бы или вам
было бы всё равно.

Интересно, могут ли лгать бесхитростные
карие глаза собаки, не напоминает ли
идеальное собачье отсутствие абстракций,
книжки с картинками, которые она читала
в детстве, до того, как губы её родителей
сотворили ежедневное чудо речи и поцелуев,
и слова не были свинцовыми, а весили
только воздух, и не имел в виду ничего
столь подлого.

"Ты меня любишь?", она говорит и говорит,
пока пёс, почувствовав, возможно, свою
ужасную немоту, не пытается убежать,
но она держит его за ошейник и не отпускает,
пока подойдя ближе, я не слышу продолжения.
Я все это слышу.

Она держит пушистую морду пса в своих
руках и говорит прямо в его прижатые
к голове дрожащие уши:
"Скажи это", шипит она, "скажи это мне.