Добрынины. Часть 4. Глава 56

 Утром Добрынин проснулся от того, что не обнаружил под боком жену...

     - Наверное, Лялечка тюрю делать пошла... Кто бы мог подумать, что это тот самый мой маленький, но такой колючий ежик... - подумал Вадим и улыбнулся своим мыслям улыбкой счастливого человека.

     Он встал, ощутил свою чугунную голову, подождал несколько минут, а потом, когда мир перестал качаться, медленно оделся и, пренебрегши умыванием, пошел искать супругу...

     Но ни на кухне, ни в гостиной ее не было...

     Правда, не было не только Ляли, но и тещи с матерью, а на столе стояли две стопки водки, супница с тюрей и две суповых тарелки...

     Пока Вадим-старший думал, не спереть ли в комплект к тюре мороженое из холодильника, в гостиную вышел такой же больной и помятый Вадим-младший...

     Увидев стоящие на столе стопки с водкой, он немедленно озверел...

     - Садюги!!! - взревел Мелкий на весь дом.

     - Не ори... - посоветовал ему дядюшка. - Лучше садись и лечись.

     - Ты уверен?

     - Угу... - снисходительно улыбнулся Вадим-старший. - Дня за три до того, как меня избили, сам тут такой же дурниной орал... По тому же поводу...

     - И что?

     - Что-что? Объяснили мне, что лекарство для меня оставили... Садись...

     - А куда делись девушки, зар-разы наши высшего порядка? - поинтересовался Мелкий, с аппетитом закусывая лекарство.

     - Откуда я знаю? - с набитым ртом ответил дядюшка. - Может быть, в храм пошли...

     В это время скрипнула калитка...

     - Ну, вот... - заявил Старший. - Калитка скрипит... Вернулись...

     Через две минуты женщины, нагруженные тяжелыми пакетами из пристанционного супермаркета, вошли в дом...

     - Это что? - поинтересовался Добрынин, глядя на пакеты.

     - То, чем мы кормить тебя будем, когда ты, дитя мое дурноватое, от сладкого блевать начнешь... - отозвалась мать. - Сладкого вы, два пьяных шизофреника, накупили прорву, а о настоящем питании вообще не позаботились, два условно трезвых придурка...

     - Нужно было бы их за это примерно наказать... - поддержала сватью Зинаида Васильевна.

     - К-как? - поперхнулся тюрей Вадим Никольский.

     - Наварить вам картошки в мундирах, поставить на стол банку соленых огурцов и посмотреть, как вы все это будете жрать насухо, без укропа, масла, лука, хлеба и водки. - ответила Савельева-старшая.

     - Запросто! - ответил Мелкий. - Мы еще и не то можем сожрать, когда голодные...

     - Зиночка, - предложила сватье Лидия Михайловна, - нам надо, в чисто воспитательных целях, пока они пустой картошкой давиться будут, для себя отдельно организовать стол с той же картошечкой, но с маслицем сливочным, с укропчиком свеженьким прямо с грядочки, с лучком зелененьким тоже молоденьким, с той же грядочки, с грибочками солеными и обязательно с аппетитной жирненькой малосольной селедочкой, маринованным лучком и с пряной балтийской килечкой...

     Из Добрынина вывалилась заковыристая непечатная рулада в адрес матери... 

     - А ремня? - поинтересовалась Лидия Михайловна.

     - За чтооооо??? - жалобно взвыл Вадим-старший.

     - За то, козлина, что ты осмелился топнуть ножкой на мать!

     - Так его! - поддержала теща.

     - Мамочки, пожалейте мальчиков... - отозвалась Ляля. - Им и так сейчас несладко... Абстиненция - состояние мучительное...

     - Жалистная... - буркнула Зинаида Васильевна.

     - Да, мне их жалко... - ответила Ляля. - Они вчера сделали то, что обычные мужики делают регулярно, а наши только иногда, по особым случаям...

     - Где ты вчера особый случай нашла? - язвительно поинтересовалась мать.

     - А пришедший в гости Берсенев? - в ответ поинтересовалась Елена. - Гостей, между прочим, нужно угощать лучшим, что есть в доме...

     Не найдя нужных слов, Зинаида Васильевна благоразумно предпочла промолчать, дабы лишний раз не искушать своего зятя, вполне способного выпороть ее даже за неосторожно сказанное слово...

     - Теща, - улыбнулся Добрынин, - вот поэтому-то я и влюбился в МОЮ Лялечку... И добился... И женился...

     - Потому что дура... - хмыкнула теща.

     - Неееет... - возразил зять. - Потому что сердце у нее есть, да не простое, а золотое. Ясно?

     - Дядь, ты сердечко с яичком перепутал... - озорно ухмыльнулся уже не вполне трезвый Вадим-мелкий.

     - Будешь выступать - без обоих останешься, алкоголик малолетний... - мгновенно отреагировал Добрынин.

     - Тетка Ленка, он у тебя хоть иногда бывает не буйным? - поинтересовался Пельменник.

     - Иногда бывает... - озорно отозвалась девушка. - Но часто я ему быть смирным не позволяю...

     Вадим-младший поперхнулся тюрей...

     - Неужели тебе нравится все то, что из него вываливается? - спросил он, немного продышавшись.

     - Представь себе... - улыбнулась Ляля.

     - Не может быть! - не поверил Мелкий.

     - Почему? - весело рассмеялась Ляля.

     - Потому что ты - существо высшего порядка и вообще пупусечка...

     - Что из этого следует?

     - Что чаще всего перлы твоего долбанутого мужа не предназначены вообще для дамских ушей, - пояснил Вадим-доктор, - а для твоих деликатных ушек - тем более...

     - Кто так считает? - вновь рассмеялась Елена Гурамовна. - Ты или он?

     - Я...

     - Значит, ты, пельменник, пока еще ничегошеньки не понимаешь в женщинах...

     - Что тебе нравится в его воплях?

     - То, что они есть... - улыбнулась Ляля.

     - Переведи... - попросил ошалевший Никольский.

     - Без своих буйств и воплей мой Вадимушка был бы всего лишь более старшей и пресноватой копией тебя, Пельменник... - пояснила Елена Гурамовна.


Продолжение следует...