Комплимент

     Попробуйте парение от первого лица,
     Дыхание свободнее, отчётливей движенья,
     Всего-то дел — разрушить миф земного притяженья —
     И наплевать на пущенный вдогонку дюйм свинца...
     (Константин Арбенин)

Доброе слово и кошке приятно. По сему поводу французы придумали комплименты. А кто их еще мог придумать, как не они? Галлы воздвигли себе нерукотворный памятник, создав первую позитивную виртуальную реальность: мир до сих пор считает, что Франция – страна любви и все женщины там прекрасны. Хотя объективное наблюдение показывает обратное: популярная некогда на наших просторах зубастая Мирей Матьё далеко не самая страшненькая из француженок, да и агрессивных феминисток в краю вина и сыра не меньше, чем на родине этого массового психоза.

А что же мужчины? Им тоже нравится получать комплименты. Однако «комплиментируемые» атрибуты сильно отличаются от женских. Оценка внешности и гардероба вряд ли многих возьмет за живое. Положа руку на сердце, рассчитывать на осмысленный комплимент внешнему виду среднестатистический мужик может только от режиссера фильма ужасов или тупой подростковой комедии. В массе своей мужчины падки на восторги к своему транспортному средству, будь то лошадь, велосипед или авто. Подобная слабость остра в молодости, пока безлошадный, а с годами потихоньку атрофируется. Бесспорной мужской точкой «G» являются способность и умение восхищать действием. Возраст, профессия и социальный статус меняют лишь форму и масштаб отмечаемого таланта…

Так рассуждал сумрачного вида дядька, которого все без исключения звали Вовчик. Он как-то случайно очутился напротив меня за опустевшим столом угасающего корпоратива. Я никогда не являлся фанатом сих мероприятий – безвкусной смеси заморского названия, убогих фантазий девяностых и финансовой передышки нулевых, но игнорировать сходки в те годы было непринято. Не особо тянуло и выслушивать чужие пьяные душевные излияния. Но мужик вел себя пристойно, разговаривал с долей юмора, не ждал от меня знаков уважения. Да и тема, показавшаяся неизбитой, постепенно захватила, а спустя полтора десятка лет показалась достойной фиксации в слове…

За долгую жизнь Вовчику прилетело несколько комплиментов, запомнившихся, по его словам, «до могилы или до маразма». От мелких приятных словесных поглаживаний их отличал характер восприятия. Обычные, из вежливости, комплименты подобны комариному укусу: маленький локальный взрыв переживаний мгновенно проходит, еле заметный след затягивается и вскоре совсем исчезает. Поверхностная похвала никогда не доходит до глубин существа. Комплименты, о которых жаждал поведать Вовчик, воспринимались им мягко, с внутренней улыбкой, но каждый каплей амброзии неотвратимо вливался прямо в сердце. Забавно, но первые подарки пришли от лиц мужеского пола.

Разгар лета. Пионерский лагерь. Отряд ведут на озеро купаться. Кто помнит, в СССР процветал культ дисциплины, и группы людей передвигались исключительно организованно. В детском саду ходили парами, в армии строем. В тот погожий день на пыльной улице пригородного поселка пионеры в сопровождении воспитателей тоже образовали слегка бурлящую, но компактную колбасу, похожую на гусеницу. Вовчик шел, замечтавшись о чем-то пионерском: то ли о банке сгущенки, то и о новом велосипеде. Благоухающий теплой хвоей и напитанный солнцем сосновый лес мало интересовал мальчишек. Мысли текли ленивой ненавязчивой струйкой, не мешая слушать разговоры соседей. На пути отряду попался старенький, уставший, но еще рабочий самосвал. Видимо, водитель заскочил домой на обед, и автомобиль смиренно ждал на обочине, источая запахи разогретого железа и потея разнообразными углеводородами. Летняя «форма одежды» была привычной для подобных грузовиков: боковины капота сняты, стекло в двери опущено. Всё нараспашку.

Кто-то идущий чуть позади похвастался, что умеет заводить такую машину. И не раз уже это проделывал! Подобные заявления заметно повышали статус среди пацанов тех поколений. Правдивость проверить не представлялось возможным, оставалось только завидовать. Лишь годами позже приходит понимание, что заводили машины и управляли тракторами те же люди, которые позже целовались с первой красавицей школы и переспали со всеми одногрупницами в институте. Но есть нюанс: с их слов.

Следуя мимо ЗИЛка и усиливая турбулентность в гусенице, мальчишеские группки ненадолго задерживались, чтобы рассмотреть артефакт и прикоснуться к брутальной мощи детища послевоенного советского автопрома. Специалист по запуску, развивая успех, отпустил явно лажовый комментарий по поводу содержимого под капотом. Такого Вовчик стерпеть не смог, поправил товарища и в довесок поведал несколько ключевых технических деталей об узлах двигателя и порядке их взаимодействия. К тому времени он уже внимательно прочел несколько книг для взрослых, среди которых был и «Учебник водителя». В чем в чем, а в устройстве автомобилей разбирался не понаслышке. Колонна продолжила движение, и до вовчикова уха долетело, как третий мальчишка заметил своему приятелю: «Завести каждый может, а разбираться как оно устроено – вот это да!». С тех пор Вовчик более не сомневался, отдавая предпочтение книгам серьезным в противовес агитпропу, культпросвету, научпопу и прочей бульварной макулатуре…

Вовчик вырос в студента. И, разумеется, сразу загремел в ссылку на картошку. В трудгородке обреталось несколько курсов, создавая бурление и тесноту. Новоиспеченные студенты подсознательно ощущают, что они никто и звать их никак. Хуже только армия (потому что не месяц, а два года). Проще говоря, юные невольники нечерноземья плотно обосновались почти на самом дне социальной пирамиды. На студенческих плечах удобно расположился весь Советский Союз с его «продовольственной программой». Но молодость – наркотик, помогающий беспечно переживать любые неудобства мира: холодные сырые бараки с двухэтажными железными койками, рабский бесплатный труд в грязи, достаточную, но примитивную кормежку и моросящий вторую неделю осенний дождик.

Мизансцена: ужин за самодельными длинными застеленными клеенками столами и деревянными скамьями вдоль них. На улице уже темно, в здании столовой освещение тоже не светодиодное. Получив на раздаче по миске серых макарон и обильно сдобрив их томатной пастой для получения хоть каких-то вкусовых ощущений, Вовчик с приятелем занимают пару свободных мест на лавке. Тема беседы давно канула в Лету, но сидящего напротив студента старшего (и это важно) курса предмет обсуждения заинтересовал, и он решает добавить к разговору свою ремарку. Но как это делает! Его вступление начиналось примерно так: «Извините. Я случайно стал свидетелем вашего разговора. Если позволите…». Это, на минуточку, к простецким немытым и обросшим первокурсникам в телогрейках, безропотно принимающим театр абсурда, с царящими в нем незатейливыми нравами. После вмешательства незваного гостя Вовчик уже никогда в жизни не забывал кто он. Как бы ни складывались обстоятельства снаружи, и каким бы жалким не выглядел со стороны, его внутренний Человек с того памятного вечера никогда не опускал головы…

 «Я инженер на сотню рублей…» В отличие от Бориса Борисовича начинал Вовчик с чуть большей суммы, но это мало что меняет, ибо инфляция существовала и в стабильности «застоя». На момент получения следующего комплимента он уже не совсем зеленый молодой специалист, а имеет почти полторы сотни оклада и осторожное уважение коллег. С ним в дружном коллективе работает некто Юра. Крутой спец, непоседливый, толковый, душа компании и хохмач с исключительным чувством юмора. Старше Вовчика на несколько лет, а это существенная разница для двадцатилетних. Ко всему, он женат. Хотя последний факт может вызывать скорее сочувствие нежели зависть, в отношении опытности женатики бесспорно получают дополнительные баллы в глазах приятелей. Одним словом, Вовчик втайне питал к Юре неподдельное уважение, осознанно и не очень учась работать и жить.

Второе действующее лицо и по совместительству автор комплимента – немолодая дама за 35… Ну да, всё относительно. Безусловно умная и интересная, но не смотря на незамужность, вечно поглощенная своими делами и на работу давно забившая. Потому, когда что-то поручали, она ничтоже сумняшеся шла к кому-нибудь знающему выяснять подробности, что да как. В тот день Вовчик был занят чем-то срочным, а вопрос у нее был простой, но требующий времени для разъяснений. Прикинувшись наивным дилетантом, вежливо порекомендовал обратиться к Юре, как к главному источнику знаний в их микровселенной. Совет был лишен всякой иронии. Дама отправилась к Юре, но выходя из комнаты заметила, что хоть тот и источник знаний, но Вовчик, без сомнения, является их первоисточником. В тот же момент он стал профессионалом в своих глазах…

Айтишная индустрия по объективным причинам сильно американизирована. Отсюда граничащая с фамильярностью простота обращений. В фирме на моей памяти было всего три человека, заслуживших отчество. Их знали все ветераны, а новички быстро привыкали к традиции, не задаваясь вопросом «почему». Одним был генеральный, а среди двух оставшихся шеф Вовчика. Заметно старше подчиненного, умнее, работоспособнее и ответственнее. Не взирая на сложный характер его заслуженно уважали все, даже кто боялся или недолюбливал. Я часто пересекался с этим человеком. Он был образцовым представителем поколения настоящих героев и трудяг. Но заслужить его положительную оценку – событие за гранью возможного. Ничего не поделаешь – так воспитали страна и время.

Судя по рассказу, представления Вовчика о начальнике совпадали с моими наблюдениями. Однажды после очередного интервью, на котором подбирали новых сотрудников, шеф признался ему: «Почти невозможно с улицы взять нормального работника. На моей памяти ты единственное исключение». Тогда Вовчик с приятной грустью осознал, что для него больше не существует старшего поколения. Точнее оно есть, но в сложный момент спрятаться за него уже не получится, ибо он с ними в одной шеренге…

Об одном эпизоде Вовчик поведал без лишних подробностей. Однажды он был одарен таким женским взглядом, что ощутил себя абсолютным мировым чемпионом триатлона человек-личность-мужчина. Тот самый момент, когда «один» превращается в «единственный». Не потому что лучше себе подобных, а поскольку другие просто перестают существовать. С той поры утратил страх смерти. Живет со стойким ощущением, вмещающимся в одно слово «успел»…

Мне не суждено было узнать, случались ли еще комплименты в жизни серьезного мужика со смешным именем, на которое он не только не обижался, но даже сам представлялся им. Проходившие коллеги увлекли рассказчика на улицу покурить, а я засобирался домой, невольно примеряя тему на себя и вспоминая собственную жизнь. Так происходит: промелькнет вдруг такой Вовчик с забавным или грустным рассказом о себе, поделится тем что тревожит или согревает, и вдруг понимаешь: если поменять имена, даты, географию, обороты речи, то обнаружишь кусочки последствий событий собственной биографии.

Мне никогда не давались комплименты. В нежном возрасте приучали, что врать – дурно. Даже девочкам и даже в ответ. А если что в женщине хорошо, так она и сама об этом прекрасно знает. Достойная исключения ситуация – действительно выдающаяся деталь (гардероба или макияжа, дорогие гусары) или качество души. Но и в подобных очевидных случаях непременно натыкаюсь на трехглавого дракона внутренних противоречий. Первое, осознание субъективности восприятия прекрасного. Достойное восхищения на взгляд человека с сомнительным эстетическим чувством легко может оказаться предметом сокрытия и даже стыда для дамы. Во-вторых, привычка открывать рот лишь когда женщины спросят или уверен, что не ляпну очередную банальность. Наконец, когда вдруг перехватывает дыхание при виде настоящего «Ах!», остальные слова куда-то трусливо разбегаются и оперативно собрать их в нечто осмысленное уже не достает способностей. Пока сообразишь, поезд уже ушел. Беда, в общем.

А случались ли комплименты мне? Разумеется, не без этого. Разнообразие ситуаций, намерений и модальностей не позволяет уловить хоть какую-то закономерность. Большинство из запомнившегося казалось нечаянными оговорками, по странности задевшими воспаленные струны души. Ясно лишь, что сила воздействия нисколько не коррелирует с цветастостью, образностью и продуманностью фраз. Спасибо тебе, Вовчик! Я не сумел бы, подобно тебе, припомнить обилие деталей, но восстановить ощущения теперь точно смогу.

                EuMo. Август 2024.