Молодежь и время 2

Не только молодежь – все мы являемся объектами неустанной методичной психокоррекции. Заботливые специалисты приводят наши базовые установки в соответствие с заданными глобальными программами. Делают это незаметно для нас самих. Но не всегда. В критические моменты для целевых групп включают алгоритмы жесткого активного воздействия.
Я лично переживал такой опыт дважды – впервые в 1991 году, за пару месяцев до развала Союза, во второй раз – в 2001 году, за пару лет до Оранжевой революции. В девяностых любыми средствами нужно было маргинализировать, лишить идеологической опоры советскую молодежь (мне тогда было 21), в нулевых – перестроить мышление масс через систему образования (я тогда был проректором института последипломного образования). У стратегов в те годы были конкретные временные рамки, был установлен некий исторический дедлайн, поэтому социальные инженеры от вкрадчивых методов «мягкой силы» перешли к точечным силовым ударам по разумам и мировоззрению избранных реципиентов.
1991 год. Католическая церковь предлагает «туристические туры» в Польшу под видом паломничества к иконе Ченстоховской Божьей Матери - Matka Boska Cz;stochowska, она же «Черная мадонна». Плюсы: стоимость «тура» - всего 81 рубль, возможность пересечь границу Союза, прыгнуть за проржавевший к тому времени «железный занавес». Минусы: придется пройти пешком более трехсот километров за неделю, стирая ноги в кровь, ночуя по дворам «добрых самаритян».
Это была та еще суггестия! За эти семь дней ксендзы-таки охмурили Козлевича и не одного, а сотни наивных молодых Козлевичей из агонизирующего Советского Союза. По сорок пеших километров в колоннах через колонки, усилители, громкоговорители они промывали наши разумы забавными идеями католицизма, европеизма, глобализма и прочими западными вкусностями. Молодые ксендзы играли на гитарах, втихаря курили с нами по лесопосадкам, шутили, были в доску своими парнями, доводили наших юных одесситок до идеи: «Я потеряю девственность только с ксендзом! Пусть этот будет моим первым». Мы жадными глазами созерцали горы пустых пластиковых бутылок от пепси, фанты, колы на площадках у «стойбищ» (они что, выкидывают это?!), удивлялись щедрой бесплатной кормежке и мнимой доброжелательности. Разве могли мы в свои 18-25 осознавать, что это массированная продуманная атака, поражающая сразу целые слои населения…
По итогу: зачет. Мы с женой, вернувшись в Одессу, столкнувшись уже на границе с реалиями распадающейся на части, теми же ксендзами расшатанной страны, предсказуемо приняли католичество, повенчались в костеле и на долгие восемь лет погрузились в иную реальность. Мы были заражены, мы болели, нас корежило и трусило, но вывез здоровый, наработанный в советском детстве иммунитет (отсылаю к замечательной песне Лирника «Детство», добавлю ее отдельным постом).  Союз распался, выздороветь смогли не все, попустило лишь немногих.
Второй удар по сознанию мне нанесли в нулевые. Те же методы: погрузить, заморочить разум миражами, пропустить целостное мировоззрение через мыслерубку и смешать в невнятный фарш. На два месяца отправили тридцать ответственных сотрудников от образования со всей Украины в Амстердам – получать высшее образование в тамошней Академии по специальности «образовательный менеджмент, маркетинг и PR».
Работу по переформатированию сознания через систему образования тогда вели со всеми «неопределившимися» территориями – лекции мы слушали вместе с такой же по численности группой из Болгарии. И снова суггестия: марафон тренингов, дискуссий, занятий, экскурсий - шесть дней в неделю с восьми утра до восьми вечера. Итог: десятки новоиспеченных миссионеров разлетелись по просторам Украины нести «слово пастыря» в массы, в образовательные учреждения и в государственные властные структуры.
А меня спасла «прививка католицизма», полученная в девяностых. Там, где все видели розовое повидло толерантности (Ах, учителя совсем ничего не рассказывают на уроках, дети все узнают сами! Ах, в аудиториях нет никакой дисциплины – можно ходить, говорить, шуметь, сидеть на столе спиной к учителю! Ах, педагоги могут курить вместе с учениками, а сигареты продают в автоматах прямо в школьных коридорах! Ах, никаких экзаменов и оценок, только единый тест по окончанию школы! Ах, мужики в чулках свободно стучат каблучками по набережной Амстеля! И т.д…), там, где все видели это и безоговорочно принимали как единственно верный эталон, я видел мрак, хаос, деградацию и разрушение.
Это лишь мой скромный опыт. Уверен: подобные атаки были веерными, развернутыми по широкому спектру, воздействию подверглись многие (и разные) слои населения. Так была подготовлена почва для массового инфицирования. Что мы сейчас и переживаем – все, все без исключения, от малых детей в яслях до пенсионеров у телеэкранов, - должны быть вовлечены в фанатичную секту приверженцев нового порядка. Каждая секта вначале пообещает принять тебя в сообщество, подарить ощущение сопричастности к чему-то великому, хоть и бесформенному, а впоследствии потребует взамен все: твои мысли, твое имущество, твою жизнь, твою душу. Отринь дом свой, род свой, корни свои, стань послушным апологетом и проповедником наших интересов… Похоже? Да один в один.
Если тебе улыбается вампир, если обещает жизнь вечную, то означает это лишь одно: вот-вот вопьется он в твое горло, выпьет всю живую здоровую кровь и пустит по венам черный яд ненависти и безмыслия. Никто из нас не защищен от этого укуса. Все инфицированы в большей или меньшей степени, всех корежит, трясет в лихорадке – здравый рассудок противиться стороннему внедрению, хаосу, болезни, и чем более рассудок здрав, тем страшнее муки «перевоплощения». Нет, не вампиры – оборотни, и нет спасения от этого вируса ликантропии.
Но если повезет вам хоть на мгновение вырваться из объятий Фата-Морганы, если спадет морок забытья, если отпустит вас искаженный мир по небрежности, ищите, ищите тех, у кого крепок иммунитет, кто в меньшей мере подвержен информационным вирусным атакам, кто способен противостоять елейным голосам сектантских проповедников. Эти, с крепким иммунитетом, и сами выстоят, и вас защитить сумеют. Прививку сделали всем, для кого-то станет она летальной, а кого-то спасет в грядущих испытаниях.