Жил-был я. кн2. ч3. гл3. Ксорр. Сила мысли

           Я уже рассказывал, что планета могла выстраивать не только миражи, но и вполне осязаемые объекты. Дело в силе желания и дисциплине мысли. Это удивительно, неправдоподобно, но это так.
           К примеру, оборудование места ночлега. Особенно, это удавалось Агнесс. Замки, висячие узорчатые галереи и мостики, балдахины, изразцы, витражи, вид из окон - горные пейзажи, водопады, прохлада и прочие единороги с грифонами. Это у нее получалось сказочно и красиво. Она ночевала в богато обставленной спальне, которая находилась в самой высокой башенке донжона. Напомню, что мыслеобразы должно были держаться на её энергетике, малейший сбой и всё это разрушалась в одночасье. А Агнесс при этом, еще позволяла себе поспать на перинах, часок–другой.
           Я же в начале довольствовался малым - солдатской койкой да брезентовой палаткой. Во – первых, я отдавался учебе до конца и падал «без задних ног». Без балдахинов и опочивален. Во-вторых, честно говоря, вначале, я опасался, что мне не хватит мысленной силы удержать каменные стены, но потом привык.
            А у Агнесс это получалось легко и сразу. Её самодисциплина, далеко превосходила мою. Кто бы мог подумать?
            Единственной подлинной вещью у меня в, созданной мыслью, палатке был, стоящий в Красном углу, штандарт - золотой орел римского легиона XVI «Fidelis». Самый настоящий. Я добыл его в бою, на берегу Приса, когда озверевшая толпа, забыв заветы отцов, сжигала знаки и добродетель былого величия Империи. И было это в одиннадцатом веке, то есть почти тысячу назад.

           Тогда горстка героев, десяток мальчишек в черных шлемах, израненные, но непокоренные, прикрывая помятыми прямоугольными щитами, тело своего мертвого центуриона, отходила к горящим триремам. Они были преданны своей стране, но преданы своим императором. Вокруг них собралась подлая толпа вчерашних лавочников, воров и рабов, лицедеев и бездельников, презревших заветы предков и верную дружбу, неблагодарные за добро и само существования, изменившие вере отцов и свету. Напыщенная Грязь, возомнившая себя равной богам
           «Отдайте командира – лаяли враги, - наплюйте на знамя, присягните нам или целуйте наши сапоги и валите с миром!».
           И тогда, самый молодой и дерзкий, улыбаясь окровавленными губами, ответил, ответил так, что у супостата больше не осталось вопросов: «В бесчестье чести нет. Он остается с нами. Мы остаемся здесь».
           Враг, в матовых зеленых касках, молча, окружил и раздавил последних героев, забив до смерти всех. Я пролетал над этим полем славы и позора буквально через секунды. Я видел. Я видел всё. И возмущению моему не было предела. Я не оставил убийцам ни единого шанса выжить.
            Наставник, прибывший следом, сокрушенно покачал головой: "Надо быть сдержанней. Таких ристалищ - сотни тысяч. Нам нельзя вмешиваться - Это закон. Помни о ТАБУ. Возьми «Золотого Орла», и пусть он напоминает тебе о твоем предназначении, пусть напоминает, что в мире помимо чести есть предательство, помимо справедливой ярости есть осмотрительное милосердие. Будь «начеку».
            И помолчав, Наставник добавил: «Оботри меч о траву».
            Еще разгоряченный благородной яростью, я опустился у павшего воина. И только сейчас увидел в своих руках окровавленный короткий меч. Что ж нас научили хорошо владеть и этим оружием - лающий враг повержен. Мертвый легионер отдал мне «Золотого Орла». Я вернул меч герою. Звали его Ярослав.
                ---------------------------------------
            Но я отвлекся, в сутках мы спали по часу, два, чего вполне хватало.
Создание управляемых мыслеобразов было делом трудным, но увлекательным. Мы развивались, развлекаясь. Мы создавали монстров –поединщиков, сильных и агрессивных. Со временем они совершенствовались, становились опасными и умелыми. Вполне реальными. Объективно, это были наши творения, а, значит, мы становились искусней в науке создания мыслеобразов. Мало того, посредством мыслительной энергии мы создавали оружие против них. Поединки становились жестокими и кровавыми. А раны - настоящими. Создавать противников друг против друга было запрещено. Наверное, из-за того, что создание самостоятельного дуэлянта и схватка с ним, это задача на несколько порядков выше, чем готовить монстров против кого-то.
           Ага, раз запрещено, то надо попробовать, и мы с Агнесс, пару раз, все-таки, выставляли своих поединщиков друг против друга. Поверьте, это легче, чем драться с созданным тобой-же монстром, при этом управлять им.... и пристально смотреть на себя немигающим взглядом своего творения, но противника.
           Мы учились долго, но увлечённо. Частенько, при потере нити мысли, оружие в наших руках превращалось в прах. Приходилось элементарно убегать, уворачиваясь от смертельных ударов своих - твоих визави. 
           Мыслеобразы расплывались и рушились, иногда раня и калеча нас.
           Но со временем мы добились сохранения устойчивости мыслеобразов, оставляя их, при переходе к другим творениям, контролируя первых на уровне подсознания.
           Мы учились концентрировать, как говорил Наставник: «конденсировать» мыслительную энергетику. Превращая её в твердые или гибкие, вполне ощутимые предметы. Различных форм и размеров. Твёрдые, по твердости превосходили металл. .
          Развлекались? Конечно. Например, рыбалка на берегу созданной тобой речки, с созданными тобой снастями, ловя рыбу, конечно, большую. Себя то, любимого, кто ж обидит?
           А еще я ловил золотую рыбку, сам придумал, сам поймал. Потом разговаривал с ней, а потом еще «выполнял» свои - мои желания. 
           А как вам игра в шахматы с самим собой, либо в своем образе или с кем-то, или с чем-то другим. Поддерживая всё мысленной энергией - от шахматной доски и комбинаций до сосредоточенного лица противника.
           Мы устраивали западни, ловушки, тупики и лабиринты, которые стали делом обыденным, а распознавание их - рутинным. Но и здесь, методом проб и ошибок, мы учились определять: где мыслеобраз, а где реальность.
           Как я уже говорил, все эти «чудеса» имели цели воспитания дисциплины мыслительного процесса и устойчивого управления мыслительной энергией.
 И мы ударно осваивали науку, но было одно Табу: сознательно не создавать пошлостей, не фантазировать дубликатов друг друга и тем более никаких соитий и насилия над ними.
           Да. Но все это было доступно только на гладком безжизненном Ксорре, в других же, мирах, тем более на Земле, наши мыслеобразы могли продержаться полминуты - минуту. Настолько хватало нашей энергии без поддержки планетарного масштаба. Главный результат обучения - самодисциплина мысли. И она была доведена до совершенства.

Продолжение: http://proza.ru/2024/08/20/1244