Интенсивная терапия

               
Как известно, человеческое мышление базируется на ассоциациях. В этом смысле я ничем не отличаюсь от других сапиенсов, кроме того, что мой поток сознания не фильтрует эти ассоциации, отбирая в них лишь только то, что нужно старику.

А ведь прежде всего ему нужно твёрдо помнить и неуклонно соблюдать правила анальной гигиены и дорогу к туалету, не путая её с дорогой на кухню.  Тем более, что моя наследственность отягощена по этой части моей бабушкой со стороны отца.

Так ведь не только моя. Коллега моей матери, будучи врачом, утверждала, что её омаразмевшая свекровь просто хулиганит, регулярно путая эти две дороги жизни для пожилого человека. А моя мать политкорректно вразумляла её, хотя её вразумление по сути ничего не меняло.

 На её месте я бы просто сказал коллеге о том, что если уж её свекровь так омаразмела, что потеряла человеческий облик, то надо просто  понизить её статус до уровня котёнка.Это позволило бы восстановить её уровень анальной гигиены по хорошо известной методике воспитания котёнка. То есть, просто ткнуть её носом в ... И так далее.

Короче, просмотрев по ящику фильм о работе скорой помощи, в которой среди прочего были кадры работы отделения интенсивной терапии, потоки моей памяти повлекли меня к воспоминаниям о судьбе моей бабушки со стороны отца.

Дело в том, что она жила в другом городе до поры до времени, а потом её сосед сообщил моему отцу о том, что её необходимо срочно забирать к нам домой. Так что моему отцу пришлось так и сделать. Ведь её сосед не выдумал, что её квартиру пришлось посыпать дустом, да и её саму тоже...

Очутившись в нашем доме, его мать от маразма не исцелилась. Со всеми вытекающими из этого факта последствиями, как по части соблюдения правил анальной гигиены, так и по части различия между кухней и туалетом…

Мой отец, хотя и окончил некий факультет медицинского института,  мало что смыслил в лечебном деле вообще и в геронтологии в частности.  Поэтому он и решил, что это не маразм, а последствия отравления дустом, причём легко излечимые с учётом его весомого авторитета у больничных врачей.

И отправил старушку в больницу, где врачи заверили его в том, что несчастная не будет у них годами валяться просто так, а подвергнется целительному воздействию интенсивной терапии. Не менее шести уколов в день!

Что тут сказать… Я видел, как в этой больнице врачи рассказывали родственникам такой же больной о прогрессе в её лечении.

- Больная идёт на поправку. Она уже Брежнева узнаёт, а вот Косыгина пока что нет. Надо её еще с месяц подлечить и тогда она и его узнает.

Уж не знаю, пользовались её родственники среди врачей таким авторитетом, как мой отец, но ему врачи обещали сотворит такое чудо всего за одну или две недели.

Впрочем, интенсивная терапия доказала свою эффективность даже раньше. Не прошло и недели, как старушка исцелилась окончательно и бесповоротно. То есть умерла. К великой радости со стороны моей матери, которая органически не переносила свою свекровь.

В отличии от моего отца, она была хорошим врачом и прекрасно знала о его сомнительной диагностике. Более того, она осознавала и то,  к чему приведёт назначенная свекрови интенсивная терапия. Знала, но молчала.

Почему? А это уже совсем другая история.