Лоб в лоб

Туманным утром Иван ехал за рулём машины по загородной двухполосной дороге. По обеим сторонам простирались колхозные поля. Видимость позволяла ехать со скоростью в пределах девяноста километров в час. На прямом отрезке дороги из тумана показался очередной силуэт встречной машины. Ничего не предвещало беды, но в следующее мгновение сзади её пошли на обгон. 

«Он что, не видит, куда едет?» Иван моргнул дальним светом фар, но водитель на жигулях решил проскочить и начал набирать скорость. Расстояние стремительно сокращалось, до возможного столкновения оставались секунды. Тормозить было опасно: машину могло развернуть и выкинуть в поле. Единственным шансом уйти от аварии оставалась обочина. 

«А если он тоже решит уйти на обочину?» — вдруг подумал Иван. Выброс адреналина зашкаливал: вокруг летящей на встречу машины стало темно. Концентрация была запредельной. Всё происходило как в замедленной съёмке так, что Иван мог видеть мельчайшие детали. 

Неотвратимость аварии пугала, но паники не было. Стоя на стыке двух измерений, он испытывал холодный ужас и глубокое сожаление в безысходности рока судьбы: «Через две секунды всё закончится, и меня не будет». Иван смирился, но не опустил руки. Он чего-то ждал. 

В какой-то момент Иван заметил, что фары жигулей сместились ближе к центру: «Решил протиснуться между двух машин!» — понял он. В душе затеплилась надежда. Когда до жигулей оставалось несколько метров, Иван резко рванул руль вправо и выехал на обочину. Какое-то время он ещё с трудом удерживал машину. Было видно, как зеркала бокового видения прошли в нескольких сантиметрах друг от друга, потом её начало разворачивать боком. Иван крепко сжал руль и приготовился: «Сейчас…» 

В следующее мгновение машина будто ударилась в бордюр, её подкинуло и закрутило в воздухе. «Только не выпусти руль, только не выпусти,» — говорил он себе. Зажмурив глаза, он ждал приземления. Последовал сильный удар, на Ивана посыпались стёкла. От скрежета железа в жилах стыла кровь. Снова удар, и снова взорвались стёкла. Машину будто сминали прессом, а некий великан ходил вокруг и бил по ней чем-то тяжёлым: «Бум... бум... бум...» 

В машине стало тесно. Несколько раз Иван на мгновение терял сознание. Казалось, прошла целая вечность, а удары всё продолжались: «Бум... бум...» Пальцы уже не слушались и с трудом удерживали руль. «Если сейчас машина не остановится, меня выкинет наружу и придавит». Он уже потерял всякую надежду, как вдруг машина в последний раз перевернулась и стала боком. 

Иван открыл глаза. Оценив, что она не упадёт, вылез через лобовое стекло на землю. Голова болела. Не вставая, ощупал кости, провёл ладонью по лицу и шее… крови не было. Встав на ноги, Иван осмотрелся: он стоял в поле. Сзади тянулся шлейф мусора. Дорога не просматривалась из-за тумана. То, что осталось от машины, произвело на Ивана сильное впечатление: битая со всех сторон, с вмятой крышей и оторванным капотом, она походила на груду искорёженного металла.

/Ред. 23.03.25/