Черепашка

- Наталья, если ты не спустишься немедленно, мы уедем без тебя!
Голос матери пробился сквозь кружево Вивальди, звучавшее в наушниках Наташи, и она скатилась вниз по шаткой лесенке, ведущей на второй этаж дачи.
Мама стояла у машины и нервно притопывала ногой в нетерпении.
- Ната! Ну как так можно?! Мы все тебя ждем! Попадем в пробку и будем куковать несколько часов! А мне на работу завтра! Да и бабушка…
- Мам, я уже здесь. Поехали?
Наташа открыла дверцу старенькой отцовской «Нивы», забралась на заднее сиденье, потеснив переноску с котом и бабушкину любимую подушку-думку, а потом глянула в окно, прощаясь мысленно с дачей.
Вот и все… Еще одно лето ушло… Хорошее такое, особенное…
В начале этого лета Наталья была неуклюжим стеснительным подростком, с соплями и слезами наперевес по поводу и без оного. А сейчас… Сейчас она стала почти взрослой. И чувствует себя чуть ли не героиней романа, ведь у нее за это лето случилось почти все – и влюбиться она успела, и расстаться с любимым, и даже понять, что далеко не все и не всегда нужно принимать на веру, когда дело касается любви…
А в том, что это любовь – Наталья уверена была точно. Ведь в ее характере была одна интересная особенность, которую с трудом вносили ее близкие.
Никогда и ничего Наташа не делала спонтанно и сгоряча. Любое действие сопровождалось долгими размышлениями и вопросом: «а надо ли оно вообще».
- Ты как черепашка, Наталка! – сетовала мама, глядя, как дочь медленно, но верное натягивает варежки в раздевалке детского сада. – Ну и зачем? Можно же надеть, когда на улицу выйдем!
- У меня пальчики замерзнут!
- Не успеют!
- Лучше так!
- Копуша…
К подобным умозаключениям мамы Наташе было не привыкать. Она с детства слышала, что улиточки медленные, как Наташа. Что мишки косолапые в лесу ее за свою бы приняли и медом угостили. Что нужно поторапливаться, а то все интересное мимо пройдет и Наташе не достанется.
От мамы или бабушки такое было слышать, конечно, не очень приятно, но и не так, чтобы обидно. Наташа понимала, что они ей добра хотят, а потому пытаются воспитывать. Положено так. Детей же воспитывать надо.
А вот от других Наташа в свой адрес обидное не терпела. И когда в садике Митька Куропаткин залез на стул и начал громко петь песню про Наташку-черепашку и ее очки, ему весьма не поздоровилось. Митю Наталья отлупила. И за это просидела в углу на специальном стульчике почти целый час. Аж до прихода мамы. Воспитательница попробовала было объяснить, почему Наташа наказана, но мама, услышав причину, по которой Митя был призван к ответу, покачала головой и фыркнула:
- Мало ему! Дразниться не будет в следующий раз!
Воспитательница ахнула, но мама Натальи осталась при своем мнении.
В тот день она не торопила Наташу. Позволила ей одеться, а потом взяла за руку, что делала крайне редко с тех пор, как дочери исполнилось пять. Самостоятельность так воспитывала у Наташи. А тут почему-то решила, что можно и отступить от избранных принципов воспитания. Она сжала Наташины пальчики и спросила:
- Обидно было?
- Очень!
- Не позволяй никому тебя обижать! Даже мне! Поняла? А то будут потом за косички дергать всю жизнь все, кому не лень! А оно тебе надо?
- Нет!
- Вот именно!
Больше мама Наташе ничего не сказала. Только выдала не одну, а сразу три конфеты после ужина.
В школе Наташе тоже доставалось за медлительность. И от учителей, и от детей. Но она относилась к этому уже спокойнее. Мама ее ругать почти перестала, решив, что если уж ребенок воспитанию не поддается, то надо принимать его таким, как есть.
- Ната, почему двойка по контрольной?
- Я не успела все решить.
- Почему? Опять в облаках парила?
- Там задача сложная была. И Елена Степановна сказала решать ее первой. Вот я и решала. А примеры были легкие, но я их решить не успела. На перемене доделала, но было уже поздно.
- Ясно. Придется исправлять оценку.
- Хорошо.
Училась Наташа неплохо. Память у нее было отменной, голова, по словам бабушки, соображала так как надо. А потому, злую шутку с ней иногда играло лишь умение зависнуть на какой-нибудь задачке и потратить драгоценное время на то, чтобы все-таки раскусить ее. Зато, если уж Наташа это делала, то не одним способом, а как минимум двумя. Со временем эту особенность заметили и даже ставили Наташу в пример и отправляли на различные олимпиады. Как-то незаметно для всех Наташа стала звездой школы, защищая ее честь. Популярности среди сверстников ей это не добавило. Как и прежде ее обходили стороной, но Наташа по этому поводу не особо переживала. У нее была своя компания. Правда, виделась с нею Наташа не так часто, как хотелось бы.
Старенькая бабушкина дача стала для Натальи настоящим убежищем от всех земных проблем и хлопот. Пока Ната была маленькой, дача вообще казалась ей чуть ли не сказочным замком, а большой, несколько запущенный участок – волшебным лесом.
Здесь было так много всего интересного! Можно было играть в принцессу хоть весь день, прерываясь только на то, чтобы поесть или попросить бабушку поставить пластинку с любимыми вальсами. Тогда так сладко было кружится на полянке перед домом, представляя себя на балу… А можно было забраться в заросли и представить себе, что ты отважный индеец, который спасает свое племя.
Наташа очень любила читать и часами могла валяться в гамаке с книжкой в руках. На даче ее никто не торопил и не дергал, и она чувствовала себя свободной, словно птица.
Но главное, на даче были друзья! Компания, в которой у Наташи были и верные подруги, и те мальчики, которые ей нравились.
Их было двое. Паша и Илья. И тому, и другому Ната очень нравилась, но Паша был таким же спокойным и медлительным, как и она, а Илья…
Илья был совсем другим. Бабушка Наташи называло его – Фигаро.
- Ты и тут, и там, Илюшка! Как только успеваешь?! – качала она головой, когда Илья только что проскакавший по улице и крикнувший, что он бежит на станцию по поручению мамы, влетал на веранду и хватал с тарелки кусок еще горячего пирога.
- Уметь надо, баба Маша! Ой, как вкусно!
За эту умильную мордашку, расплывшуюся в улыбке, Наташина бабушка готова была простить Илье все, что угодно.
- Вы зачем, паршивцы, мою клумбу разорили?
- Баба Маша, прости! Она такая красивая! А девушкам цветы дарить надо! Ты сама говорила!
- Это ж кому ты цветы дарил?
- Так, Наташе! А она не говорила?
- Не сочла это событие достойным внимания, видимо! – усмехалась Мария Александровна.
- А зря! Я старался!
- Видала! Не сметь больше трогать! Не разрешаю! Там уже меньше половины осталось.
- А давай, мы новые цветочки посадим? Ты только нам покажи, что и как! Я тогда больше рвать их не буду. Пусть Наташка из окошка любуется. А то она мне даже спасибо на сказала!
- А что сделала?
- Отшлепала меня букетом и сказала, чтобы не появлялся! Обиделась.
- Почему?
- Сказала, что вы сажали, а я – варвар!
- Моя девочка… Так тебе и надо, охламон!
- А я все равно ее люблю!
- Знаю.
Про то, что Илья Наталью «любит» знал весь поселок. Кто-то посмеивался, кто-то укоризненно качал головой в ответ на такие заявления. Но большинство взрослых считали это детской влюбленностью, которая со временем пройдет. Тем более, Наташа на эти заявления реагировала спокойно и повода думать, что она «молодая да ранняя», не давала.
Но это на виду. А что творилось у нее в душе – не знал никто. Только самая близкая подружка, Катя.
- Нравится он тебе? Нравится? – выпытывала Катерина у Наташи.
- Да… Очень.
Наташа, обдумывая каждое свое слово, старалась не выдавать лишней информации. Но куда денешься, когда сердечко поет, а душа просится в небо от восторга?
Годы шли, компания почти не менялась, и каждое лето разбивалась на парочки. Катя гуляла с Пашей от нечего делать, а Наташа смущенно прятала глаза, когда Илья брал ее за руку. Однажды, когда им было уже по пятнадцать, он попробовал было поцеловать Наташу, но та вдруг заплакала и оттолкнула его от себя.
- Не надо! Не порти все! Зачем ты?!
Почему она так себя повела, Илья не понял. И прошел еще год, прежде, чем он решил повторить попытку. И в этот раз Наташа не оттолкнула его…
Больше ничего между ними не было. Мама Наташи знала, что дочери для принятия важных решений всегда нужна полная информация, а потому выдала ей все и обо всем в подробностях.
- Не нужно оно тебе слишком рано, Наташенька. Понимаешь? Всему свое время.
И Наташа, все взвесив, решила, что и правда – не нужно. Мало ли? Какая из нее мама? Или из Ильи отец? Глупости, да и только! Вот, вырастут они, тогда и…
Только Илья, как оказалось, ждать не очень-то хотел. Но Наташа об этом не знала...
Она крутила кудри на плойку, подаренную ей на день рождения бабушкой, и мечтала о том, какая у нее будет свадьба. Платье, фату и гостей она представляла в подробностях, а вот образ жениха почему-то иногда ускользал от нее. И это было странно. Ведь любила-то Наташа только Илью!
По давно сложившейся традиции, вечера молодежь в дачном поселке проводила у реки. Там было место, где давным-давно кто-то притащил и пристроил под раскидистой ивой прямо у воды два больших бревна. На них и сидели. Места хватало всем. Когда начинало темнеть, ребята зажигали небольшой костерок, а Илья брал в руки гитару. Наташе льстило, что у нее такой парень – и умный, и красивый, и поет, и на гитаре играет… Мечта просто!
Вот только мечтала о нем не она одна…
В тот вечер, когда все случилось, Наташа летела на берег речки, не чуя под собой ног. Накануне, провожая ее домой, Илья у калитки дачи притянул ее к себе и без всяких прибауток, очень серьезно сказал:
- Наташка, я люблю тебя!
- Я знаю…
- Нет. Ты не поняла! То, что было раньше – это другое! Детский лепет. А теперь – я понял! Ты для меня – все!
Наташа замешкалась, пытаясь придумать ответ, а Илья наклонился и поцеловал ее. И этот поцелуй был совсем не похож на все, что было раньше. Было в нем что-то… Призыв, требование, обещание… Все, чего Наташа сразу не поняла, а только спустя какое-то время, мечась от бессонницы по комнате, осознала. Ее испугало это знание. Но вместе с тем, от осознания того, что она получила вдруг, вот так запросто, как подарок к Новому году, стало так легко и весело, что захотелось петь и кричать от счастья.
На следующий день Илья с утра уехал с родителями в город, и Наташа едва дождалась вечера, чтобы «навести красоту» и побежать на берег речки, где ждал ее любимый.
Она пролетела по поселку – легкая и светлая, удивляя соседей, знавших ее с детства.
- Наталка-то какая стала! Была же черепашкой! Вечно плелась потихоньку. А теперь? Промелькнула мимо, словно ласточка! Вжух, и нет ее! Влюбилась, что ли?
И улыбки расцветали Наташе вслед. Кто-то вспоминал свою первую любовь, кто-то желал ей счастья. А кто-то украдкой крестил в спину, прося небеса уберечь ее от ошибок.
Сумерки играли над рекой, дразня соловьев и ожидая.
Но Наташе было не до игр. Она весь день думала о том, что и как скажет Илье. Взвешивала каждое слово, пытаясь понять, достаточно ли оно убедительно, чтобы дать понять, как она любит…
Вот только сказать ей так ничего и не пришлось.
Она отодвинула в сторонку полог из тонких ивовых веток, шагнула в шатер, которым раскинулась над водой любимая ее ива, и замерла, глядя на то, что открылось ее глазам.
Илья целовал Катю… Неистово, страстно, со знанием дела… И та отвечала ему, изредка похихикивая, и поглядывая по сторонам.
Именно она и увидела первой Наташу, заставшую в нескольких шагах от них с Ильей. Оттолкнув от себя кавалера, Катя выдохнула:
- Наташка…
И впервые Наташа не промедлила с ответом. Посмотрела прямо в глаза бывшей подруге и усмехнулась:
- Простите, что помешала. Продолжайте! Хорошего вечера!
Илья попытался было что-то сказать, остановить Наташу, но той уже не было под ивой.
В тот вечер она пришла домой очень поздно. Бродила где-то, плакала. И пыталась понять, как вести себя дальше.
А когда все-таки вернулась, мама молча встретила ее у калитки, накинула на плечи свою шаль и прижала к себе.
- Плохо…
- Знаю, милая, знаю…
- Зачем он так со мной, мам? Мог же сказать честно…
- Мог. Но не стал. Показал себя. Скажи ему за это – спасибо!
- За что?! – Наташа удивленно подняла на мать полные слез глаза.
- А за то, что сейчас это сделал! За то, что не потратила ты на него еще больше своего драгоценного времени! Ведь все можно в жизни пережить и вернуть. Придумать новое и забыть старое. Вот только со временем этот номер не пройдет… Это единственная величина, доченька, которая нам неподвластна. У времени свои законы и свой порядок. И ты свое еще наверстаешь, потому, что для тебя – это урок. А для Ильи… Сделанная другому подлость не проходит без последствий. И пусть ты их не увидишь – они обязательно будут! Поверь мне. Другое дело, что они могут коснуться тебя. Или же пройти мимо, если ты не дашь им воли и не подпустишь к себе близко.
- Он приходил? – поняла Наташа.
- Да. Просил прощения. Говорил, что ошибся. У меня только один вопрос – последствия этой ошибки тебе нужны?
И снова Наташа не помедлила с ответом.
- Нет!
- Ты всегда была умной девочкой. Все еще будет, Наталочка! Все будет… Придет и твое время!
А потом Наташа сидела на ступеньках веранды между мамой и бабушкой. Родные руки обнимали ее, даря тепло и защиту, и Наташа понимала – это все, что ей сейчас нужно. Понимать, что она не одна и есть люди, которые ее никогда не предадут. Поругают немножко за то, что копается с уроками или медленно чистит картошку, пожурят за долгие сборы в школу, но всегда помогут словом и делом и не дадут в обиду никому… А, разве этого мало? Ведь, если у человека есть дом, а в доме те, кто его любят – богат и счастлив! Главное, чтобы эта любовь была не на словах, а на деле…
Илья еще пару раз приходил к калитке Наташиной дачи, но Мария Александровна качала головой:
- Не хочет она тебя видеть, Илюшка. И правильно делает! Иди с Богом!
- Но как же…
- А вот так! Не играй в любовь, Илья! Не маленький уже. Понимать должен!
Спустя неделю и раньше, чем обычно, Наташина семья засобиралась в город. Наташа помогла матери и бабушке навести порядок на даче и сходила попрощаться с ивой.
Увидев под ней Илью, она даже не удивилась.
- Привет…
- Я думал, ты даже разговаривать со мной не захочешь. Ждал тебя, вот…
- Зачем?
- Чтобы поговорить. Объяснить…
- Сам-то веришь в то, что это можно как-то объяснить?
- Нет…
- Ну и нечего впустую воздух сотрясать. Ты все решил. Я твое решение приняла. Что еще?
- Ната… Я ведь…
- Хочешь сказать, что любил меня? Нет, Илья. Ты любил себя. И я от всей души тебе желаю, чтобы когда-нибудь ты понял, что значит любить по-настоящему!
- А ты знаешь?
- Мне кажется, что теперь – да…
- Ната…
- Извини. Мне пора. Да и разговаривать с тобой я больше не хочу. Кате – привет!
- Мы больше не видимся.
- Ну и зря. Вы друг другу хорошо подходите. Подумай над этим. Будь здоров!
Дачи, дачи, дачи… Они мелькали за окном отцовской машины, а Наташа думала о том, как много может вместить в себя мгновение. Восторг любви и полное разочарование, сомнения и знание, опустошение и надежду на то, что все еще будет хорошо… И как важно не спешить, принимая это мгновение!
И пусть тебя назовут потом черепашкой. Пусть! Но зато, приняв собственное решение, ты будешь точно знать, что все правильно и так, как и должно быть.
Спустя несколько лет Наташа привезет на старенькую дачу своего сына. Пройдет по знакомой тропинке к старой иве, разросшейся еще больше, обнимет под ее шатром мужа и шепнет ему тихо-тихо, так, чтобы сын не услышал:
- Какой же я была глупенькой, Пашка! Не разглядела тебя сразу… А ты ждал…
- Я же знал, что ты у меня черепашка, - усмехнется Павел, целуя жену. – Знал, что тебя нельзя торопить, если хочу получить то, что имею сейчас. Люблю тебя, моя Наташка!
- Я знаю…