3-12. Сага 1. Глава 3. Как Женя Бакштаева...

        КАК   ЖЕНЯ   ЦАРЯ   УВИДЕЛА    И     НЕМНОГО    О    БАКШТАЕВЫХ.
    
          Наш  рассказ,  хотя  и  ведётся  он  о  самых  простых  и  доселе  никому  не  ведомых  людях,  как  и  было  заявлено  в  самом  его  начале,  тем  не  менее  в  какой-то  степени  касается   и  событий  исторических,  а  в  ряде  случаев  и  довольно  круто  на   них  замешан.  А  какая  же  история  без  исторических  фигур:  роль  личности   в  истории  ещё  никто  не  отменял.  Поэтому  и  я  должен  буду  где-то    сказать    не  только  о  безвестных  людях,  к  каковым  принадлежал  мой  отец  и  те,  с  кем  ему  пришлось  идти  или  сталкиваться   по  жизни,  но  и  о  персонах  несомненно  исторического  масштаба.  При  этом,  разумеется,  только  в  той  мере,  в  какой  они  стали  известны  мне  по  нашим   «семейным  хроникам»,  основанным  на  личных  впечатлениях  об  этих  людях,  оставшихся  в  памяти  моих  близких.     И  ничуть  не  более   или  сверх   того.
          Всё-таки  удивительная  это  штука -  человеческая  жизнь,   особенно  если  это  долгая  жизнь,  да  ещё  в  эпоху  грандиозных  исторических   потрясений.  Хоть  и  говорится  в  китайском  афоризме:  «Не  дай  вам  бог    жить  в  эпоху  перемен»,  а  ведь  и  в  такой  жизни  можно  найти   свою «изюминку».  Вот,  казалось  бы,  что  может  быть  общего   между  младшим  унтером  Маглышем,  прозябающим  в  окопах  первой  линии,  и   деятелями  и  делателями  истории:  где  он  и  где  они!   Ан  нет!  Не  всё  так  просто  в  этой  жизни:  она  иногда  сводит  и  таких  разных  людей,  и  если  и  не  заставляет  их  посмотреть  в  глаза  друг  другу,  то  всё  же  даёт  иногда  возможность  взглянуть  на  других  хотя  бы  ненадолго,  хотя  бы  в  щёлку  -  конечно,  «малым» на  больших,  ибо  какой  же  смысл  в  обратном:  ведь  такая  ничтожность  всё  равно  не  попадёт  в  анналы  истории.
         Где-то  около  того  времени,  когда  Наум  Маглыш  не  по  своей  воле,  но  и  не  насовсем,  а  лишь  на  40  минут,  оказался  «на  том  свете»,  его  будущая  жена,  о  которой  он,  естественно,  ещё  и  не  помышлял  и  тем  более  слыхом   не  слыхал,  девица  16-ти  лет   Женя  Бакштаева  училась  в  д.  Буйничи,  что  близ  Могилёва,  в  женской  учительской  школе.   Это   буквально  рядом  с  Могилёвом,  а   ныне  это  и  вовсе  уже  один  из  районов  города,   хотя  и  сохранивший  староё    название  -  Буйничи.  (Там  же,  где-то  на  Могилёвщине    д.  Тубышки,   д.  Кругляны,  д.  Литовск  и  др.  населённые  пункты,  часто  упоминавшиеся  в   нашей  семье).  Школа    эта  существовала  при  каком-то  женском  же  монастыре,  и  монахини  не  только  «присматривали»  за  воспитанницами,  но  также  и  вели  преподавание  по  некоторым  предметам. (См.  Приложение 1).           Не  уверен,  что  монастырь  сохранился  и  поныне,  но  косвенно  на  его  прежнее  существование  здесь  указывает   нынешнее  название  одной  из  улиц  в  этом  городском  районе  -    ул.  Богомазы:  повидимому,  здесь,  при  монастыре  имелась  иконописная  мастерская,  где  «богомазами»  выступали  местные   монахини.
              Есть  такая  русская  пословица:  «Не  всяк  царя  видит,  а  всяк  его  знает»,  но  иногда  доводится  увидеть  царя  и  тому,  кто,  казалось  бы,  и  помышлять  не  смел  о  подобном.   Раз   уж  я  заявил,  что  речь  пойдёт  о  личностях  исторического  масштаба,  стоит сказать  и  том,  что  моей  маме, Евгении   Исидоровне  (в девичестве   – Бакштаевой) довелось   однажды  видеть   "вживую"   Его императорское  величество  Государя  Николая  Александровича,    царствующего  российского  монарха.  Она,   в  то  время  16-летняя  девушка,   являлась   ученицей  старшего  класса    упомянутой   монастырской школы  в   Буйничах   близ Могилёва.
       Воспитанницы  жили   при  этой  школе   на  полном  пансионе,  оплачиваемом,  конечно,  из  родительского  кармана.  Сообразно   небольшому   размеру  оплаты  (школа  предназначалась  для  девиц  простого  звания)  условия  содержания  пансионерок   обеспечивались  более  чем  скромные, если  не  сказать -  спартанские.  Пища  вообще  самая  простая:   щи  да  каша, плюс  к  тому  -  длительные посты  да  ещё   круглый  год  еженедельные  постные   среда и  пятница,  не  говоря  уж  вообще  о  трудностях  тогдашнего    военного  времени.   Последние  годы   обучения  Жени   в  этой  школе  как  раз  пришлись  на  первую  «Великую»  (она  же  вторая  «Отечественная»),  а  тогда  она  была  в самом  разгаре,  шёл  как  раз  1916-й  год…
         Воспитанниц   школы  держали  очень  строго,   из  «развлечений»  допускалось  только  хоровое  пение  (разумеется,  с  соответствующим  репертуаром),   да еще  позволялось рукоделие -  вышивание  для  церковных  нужд.   Но  девушки  вообще-то  не  были  ни  монахинями,  ни    послушницами,  даже  по  статусу,  а  по  натуре  -  и  тем  более,  да  и  возраст    такой,  что   хотелось  много  чего  такого,  что  монастырскими  правилами  отнюдь  не  предусматривалось   и,  уж  тем  более,  не  поощрялось.  И  речь  вовсе  не  о  чём-то  слишком  уж  предосудительном  или,  скажем,  запретном,  постыдном…  Вовсе  нет.  Ну  что  плохого,   например,  в  том,  чтобы  на  господ  офицеров  поглазеть:  это  же  прежде  всего  защитники  Отечества!
            А  офицеров  в ту  пору  было  великое  множество;  не  в  самих  Буйничах,  разумеется,  а  в  губернском (?)  городе  Могилёве,  где  в  то  время  именно  в  губернаторском  доме   уже  второй  год  и  размещалась  Ставка  Верховного главнокомандующего  и  её  штаб.   Верховным  же  был  в  ту  пору  сам  Государь  император,  а  начальником  его  штаба  -  генерал  Алексеев.  А  при  них  целое  войско  генералов  и  офицеров  - и  армейских,  и  гвардейских,  и  свитских.   
           Кому-то  из  особо  заинтересованных  воспитанниц  удалось  уломать  смотрительницу  классов  свезти  их  на экскурсию  в  Могилёв.   Предлог  нашёлся, что называется,  совершенно неотразимый:  ученицы  хотят  засвидетельствовать  свои  верноподданнические  и  патриотические  чувства  и,  если  очень  повезёт,  хоть  краешком   глаза  взглянуть на  царя-батюшку  Николая  II.   Этот  довольно  бесхитростный  приём  оказался  вполне  убедительно-действенным,  и  вскоре  они отправились  не    в  просто  губернский  город  Могилёв,  а  в  святая  святых  Империи,  в  место,  где  держит  свою  нынешню  резиденцию,  то  бишь  Ставку,  сам  Государь  император   и  где,   как  они   полагали,  им   хотя  и  не  будет,  конечно,  проще  простого,  но,  может  быть,  всё-таки  повезёт  его  увидеть…
             Кому-то  это  покажется  невероятным,  но,  действительно,  везения  им  пришлось ждать  недолго,  потому  что  выезды  императорского  кортежа  происходили  ежедневно  и  не  по  одному  разу,  а  из  маршрута  их  следования  вообще  не  делалось  большого  секрета,  и городские  обыватели  знали  даже  места,  где  Его  императорское  величество  имел обыкновение   выходить  из  «мотора»  и    какое-то  время  прогуливаться  пешком   в  полном  одиночестве.  Таковы   были  нравы  российских  императоров-самодержцев  -  совсем  не  то,  что  у  нынешних   свободолюбивых   демократов  и  либералов  у  власти.
          Когда  наши  барышни  увидели  череду  приближающихся  к  ним  авто,  они  не  могли сдержать  чувств  и  визг  поднялся  невообразимый,  потому  что   такой  кортеж  мог   означать  лишь  одно:  едет царь!  И  они  не  были   обмануты  в  своих  ожиданиях:  в  первой  же  машине  кортежа,  ехавшей  не  слишком  быстро  и  к  тому  же  с  опущенным верхом,  они  увидели  Царя  и Верховного  Главнокомандующего  русской  армии.   Проезжающие  авто   оказались   от   девиц  так  близко,  что  они  могли  наблюдать их   лишь   в  течение  считаных  мгновений.  Но  их  хватило,  чтобы  кое-что  разглядеть.   Неброский  армейский  мундир "защитного"  цвета  сидел  на  императоре  как  влитой.  Ничего  монументального    в    фигуре,  лицо  же  и  вовсе   по-крестьянски  простовато:    он  был  при  русых  усах  и  бородке,  не  сказать   что  б  очень  уж  холёных  или  хотя  бы  просто  ухоженных...
            В  целом  же  воспитанницы  нашли,  что  Государь  "весьма мил",  но  многие  из  них  при  этом   продолжали  спешно  искать  глазами:  кто  же  из  сопровождающих  Высочайшую  особу  лиц  заслуживает  оценки  "ещё  более  мил",  и  некоторые,  надо  признаться,  таковых  -  не  в  обиду  императору  сказать -   находили.   Потом  эти  «находки»  становилось  предметом волнующих   воспоминаний,  долгих   и  тайных  девичьих  пересудов.   Знать  бы тогда  самодержцу  Российской  империи,  где  в  обширном  государстве   обретаются  его  горячие  поклонницы,  его самые  верные  подданные,  опора  трона!..   Глядишь,  и  в  17-м  году  всё  пошло  бы  по-иному… Как  знать!
      Вот  так  судьба  свела  на  довольно  близкое  расстояние  16-летнюю  юницу  из  безвестной  белорусской  деревни  и  Белого  Царя,  Его  Императорское  Величество  Государя  Николая II,  «хозяина  земли  русской»  (как  сам  он  отвечал   в  анкете   на  вопрос  о  роде  его  занятий).
     Науму  Маглышу  августейших  особ  видеть  воочию  не  довелось  (нельзя  же,  в  самом  деле,  считать  «особой»  памятник  императору  в  захолустном  Благовещенске!)   Зато  дважды  в  своей  жизни  он  оказывался  в  непосредственной  близости  к  людям,  едва  не  ставшим   полновластными   диктаторами  в  нашей  благословенной   стране.  Но  об  этом  будет  упомянуто   в  соответствующем  месте   нашего  рассказа.