Тропою Древних. Глава 9. Прикосновение

       Следующий день в доме Феонила прошел как сон. Арсин и Исминь сидели у камина, прогуливались рядом с домом и набирались сил. По несколько раз сразились на мечах. Арсин заметно прибавил в этом искусстве. Здесь было так же светло, как на берегу маленького горного озера, где жил хранитель. Лес вокруг дышал высшими силами, за свою долгую жизнь он стал настолько мудр, что и без хозяина хранил границу недоступной для темных миров. С каждым шагом по этой земле, с каждым вдохом древние силы вливались в тело и сознание, и от этого Имиинь иногда чувствовала себя огромной, выше самого высокого дерева в лесу. Она вспоминала, как не больше двух недель назад витар обнимал ее древней силой и останавливал время. Сейчас это делали горы, удивительный дом и его необыкновенный хозяин.
       Феонил чаще всего был где-нибудь неподалеку, в горах, но часть его тонких тел оставалась дома и поддерживала энергию, сосредоточенную в нем. Он почти ничего не говорил путникам, не отвлекая их от собственных мыслей. Исминь чувствовала себя двумя людьми одновременно. Отголоски той ее жизни, в которой девушка не знала ничего о себе, еще звучали в голове, и вместе с этим ей все больше овладевала природа ее настоящей сущности. Она когда-то уже была сильной и хорошо знала тот мир, которому принадлежали Фарид, Нориам и Ортен. Поэтому он не показался выдумкой бродячего хранителя легенд, этот мир она принимала как самый настоящий, реальный от самых облаков до дорожной пыли под ногами. Он был светел, вечен и иногда жесток. Арсин, чувствовал то же самое, это она читала в его взгляде. Свое место Исминь тоже поняла правильно. Поэтому не пыталась вспоминать пески, корабль и Рахима. Ни к чему, он был уже здесь. Он пришел раньше, и пока их дороги разошлись. Но главное, он был жив и так же силен. День плавно перешел в ночь, Исминь уснула с легким сердцем.
   Утро расстелило перед ними дорогу. И снова приходилось выбрать старую полуразрушенную тропу, потому что она шла по светлым местам, а в долинах быстро сгущался мрак, это виделось даже отсюда. Дорога не грозила опасностью несущим камень, без этой драгоценной ноши путь не стал бы легче. Темные миры наступали, и для сильного создавали препятствия. Где-то появлялись призрачные чудовища, где-то сгустки мрака, замедляли движение. Пока все было преодолимо, и больших трудностей не предвиделось. Исминь каждый вечер просматривала нити вероятности в полотне судьбы. С каждым разом удавалось увидеть дальше и разглядеть точнее. Слабое предчувствие, не находившее подтверждений, но упорно не желавшее уходить, неотступно следовало за ней по пятам. Оно повторяло только одну мысль, что-то они упустили или не успели понять что-то о природе камня. Не только Исминь и Арсин, но и Фарид, и Нориам, и Ортен. Они не знали какой-то очень важной мелочи о Сокровище мира.
       Дорога не давала двигаться быстро, иногда приходилось спешиваться и вести лошадей за собой, иногда самим следовать за лошадьми, доверясь их чутью в тех местах, где дорога терялась из вида. И все же это оказалось лучше, чем держать путь по низинам. Здесь граница темного мира держалась далеко, а если где и подступала, то не давала выплесков и легко уходила прочь. Только к вечеру, как и везде, она приближалась. Наверное, темные миры черпали силы на той стороне земли, где не было солнца.
       Путники остановились в расщелине. Исминь оглядела ближайшее будущее, и нашла ее вполне пригодной для ночлега. Убежище оказалось достаточно просторным, чтобы вместить двух людей, костер и лошадей. Сверху скалы укрывали площадку большим плоским камнем, так, что костер быстро согрел ночную тишину. Когда окончили легкий ужин, Арсин первым остался дежурить. Он подбросил веток в костер и достал зерна для лошадей. Напились они по дороге, перед самой стоянкой попался хороший ручей. Исминь, не тратя понапрасну времени, устроилась на ковре из мягкого горного мха, накрылась плащом и уснула. Ей снились Родники. Только все дома в них были каменными и очень красивыми. Она прошла по одной из улиц от главной площади к белой узорной беседке, приложила свой ключ к выемке за каменной чашей,  в скале образовался зазор и оттуда блеснули лучи. Он постепенно расширялся, и она поняла, что нужно сделать. Протянув руку вперед, она легко толкнула скалу и дверь отворилась. Глаза поначалу не могли разглядеть очертаний, от яркого света образы расплывались. Но потом Исминь увидела впереди город. К нему вела узкая каменная тропа, нужно было шагнуть вперед и... Налетевший порыв ветра, всхрап лошади, и вот уже слышен треск веток в костре. Исминь проснулась и поспешила сменить брата. Остатки сна какое-то время еще витали над ней, но потом растворились в настоящем мире.
       Ночь выдалась спокойная, скоро на востоке начало светать. Сам рассвет заслоняли горы, но его отсвет играл и на юге, легким румянцем. Чтобы не тратить времени, Исминь подложила веток в костер, отошла на несколько шагов и набрала под риитовым деревом орехов на завтрак. Горный риит был не таким крупным, как лесной, но таким же приятным на вкус и очень питательным. Исминь прогрела орехи над огнем и сложила готовые на плоский камень, приспособленный вчера в качестве стола.
       Вскоре проснулся Арсин. Четыре часа сна восполнили его потребность в отдыхе. Путники позавтракали и вышли на дорогу. Снова потянулся обычный день. Небо сегодня затянули тучи сплошным пологом, с гор ползли туманы или низкие облака. Они заволакивали дорогу, и несколько раз приходилось останавливаться и ждать ветра. Путники шли так тихо, что почти не тревожили границу миров своим присутствием. И сумели спрятать свой свет так, что стали почти невидимы для любого сильного, темного или светлого. Каждый шаг становился еще тише и еще. Конечно, человек мог бы услышать стук копыт и шорох шагов, но предвидеть, кто именно идет ему навстречу, не оставалось возможности. Исминь передала это знание Арсину, и он тоже погасил отзвук своего движения в мире. Волнение границы сошло на нет, и линии вероятности в будущем разгладились. К обеду выглянуло солнце, туманы больше не мешали. Когда стемнело, Арсин выбрал подходящее место для ночлега. Он напоил коней вдоволь и дал им зерна возле ручья, набрал флягу воды для себя и Исминь, но затем поспешил отойти подальше от говорливого потока.
- Это добро, - поддержала его сестра, тишина сейчас не только друг, но и верный соратник.
       Снова брат первым остался у костра. Исминь уже закрывала глаза, когда почувствовала рядом его. Фарид дотянулся до нее издалека, для мысли не существовало расстояний.
- Добра тебе, Исминь.
       Девушка ответила ему теплом.
- Мне нужна помощь, есть одно дело, которое сможешь сделать только ты.
- Все, что смогу, - с готовностью пообещала Исминь.
- Очень давно в одном из городов Тафарии саул Нджамер дал один необычный прием. Ни богатых, ни знатных людей своего города он не позвал. К нему пришли несколько дряхлых оборванцев, частный учитель, лекарь, какие-то купцы средней руки и подобные им люди. Среди гостей была уважаемая и богатая молодая женщина, которая владела землями в Олотее. Под ее именем скрывалась Гаяте.
- Гаяте... - тихо повторила Исминь.
- Тебе нельзя вспоминать больше нескольких часов из той жизни, но за это время, если ты будешь очень осторожна, ничего не случится. Сможешь попробовать?
- Да, конечно.
- Тебе поможет Ортен, он посмотрит со стороны и предупредит об опасности.
- Хорошо, тогда я буду спокойна, - она мысленно улыбнулась и таким же теплом почувствовала ответную благодарность.
- Мне нужно рассказать о том вечере, чтобы тебе было легче сориентироваться.
- Я готова, - сказала Исминь, и Фарид передал ей все, что он вычитал, из старой летописи.
- Если не пару часов, то хотя бы тридцать минут, - добавил он, - имена, лица и ауры, обрывки разговоров. Возможно, эти люди сейчас угрожают Радаярии. Если вспомнишь, о чем говорили, это еще больше поможет мне. Но не рискуй. Не восстанавливай память и прошлую жизнь.
- Ортен предупредит меня, - напомнила Исминь.
- Да, но...
       Он запнулся. Исминь поняла его правильно. Никто раньше не делал подобного. Но, наверное, она для этого и пришла, искать новые пути.
- Мы скоро должны спуститься к Белым Турам, - сказала Исминь. - Не знаю, насколько там будет безопасно, или лучше дотянуться до той памяти тут, в горах.
- Действуй, как решишь, позови Ортена, когда будешь готова.
       Фарид задержался своей мыслью рядом, словно лишних несколько секунд подержал ее за руку. Исминь открыла глаза. Арсин стоял спиной к костру и смотрел в ночь. В его руке красноватым отблеском сверкнули ножны, но меча он не вынимал.
- Ты не слышала? - спросил он сестру.
- Что именно?
- Выплеск, давно их не было. Граница вышла из равновесия. Выплеск оформился во что-то, и оно бродит неподалеку.
- Это, наверное, я... - Исминь поняла, что так потревожило мир. - Я говорила с Фаридом.
- Значит, они слышат любое движение сил.
- Да, похоже, что так и есть. Ты видел, чем стал этот выплеск?
- Нет, он ходит за деревьями, но на глаза не показывается. За стволами несколько раз мелькнул бледный отсвет. Но никого живого на много миль вокруг, кроме нас, нет.
- Тогда давай ложись спать, а я попробую его успокоить. Не уничтожать, а как-нибудь аккуратно... Если что, я разбужу тебя.
- Хорошо, - нехотя согласился Арсин, - пристально глянул на сестру.
       Уходить отдыхать в минуту возможной опасности, даже небольшой для него граничило с трусостью. Но Исминь, очевидно, знала, что делать. Он оглядел нити вероятности и не найдя там опасности, лег на ее место. Граница снова начала опускаться и успокаиваться.
- Горы сами вернут границу в покой, - тихо сказала Исминь, - я только сведу на нет этот выплеск, а он уже слаб.
       Перестав тревожиться, брат закрыл глаза и заснул. Исминь дотронулась своей мыслью до темного сгустка, который скрывался неподалеку, как и сказал Арсин. Темная энергия, которая обрела не достаточно плотную форму. Исминь попыталась не уничтожать его, а растворить, размыть как комочек грунта в ручье. Что требовалось для того, чтобы он сам исчез? Исминь перебрала несколько нитей вероятности. Тут, в горах можно было ничего не делать, сгусток слабел, и через какое-то время сходил на нет. Почему он вообще появился? Неужели услышал мысли переданные издалека? Скорее всего, в ответ на движение сил. Возможно, и не стоило браться за прошлое на горной дороге. Но в горах было светлее, и поскольку любое действие приводило к движению границы, почему в долине могло быть безопаснее?
       Исминь пыталась найти способ передать мысли, не тревожа этого равновесия. Настолько тихо, чтобы дыхание силы не тронуло границу даже рябью. Для этого нужно было чуть больше видеть. Исминь вернулась в то состояние, когда восстанавливались силы, и она чувствовала себя выше и больше обычного. Так ощущалось одно из тонких тел, не самое прозрачное для того, чтобы вовсе быть незаметным, но достаточно легкое. Исминь поднималась над кустами октарин, выше деревьев, выше скал. С этой высоты граница виделась четче и намного дальше. Особенно, если не обращать внимания на скалы и камни. Она провела невесомой рукой по скале, и пальцы скользнули сквозь ее шершавый пластинчатый бок, словно сквозь туман. Стоило попытаться исключить видимый мир из поля зрения и перед глазами расстелились тонкие слои. Мысли деревьев и камней, остатки собственных мыслей ее и брата, оставленные блестящей взвесью над дорогой. За несколько движений Исминь отдалила все это, и перед ее взором осталось то, что было нужно. Слой, состоящий из двух сил и оттенков их смешения. Не последний из тех, что она могла достать, но разглядывать глубже Исминь не стала. По этому слою она попыталась протянуть мысль назад, к острову, туда, где в своем лесном доме остался Нориам. Граница сил подернулась рябью. Исминь замолчала. Потом попробовала тише, ведь тут даже одна мысль могла стать громом. На самом краю мысли и тишины она протянула свое обращение к далекому другу, и наконец, добилась того, что мир не дрогнул даже каплей росы на краю листа.
       Нориам сидел в кресле у камина, но мысли его были в прошлом, так что он услышал не сразу.
- Исминь, добра тебе, - он пытался разглядеть ее образ, но так и не увидел. - Не сразу услышал тебя, ты долго ждала моего ответа?
- Не знаю, здесь нет времени.
- Что заставило тебя уйти в такие глубокие слои?
       Исминь передала события последнего вечера.
- Ты думаешь, что мысль потревожила их? - нахмурился Нориам.
- Скорее сила, - ответила Исминь. - Любое действие теперь чувствуется намного острее.
- Да, как ты говоришь сейчас, вряд ли сможет потревожить мир. Добро, что ты пришла сегодня, теперь я знаю, что обращаться к вам нужно очень аккуратно, а мне это может скоро потребоваться. Далеко ли вам до Белых Туров?
- Мы в одном дне пути от Одинокой скалы, в пути мы два дня, но дорога плохо сохранилась.
- Тогда желаю доброй дороги, - Нориам улыбнулся, видно было, что и его торопят дела.
- Благодарю, - ответила Исминь, и тебе добра, Данияр.
       Исминь так же аккуратно и тихо вернулась в свою реальность. Хоть она ни на минуту не ослабляла внимания и знала, что граница мира не дрогнула, и никто из темных не приближался к их стоянке, такие простые мелочи, как время и движение материи она, конечно, упустила. Сколько прошло времени? Этого ощущения не было вовсе. Исминь становилась меньше и меньше, пока, наконец, не вернула сознание в плотное тело. Солнце уже встало из-за гор. Арсин разворошил костер и залил горячую золу водой из ручья.
- Хороший способ нести дежурство, - без тени улыбки сказа он. - Научи меня, я заметил, что так намного безопаснее.
       Исминь поделилась своим знанием. Точнее это еще не стало знанием, для нее это пока было открытием.
- Ты слышала, что я проснулся?
- Нет.
- Я не стал тебе мешать, посчитал, что ты делаешь что-то важное.
- Благодарю, так и было.
- Чувствуешь усталость?
- Нет, - удивилась Исминь, - как будто проспала всю ночь.
- Это силы гор, я заметил, - Арсин передал ей свои открытия. - Мы могли бы идти и ночью, если нужно, но пока время не торопит нас.
- Благодарю, - сказала Исминь, - возможно, твое знание нам скоро пригодится.
- Что говорил Армаст? - поинтересовался Арсин.
- Ему нужна часть памяти о моей прошлой жизни, - ответила Исминь.
- А где она прошла?
- Не могу сказать, где она началась, но закончилась в Тафарии.
- В любом случае, - начал Арсин, - ее нужно вспомнить...
- Чтобы не вернуться к той своей сущности, - продолжила Исминь. - Грань и так тонкая.
- Тогда будь осторожнее, - улыбнулся Арсин. - Чем ты рискуешь?
- Надеждами, на нас возложенными.
- А что выигрываешь в этом бою со своей памятью?
- Что-то важное, настолько, что от этого зависит будущее Радаярии. Фарид не стал бы просить меня, если бы смог все сделать сам.
- Значит, других путей и правда нет, - согласился брат.
- Со мной будет Ортен.
- И я могу помочь. 
- Благодарю, - Исминь улыбнулась, - но чем?
- Это нужно как можно быстрее? - уточнил брат. - Иначе Армаст не стал бы говорить с тобой на дороге.
- Да. Но горная дорога не безопасна для таких дел, - напомнила Исминь. - Возможно Белые Туры.
- Мы уже почти спустились с нагорья Таиславии, завтра дорога станет лучше. Но до села пять или шесть дней. Может в горах как раз и будет безопаснее?
- Граница снова пойдет волнами, - напомнила Исминь.
- Думаю, справлюсь. Ты не потревожишь ее, если только Ортен, но он придет сюда не сражаться, а просто приглядеть за тобой. Это не сильно потревожит границу. К тому же, у меня есть несколько идей на этот счет.
- Хорошо, - согласилась Исминь. - Пусть никто нас не торопит, но мне кажется, время это не то, чем мы богаты сейчас.
- Мы можем идти и ночью. Думаю, что смогу восполнить силы наших спутников. Хотя...
       Он не окончил фразы, но Исминь поняла без слов. Впереди был переход от Таиславии к Милантийскому взгорью. Там, в низине был лес, но чью сторону он примет? Молча позавтракали и двинулись в путь.
       Дорога действительно становилась лучше, но граница плавно уходила к темному миру. Путники спускались со всей скоростью, которую могли себе позволить. Вечером решили не останавливаться на ночлег. Лошади не выказывали обычных признаков усталости, видимо у Арсина получилось поделиться с ними силой. Ближе к полуночи по лесу то тут, то там начали промелькивать сгустки мрака. Переход не обещал быть спокойным. Позже появились более плотные чудовища. На подобии тех, что создавала Сокорта пытаясь захватить Родники. Они следовали за путниками, некоторые уползали в чащу, к оставшимся присоединялись новые, но пока не нападали. Дорога шла вниз, лес становился гуще. Тут властвовал темный мир, но пока движение сил было спокойно. Лошади нервничали настолько, что были слышны даже их мысли. В них читалось только одно желание, бежать быстрее и как можно подальше отсюда. Исминь удерживала их, пытаясь успокоить. Арсин удерживал хрупкое спокойствие вокруг и у него это хорошо получалось.
- Они как будто не собираются нападать, - заметил брат.
- Их пока не достаточно, и они знают, что мы сильнее, - ответила Исминь.
- Стоит ли ждать, когда их станет по сотне на одного?
- Не знаю, будет ли их настолько много. Их силы пока что не дотягивают. Но если будет бой, выплеск может и число их увеличить и сделать более плотными. Давай пока не будем их трогать.
       Вскоре у Исминь получилось сладить с лошадьми, она погасила страх, а остатки спрятала в укромных уголках лошадиных душ. Теперь их шаг был твердым, а дыхание ровным. В четвертом часу утра дорога пошла вверх. Несколько крутых подъемов позволили оставить темный мир немного ниже, потом начался один затяжной подъем. Сгустки мрака, сопровождавшие их, стали редеть. Некоторые исчезали за деревьями, некоторые распадались на грязные клочья. С наступлением утра и они исчезли. Но останавливаться было рано. Потянулось редколесье, скалы появлялись чаще и чаще, но близость отрезка пути между двумя горными странами делала мысли об отдыхе не такими желанными. Только к обеду поднялись достаточно далеко, чтобы устроить привал.
       Арсин сел на выступ скалы, приложил руки к вискам и сжал их так, что пальцы побелели. Он объяснил без слов. На ту же глубину, что вчера уходила Исминь, сегодня пришлось погрузиться ему, чтобы удерживать движения темного мира. И брать силу того порядка, к которой он не был привычен. Хотя ему, как посвященному было сроку не больше трех недель, его природа уже свыклась со светлой энергией. И процессы, в которых он бессознательно участвовал с детства, оставили свой отпечаток. К тому же, требовалось постоянно держать во внимании несколько линий вероятности из полотна судьбы и выравнивать баланс там, где движение только начиналось, чтобы обойтись минимальными вложениями. Внимание и силы, внимание и силы... Голова уже готовилась закипеть.
       Тишина, здесь была тишина. Он вбирал ее. Он черпал ее будто студеную воду обожженными руками и ему становилось легче. Минута, другая, еще десять. Он открыл глаза и огляделся. Исминь готовила обед. Для него в этом не было нужды, каждая клеточка оставалась насыщенной сполна. Он мог и сейчас идти дальше, но вот сознанию требовалось немного отдыха. Они пообедали, Исминь накормила коней, хотя они съели по горсти зерна и больше не пожелали. Сестра осталась охранять лагерь, и не захотела двигаться дальше, пока Арсин не поспит хотя бы два часа. Как она настояла, сон должен быть глубоким, крепким и восстанавливающим. Арсин не сомневался, что она сможет проследить и за этим. Поэтому, не споря, устроился возле корней большого дерева, укрылся плащом и сомкнул глаза. Два часа без снов пролетели как один миг. Зато после отдыха он почувствовал себя другим человеком. И в преть решил не только не спорить, но и не сомневаться в ее рекомендациях потому, что снова убедился, сестра была прекрасным лекарем.
- Теперь мы сможем идти еще сутки или даже больше, в горах намного безопаснее, - сказала Исминь, подкладывая веток в затухающий костер. - Мы могли бы поужинать сейчас и не отвлекаться на пищу в дороге, но мне, признаться не хочется.
- Мне тоже не хочется, - согласился Арсин, - но нам еще долго идти до черты, где будет можно оставить пищу.
- Да, наверное, пока будет лучше не сильно подниматься над землей.
- Тем более, что на земле врагов хватает.
- Тогда перекусим на ходу?
- Давай.
       На том и порешили. Приготовили в горячей золе по несколько риитов, тут еще стоял лес, и орехи он давал крупные. Исминь набрала мягких и сочных побегов ручейницы. Сложив все это до времени, залили костер водой из ручья, и двинулись в путь. Деревья скрыли их, как легкие тени, дорога приглушила звуки шагов, а ветер развеял и без того еле уловимый запах. Солнце склонилось к вечеру, но путники решили не останавливаться на ночь и по возможности идти весь следующий день. Тут в горах пока властвовал светлый мир, и стоило поторопиться, чтобы там, где придется задержаться, иметь в запасе пару дней преимущества. Снова потянулись однообразные виды горной дороги. Она была не очень хорошей, но не срывалась в пропасть из-под ног. Исминь брала на себя все дежурство в лагере, во время коротких остановок на час или два. За это время она успевала отдохнуть, хоть сознание и тонкие образы оставались на страже. Арсин спал по часу, так как во время дороги он присматривал за границей и обеспечивал силами лошадей. За сутки перехода они поднялись на одну из самых высоких точек горной дороги. Еще один суточный переход, и до Белых Туров оставался обычный день пути.
       Исминь просматривала ближайшее будущее и вспоминала то, что сказал ей Фарид, когда она пришла в дом номер семнадцать в Родниках. "Хотел поблагодарить тебя за помощь позапрошлой ночью. Моих сил не хватило бы". Это было не сложнее, чем читать две книги одновременно, но сейчас Исминь свыклась и с этим. В линиях вероятности к утру должен был начаться дождь. Фарид сказал, что она сделала все бессознательно, и больше не проронил ни слова о той ночи. Стоило переждать его в какой нибудь из пещер, по старой мокрой дороге идти было не нужно, и времени оставалось достаточно. Но тогда, ночью возле озера Исминь видела во сне, как Фарид возвращался верхом в Родники. Пожалуй, они успеют дойти до пещеры возле обрыва, и дальше идти не нужно, в ней будет удобно переждать около суток. Фарид уезжал верхом на Громе, он возвращался в черном сюртуке, в черном плаще, на вороном коне, абсолютно невидимый в ночи. Но только ли это она видела во сне. Нечто смутное, бывшее скомканным воспоминанием, от движения ее мысли развернулось и обрело черты ровного листа.
       Теперь Исминь вспомнила как Фарид нейтрализовывал яды, как проходил в тонком теле по коридорам, пытаясь отыскать тайник Сокорты, как танцевал с ней, сражаясь одновременно. Теперь это не было бессознательным, Исминь поняла, кто и сколько вложил тогда в эту победу. А еще она увидела зеркальную защиту Сокорты. Удивительно. Главное, на что в этот вечер поставили темные, не было их достоянием. Этот прием с зеркалом такой же простой, как умение ходить, знали очень и очень давно. Исминь подумала, как она могла бы создать подобную защиту, и пришла к единственному возможному способу. Ее мысль взметнулась, сверкнув лунным бликом, практически неразличимым среди дневного света, и накрыла ее, Арсина, лошадей и костер идеально ровным куполом цвета чистого серебра. Секунда, и она превратилась в зеркало. Получилась ровная сфера, продолжающаяся под землей и дающая защиту со всех сторон. Если бы все призраки темного мира слетелись сюда, им стоило бы немалого труда отыскать путников. Теперь она могла погрузиться в свою память, приняв в этом круге, как в доме, хранителя, и не потревожить этим движением мир вокруг. Скоро должен был проснуться Арсин. Ее коснулась далекая мысль, настолько тонкая, что она не сразу услышала ее. И только потому ей удалось преодолеть зеркало, что она была послана добрым другом и адресована ей.