Востребованность экспертных сообществ в России

               Фото принадлежит изданию mirtesen.ru

Тему экспертного сообщества в России мы обсуждаем с директором Агентства прикладной и региональной политики Валерием Хомяковым,13 Октября 2004 года. Мой собеседник уверен, что российские эксперты имеют значительно более широкий диапазон для деятельности, чем их зарубежные коллеги.
 
– Валерий Алексеевич, каковы на Ваш взгляд особенности экспертного сообщества России? Можно ли,  как-то,  определить структуру этого сообщества?
 
– Прежде, чем говорить об особенностях, надо, наверное, вспомнить, что мы понимаем под определением «экспертное сообщество». Кто выступает у нас в качестве экспертов? Чаще всего это люди, которых можно считать политологами. Сюда же, наверное, попадают и политтехнологи. Все они разными путями попали в экспертное сообщество: из научных, академических или учебных заведений. Чаще всего это историки, философы. В этом ряду я могу назвать много   имен: Алексей Кара-Мурза, Вячеслав Никонов, Виктор Кувалдин и многие другие.

Другой источник, откуда появились эксперты, пополнившие ряды   сообщества, это политические партии и общественные организации, которые создавались в конце 80-х и начале 90-х годов. Оттуда тоже появилось достаточно много интересных личностей, таких, как Максим Дианов или Сергей Марков, который, с одной стороны – ученый, а с другой стороны, один из создателей Социал-демократической партии.   Часть экспертного сообщества, это люди, которые были во власти - в первую очередь, Сатаров, Сабуров и ряд других.
 
- Как сейчас структурировано экспертное сообщество?
 
- Достаточно интересный вопрос, на мой взгляд. Часть экспертов, что совершенно естественно, обслуживают власть. Это вполне нормально, поскольку здесь интерес взаимный – и власти это нужно, и экспертам это нужно. Другая часть экспертного сообщества – это те эксперты, которые работают на постоянной основе с политическими партиями. Есть представители экспертного сообщества, которые работают с финансово-промышленными группами, занимаясь политическим и экономическим консалтингом, а также PR -обеспечением. Самое интересное, что внутри экспертного сообщества, безусловно, существует конкурентная борьба, порой достаточно острая, за заказ на ту или иную экспертную или консалтинговую работу.
Но, вместе с тем, я не рискну сказать, что конкурентная среда внутри экспертного сообщества, вызывает антагонистические отношения между экспертами. Как правило, эксперты друг к другу относятся достаточно уважительно, с пониманием, даже если их позиции расходятся,   или возникает конфликт интересов.
 
– Не секрет, что, во всем мире политики, принимая те или иные решения, прислушиваются к мнению экспертов. Какова российская практика на этот счет?
 
– Наши эксперты, на мой взгляд, имеют значительно более широкий диапазон для деятельности. В отличие от западных экспертов, наши, особенно если это высококвалифицированный, известный политолог, могут отвечать практически на любые вопросы, делать профессиональный анализ или прогноз в совершенно различных, на первый взгляд даже далеких областях.
На Западе немножко другая ситуация, там много всяких направлений, и эксперт, если он специализируется, допустим, в области политического консалтинга внешней политики Соединенных Штатов, занимается только этим. Во внутреннюю политику он не лезет, и его никто на эту тему не спрашивает. Все знают, что внутриполитическую ситуацию в стране анализируют уже другие эксперты.

У нас же есть люди, которые могут говорить по различной тематике, могут   судить о вопросах взаимоотношений центра и регионов, о проблемах, связанных с политическими партиями и необходимостью переформатирования этого партийно-политического пространства. В сферу их интересов входят и   Дальний Восток, и Ближний Восток. К таким универсальным экспертам я могу отнести, например, Сергея Маркова, который   вполне спокойно может говорить как на политические, так и на экономические темы.
 
– Существуют ли устоявшиеся формы и методы в работе российского экспертного сообщества?
 
– Формы могут быть разные – в виде написания политических докладов, в виде проведения круглых столов или совместных заседаний. Существуют и другие формы, когда, например, требуется конфиденциальность, эксперт отдает себе отчет в том, что он не должен разглашать, с кем он работает, как эта работа ведется, и какие формы обретает. Иногда кое-какие сведения становятся достоянием гласности, что может нанести серьезный удар по репутации эксперта.
 
– Насколько серьезно влияния экспертного сообщества на политические процессы в стране?
 
- Это влияние было очень серьезным в середине 90-х. Не секрет, что когда шла избирательная кампания 96-го года, штаб Ельцина собрал самые лучшие умы России вокруг себя.   Эти люди вырабатывали стратегию и тактику избирательной кампании. Я думаю, что тогда именно представители    экспертного сообщества убедили Бориса Ельцина отказаться от достаточно соблазнительных предложений не проводить выборы. В марте-апреле такие попытки были со стороны того же Коржакова и некоторых других. Тогда именно экспертное сообщество помогло принять правильное решение и, тем самым определило нашу дальнейшую политическую жизнь.
 
- А какова ситуация сейчас?
 
- Сейчас, я думаю, власть тоже прислушивается к мнению экспертов, просто при Ельцине это было более открыто. Тогда было понятно, кто на кого работает. А вот какова роль и влияние экспертного сообщества сегодня, допустим, на президента Путина, я бы однозначно не сказал. Мы об этом узнаем, но значительно позже, когда Путин уже отойдет от дел. Могу только предположить, что эта роль остается очень серьезной, тогда как информации об этом стало значительно меньше. Я не сомневаюсь, что именно эксперты влияют на решения, которые принимают наши политические игроки. 
Сегодня в стране несколько другая ситуация, чем в середине 90-х, но я надеюсь, что у экспертного сообщества будет достаточно много работы, пусть даже в условиях управляемой демократии, пусть даже в случае, если у нас на самом деле изменится порядок формирования глав исполнительной власти, и выборы в регионах потеряют свое изначальное значение. Сейчас достаточно много политических игроков, которым очень важно экспертное суждение и экспертные оценки. Многие из них хотят знать весь диапазон мнений по тем проблемам, которые приходится решать. Это, на мой взгляд, очень важно.
 
– Какими Вы видите формы сотрудничества некоммерческих центров, объединяющих экспертное сообщество между собой, и как оно может взаимодействовать с гражданским обществом?
 
- Одна из таких форм взаимодействия – «Гражданский Форум». Последний Форум собрал представителей различных общественных организаций, власти, экспертных сообществ. Участвовали представители различных политических партий, общественных движений. В рамках Форума обсуждались различные формы взаимодействия общества и власти, проблемы гражданского общества, экономические проблемы и т.д.
Мне кажется, что экспертное сообщество слишком увлекается работой на федеральном уровне.
С одной стороны, я могу это понять, – это престижно, но вместе с тем, надо понимать, что все-таки жизнь у нас не ограничивается федеральным уровнем. Большая часть ее проходит на очень низком уровне, где уже появились, пусть в самом простом, зачаточном состоянии, ростки гражданского общества.
Простой пример. В Сокольниках строительная фирма решила построить дом во дворе жилого дома, на детской площадке.
Люди возмутились, вышли на улицу. Эта проблема объединила людей, в итоге это объединение привело к образованию общественной организации, которая активно участвовала в выборах, и провела трех из десяти своих кандидатов в муниципальное собрание в Сокольниках, несмотря на то, что местная власть была категорически против этих людей. Эти депутаты сейчас самые активные в муниципальном собрании. Гражданское общество состоялось в одном, отдельно взятом дворе. Думаю, что в развитии гражданского общества заинтересованы не только мы, представители экспертного сообщества, но и власть. 
 
– Как вы видите будущее российского экспертного сообщества?
 
- Я бы очень хотел, чтобы экспертное сообщество у нас было более самостоятельным, более независимым и более объективным. Понятно, что это достаточно сложно сделать, эксперты – живые люди, они получают гонорары. В качестве примера действующего экспертного сообщества могу привести Совет по национальной стратегии, где   мы попытались собрать очень разных людей, и в итоге получили достаточно интересный результат. Мы очень долго пишем свои доклады, дабы все точки зрения услышать. На мой взгляд, это дает положительный результат: нередко получаются достаточно объективные вещи. Так вот, я бы хотел, чтобы все наши российские эксперты были более объективны и менее зависимы от заказчиков.

Беседовала Жанна Лабутина

На Кремль.орг опубликовано под названием: «Структура, формы работы и востребованность экспертного сообщества».13 Октября 2004 года