Битва мага

Конда;к 1.
Избра;ннии чудотво;рцы и ско;рии засту;пницы, священному;чениче Киприа;не и му;ченице Иусти;но, я;ко иму;щии ве;лие дерзнове;ние ко Го;споду и вы;ну Престо;лу Его; предстоя;щии, предста;тельством ва;шим от вся;ких на;с бе;д свободи;те и насле;дники Ца;рствия Небе;снаго соде;лайте, похва;льное пе;ние ва;м принося;щих:
Ра;дуйтеся, Киприа;не и Иусти;но, ско;рии помо;щницы и моли;твенницы о душа;х на;ших.

Вот такие строки выбиты в наших сердцах против зла колдовства и его скверны. А сила их крепится молитвой праведников, мощи которых  находятся на Кипре, в деревне Менико (20 км от Никосии), в храме, посвященном святым Киприану и Иустино. Вот та история, что  сокрыта за этими святыми именами.

Давно это было, когда боги сошлись в неравной битве друг с другом. И каждый из них требовал себе новых жертв. Кровь лилась реками, но ненасытным утробам идолов все было мало.  В древнеримском религиозном сознании расползалось представление о «pax deorum» — божьем мире, где люди  почитали богов согласно традиционным ритуалам, принося им жертвоприношения, а боги, в свою очередь, не только охраняли Землю, но и гарантировали Риму власть над всем миром. 
И не было бы этому ни конца ни края, если бы не явился в этот мир живой Бог, что возгласил: " Милости хочу, а не жертвы." ( Евангелие от Матфея 9.9–13)
Это положило начало новому мировоззрению людей, которое   не было готово  принять Живого Бога полностью, но, увидев его единожды, не стало пути назад - ибо те , кто обрел это, не могли молчать: любовь проникла в их кровь и плоть , переродив полностью.
 Так стали появляться Христиане. Сначала их было не много, а ритуалы проходили в подземельях и на гробах, скрывая истинную веру и взращивая ее в великую силу, которая стала наибольшей опасностью pax deorum, то есть пренебрежение ритуалами, что влекло за собой катастрофические последствия. Поэтому Деций, правитель того времени, решил восстановить почитание традиционных богов и возродить древние культы.   Христиане отказывались приносить жертвы и поклоняться богам римского пантеона. С точки зрения римских консерваторов, к которым относился и сам император, это следовало немедленно прекратить, установив «pax deorum», что  отвечало интересам довольно широких кругов римского общества.
Поговаривали, что  была и ещё одна важная причина восстановления «божьего мира»: политика веротерпимости предшественника  Филиппа Араба,  который якобы был тайным христианином, по мнению действующего императора, это  оскорбило богов и вызвало их гнев.
Религиозная жизнью общества трещала по швам, необходимо было найти  направления внутренней политики, которые остановят крушение старого мира.
 Тогда Деций издал специальный указ, согласно которому каждый житель империи должен был публично принести жертву и отведать жертвенного мяса, после чего получить специальный документ (лат. libellus), удостоверявший этот акт. Отказавшиеся от жертвоприношений подвергались наказанию, которым могла быть даже смертная казнь. Сразу же после издания эдикта началось первое крупное гонение на христиан.
**
В III веке в царствование римского императора Декия жил в Антиохии языческий мудрец, знаменитый волхвователь , по имени Киприан, родом он был из Карфагена.
По каменным мостовым которого шел маленький мальчик в шелковых одеждах. Со стороны казалось, что этот  ребенок лет десяти, но если бы вы могли заглянуть в его душу, то сила, которая уже росла в нем была огромной, а способности, вызывающие злых духов , феноменальными. Многие взрослые маги преклонялись  перед величием этого мальчишки.
Еще  в детстве он был  отдан родителями, которые мечтали вырастить мага,   на служение языческому богу Аполлону, ему и посвящена была вся  жизнь мальчика без остатка.
С  семи лет Киприан был обучен  чародеями волхвованию и бесовской мудрости, а  по достижении десятилетнего возраста его способности затмевали всех учеников, поэтому он был послан родителями для приготовления к жреческому служению, на гору Олимп, которую  называли жилищем богов.
Так рождался  великий маг древнего Рима.
Если Вы думаете, что сила дается даром, то - глубоко ошибаетесь. Киприан не ел  по  сорок дней, лишь по захождении солнца он разрешал себе подкрепиться дубовыми желудями, только так маг мог вызывать бесчисленные образы языческих богов и богинь, а равно и различные призраки и приведения, что скитались  тут и там по горе Олимп, зато  каждый из них делился с магом тайным знанием или великой бесовской мудростью.
Сегодня его дух блуждал среди бесчисленного множества идолов, в коих обитали бесы. Именно они обязаны были возвести мага на новую ступень - обучить  Киприана  великим дьявольским хитростям.
Тело вибрировало, постигая новую форму. Люди, что приходили к магу за помощью, требовали все новых возможностей от Киприана. Последний посетитель просил перевоплотиться в давно умершего отца, чтобы узнать его последнюю волю и тайну клада.
Сегодня был новый посетитель.
Как часто при жизни мы не находим общего языка с близкими, заставляя их умирать в одиночестве, но время и деньги заставляли пожалеть об этом, а если есть возможность потревожить дух предка, чтобы задать волнующие вопросы, разве сможем мы удержаться от этого соблазна.
Дух отца дрожал, его старое морщинистое тело уже подверглось гноению, но ужасные картины не смущали родственников:
- Где ты зарыл с вое золото, отец? Где? - сын , если бы мог схватить гниющее тело за грудки, чтобы выбить эту тайну, уже давно сделал бы это.
 Дух отца дрогнул, искривился в злобной ухмылке и забился в безумном смехе. Скрежет старческого воя раздался по храму. Это было отвратительное зрелище, казалось, что полумрак храма наполнился запахом гнили, и тошнота медленно поглощала всех присутствующих
Вдруг воцарилась тишина , и раздался зловещий шепот умершего отца:
- Как я ждал тебя , сынок, в том ужасном подвале, в котором ты держал меня перед смертью. Но я все ждал и ждал, что ты приползешь ко мне со словами утешения, но лишь смерть заглянула к умирающему старику, она и подсказала мне спрятать золото в укромном местечке. Подойди ко мне ближе , сынок.
Гниющий дух был ужасен, сгнившая плоть капала на пол храма, где кипела и испарялась, оставляя лишь грязные пятна.
- Ближе, ближе, сын.
Теперь их лица были совсем рядом, и яд мертвого духа пожирал лицо сына, что с жадностью слушал зловещий шепот, повествующий о месте клада.
Вдруг дух дрогнул и стал исчезать.
- Отец, отец, прости...- теперь кричал , трясясь от страха, сын, но было слишком поздно. Туман рассеялся - все участники магического эксперимента оцепенели.
Перед ними лежал молодой маг  Киприан, он медленно приходил в себя.
Посетители, шокированные увиденным, спешили удалиться и забыть то , что сейчас случилось, при этом  щедро расплатившись с великим кудесником.
Все разошлись, разве что маленький бес, что помогал в магической практики  язвительно корчил рожи.
- Все получилось, мой господин, ты становишься великим волхвом, - пискляво произнес он.
- Замолчи, мне тошно от тебя. Хотя , мы помогли еще одному жителю великого Рима, - сказал Киприан, величаво вставая на ноги.
- Да, мой повелитель. Сегодня его сын умрет, ведь он прикоснулся к мертвому духу, а остальные родственники погибнут один за другим, как только притронутся к проклятому стариком золоту.
Противное хихикание звенело в ушах мага.
- Мы взяли за это огромные деньги, а все оказалось бесовской  ловушкой. Что обо мне подумают?  - задумался Киприан. Его   тело лишь на мгновение напряглось, и  мириады мохнатых бесиков, что тут же слетелись из ниоткуда, стали утешать мага, лаская и уговаривая его, стуча своими копытцами:
- Они получили, чего так жаждало их сердце, но мир должен быть справедлив к  людям, ведь смерть отца должна быть отмщена,- спокойно пояснил бес, отбиваясь от надоедливых фей.
- Действительно, что я так напрягся, ведь справедливость превыше всего, - утешал себя Киприан, под ласковый шепот призраков и духов, которые внушали величию мага покой и умиротворение.
- Завтра я снова начну поститься, чтобы постичь новую ступень великой силы. Пусть скорее настанет ночь этого мира, где власть магов будет безгранична.
Его тело размякло и погрузилось в сладкие призрачные сны.
Всю жизнь мы жаждем расправы  и справедливости, но  надеемся  на милость для себя.
***
Воздух совершенно не хотел слушаться. Киприан возился всю ночь с этим заклятием, но все напрасно. Понятно, когда ты направляешь свой дух в ад, выискивая необходимое, чтобы , используя это, мучать людей, тогда можно создавать целые видения для просителей, или заглянуть в прошлое проклятой души, или постичь ее будущее.  Управлять природой было  сложно, ведь ее структура не поддается предательству, злости, ненависти - всем ловушкам обычного человека. Киприан еще раз попытался закрутить невидимый дух земли, когда ловкий бес что-то шепнул ему на ухо.
А ведь действительно, земля давно пропитала злобой людей-вот, которая станет ключом в этом заклятии. Воздух вдруг задрожал и рванулся маленьким вихрем прямо в окно, а оттуда на ближайшее озеро, где безмятежные лодочники чуть было не упали в воду, не справившись с неизвестным волнением воды.
- Хорошо, теперь преврати воздух в огонь, потом направь его на  здание у дороги, - шептал бес.
- Вдруг там люди? - закручивая шипящий воздух, проговорил Киприан.
- Пустое, нам нужна практика для высших целей.
Воспламенившиеся деревья, строения горели адским пламенем, а с ними и парочка  зевак, которые не успели увернуться от яростной силы молодого мага.
Бес радостно потирал руки:
- Сколько еще тебя ждет бесовских превращений, ты  научился изменять свойства воздуха, наводить ветры, производить гром и дождь, возмущать морские волны, причинять вред садам, виноградникам и полям, насылать болезни и язвы на людей, и вообще научился пагубной мудрости и исполненной зла диавольской воли.
- Какую мощь я чувствую в своих руках. Нет предела моим возможностям, - вскричал маг, упиваясь своим величием, а время уже делает меня властелином пороков всего Рима..
- И не только, мой хозяин, не только, - подпевал его гордыне бес.
Года слишком быстро бегут в этом мире, и уже из мага - юнца вырос великий волхвователь Киприан. Его седые волосы развивались, а борода струилась в объятиях магической силы, сам император побаивался и уважал этого  старца, но время диктовало свои условия -  нужен был сильнейший маг, чтобы победить веру христиан, где роль колдовства была необходимым средством против слабых людишек.
Старец дремал, погрузившись в свой темный мир. Слишком многое он отдал за свои способности, поэтому, закрывая глаза, все чаще ему виделся трон самого Сатаны.
****
Рука старца была все еще крепкой, когда он выводил четкие буквы в своих свитках, вспоминая заклятия сил Зла, которые были дарованы самим дьяволом:
"Я видел там, в Аду,  бесчисленные полчища бесов с князем тьмы во главе. Их иерархия удивляет своей тщательностью, за каждое злодейство своя ниша, а во главе этой пирамиды Он.
 Внешний вид Дьявола был подобен черному цветку; голова его была увенчана призрачным венцом, сияющим  золотом и блестящими камнями, которые освещали все пространство,  а одежда его была восхитительна. Когда же он обращался в ту, или другую сторону, Ад содрогался, но множество злых духов различных степеней покорно стояли у престола его, которому одни предстояли, другие служили, третьи  восхваляли своего князя, а иные были посылаемы в мир для совращения людей- таким был и я- великий маг.
Своими способностями и делами Зла достиг особого положения в этой иерархии, ибо служил Сатане с детства.
Когда мне исполнилось пятнадцать лет,  я учился у  семи великих жрецов, от которых постиг  многие бесовские тайны. Затем рьяно служил  в городе Аргос некоторое время богине Гере, изучая разные  обольщения у ее жрецов. Переправился   в Таврополь, сменив идола, теперь сама  Артемиде обучала меня тайнам загробного мира, где мое наваждение  вызывало множество мертвецов из могил, заставляя их говорить.
 Двадцати лет от роду я направился в Египет,  в город Мемфис, где  обучался еще большим чародействам и волшебствам.
На тридцатом году решил обратиться  к халдеям и, научившись там звездочетству, закончил свое учение, после чего возвратился в Антиохию, будучи совершенным во всяком злодеянии.
Так Я  стал великим  волхвователем, чародеем и душегубцем, великим другом и верным рабом адского князя, за что был удостоен беседы с ним  лицом к лицу. Такой  великой честью могли похвастаться единицы.
– Поверьте мне,  я видел самого князя тьмы, ибо  умилостивил его жертвами;напитал кровью и душами погибших от моей магии людей- за это и полюбил меня Сатана и  хвалил мой разум и пред всеми сказал: «Вот мой  новый посланник, всегда готовый к послушанию и достойный общения с нами! Пусть он  станет князем, по исхождении  из тела, а в течение земной жизни – во всем помогать ему будет целый  полк бесов. Мужайся, усердный Киприан, встань и сопровождай меня: пусть все старейшины бесовские удивляются тебе».
Тогда  я всего себя отдал тогда в услужение, повинуясь всякому его велению,  обратившись в верного слуги сил Зла.
Теперь я -  друг бесов, совершал  все больше их дела, причиняя вред людям и обольщая их. Живя в Антиохии,  много людей совратил я  ко всяким беззакониям, многих погубил отравами и чародейством, а юношей и девиц поставлял  в жертву бесам в большом количестве. Многих  учил своему гибельному волхвованию: одних – летать по воздуху, других – плавать в ладьях по облакам, а третьих -  ходить по водам. Пред язычниками я стал  главнейшим жрецом и мудрейшим слугой их мерзких богов. Многие обращались ко мне  в своих нуждах, и  помогать им бесовскою силою, которой был исполнен- стало наслаждением, ибо  содействовал  в любодеянии,  во гневе, вражде, мщении, зависти. Уже весь я находился в глубинах ада и в пасти диавольской, был сыном геенны, участником бесовского наследия и их вечной гибели, каждую секунду своей жизни  умилостивляя жертвами самого князя тьмы, отдавая ему во власть всего себя и тысячи заблудших душ, которые никогда не найдут пристанища ни в этом , ни том свете."
Вот о чем вспоминал наш маг, вот что нашептывало ему тщеславие мертвого сердца.
*****
Ничто не могло сокрушить силу Киприана, все преклоняло колени пред его невероятной силой. Толпы людей стремились в его лоно, желая лишь одного- исполнения своих мечт, которые казались   единственной отрадой, пока не получили  желанного наказания, которое так спешили приблизить своими глупыми потугами, совершая все больше грехов, разрушая свою душу.
Разве Маг знал, что впереди его ждет настоящая битва, в которой выиграет сильнейший.
Так однажды  обратился к магу   Аглаид, сын богатых и знатных родителей.
Юноша не жалел ни души своей, ни злата, ибо его жаждою стала красота прекрасной девушки, которая сделала мужа рабом желаний страстных.   С тех  пор стал искать ее общества  Аглаид, добиваясь  расположения и любви , предлагая деньги и украшения, но в ответ получая лишь одно: «Жених мой – Христос; Ему я служу и ради Него храню мою чистоту».
Юноша потерял покой, словно наваждение преследовали его плотские желания  и мечты, на все он готов был пойти ради их свершения, с тем и обратился в великому Магу всего Рима.
Рассмеялся Киприан, ибо смешной показалась ему проблема юноши: молодая плоть не способна противиться соблазну, и стоило магу приложить  лишь малейшие усилия, чтобы обрушить сопротивления девицы и   добиться ответной страсти у неприступной особы. Так было всегда!
Вооружившись тайными знаниями и призвав на помощь нечистых духов, Киприан ждал ночи - она способна увеличить силу зла, дозволить заползти в плоть похотливыми желаниями, чтобы растлить душу тайными образами и чувствами. Подвластные бесы крутились вокруг девицы, внушая  ей дурные мысли, разжигая в ней плотскую страсть, искушая льстивыми и лукавыми речами. Только в этот раз все было тщетно, посрамленные и устрашенные крестом Господним, бесы бежали с позором, даже самые сильные привороты не имели успеха -  все рассыпалось вокруг светлого свечения юной  Иустины, которая  побеждала соблазны  постом, молитвой и крестным знамением.
Ничто так не ломает человека, как его гордыня, что не знала поражений, что стремилась впереди всего, неслась, теряя голову, пока не опередила всех и вся, забыв  о страшном пути, по которому бежала. Слишком высоко она подняла голову, чтобы разгадать в простой девице настоящую угрозу или даже гибель себе.
******
Утро выдалось замечательное. Солнце нежно ласкало прекрасное лицо  Иустиньи. Ее золотые тяжелые волосы были украшены жемчугом, что придавало девице особой невероятной красоты. Казалось, что она впитала в себя золотые лучи солнца и сама источает неведомый свет. Не было ни одного парня, что проходил бы спокойно мимо молодой девушки, разве что ее скромный взор останавливал назойливых ухажеров, заставляя обуздать свои желания. Она происходила от языческих родителей: отцом ее был идольский жрец, по имени Едесий, а мать ее звали Клеодонией. И хотя, возраст девицы уже позволял ей искать себе избранника, - она не спешила. Разве захочешь отказаться от свободы свободная птица ради клетки, да и жизнь дарила ей множество интересных событий.
Притаившись у окна и тайно наблюдая за всем, что происходило на улице, девица не пропускала ни одного прохожего, аккуратно вглядываясь в их лица.
 Из уст проходившего мимо диакона, по имени Праилия, неслись странные слова о спасении, и хотя говорил он просто и не замысловато, но что-то нежно касалось ее девичьего сердца.. Он говорил о вочеловечении Господа нашего Иисуса Христа, – о том, что Он родился от Пречистой Девы и, сотворив многие чудеса, пострадал ради нашего спасения, воскрес из мертвых со славою, вознесся на небеса, воссел одесную Отца и стал царствовать вечно.
Диакон давно ушел, но слова его все звучали в сердце девушки, словно зерно они  упали на добрую почву, в сердце Иустины, и начали скоро приносить плоды, искореняя в ней терния неверия.
Девица захотела лучше и совершеннее научиться вере, но не осмелилась искать прохожего, удерживаемая девическою скромностью. Однако, она решила тайно ходить в церковь Христову.
Тишина и благостное состояние наполняли девицу, а  слово Божие открывало в  ее душе истинную веру , укрепляя  в сердце Иустины  Святого Духа. Так она  уверовала во Христа.
В скором времени дочь убедила в сем и свою мать, а затем привела к вере и своего престарелого отца. Видя веру своей дочери и слыша ее мудрые слова, родители задумались: «Идолы сделаны руками человеческими и не имеют ни души, ни дыхания, а потому – каким образом они могут быть богами». Размышляя о сем, однажды ночью они увидели во сне, по Божественному соизволению, чудесное видение: явился  великий сонм светоносных ангелов, а среди них был Спаситель мира Христос, Который сказал им:
– Приидите ко Мне, и Я дам вам Царствие Небесное.
Встав утром, они пошли к христианскому епископу, прося его научить их Христовой вере и совершить над ними святое крещение, подкрепляя свое желание  ангельским видением.
Услышав сие, епископ возрадовался обращению их и, наставив их в вере Христовой, крестил Едесия, жену его Клеодонию и дочь Иустину, а затем, причастив их Святых Таин, отпустил с миром.
Словно маленькое дерево с огромными корнями разрасталась вера в Христа в этой семье, принося плоды покаяния и служения живому Богу.
Вскоре  Иустина  возлюбила Жениха своего Христа всем сердцем, что не представляла себя уже в жизни с мужчиною, - все мирское стало для нее чуждо, и она  доблестно подвизалась  посвятить всю себя и свою жизнь посту и молитве.
******
Девица возвращалась из церкви. Служение проходило под сводами прекрасного храма, она еще долго не могла прервать своей молитвы, благодаря Бога за жизнь и спасение ее души. Иустина не заметила, как быстро пролетело время, и теплый вечер уже накидывал темный  покров на дома и улицы. Ее тихие шаги раздавались эхом улиц, когда из-за поворота выскочила толпа знатных юношей, которые сразу окружили девушку, восхваляя ее красоту, ублажая ее льстивыми речами, сватая ей своего друга Аглаида.
Девушка пыталась вырваться и бежать, только круг становился все уже, все ближе к ней придвигали влюбленного мужчину, с горящими страстью глазами. Иустина узнала этого юношу, что не давал ей прохода на улицах города, предлагая золото и украшение за ночь с ней, следя за каждым ее шагом. Его жажда обладания стала навязчивой идей,  Аглаид решился свататься к дочери священника, преступив все правила знати, но в этом получил отказ.
"– Жених мой – Христос;
 Ему я служу и ради Него
 храню мою чистоту.
Он и душу и тело мое
охраняет от всякой скверны."-
Таковы были слова праведной Иустины.
 Не будучи в состоянии обольстить ее, Аглаид  решил  похитить с помощью друзей и, схватив, насильно потащил в дом свой непокорную  девушку, ибо другого пути не ведала ослепившая его страсть. Эта робкая красавица сопротивлялась, как львица, она вырывалась, била его, кусалась и кричала, обороняя свое девство от посягательств  юноши, пока , услышав ее вопли, соседи выбежали из домов и отняли непорочную агницу, вырывав ее  из волчьей пасти произвола знати. Бесчинники разбежались, а Аглаид возвратился со стыдом в дом свой.
Но разве можно остановить страсть, когда она катится с горы, подминая под себя все доводы разума, когда желание становится твоим хозяином, а необузданный нрав не знает отказа или сожалений. Золото открывает все ворота. Аглаид бросил свои деньги к ногам великого мага, умоляя его покорить неприступную девушку, а ее плоть заставить гореть  любовью и желанием к влюбленному мужчине.
Великий старец внимательно выслушал юношу, и усмешка скользила по лицу Киприана, ибо за свою долгую жизнь он не знал поражений и человека, что устоит перед чарами мага:
– Я,  сделаю так, что сама девица будет искать твоей любви и почувствует к тебе страсть даже более сильную, чем ты к ней. Такова сила жизни, что ведет нас к цели.
*******
Вот что узнал маг из своего хрустального шара. Нужно было найти решение этой смешной для великого кудесника задачи.
Старые книги, пахли человеческой кожей, ибо магия Зла обязана опираться на пороки и желания людей. Аккуратно перелистав магические наставления, Киприан призвал низшего духа.
Воздух задрожал,  и бесформенное черное пятно постепенно превратилось в Беса. Раболепно улыбаясь, помощник мага  охотно пообещал ему исполнить сие приказание и склонить девицу на тропу плотских похотей:
– Легка  для меня эта задача, ибо я сотрясал города, разоряя их стены, разрушал семьи, производя кровопролития и отцеубийства, поселял вражду и великий гнев между братьями и супругами,  многих монахов соблазнил, давших обет девства, доводя до греха блудными картинами; даже инокам, поселявшимся в горах и привычным к строгому посту, никогда и не помышлявшим о плоти, я внушал скотское похотение и научал их служить своим страстям.  Если же  люди раскаялись  и обежали  от греха, я заставлял их делать худшее из Зол, снова возвращая на скользкую дорожку. Многих целомудренных я ввергнул в любодеяние, что мне простая девица. Через час я  самым делом докажу свою силу. Понадобиться нам  лишь снадобье (он подал наполненный  смрадном сосуд), его  отдай тому юноше: пусть он окропит им дом Иустины, и увидишь, что сказанное мною сбудется мгновенно.
Как только это было сделано окропление, блудный бес вошел туда с разожженными стрелами плотской похоти, потирая свои копытца, источая зловонную слюну, что капала из его пасти в предчувствии новой свежей жертвы. Чтобы уязвить сердце праведницы Бес надумал посылать картины , наполненные любодеянием,  плоть ее разжигая  нечистою похотью.
 Этой ночью Иустина молилась, ибо считала лучшим временем для благодарения Бога то, которого требует сердце. Вдруг ее ровное дыхание сбилось, и адский огонь наполнил девичье тело, мысли, словно испуганные птицы метались в желании ласк, а перед глазами все чаще возникал образ влюбленного юноши, и то, что раньше было противно, становилось все слаще и заманчивее. Тело, разум и душа сплелись в одну петлю , стараясь задушить девушку или разорвать на части. Ад постепенно заполнял тело девицы, и то, с чем часто мы справляемся сами, вышло из-под контроля, ударив в слабое место человека. Иустина взмолилась:
– Господи Боже мой, Иисусе Христе! –  врагами моими стали плоть и ум , восстав против  меня, приготовили сети Зла для  истощения  души, но я кричу в ночи имя Твое и  прибегаю к защите Твоей, надеясь, что враг  не восторжествует над немощной плотью. Ибо я отдаю себя во власть Христу,  сохранив чистоту тела моего и душу мою вручаю Тебе. Сохрани же Иустину, даруй мне победу над вожделением моей плоти.
Тишина и покой наполнили остаток ночи и душу девушки.
Весь замерзший и вонючий прибежал посрамленный Бес восвояси, жалобно поджав хвост спрятался за Киприаном,  неохотно открывая правду:
– Не каждый Бес может одолеть девицу, ведь на ней  знамение, которое страшит Зло. Вызови более сильного, ибо я слаб и никчёмен.
Киприан задумался, ибо для его сил это было большим испытанием, впервые он проигрывал. И кому? Девице!
 Вооружившись теплою молитвою и и укротив свою плоть воздержанием и постом,
мы способны на многое, ведь в человеке сокрыта тайная сила, что может сдвигать горы, а нам бы хоть себя сподвигнуть на добрые дела, так вкушая только хлеб с водою, Иустина обратилась к живой вере, что не может существовать без дел Добра, она посвятила себя заботе о ближних, укротив таким образом страсти своей плоти.  Простая девица сокрушала все более сильных бесов, даже не ведая о том, не понимая своей духовной работы, а просто служа Богу.
Один за другим возвращались поруганные Бесы, пока один из них  не придумал уловку,  обнадежив Киприана и пообещав иным способом соблазнить девицу. Князь бесовский принял вид  благочестивой женщины и вошел к Иустине. В беседе с девушкой, словно невзначай завел он беседу о награде за великое ее служение Богу, намереваясь за гордыню ухватить Иустину.
Девица помедлила с ответом , понимая , что награда для живущих целомудренно велика и неизреченна, ведь  люди нимало не заботятся о столь великом сокровище, как ангельская чистота. Она промолчала, внимательно взглянув на собеседницу.
Тогда диавол, обнаруживая свою слабость, восторжествовал, соблазняя хитрыми речами  ее:
– Мир умрет без продолжения рода, ведь, если бы Ева сохранила чистоту, то как бы появились люди.  Поистине доброе дело – супружество, которое установил Сам Бог; его и Священное Писание наставляет, говоря: «Брак у всех [да будет] честен и ложе непорочно» (Евр.13:4). Да и многие святые Божии разве не состояли в браке, который Господь дал людям в утешение, чтобы они радовались, на детей своих глядя, и восхваляли Бога?
*********
Самая страшная ложь та, что прячется за правдою или сокрыта меж святых строк. Как отыскать ее в этом клубке прекрасных слов, как разобраться в человеческих чувствах, что ответить тем, кто искушает разум любовью?
Слушая эти слова, Иустина узнала хитрого обольстителя. Не продолжая беседы, она тотчас прибегла к защите Креста Господня и положила честное его знамение на своем теле, а сердце свое обратила ко Христу, Жениху своему.
Диавол тотчас исчез с еще большим позором, чем первые два беса, так ничего не сказав Киприану, ибо зло любит победителей и ненавидит проигравших, а маг же доставил своему хозяину унижение сложной задачей.
 Киприан же взроптал, узнав, что сам Князь ничего не смог сделать, и вскричал он  диаволу:
– Ужели и ты,  сильный и более других искусный в таком деле, не мог победить девицы? Кто же из вас может что-либо сделать с этим непобедимым девическим сердцем? Скажи мне, каким оружием она борется с вами, и как она делает немощною вашу крепкую силу. Неужели крестное знамение гонит вас прочь, и  вы бежите от него, как поруганные псы, потому что оно как огонь  Христов опаляет вас и прогоняет далеко.
Киприан вознегодовал на диавола за свое посрамление и, понося бесов, сказал:
– Какова же   сила Бога живого, что и слабая дева побеждает вас!
Тогда диавол, желая утешить себя и  Киприана, предпринял еще одну попытку, решив обмануть заказчика: он принял образ Иустины и пошел к Аглаиду , чтобы юноша удовлетворит свое желание, а   бесовская слабость не обнаружилас. Вот только, когда бес вошел к Аглаиду в образе Иустины, тот в несказанной радости вскочил, подбежал к мнимой деве, обнял ее и стал лобызать, говоря:
– Хорошо, что пришла ты ко мне, прекрасная Иустина!
Но лишь произнесено было имя великой сподвижницы, как бес тотчас исчез, не будучи в состоянии вынести даже имени Иустины.
Об этом и поведал Киприану сильно испугавшийся Юноша.  Гнев мана был велик, и силы  эти разожгли в нем великую злобу, чтобы волхвованием своим придать юноше  образ птицы и, сделав его способным летать по воздуху, послать к дому Иустины. Носимый бесом по воздуху Аглаид прилетел и хотел сесть на крыше, только взгляд невинной девицы сокрушил магию, и юноша едва не расшибся, летя вниз. Он ухватился руками за край крыши и, держась за нее, повис, и, если бы не был спущен оттуда на землю молитвою святой Иустины, то упал бы, несчастный, и разбился.
Месть затуманила разум Киприана, ибо все его чувства были отданы бесам, которые и взрастили в маге гордыню, чванство, себялюбие и мстительность.
За свой позор волхвователь наводил  разные бедствия  на дома всех сродников Иустины, соседей ее и знакомых, как некогда диавол на праведного Иова (Иов.1:15–19,;2:7). Он мертвил скот их, поражал рабов  язвами, ввергая людей в  чрезмерную печаль. Саму Иустину маг поразил болезнью, чтобы девица ослабла телом и  лежала в постели, а мать ее плакала о ней.
Только  дева утешала всех  словами пророка Давида: «Не умру, но буду жить и возвещать дела Господни» (Пс.117:17).
Скоро весь город стал жертвой  неукротимой ярости мага. Язвы на животных гноились, распространяя зловонье, а   люди стали подвержены страшным заболеваниям , от которых не было лечения. И вошел страх в сердце города, и пошел слух, что великий жрец Киприан казнит город за сопротивление ему Иустины.
Все  почетнейшие граждане пришли к девице на поклон, с гневом побуждая ее не искушать сил  Зла, не печалить великого мага и выходить замуж за Аглаида, во избежание еще больших бедствий для всего города.
 Но упала на колени святая Иустина , и помолилась усердно Богу, не за себя, не за родных, но за весь невинно пострадавших людей.  Тотчас все бесовское наваждение прекратилось; все исцелились от язв и выздоровели от болезней.
*******
Со всех сторон неслась хвала Богу, люди приносили ему свои молитвы, которые жгли сердце адского мага нестерпимой мукой, но больше боли Киприан боялся взглянуть в свою душу, которая дрогнула от веры девушки.
Когда  жизнь  посвятил великому служению и отдал ему время, силы и всего себя, научился колдовству, и мир преклонил колени перед величием простого человека... Только путь, по которому ты шел оказался неверным, пелена спала и оголила страшную правду, что не выскажешь словами и не выплачешь слезами.
Киприан страдал от отчаяния, взывая к самому Аду:
– "О губитель и обольститель всех, источник всякой нечистоты и скверны! Ныне я узнал твою немощь. Ибо если ты боишься даже тени креста и трепещешь Имени Христова, то что ты будешь делать, когда Сам Христос придет на тебя? Если ты не можешь победить осеняющих себя крестом, то кого ты исторгнешь из рук Христовых? Ныне я уразумел, какое ты ничтожество; ты не в силах даже отомстить!
Послушавшись тебя, я, несчастный, прельстился, и поверил твоей хитрости. Отступи от меня, проклятый, отступи, – ибо мне следует умолять христиан, чтобы они помиловали меня. Следует мне обратиться к благочестивым людям, чтобы они избавили меня от гибели и позаботились о моем спасении. Отойди, отойди от меня, беззаконник, враг истины, противник и ненавистник всякого добра."
Только вход в Ад рубль, а выход два.
Услышав такие слова, диавол бросился на Киприана, чтобы разорвать  его. Нужно было стереть пятно позора и забыть постыдный проигрыш и потерю.
Ад походил все ближе, раздирая плоть мага, уничтожая его тело, разжижая его мозг зловещими картинами. Перед глазами Киприана возник истинный мир подземного царства, где нет конца мучениям, где боль, как разменная монета, ходит по кругу, где каждый грешник имеет свой мир мучений, наслаждаясь им сполна. Только теперь бежать некуда - везде смрад, истязания и полное беспомощное отчаяние.  Ночь пожирала бесовского мага, забирая свою жертву к себе, в мир вечной боли. Руки и ноги не слушались, а голова гудела - и не было спасения, разве что крест Господень. Взмолился тогда Киприан:
– Боже Иустины, помоги мне!
Он с трудом  поднял руку и перекрестился дрожащими пальцами, и диавол тотчас отскочил от него, как стрела, пущенная из лука.
Собравшись духом, смелее  призывал имя Христово Киприан, осенял себя крестным знамением, упорно отказываясь от всех своих сил магических, от прошлой жизни и от  бесов,  проклиная их  и укоряя. Диавол же стоял вдали от него, искушая и  всячески угрожая Киприану, говоря:
– Не избавится тебе  от рук моих! Ибо силы бесовские  в плоти и крови твоей. Ты прогнил изнутри, вся твоя дрянная душа принадлежит моей воле, которую ты исполнял всю жизнь, губя людей. Нет тебе спасения и прощения. Ты мой.
В отчаянии и презрении к себе молил Киприан прощения со слезами покаяния. Его колени кровоточили, а душа болела, но желание спастись было больше жизни.
Так спасся человек. После долгих и яростных нападений на Киприана бес зарычал, как дракон, и удалился.
Тогда Киприан сжег все свои чародейские книги и пошел к христианскому епископу Анфиму. Упал к  ногам епископа, умоляя крестить грешного раба.
Киприан долго плакал о грехах своих, посыпая пеплом голову и искренно каясь, взывая к истинному Богу об очищении своих беззаконий.
Узнав о сем, святая Иустина возблагодарила Бога, раздала много милостыни нищим и сделала в церковь приношение, ибо сердце ее радовалось о каждом Христианине.
Так Киприан смог изменить свою жизнь, с каждым днем увеличивая  свои подвиги и, постоянно оплакивая прежние злые деяния, он  совершенствовался и восходил от добродетели к добродетели. Скоро его поставили  епископом и в этом сане проводил такую святую жизнь, что сравнялся со многими великими святыми; при сем, он ревностно заботился о вверенном ему Христовом стаде. Святую Иустину девицу он  сделал  игумениею над другими девицами христианскими. Своим поведением и наставлением святые сподвижники  обратили многих язычников и приобрели их для церкви Христовой.
"Таким образом, идолослужение было повержено в той стране, и слава Бога разнеслась по всему миру." - хотели бы сказать Вам сказать эти строчки, да не сказка это, а быль.
*******
Не опишешь все простым словом, разве чудо веры выразишь в тексте, только все великие дела кричат о себе сами, а слава  сподвижников Христовых бежит впереди них.
Много чудес сотворили  Киприан и Устина, да и  святость не купишь за деньги, не выменяешь ценою великою, лишь страдания способны поднять человека на высоту духовную, только она должна быть радостной и желанной.
По словам клеветников, попущаемых дьяволом, бросили праведников в темницу на пытки адские и растерзание. Кто знает боль- тот умолкнет, кто помнит страдания - тот восплачет, ибо строгали тело святого Киприана ножами, а Иустину били  по устам и глазам, потом  их бросили в котел, огненный, где   кипящая вода бурлила. Но не может  причинить   никакого вреда боль века сего праведнику, ибо они души свои уже отдали Господу.
После всех мучений и терзаний плоти осудили их  на усечение их голов мечом.
Время успения подступило и к праведникам, проверяя их душу на прочность.
Как на плаху прибыли Киприан и Иустина, словно под венец шли. Ничего не просили, не жаловались, лишь Богу молитвы посылали, лишь желал Киприан смерти после девицы, чтобы поберечь ее сердце от картины страшной.
Иустина  радостно склонила свою голову первой, положив ее под меч. Так , что люди,  смотрящие  вздрогнули, слезы из глаз их посыпались за святых великих, да смерть их мученическую.
Многие тогда в Бога уверовали, ноги перед Христом склонили, веру в душе сохраняя. Так  предали свои души в руки Божии Киприан и Иустина; тела же их вместе  лежали шесть дней и ночей без  погребения, чтобы была жестокая  наука другим. Только не ведали власти, что святым , проходя, поклоняются, каждый человек , взглянув на тела, умиляется силе веры великой и мужеству.
Вскоре тайно похоронили  святых Христовых мучеников: Киприана, Иустины.
Только при жизни ты помочь можешь избранным, а после смерти - всем, кто попросится, так и стали при гробах  их происходить многие исцеления, а  притекавшим к ним с верою да Молитвами   Господь давал  прощение грехов многих!
 
Священномученик Киприан, святая мученица Иустина умерщвлены в Никомидии в 304 году, там и похоронены.
Прибегают к их помощи все страждущие защиты от сил зла, колдовства и напастей.
Склонив головы наши на их грудь, мы слышим биение истиной веры и великое утешение:
 Господь  не желает смерти грешника, по Своей великой  благости, а его к людям   милосердие позволяет нам искупить грехи и исправиться. Даже последнему или погибшему человеку есть всегда прощение и возможность  извлечь себя из пропасти Ада.
Так спасайте же себя молитвою живому Богу и покаянием, докажите всем людям Свое милосердие, ибо нет греха, могущего победить Христа  человеколюбие.