Приключение последнее 5

7
Валид бин Атташ.
Видно город не хочет отпускать меня, или есть еще в нем неразрешенные проблемы:
Тот же Абдулла, или тот же драгдилер, девушка Света, или еще кто кто-то.
Взгляд изнутри.
Сувейра незаметно разделена на две части.
Медину, где находится сам старинный город, предназначенный для туристов.
Мечети, замки, памятники, храмы, синагоги, базар, много другое, построенное из давних времен.
Кое-где отгороженный по периметру входными арками, крепостными стенами.
Современная часть, расположена южнее, севернее, и восточнее, охватывая старый город плотным полукольцом цивилизации.
В ней находились широкие авеню, бульвары, проспекты, высокие здания, большие жилые дома, крутые отели с бассейнами и спа. Вообщем  вся городская инфраструктура: школы, садики, банки, полиция, тюрьма, городские вокзальчики.
Сам междугородний автовокзал, под фирменным названием «Gare Supratours», еще был один вокзал под названием СТМ.
Вдоль моря, к югу тянется пляж, рядом с ним длинный бульвар Мохаммеда Пятого.
За окраиной города есть небольшая деревня, с названием Диабат.
Туда идти очень далеко, требуется пройти весь пляж, потом двигаться по узкой шоссейной дороге, до самого залива, заходящего в материк.
Уже за ним будет та самая деревня.
К северу вдоль моря, кроме диких пляжей и пустых песчаных мест, там нет ничего.
Хотя в море, есть два ближних островка, на них расположены танцплощадки, с рок и поп-музыкой. Конечно, со шлюхами и алкоголем.
По слухам, в свое время, там выступал сам Джимми Хендрикс.
А на большом острове Могадор, южнее от порта, устроена большая тюрьма.
Опять же по слухам, это секретная колония Гуантаномо.
Но с берега ничего не разглядеть; большие валуны на острове, да вечный морской туман вокруг него, даже в солнечную погоду, мешают это сделать.
Пришел в отель, лежа на кровати, некоторое время размышлял будущих планах, занимаясь курением гашиша, созерцая картину с морским закатом, висящую на стене, и разглядывая карту страны на телефоне.
На этот раз, меня потянуло в пустыню.
Наверно на это решение подействовала маска африканского божка.
Я не знаю.
Ведь все люди, действуют по обстановке.
Или же когда, есть выбор: выбирают выбор, выбор из выбора, выбирая опять же выбор.
Все это происходит интуитивно, на фоне непрерывно работающего подсознания.
Быть в ресурсе, или ресурсность, одно из многих состояний психики человека, стоящего перед выбором.
Оно делается на раз-два.
Ошибки, прозрение, или удача, — все просчитается миром мгновенно.
За тебя самого, где ты не имеешь уже никакого существенного влияния на свой путь.
Потом он будет оказывать на тебя, лишь минимальное давление, из бытовых и насущных проблем, с которыми можно легко справиться. При желании.
Ресурстность? Что оно означает?
Чтобы это найти и понять, сначала наверно надо попробовать песок, на вкус.
Но сначала надо куда-то переместиться.
Что и сделал, наконец, выйдя из отеля.
Чтобы лишний раз не заплутать в улочках, никуда не заглядывая, прошел по проверенному маршруту, через южные арки. Миновал их, обогнул стены, тесные перекрестки Медины, направился на северную сторону города.
По широким проспектам, в виде местной экзотики, то и дело проезжали расписные кареты, нарядные брички, разные повозки, с запряженными в них лошадьми или мулами. Слабо соблюдая цвет светофора на пересечениях улиц.
Но впряженных верблюдов почему-то среди них не оказывалось.
Возле самого вокзала припарковано несколько автобусов, находились постройки разного назначения. Позади, он обнесён забором из бетонных плит.
На входе в него, как обычно, на лавках сидели таксисты.
При виде меня, они дружно загалдели, выкрикивая, куда они поедут.
Я довольно грубо отмахнулся от них, заходя внутрь одноэтажного здания.
Правда, просторного. Стал осматриваться по сторонам.
Оно выглядело обшарпанным, краска на стенах отваливалась, гладкие бетонные полы без мрамора. Такие же сидения для ожидающих пассажиров, точно в общественных банях.
А форма крыши, через которую проникал свет, напоминала мечеть, то есть купол, подпираемый несколькими столбами.
Один мужчина все-таки не отстал, заходя вслед за мной, улыбаясь, с вопросами:
— Салам. Я кассир. Сам поедешь?
— Салам. Мне бы купить билет на завтра.
— Окей. Секунд.
Он зашел в кассу. Она оказалась прямо при входе, без всякой таблички.
Хотя разных служебных помещений внутри имелось еще несколько.
— Куда вам? На какое время? Утро, день?
— В пустыню. А есть вечерний рейс?
— Да, есть, — покачал головой мужчина. — Он сначала проезжает через Сафи.
Потом едет в Марракеш. Потом с него, уже куда понадобиться.
— Но я не хочу в Марракеш! Еще ночью!
Мужчина ярко улыбнулся белыми зубами, выделяющимися на смуглом лице, произнес, смешивая английские и арабские выражения:
— О, я очень хорошо понимат мистера! Он путешественник по Марокк!
Тогда поезжайте в Танжер. Это отличный ночной рейс.
Автобус по пути заезжает в Раббат, потом Касабланка.
Позже в Танжере, когда пойдете к морю, увидите Гибралтар.
Проезд лично тебе, сделаю со скидкой.
— Ладно, давайте билет на него.
Я отсчитал деньги, двести дирхам, сунул их в открытое окно, мужчина немного повозился, выдал билет со сдачей. Стало интересно, как они печатают там эти картонки: ведь на них стоит число, время, место назначение.
Потом вспомнил:
— А билет на багаж?
— Приходи завтра к восьми часам сюда, там и решим с твоим багажом.
— Ладно. Я приду.
Махнул рукой, вышел из вокзала.
Направился в отель.
Чуть позже, постучал в номер Светы.
— Кто? — раздался раздраженный голос девушки, за дверью.
— Сосед, утром кофе пили, мы же договаривались. Пойдешь гулять на пляж?
— Я устала.
— Ладно, что ж, пока.
Удалился в свой номер, ни с чем.
Что тут понимать, наверно она снова маме звонила, которая наверняка сказала, чтобы дочь не связывалась с незнакомцами. Ведь они, точно маньяки.
Да плевать, я тут не за этим.
Забил сигарету, закурил, отлегло.
Еще раз плевать на этих баб.
Строят из себя невесть что: а на деле, вот оно что получается, Михалыч.
Я бы не сказал, что эта Света, супермодель, красавица, секси чика.
Обычная девушка, можно даже сказать, не очень привлекательная.
Ни фигуры, ни лица: высокая, тощая, длинная, даже чуть выше меня,
На голове какие-то короткие черные кудряшки.
Вообщем, не праздничный торт.
Даже снаружи, скорее всего, внутри окажется тоже такое содержимое.
Взял деньги, спрятанные в вентиляции.
Оделся, вышел из номера, спустился по лестнице вниз.
За стойкой ресепшена находился Саид.
— О, салам!
— Салам, Саид-джан.
— У тебя завтра в обед кончается срок оплаты. Будешь продлевать?
— Нет, — помотал головой. — Уезжаю отсюда.
— Что ж, удачи путнику. Меня завтра не будет. Поэтому пожелаю тебе сегодня, счастливого пути.
— Шукран, Саид.
Больше ни о чем не спрашивая друг друга, мы разошлись: он остался за стойкой отеля, а я отправился по улочке Лелюш. Там где кафе и рестораны.
Как всегда, почему-то хочется кушать.
После той фанерной забегаловки на второй этаже, я нашел другую.
Она находилась чуть дальше от отеля, но это не имело значения.
По большому счету, тут можно было питаться каждый раз в новых кафе.
Утром, в обед, и в ужин.
Их тут десятки, если не сотни.
Но, ты приходишь в  облюбованное место, заказываешь отличную еду.
Которая тебе уже известна по вкусу, и по стоимости денег.
Прикормленные официанты, которым ты оставляешь нехилые чаевые.
Они потом несут блюда с добавкой, или с дополнительным куском хлеба.
Плюс полную тарелочку, наполненную оливками.
Вот это и было в моем случае.
Официантом был молодой негр, мы познакомились, когда пришел в его заведение, на первом этаже.
А на втором этаже было рыбное отделение, или кафе, но там мне не понравилось.
Там подавали только рыбу, и дорого. Она мне надоела, захотелось чего-то мясного.
Его звали Адам, он нелегальный эмигрант из Сенегала.
Молодой парень лет двадцати, пухлые улыбчивые губы с белыми зубами.
Лицо с правильными чертами, большие глазищи, курчавые волосы, неплохо научился говорить по-английски.
Вежливый, и с улыбкой. Всегда обращаться сэр, или мистер.
Наверно поэтому его поставили официантом, хотя он работал и на кухне, и подметал двор.
В тот раз он принес мне вкусный и большой таджин, так что я объелся.
На столике, лежала круглая подстилка, сделанная из тростника, соломенного цвета.
Она мне понравилась, почему-то я захотел ее забрать с собой.
Он убирался по залу, точнее по территории: протирал тряпкой столики, уносил грязную посуду, складывал стулья, в общем такое.
Я подозвал его.
— Хай.
— Хелло мистер.
— Да ладно. Я просто Райбан. А ты?
— Адам сэр.
— Короче: можно мне взять эту вещь?
Я показал на соломенную подстилку.
— Берите сэр. У нас их много.
— Фенкью. Май френд Адам.
Я отсыпал ему щедрые чаевые, которые без дела болтались в кармане.
Дирхамов двадцать, или тридцать.
Он спросил, откуда я.
— Фром Раша.
Потом каждый раз, на завтреке, или на ужине, оказываясь в его кафе, то есть где он работал, он всегда бросал все прочие заказы, и обслуживал только меня.
Конечно, я расспрашивал о его жизни, там, на родине.
А он, заметив мою писательскую тетрадь, раскрытую на столике с ручкой, видимо понял мой интерес, немного замкнулся.
Зачем рассказывать посторонним людям о жизни нелегала, без паспорта.
Хотя, в основном на нашей дружбе это никак не сказывалось.
— О, май френд Райбан, фром Раша.
Кричал Адам на всю площадь. Едва завидев меня.
— Чего кушать, май френд?
Чаевых стал давать ему меньше, потом вообще перестал.
Ведь мы же друзья. А деньги портят друзей.
Как-то раз, его спросил:
— Что ты хочешь в жизни, Адам?
— Я хочу счастья, себе, и своим родным. Которые остались, там. Братику, и сестренке.
Из его глаз текут слезы, вперемешку с улыбкой.
— Когда накоплю много денег, то привезу их сюда, ко мне.
Пусть они будут рядом со мной.
Я отвернулся от него, а потом обнял за содрогающиеся плечи:
— Да нормально все будет бро. Просто живи, просто работай.
Потом все у тебя получится.
Кафе, в котором работает Адам, оно вроде квадрата, только полого, одной стороны нет, это проход, а внутри пространство, в виде площади, или площадки.
Из ровной, каменной брусчатки. Она еще какая-то разноцветная, с узором.
Наверно поэтому сюда приходят выступать разные бродячие артисты, музыканты.
Ведь это наверно открытая сцена, под открытым небом.
Один раз сюда пришли акробаты.
Они принялись делать сальто, прыжки, разные акробатические трюки.
Пол, из брусчатки, под их прыгучими ногами отдавался гулом, чуть сотрясаясь.
Народ аплодировал, это было очень красиво исполнено, некоторые стали кидать деньги. Ведь здесь в основном богатенькие иностранцы.
Приходили музыканты: гитаристы, трубачи, или какой-то ансамбль, уже с барабанщиком, и певцом.
Приходили маги, суфии, дервиши.
Их было множество, все они просили деньги, потом пряча их в одежды.
Один запомнился: он, старик с острой седой бородой, словно сошел из страниц сказки Пушкина, о Шамаханской царице.
На голове высоченный колпак, как у звездочета, синий халат до пола с блестками, в одной руке большая трость, наверно из слоновой кости, в другой медный кувшин.
Сначала он вышел на середину площади, народ замер, громогласно пропел несколько айятов из Корана. Благо тут акустика отличная.
Затем стал кружиться в танце, постукивая посохом, постепенно сближаясь со столиками, за которыми сидели посетители.
Круг танца задел столик с людьми, он остановился возле него, вытянув кувшин, что-то говоря.
Потом еще столик, еще, еще, и еще, обходил их по кругу, точнее по квадрату.
Люди сыпали мелочь в кувшин, некоторые совали бумажные банкноты.
Я и говорю, богатенькие нынче туристики.
Наконец, он приблизился ко мне, точнее к моему столику, за которым сидел, вроде бы уже, просто сидел, доедая оставшиеся оливки.
Старик требовательно протянул руку с кувшином.
Я не отреагировал никак. Вообще никак. По барабану.
Продолжая, так же, неторопливо есть оливки с большой тарелки.
Насаживая их деревянной палочкой, вроде зубочистки, и отправляя их в рот.
Мог бы уйти прямо сейчас, (заранее заплатил Адаму) но интересно знать, чем это представление закончится.
Старик что-то сказал.
Может проклятье нашлет, или заговор.
Потом повторил, уже громче, подсовывая свой колдунский кувшин, из которого того и глядя, выйдет волшебный джинн, из мультфильма «Али Баба».
Я взглянул ему в глаза, он тоже.
Некоторое время прошло так.
Он хотел денег, а я… что хотел я…
Старик отвел взгляд, покачал головой, от души стукнул посохом.
Аж земля дрогнула под ногами.
Что-то запел возле меня, на своем языке.
Это было очень красиво и мелодично, песнь трогала струны души.
Но не мою. Ведь был накуренный в ужас.
Сегодня тоже под кайфом, поел, как следует.
Тут встретил того драгдилера.
Захотелось дать ему в морду, но он обратился с приветами.
Зачем портить себе настроение, перед отъездом.
Собрал вещи,  попрощался с Адамом, пошел к морю.