Ч. 14 В море всегда качка

Предыдущая страница   http://proza.ru/2024/08/16/1054

Везло тем немногим жёнам капитанов, которые не страдали от морской болезни. Легенда говорит, что укачивался и адмирал Нельсон. На мостике рядом с ним всегда находилось парусиновое ведро.

Те, кто переносил морскую болезнь, знают, насколько это мучительное состояние.

Жена капитана Элиза Уильямс рассказала о том, что не только она, но и многие члены экипажа страдали от морской болезни. «…мне кажется, - писала она, - это самая худшая болезнь, какая только может быть».

А вот писателю Ивану Александровичу Гончарову во время плавания на фрегате «Паллада» повезло: когда некоторые члены экипажа едва могли поднять голову от слабости, он совершенно не укачивался, такая вот счастливая особенность была у его организма.

Правда, Элиза не написала о своей пятимесячной беременности, женщины по-разному её переносят.

До этого плавания она родила двух сыновей. Старшего сына её муж, Томас Уильямс, впервые увидел, когда тому исполнилось два года. Элизе надоело читать сентиментальные письма мужа и она потребовала, чтобы он взял её в очередное плавание.

Своих двух сыновей Станселя и Генри она оставила на попечении своих родителей в Уэзерсфилде, штат Коннектикут. 

В своём дневнике, будучи женщиной очень сдержанной, Элиза лишь изредка упоминала о том, как сильно скучала по своим двум маленьким сыновьям, оставленным дома.

Её дневник читать очень интересно, потому что он написан не просто мужественной женщиной, но и очень любознательным, проницательным человеком.

Когда она вернулась домой, дневник, которому посвятила многие часы во время плавания, спрятала в сундук на чердаке дома, где он пролежал нетронутым в течение ста лет, пока до него не добрался её праправнук Гарольд, который заинтересовался старыми семейными  записями, чтобы написать историю своих предков.

Читая её дневник, который оцифрован, я с горечью подумал: «Несчастная наша страна, в большинстве её семей нет никаких архивов, потому что по ней катком прокатились революция, гражданская война,
 
затем были годы безумных кровавых сталинских репрессий, когда люди уничтожали все бумаги, связанные с прошлым, чтобы не оказаться в лагерях или не быть расстрелянными.
 
Потом случилась Вторая мировая война, гитлеровская оккупация западной части страны до Ленинграда, Москвы и Волги.
 
Дневник Элизы Уильямс начинается словами: «В компании с моим мужем я поднялась на борт лоцманского катера около 9 часов утра 7 сентября 1858 года, чтобы отправиться на корабль «Флорида», который увезет нас в море вдали от друзей и дома на долгое время.
 
Я еще не осознаю, что уезжаю на какое-то время; потому что сейчас это больше похоже на увеселительную поездку… Корабль издали выглядит очень красиво… матросы подняли меня высоко в кресле, как мне показалось совершенно необычным способом».

Элизу подняли на палубу судна стрелой, как поднимают бочки или другие грузы, но только в кресле. Дальше она продолжает: «Сейчас я нахожусь в месте, которое должно стать моим домом, возможно, на 3 или 4 года…

Всё это кажется таким странным, что так много мужчин и нет ни одной женщины, кроме меня. Маленькая каюта, которая должна быть полностью моей, довольно хороша, как я могу пожелать или ожидать на борту корабля.
 
У меня есть розовая герань, которую  друг любезно прислал мне, и я вижу, что на борту есть котенок. Я думаю, что не все будет так приятно, как сегодня; к движению корабля я еще долго привыкаю.
 
Стюард позвал нас к обеду. За исключением твердого хлеба, он был бы очень похож на обед дома, но вода очень плохая.

Думаю, я еще долго буду привыкать к этому... Ветра нет, и буксирный пароход буксирует нас за собой.

Мистер Фиш,[один из владельцев «Флориды», только что дал мне зрительную трубу, чтобы я могла посмотреть на достопримечательности. Сейчас их не так много. Одну из самых больших, я думаю, мы оставили позади, в Нью-Бедфорде.
 
С воды это выглядит красиво.... добрые друзья скоро покинут нас, и я полагаю, что они предпочли бы уйти, чем остаться здесь. Я не могу их винить, но я буду одинока, хотя и не одна, потому что со мной добрый муж.
 
Все мужчины очень заняты на борту корабля, хотя я не знаю, чем именно. Теперь пароход готовится отплыть от нас, все спешат и суетятся… произнесено последнее прощание,

прощальный поцелуй, прощальная слеза, и пароход увозит добрых друзей, чтобы мы их больше не видели в течение долгого времени, а может быть, и никогда.

 но мы не будем мрачно оглядываться на будущее, но будем уповать на всемудрого и доброго Бога и надеяться на лучшее...»

Перелистываю страницы дневника: «10 сентября. Сегодня довольно бурно, и я была совсем больна; эти 3 или 4 слова я пишу в постели.

11 сентября. Сегодня довольно бурно, и я остаюсь больной морской болезнью. Я называю это штормом, но мой муж смеется надо мной и говорит, что я еще не видела шторма. Если это не шторм, я знаю, что не хочу его видеть.
 
Некоторые из бедных моряков больны, и я полагаю, что они хотели бы вернуться домой, что касается меня, то я лежу здесь и слышу громкие приказы офицеров на палубе, натягивание канатов, грохот парусов и такелажа. В каюте примерно так же плохо: посуда и все остальное в движении.

12 сентября. Сегодня довольно спокойно, и я некоторое время была на палубе, хотя чувствую себя слабой. Думаю, что через некоторое время я привыкну к движению корабля, так что меня не будет тошнить.
 
Сегодня корабли видны, но довольно далеко. Ничего важного сегодня. Мне кажется, что жизнь однообразна, все однообразно. Люди, похоже, готовят свои лодки, ожидая, что в любой день они могут увидеть кита.…»

Не знаю, как отнесутся к этому тексту мои читатели, но дневник Элизы для меня очень интересен тем, что вместо перечисления сухих фактов видна жизнь тех людей, описанная умной наблюдательной женщиной.

В дневнике подтверждается, что набирали совершенно неопытных в морском деле людей:
 
«Я видела, как поворачивают судно. Творилась некоторая суматоха. Офицеры отдавали приказы, матросы старались их выполнять, но они ещё не изучили все снасти, хотя офицеры произносили их названия. Боюсь, что я бы тоже была неважной ученицей….

16 сентября. Довольно спокойно, не продвигаемся далеко. Пока нет ни одного кита, все горят желанием его увидеть. У нас замечательные лунные вечера; это прекрасное зрелище - видеть, как луна сияет на воде.

У одного из рулевых, цветного, есть скрипка, и мы иногда немного поем, что делает эти прекрасные вечера приятными. Можно увидеть великолепную комету.…

19 сентября. Попутный ветер. Сегодня суббота, и на борту все упорядочено и тихо; гораздо лучше, чем я ожидала от такого количества людей в возрасте от 30 до 40 лет.
Вся работа откладывается в субботу вечером, и в воскресенье ничего не делается, кроме самого необходимого.…»

Продолжение http://proza.ru/2024/08/25/736