Ода шелковому платью. Из серии Узелки моей памяти

Помню себя в ярко красном кумачового цвета шелковом платье, переливающемся на солнце разными оттенками из-за сложного переплетения нитей ткани, чуть ли не тафты, но более тонкой. Мне купила его мама после моих настойчивых просьб, ибо у моей неразлучной подружки Зинки, когда мы учились в четвертом классе, значит - это году в 62 - ом,  появилось алое шелковое платье  татьянка - так назывался фасон платья - отрезное по талии, с пышной юбочкой и с застежкой пуговками на всю спинку. Я никогда не завидовала Зинке, хотя ее очень нарядно одевала старшая сестра, тогда уже работавшая в Свердловске . У Зинки были модные фетровые шляпки, ботиночки и меховая шубка с такой же шапкой, но меня это никогда не трогало. Мне и в фуфайке было вольготно.
Но вот алое шелковое платье...! Мне оно снилось по ночам, так оно меня заворожило, что я не представляла своей дальнейшей жизни без него. Наконец, мама в одну из поездок в город привезла  мне и моей двоюродной сестре Рите красные шелковые платья. На лифе были заложены глубокие горизонтальные складки, а все остальное как и у Зинкиного платья. Это было невообразимое счастье! Я помню как этот шелк струился по моим рукам, когда я наряжалась в это платье.
И я до сих пор помню запах этого шелка! Он был ни с чем не сравним. Так не пахло ни одно мое штапельное платье, сшитое мамой. Это был запах мечты! Запах чего-то светлого, радостного и праздничного, и немного таинственного, что ждало меня в моем далеко-далеке.

Пусть платье было навырост, зато такого больше ни у кого не было. И это было МОЕ красное шелковое платье. Мама подшила мне подол платья, и мне хватило его на пару лет. Я так и не успела износить его, потому что очень быстро росла, да и носить его мне разрешали только по праздникам и, если мы ехали куда-то в гости. Но зато какое это было предвкушение счастья - праздник! Ведь я надену мое красное шелковое платье! И все будут любоваться им и мной тоже и шептать:
- Посмотрите, какое у нее красивое платье! Ах, какое красивое платье!
    Правда, подружка моя Зинка иногда подливала ложечку дегтя в мою эйфорию:
- А мое платье лучше! У меня алое, а у тебя не пойми какое .
- Зато у меня переливается! И у меня складки есть!
- Зато мне первее платье купили!
Мы ссорились и Зинка убегала от меня домой. Но ее хватало ненадолго. Спустя час-полтора уже слышен был ее быстрый говорок у нас во дворе:
- Тетя Настенька, а Клавка дома?
И вновь мы не разлей вода.
    Еще я помню поплиновое платье. Вообще, я не была привередливой в одежде. Я носила то, что шила мне моя мама или наша деревенская портниха Анна Степановна, обшивающая всех женщин и девочек нашей деревни.
   А здесь опять как заноза какая! Будучи ученицей восьмого класса я увидела в Белоярском сельмаге, что находился напротив нашей старой восьмилетней школы,  белое поплиновое платье  с мелкими букетиками, прямого покроя с защипами по переду и с пояском. Сзади была шлица. Пересилив свое стеснение, я попросила продавщицу примерить его. Когда я вышла из примерочной, все, кто был в магазине, ахнули!
- Ой, как красиво! Да как на тебя шито! А фигура-то, фигура! Бери! Жалеть потом будешь!
    Я и так знала, что если я не стану обладательницей этого платья, я буду жалеть всю жизнь! И вообще, я не переживу этого.
    И я рискнула. Я попросила продавщицу отложить это платье до завтрашнего дня, и после уроков на своем велосипеде  помчалась домой. Я изо всех сил крутила педали и обдумывала с какой стороны подойти к родителям, чтобы они согласились купить мне это платье.
      Дома была одна мама. Отец на работе. Увидев  мое взволнованное лицо, мама перепугалась!
- Что случилось?
И я как в омут головой.
- Мама, я хочу платье!
   И перебивая саму себя я выложила ей все: и какое оно ослепительно белое и какие на нем милые цветочки, и какие на нем складочки, и что оно поплиновое и не мнется,  и как оно замечательно на мне сидит...
- Мам, мне оно очень понравилось!
Я больше никогда не буду у вас ничего просить! - умоляюще сложила я руки на груди.
    И уже ни на что не надеясь, и как бы примиряясь, я прошептала:
- - У всех девчонок есть красивые платья, только у меня самошитые. И пошла в горницу оплакивать свою несбывшуюся мечту.
-Сколько оно стоит? - вслед мне
 спросила мама.
- Восемнадцать рублей,  - с замиранием сердца ответила я, понимая, что для нашей семьи это большие деньги.
    Мама вошла вслед за мной в горницу,  открыла дверцу шифоньера, достала откуда-то узелок, развязала его и протянула мне две десятки.
- На, поезжай, покупай.
- Мамочка! - на глазах моих выступили слезы. - Спасибо тебе! - я бросилась ей на шею.
 Я не верила своему счастью. Сердце мое готово было выскочить из груди. Тут же переодев школьную форму, я птицей взлетела на свой велосипед и помчалась обратно.
    Платье действительно преобразило меня. Оно удивительно шло мне, и из девочки-подростка в этом платье я превращалась в девушку.  Носила я его удивительно долго, не менее лет шести. И оно послужило мне в полной мере и на праздниках и по вечерам, когда родители отпускали меня с братьями в кино на вечерний сеанс, и на танцах, когда я уже повзрослела. У меня были уже другие нарядные платья, но это я любила и берегла больше всего. Я чувствовала себя королевой в этом платье довольно простого кроя, но так прекрасно оттеняющем мою высокую фигуру и длинные ноги. Правда, я этого еще не понимала. Осознание пришло гораздо позднее, когда уже не единожды услышала комплимент в свой адрес и по-другому взглянула на себя.

    Следующее мое шелковое платье было на выпускном в восьмом классе - белое из плотного крепового шелка; мне его подарила Нина - невеста моего старшего брата. Она училась тогда в пединституте. Как-то они с Володей пришли к нам домой, и мама попросила Нину купить мне в городе платье к выпускному.
- Ой, зачем покупать? У меня есть хорошее белое платье. Мне оно стало тесновато, а Клаве как раз подойдет. Пусть она приедет в город ко мне в общежитие, и мы померяем его. Если не подойдет или не понравится, что-нибудь в магазине подберем, - живо согласилась Нина.
     В следующий выходной я поехала в город. Это была моя первая самостоятельная поездка. Доехав до общежития пединститута, я разыскала комнату, где жила моя будущая невестка. Представив  меня своим соседкам как Володину сестру, она объяснила мне причину моего появления у них. Что тут началось! Все начали наперебой предлагать мне свои платья, но Нина их остановила.
 - Нет, она прежде померяет мое. Если не понравится, тогда посмотрим.
    Она достала из шкафа белое платье из шелкового крепа. Плотный  на ощупь шелк; цельнокроенное,  приталенное и расклешеное внизу, оно идеально  село на меня. Единствееный минус был в моей фигуре. Нина была пышногрудая красавица, а моя грудь подавала только первые признаки жизни.
- Надо на нее лифчик надеть, вытачки на платье немного перешить и все будет замечательно, успокоила нас Лида, подруга Нины.
- Где-то у меня есть маленький бюзик, он Клаве как раз подойдет, - и Лида вытащила из глубин чемодана белый ситцевый лифчик.
     Одни надевали его на меня, другие застегивали на нем пуговки ( боже, нынешняя молодежь и  представить себе не смогут, что лифчики были ситцевые и на пуговках!), другие перешивали вытачки, третья уже грела утюг, чтоб отутюжить платье.
 Платье оказалось в самый раз и как влитое сидело на моей фигуре.
Девчонки ахали и охали. Надо же как сидит!
- С такой фигурой хоть мешок картофельный надень - идеально сядет - подытожила  Нина. Им было виднее, а мне платье и правда понравилось, и я никак не могла налюбоваться на себя в зеркале.
И это нинино платье мне тоже долго послужило.
Вообще, надо сказать, что не одно это платье я донашивала после Нины. Она у нас всегда была законодательницей моды и слегка  располнев после родов, не одно платье отдала мне. Любовь к красивому нижнему белью тоже мне привила моя невестка.
Как-то еще будучи невестой моего брата она мне сказала:
- На женщине может быть надето простое ситцевое платье, но обязательно красивое шелковое белье и  туфли на каблуке. Эти слова зацепились в моей детской голове
и всю жизнь я следовала этим ее словам.
  Множество шелковых и не шелковых, но нарядных платьев было у меня в жизни, но вот эти три платья живут в моем сердце до сих пор, живут их запахи и те чувства, которые захватывали меня при желании обладать ими. Спасибо памяти моей, сохранившей для меня эти чудные мгновения моей жизни.
                1920 г.