Бориска

Бориска - пятилетний крепыш, цыганенок и мой большой почитатель. Очень красивый и смышленый малый. Живет со старшим десятилетним братом Васькой у деда с бабкой. Отец их сидит в тюрьме; что уж он там натворил, не знаю, но дали много. Жена его за это время противу цыганских законов вышла замуж за другого, подкинув своих мальчишек родителям. Отец ее за такое самоуправство проклял, и Борька с братом уже несколько лет не виделись  ни с матерью, ни с отцом.
- Боря, скучаешь по маме? - спросила я как-то его.
- Не-а, я не знаю ее. У меня бабка с дедом есть. Зарина. Знаешь ее? - спрашивает он меня.
- Знаю, Боря. Хорошая у тебя бабка, - и, помедлив, добавила:
- И дед хороший, - вспомнив, как он чуть не оборвал уши Бориске у меня в магазине, за то, что тот в присутствии деда, пока тот отоваривался, украл с прилавка три апельсина, засунув их за майку.
- Дерется только больно, - подытожил Бориска.
   
       Вот и на этот раз его счастливая чумазая рожица просовывается в чуть приоткрытую дверь, и, обежав глазами пустое пространство магазинчика, убедившись, что я одна, Борька протискивается внутрь.
        Широко раскрытые, огромные черные глаза в меховой опушке ресниц с надеждой смотрят на меня.
- Здравствуй. На эти денежки что можно купить?
    Он протягивает мне свой грязный кулачок и осторожно разжимает его.
- На шоколадку хватит? На "Аленку" ? - с надеждой спрашивает он меня.
- На маленькую "Аленку" хватит.
   Я подаю ему маленькую плитку шоколада за двенадцать рублей и на сдачу листик жвачки.
- Спасибо! Ух ты, еще и жвачка! - радостно говорит мне Борька, явно не ожидавший, что денежек еще и на жвачку хватит.
- А мы металлолом собираем, - доверительно сообщает мне Бориска. Его широко распахнутые глаза ярко блестят, улыбка до ушей от переполняющего счастья, что и он причастен к серьезному делу.
- А где вы металлолом собираете?
- А везде. На вашей улице Пушкина тоже.
- Ты знаешь где я живу?
- Знаю. Все цыгане знают. У тебя на воротах бабочки нарисованы. А у тебя металла нет? - переводит он разговор на интересующую его тему.
- Нет, Боря. Я давно уже весь ненужный металл вашим отдала.
- А мы и банки всякие собираем? Банок тоже нет? - с надеждой спрашивает он.  Я развожу руками.
- А нам иногда и толстое железо попадается, тяжелое. А  иногда воруем.
- Воровать нехорошо. Забыл как тут дед тебе уши чуть не открутил. Насилу тогда тебя отбила. А то ходил бы теперь безухий, - пошутила я.
- Знаю, что нехорошо. Да хлеба нет. И долг тебе отдавать надо. Ты только деду не говори, а то узнает, что железо своровали, убьет!
- Зуб даю! Могила!
      Иногда я отпускаю цыганам в долг продукты, несмотря на строжайший запрет своей хозяйки, но они, как правило, стараются через неделю-другую рассчитаться.
- А я тебе ничего не должен? - спрашивает меня Бориска. - Посмотри в своей тетрадке.
- Нет, тебя, Боря, нет в списках должников. Ты у меня самый ответственный покупатель.
    Борька радостно смеется:
- Конфету дашь?
Я подаю ему из  специальной коробочки для гостинцев, заранее мной оплаченных, конфету.
- Если я тебе буду должен, ты скажи. Я сразу отдам, - убежденно говорит он мне.
    Я улыбаюсь. Маленький, а понятие о долге имеет. Но отвернись я на минуту, и он непременно что-нибудь стянет с прилавка, продолжая смотреть на меня своими самыми честными и обожаемыми глазами. Что тут поделаешь? Цыганская кровь.
                2020г.