Тропою Древних. Глава 11. Пески Нехельджи

       Солнце поднималось над красными черепичными крышами маленького города. Песок за пределами оазиса уже раскалился, и воздух колыхался причудливыми потоками, искажая форму облаков у горизонта. Отсюда до моря было рукой подать. По реке пришлось бы обогнуть скалы, и через пятнадцать гахе вода выносила лодку в порт, в небольшой залив. Если идти напрямую, то спустившись с небольшого плато по пескам, нужно было преодолеть около восьми гахе или четырех верст. Там раскинулся белый песчаный берег, совершенно неудобный для кораблей и от того пустынный. Тишину здесь нарушали только мерно накатывающиеся на песок волны.
       Тишину в городе нарушало утро, и с тех пор она не встречалась там до самой ночи. Звенело все, что могло звенеть, украшения женщин, деньги, посуда. Гремело, все, что могло греметь, проезжающие повозки, звук закрываемых дверей, кувшины, рассыпавшиеся в лавке торговца. Тысячи голосов, говорили, звали, выкрикивали что-то. На рынке вообще не существовало понятия тишины. Даже ночью тут стоял стойкий отзвук дневного шума и гама.
       По одной из улиц уверенной походкой шла женщина. Молодая и красивая, в шелковом платье цвета ярких рассветных облаков. Солнце поднялось не высоко и люди еще не укрывали головы и лица под легкими тканями. Ее сопровождал высокий широкоплечий слуга в простой одежде, с мечом у пояса. Женщина прошла по одному из рядов, не скрывая презрения, подошла к одному из торговцев и надменно спросила, не поприветствовав.
- Привез, что обещал?
       Не старый, но уже иссушенный морскими ветрами торговец склонился в глубоком поклоне. Что-то промямлив в ответ, он нагнулся, поставил поверх тканей небольшой ящик и открыл его. Сверху в доме напротив, открылось дверное окно, на мгновение отраженный луч скользнул по шелкам торговца и упал в ящик. Так же мгновенно оттуда брызнули отраженные самоцветами лучи. Несколько красных отблесков от рубинов скользнули по лицу и платью женщины, будто капли крови. В это время створка вернулась на место и россыпи огней погасли. Женщина обернулась. Из двери на втором этаже вышел почтенного вида гефте, судя по одежде. Учитель оглянулся на даму, и она вежливо кивнула ему.
       Еще раз взглянув на содержимое ящика дама велела своему слуге расплатиться.
- Как прикажете, моя госпожа, - сказал он, отсчитал из кошелька, сколько положено и забрал покупку.
       Гефте спустился с лестницы и вышел на ту же улицу. Он поравнялся с богатой дамой и повернул туда же, куда и она.
- Хаят Сабир! - приветствовал он даму, ожидавшую его, и отдал ей легкий поклон кивком головы. - Рад встрече.
- Благодарю, гефте, - ответила она с почтением, удивительным для такого простого человека.
- Вы приглашены сегодня, - напомнил он, - я не сомневался, что саул окажет Вам эту честь.
- Саул Нджамер искусный правитель и знает, что отказываться от выгоды не стоит, - в голосе Хаят скользнула надменность, но она поспешила скрыть свою непомерную гордость.
- Примите мои искренние пожелания хорошо провести день, - гефте снова легко кивнул головой  в знак почтения, - буду рад встретить прекрасный цветок песков вечером.
       Гефте удалился, свернув на узкую улочку. Хаят Сабир продолжила свой путь к дому. Гефте, не смотря на свою кажущуюся простоту, был человеком очень значимым, одним из приближенных к саулу, и все еще держал дистанцию с Хаят. На столько, что не выказывал и десятой доли своего истинного отношения. Но все остальные принимали ее хорошо, уж это Хаят умела видеть в людях. Бесшумно открылась дверь богатого дома, за ней прошел слуга и запер за собой замок. Хаят прошла в богато обставленный зал, затем в другой, миновала еще несколько комнат, захлопнув за собой двери. В тени и прохладе своей спальни она сбросила богатое платье из алого шелка и надела просторный белый балахон для дневных выходов, какой обычно носили служанки. Набросив сверху такое же белое покрывало, она собрала ткань в подобие тюрбана и прикрыла лицо.
       Через потайные двери хозяйка выскользнула из дома и прошла по улице совсем другой походкой. Неизменно сворачивая к северной, бедной части города, она добралась до небольшого общего сада. Набрала мутной воды из источника в кожаную флягу, сорвала с дерева безвкусный жесткий плод, откусила его и стала ждать. Солнце поднялось в зенит, и какое-то время вокруг не было ни души. Но через несколько минут в дальнем конце сада мелькнула еще одна фигура в сером балахоне. Из-за деревьев показался сухонький старикашка. Судя по лохмотьям грязной одежды и латаным сандалиям его место было на задворках рынка в ряду оборванцев, просящих милостыню. Хаят протянула к нему руки и присела на бордюр ограждающий источник. Из ее взгляда и голоса исчезли грубость и надменность.
- Прости, что отрываю тебя от строительства, - начала Хаят.
- Не переживай, мы почти закончили. Остался купол на башне. Но это не к спеху, ты и Рахим сейчас важнее. Я всегда приду, когда бы вы ни позвали.
- Миладар, благодарю тебя, - сказала она. - Видеть тебя и Витанию большое утешение.
- Что тебя тревожит? - взяв ее за руки, спросил Миладар. - Кто-то из совета недоволен тобой? Саул?
- Нет, с ними все хорошо, - заверила его Хаят, - я приглашена на сегодняшний прием.
       Лицо старика просияло, он и не ожидал такой удачи, но сразу же его затмила тень.
- Счастье улыбнулось тебе, - взволнованным шепотом проговорил он, - даже Рахима не удостоили такой чести!
Но радости в его словах не было.
- Я знаю... - смутилась Хаят.
- Тогда что?
- Гефте, - ответила Хаят, - не знаю его настоящего имени, но он определенно очень важный человек в совете. Возможно важнее саула Нджамера.
- Хорошо, - Миладар кивнул, разрешая Хаят продолжать.
- Он не верит мне.
Миладар промолчал. Он не стал переубеждать, поскольку знал, что она не ошибается.
- Что-то нужно сделать, - продолжила Хаят, - я не знаю, может убить кого-нибудь? Возможно, гефте поверит слуху о том, что ради своих целей я иду по головам.
- Хорошо, - согласился Миладар, - я тоже думал, что это понадобится. Подумай над сюжетом, выбери жертву, и мы обставим все более чем правдоподобно.
- Благодарю, - сказала Хаят, не отнимая своих рук от рук Миладара.
- В остальном, Гаяте, ты прекрасно играешь свою роль, - старик улыбнулся. - Никому из нас не удавалось зайти так далеко. Вы с Рахимом вписались сюда, как нельзя лучше. Но есть одна беда. Ты смотрела возможное будущее? Видела большой черный узел?
- Да, конечно, - ответила она, - это собрание, там будет решено много вопросов и заключены договоры.
- После него твоя нить и Рахима становятся очень тонкими. Не ходи туда завтра, уезжайте сейчас.
- Опасность, конечно, есть, - согласилась Гаяте, - но пренебрегать такой возможностью... - она ненадолго задумалась, оглядывая нити вероятности. - Мы уедем после собрания.
- Я не хочу потерять вас, что бы там ни было на этом собрании, оно не стоит двоих сильных.
- Попытаюсь вложить все свое умение в хороший исход. Есть вероятность, что и уезжать не придется, - Гаяте улыбнулась, - ты же сказал, что я прекрасно играю роль, и я тебе верю.
       Миладар вздохнул.
- Я уже говорила с Рахимом, он готов рискнуть.
- Что же, будь по-твоему, - вздохнул Миладар, - но в том, что я не убедил вас, буду виноват я.
- Но это наше решение, - возразила Гаяте.
- Вы опять ставите благополучие мира выше своей жизни, но кто защитит его, если не вы?
- Это просто небольшой риск, - не соглашалась Гаяте, - там будут обсуждаться такие дела, от которых и зависит судьба мира.
- Я и Витания будем с тобой, как и Рахим, рассчитывай на наши силы.
       Миладар вынужден был согласиться. На самом деле, как и сказала Гаяте, они видели в полотне судьбы всего лишь вероятности. А такое собрание проходило раз в пятьсот лет. И в этот раз, судя по оброненным фразам других темных, на совете действительно произойдет что-то важное. Гаяте поднялась, ее руки выскользнули из рук Миладара.
- Этих сил хватит? - спросил он, медленно сжимая пальцы в кулаки.
- Да, благодарю, - заверила его Гаяте, - не стоило передавать на расстоянии, за движением сил сейчас особо следят.
- С сегодняшней ночи у южного берега вас ждет корабль, - сказал Миладар, вставая, - если все пройдет хорошо, завтра к обеду он отправится в Радаярию. Но прошу, если хоть какая-то мелочь заставит тебя сомневаться, уезжайте как можно скорее.
- Хорошо, - ответила Гаяте.
       Оборванец поправил изношенные сандалии и пошел к краю рощи. За ней виднелись пески, а за ними, в семнадцати гахе начиналось плато, прорезанное каньонами. Там, в лабиринте из рыжих скал, в самом сердце этого массива они почти достроили башню хранителя. Сокровище Мира на земле Тафарии будет соседствовать с городом, где сосредоточились главные умы темных. Гаяте еще раз взглянула вслед Миладару. Пески были пусты, только удаляющийся топот коня доносился оттуда.
       Гаяте представила, как Миладар укладывает последние каменные глыбы, созданные им минутой ранее, а Витания выводит по окнам узоры из каменных кружев. Под ее взглядом внутри комнат по стенам вились письмена сохраняющие историю Сокровища Мира, этого края, земли в целом. Это было добро. Видение теплом разливалось от сердца во все уголки тела, пока улыбка не тронула ее губы. Гаяте поправила тюрбан и кусок ткани, скрывающий лицо, повернулась и пошла прочь.
       Хорошо, что в жаркий полдень улицы оставались пустынны, только на рынке несколько лавочек продолжали работать. Гаяте набрала корзину фруктов, перевесила флягу с водой на другое плечо, расплатилась и мелкими шагами засеменила домой. Пройдя в комнату, она переоделась, крикнула служанку и приказала подавать ванну. Это снова была Хаят, гордая и заносчивая. От каждой мелочи сейчас зависело многое, и Гаяте старалась играть свою роль безупречно. Через четверть часа служанка пригласила ее во внутренний садик, где в тени деревьев стояла вырезанная из камня купель. Хаят в синем шелковом халате прошла по комнатам и открытой галерее, держа в руках два флакончика, а девушка в простом сером платье несла ее полотенце и свежий полотняный халат.
       Через час Хаят стояла в своих покоях перед зеркалом. На ней было изумрудное платье, украшения, уместные для выхода днем, в руках легкая полупрозрачная ткань. Она накинула ткань на волосы и лицо, и прижала ее сверху головным убором, как носили здесь. Откинув ее назад, Хаят вгляделась в свое отражение, осматривая, все ли правильно в ее одежде и украшениях. Она была безупречна, не зря ее называли прекрасным цветком песков Нехельджи. Темные волосы в меру волнистые, светлая кожа иноземки, тонкие и мягкие черты лица, темно-синие миндалевидные глаза. По происхождению Хаят была тафарийкой и внешность Гаяте вполне подходила для ее легенды. Она много времени проводила в Олотее, где имела земли, состояние и не так много солнца. А в Тафарии не щадя себя принимала ванны с отбеливающим порошком, отчего загар не трогал ее, как говорили служанки за стенами ее дома. На самом деле весь ядовитый порошок Гаяте заменяла обычной солью, и просто не позволяла себе долго бывать на солнце.
       Хаят приказала служанке подать ей шкатулку с перстнями, выбрала оттуда два кольца и отправила девушку на кухню. Солнце начало опускаться, это позволяло выходить, не пряча лицо, и она не стала опускать легкую ткань. Сейчас лучшим решением было бы не ходить никуда, а отдохнуть и выспаться перед вечером. Но Хаят ждала встреча с одним знатным землевладельцем, который, среди прочих, имел наглость претендовать на ее руку. Он подошел к ее двери минута в минуту назначенного времени. Высокий статный мужчина с короткой темной бородой и усами, пронзительные серые глаза под темными бровями глядели жадно и на саму Хаят и на земли за ее спиной. Но кроме глаз ничего не выдавало его непочтительного нетерпения завладеть еще большими богатствами, чем имел он сам. Позади него все время находились двое тафарийцев с двумя мечами у каждого.
       Когда из-за двери показалась Хаят, Джахур Адуч почтительно склонился перед ее великолепием и протянул руку. А к его охранникам присоединился еще один. Так впятером они проследовали в центральную часть города, стараясь держаться главных, хорошо затененных улиц. По дороге они вели вежливый разговор о своих землях за морем, желанием умножить их и укрепить свои позиции. Так дошли до книжного дома. Хаят собиралась посетить читальню, и Джахур сегодня сопровождал ее. Она выбрала две книги и присела в читальное кресло, ее спутник, взял томик старых стихов и устроился рядом. Из своей сумочки она достала писчий уголек, вставленный в тонкий стержень и лист бумаги сложенный в несколько слоев.
- Я буду делать пометки на своей бумаге, - бросила она смотрителю зала, подошедшему к ним.
       Смотритель выдал им обоим по тонкой дощечке, для удобства письма и жестом отдал приказ мальчику слуге. Тот бегом подбежал, подставил под ноги каждому из посетителей по мягкой скамеечке и бесшумно удалился. Хаят открыла книгу и погрузилась в чтение. Джахур зашуршал страницами своей. В небольшом зале находилось еще несколько человек. У кого-то из них были охранники, которые теперь составляли компанию спутникам Джахура и Хаят в коридоре на скамье. Хаят написала на одном из листков несколько строк и передала его Джахуру.
"Миладар советует уезжать немедленно, здесь становится опасно", - прочел Рахим тонкий мелкий почерк Гаяте.
Он взял свой карандаш и написал: "Но сегодня состоится то, к чему мы шли долгие годы".
   Через несколько минут он отдал ей листок. Гаяте добавила несколько слов к его строкам. И через минуту снова незаметно подала Рахиму.
"Он сказал, что корабль будет ждать до обеда".
"Решать тебе, потому что больше тебя сегодня не рискует никто. Я согласен ехать, когда скажешь".
"Ты видел нити вероятности?"
"Да, и они беспокоят меня, хотя, я думаю, мы сможем победить этот узел. Но последнее слово за тобой".
"Тогда уезжаем утром, перед рассветом?"
"Добро".
       Разговор, который они поддерживали при этом был крайне тих и совершенно скучен, поскольку землевладельцы, особенно такие корыстные, как двое этих знатных господ, любили обсудить налоги и способы, как от них уйти. Оставшийся час читали молча, изредка перебрасываясь еле слышными фразами. Хаят отдала смотрителю обе книги и отправилась домой, Джахур проводил ее и вернулся к своим делам.
       Солнце близилось к закату. Гаяте отпустила большую часть слуг, оставив только одну верную девушку. Ей она велела сидеть на кухне, и прийти только когда позовут. После этого Гаяте переоделась в простую белую одежду, присела на кровати и свернула ноги калачиком. Никакого восполнения сил, на сегодня она скопила их достаточно, просто нужна была тишина. Тишина сомкнулась над ней, как облака перед грозой, тишина наступила в мыслях, все тонкие тела замерли, впитывая тишину, как живительную воду в этих песках. Десять минут тишины, двадцать минут тишины. Гаяте еще раз осмотрела ближайшее будущее. После большого черного узла две их нити отчетливо проходили вперед и пускались в путь по пескам. Ради того, чтобы посетить совет, рискнуть стоило. Даже если потом... "Нет, все получится, до корабля намного ближе, чем до лабиринта, Миладар каждый раз рискует больше" - успокоила себя Гаяте. Придется прорываться с боем, но пока оставался хоть один шанс, она должна была пойти. "Значит, на рассвете, - подумала Гаяте, - добро".
       Она позвала служанку и приказала подать розовый костюм. Пусть одежда будет максимально светлой, чтобы скрыть недостаточную черноту души. Она открыла самую большую шкатулку и достала колье с алмазами. Украшение уместное только вечером, пусть оно скроет случайные сполохи в ауре. Оттуда же она взяла длинные серьги с алмазами и четыре браслета, два на запястья, два выше локтя. Таким же розовым покрывалом с богатыми кружевами по краю служанка накрыла волосы хозяйки, заправила его в головной убор и аккуратно уложила всю ткань сзади. Хаят Сабир, дочь богатого тафариского землевладельца, унаследовавшая все его состояние в Олотее, являвшееся мощным и желанным ресурсом для совета, была готова посетить собрание темных.
       Охранник проводил ее до ворот дворца, отдал ей в руки ящичек, купленный на рынке, и отправился домой. Дворец казался пустым, если не считать горстки слуг. Ни слова о тайном приеме не должно было уйти за стены этого замка. Девушка в черном платье с короткими рукавами провела Хаят в малый приемный зал и исчезла за дверью. В следующие шесть минут прибыли еще четыре человека, дверь за ними закрылась, и саул Нжамер запер ее на ключ.
- Друзья, мои темные соратники, искусные воины, не знающие пощады, - обратился он к гостям, - я несказанно рад видеть вас в моем скромном доме. Присаживайтесь, надеюсь, эта ночь будет для вас такой же приятной, как и для меня.
       Двадцать шесть кресел полукругом стояли в центре зала. Гости прошли к приготовленным местам и устроились с комфортом. Здесь было достаточно свечей, чтобы разглядеть лица. Хаят присела почти с краю, чтобы иметь возможность видеть как можно больше участников и пристроила ящичек слева от себя. Рядом с ней сидел первый помощник саула главного города Тафарии, Салих Манджир, справа тоже известный ей лекарь из другого тафарийского города, приятный смуглый мужчина в годах. В их расположении Хаят не сомневалась, она улыбнулась самой милой улыбкой, поприветствовав их, и откинулась на спинку удобного кресла. Саул вышел на возвышение, и начал свою речь.
- Наверное, многие из вас удивлены, отчего мы допустили к сегодняшнему совещанию пятерых людей.
       Присутствующие молча переглянулись. Хаят видела, что Гефте не выказал удивления.
- Это владельцы больших ресурсов на значимых для нас территориях. Двое из наших гостей владеют именно теми землями, которые сыграют ключевую роль для нас в ближайшем будущем. Они тут, потому что не раз доказали, на них можно положиться. Позвольте, я представлю, - он подошел к креслу Хаят, и она поднялась. - Хаят Сабир, прелестный цветок песков Нехельджи, дочь Тафарии, владеет большой территорией в Олотее. Ей мы обязаны отменным зерном, многочисленными фруктами и многими другими товарами.
       Саул поцеловал протянутую ему руку, а Хаят почтительно склонила голову. Затем он прошел несколько гостей и возле одного из них продолжил.
- Жиен Мертье из далекого государства Роаль, владеет алмазными рудниками в непосредственной близости от одной из важных для нас точек.
         Мертье так же как и Хаят встал и почтенно поклонился.
- Следующий гость...
       Саул представил еще троих. За это время Хаят оглядела всех из присутствующих во всех слоях, внимательно и так, чтоб никто не заметил. По окончании представления кто-то из середины вскинул руку.
- Откуда такая уверенность в расположении точек? - спросил незнакомец и по виду иноземец. - Можно ли быть уверенными в планах светлых, когда мы имеем возможность только подглядывать?
- Да, это вопрос насущный, - поддержали его на другом конце. 
       Но сидящий рядом с Хаят лекарь поднял руку и все разом смолкли. Он заговорил, не поднимаясь с кресла.
- Начнем с того, что провидцев двое. У нас их двое, как два глаза. Один может быть чем-то обманут, что-то не досмотреть, но двое в большинстве случаев видят истину.
       Теперь среди слушателей одобрительно закивали. Вот кто был главной фигурой не только в Тафарии, но и в мире.
- Раз уж я говорю, то давайте вернемся вот к чему. Светлая эпоха не повод недооценивать врага. Они сильнее, но не только потому, что сейчас их время, у них есть еще кое-что, чего нет у нас. Доверие, верность, жертвенность, они в отличие от нас вместе. Не думайте, об этом с презрением, эти же качества могут служить и нам. И я обязываю вас быть ближе друг другу. Оставьте ненависть, не нужно скрытности между собой, хватит склок и ложных наветов. Именем Безлунной Ночи, вы грызетесь как степные волчата. С этого дня я буду карать, за предательство не только общего дела, но и друг друга. Если ты, - он указал тонким смуглым пальцем на одного из сидящих, - будешь знать, что он, - рука указала на другого, - в беде и не поможешь, я накажу тебя. Если мы, наконец, начнем действовать вместе, то сможем приблизить наступление нашей эпохи.
       По слушателям прокатился шепот удивления.
- Для этого нас и собрали тут, - продолжил саул Нджамер. - У нас есть и время и силы. И даже возможность победить. Я бы сказал три возможности. Требования ко всем нам так же прилагаются. Но об этом позже. Сначала нужно решить, как мы можем использовать ресурсы наших новых друзей. И так начнем с Олотеи.
- Мои земли пригодны для всего, - сказала Хаят, поднявшись, - земледелие, разведение лошадей, можно построить города и переселить туда часть людей из Тафарии, можно построить школу любого профиля или заняться подготовкой воинов. Это будет дешевле, чем делать то же в Тафарии. Мои права на землю не запрещают строительство, а назначение раскрывать не обязательно.
- Вижу деловую хватку, моя госпожа, - довольно улыбнувшись, отметил Нджамер, - почему вы до сих пор не входите в число моих советников?
       Хаят почтительно поклонилась и присела в свое кресло. Дальше высказывались относительно пользы в темных делах других земель. Последним местом обсуждалась земля рядом с ключевой точкой в Памее. И снова тот же незнакомец поднял руку.
- И все же, почему мы должны быть так уверенны в том, что это именно те точки?
- Я бы вообще хотел знать, что это за точки, спросил еще один иноземец.
       Снова лекарь поднял руку, и все умолкли.
- Вот тут мы приходим к тому, что все вы должны знать весь замысел, а не слепо следовать чьим-то словам. Сегодня я буду примером и открою всем вам наши планы. Вы бы хотели слышать все от меня, из первоисточника?
       Слушатели одобрительно закивали.
- Хорошо. Вы имеете на это полное право. Но думаю, начать стоит с того, что я должен услышать от вас. Расскажите мне сейчас кратко о ваших делах.
       По залу прокатилась мертвая тишина. Затем нехотя каждый поднимался и давал отчет за несколько последних столетий темных дел на своей земле. Восемнадцать рассказов выслушала Хаят. Все они, в общем, оказались почти одинаковы. Обычное зло, с которым она, Рахим, и другие их соратники боролись в мире.
- Ну что ж, хорошо, - подвел итог лекарь, - на самом деле вряд ли мы можем что-то большее в это светлое время. Скоро оно изменится, грядет наша эпоха. Но мы должны бороться за ее наступление. Потому что на землю не так давно было передано Сокровище Мира. Камень, позволяющий светлым продлить свою эпоху. Он уже разделен на двенадцать частей и готов отправиться в двенадцать точек на планете. В данный момент в этих точках ведется строительство хранилищ для этих камней. Вместе они поднимут землю из мрака и позволят последней светлой эпохе продлиться еще тысячу лет или чуть больше.
       Собрание отозвалось недовольным ропотом.
- Поэтому вы должны знать, за что боретесь, - он обратился к пятерым людям, - и что ваши силы тоже на счету. От меня вы не уйдете с пустыми руками. Я дарю вам жизнь дольше обычной человеческой.
       Он достал из кармана своего хитона пять небольших флаконов и поставил их на столик, стоявший рядом с его креслом.
- Одна капля, плюс двадцать лет жизни, или две капли плюс десять лет молодости, - он повернулся к Хаят и улыбнулся ей.
       Хаят жадно сверкнула глазами и улыбнулась в ответ.
- Смотрящие, как я их называю, открыли мне четыре места, где будут размещены Сокровища мира. Все будет сделано в ближайшие семнадцать лет. Сейчас мы должны собрать все силы и помешать камням, занять свои места. Если хоть одна часть Сокровища Мира не попадет в свою точку, система не будет работать.
- Что за точки? - загомонили слушатели.
- Какие точки известны? - выкрикнул поверх общего шума кто-то из центральной части.
- Первая нам не важна, она находится в их крепости в горах, штурмовать ее бессмысленно, тем более, что камни уже там. Вторая в Долине Ветров в Роаль. Неподалеку алмазные рудники господина Мертье.
Он указал открытой ладонью на Жиена.
- Мы сможем оставить воинов там, - прокатилось по собранию.
       Хаят смотрела на гостей внимательно и заметила, что гефте хранит спокойствие и молчание. Ему был известен план и его подробности, это значило, что он приближенный самого темного правителя.
- У меня есть отработанные шахты и несколько больших пещер, в долине. Покажите, где это место, и я смогу рассказать, как устроится лучше.
- Хорошо, Жиен, - ответил ему лекарь, мы обсудим это чуть позже. Третья точка на севере Памеи. Там неподалеку владения почтенного Ярдена Корста.
- Я готов послужить своей землей, - заверил Ярден.
- Стоит приложить усилия и взять какую-то из этих двух точек, если же мы ничего не добьемся, последнее место на маленьком острове Айриорт, на юго-востоке Радаярии. Но более точного положения узнать не удалось. И не получится прийти туда заранее. Радаярия становится сильнее с каждым годом, Я думаю, она примет первенство мира после Олотети.
По собранию прошел шепоток. Многие кивали, о чем-то соглашаясь между собой.
- И это не все, - немного помолчав, добавил лекарь. - Самая большая победа будет в том случае, если нам удастся захватить хотя бы один камень.
       Здесь собрание погрузилось в недоуменное молчание. Даже Хаят была удивлена. "Захватить камень? Им нужен камень? Они могут его использовать?" Она с силой оттолкнула от себя эти мысли и стала наблюдать дальше.
- Дальше я предложу вам немного расслабиться, утолить жажду и голод, - вступил по знаку лекаря саул, - лучшие напитки, превосходные закуски, сегодня к сожалению нет слуг, но кому из нас привыкать взять со стола то, что приготовлено дня него?
       С этими словами советники и гости поднялись и проследовали к столам, накрытым в другой части зала. Они ходили, разговаривали друг с другом, уже заключая какие-то договоры.
- Прекрасный цветок Нехельджи, - услышала Хаят за спиной приятный голос.
       Она оглянулась и почтенно склонила голову.
- Вы, наш темный алмаз, будете нужны нам в ближайшее время. Окажите почтение вашему смиренному слуге, - лекарь подвел ее к первому заместителю саула столицы Тафарии, - а меня простите, я слишком много говорил, и голос просит отдыха.
- Простите, если я начну без предисловий, - сказал собеседник. - В приобретении земель в Олотее опыт вашего отца и ваш бесценны. У нас нет земель в Радаярии, но они нам нужны. Вы понимаете, о чем я говорю.
- Прекрасно, - уверила его Хаят, - думаю, моего состояния хватит для приобретения нескольких больших участков. Начать все равно нужно будет с небольшого клочка. Но что вы хотите получить с той земли?
- О, нет, моя отважная госпожа, не нужно вкладывать ваши деньги, у нас все для этого есть. Нужны только ваши умелые руки и очаровательная улыбка. Начать нужно с обычной земли пригодной для зерна. А дальше мне очень понравились ваши идеи, обсудим их подробнее, скажем в Нахиль? Возможно, у вас найдутся интересные мысли, как разделить это большое государство, - намекнул Салих Манджир, - у вас свежий взгляд на мир.
- Легче всего разделять по трещинам прошлого. Старые обиды, несогласия, все как обычно. Но к чему разделять Радаярию? - понизив голос, спросила Хаят. - Разбить кувшин можно быстро и просто, но потом его уже не собрать и воды не налить. Что в конечном итоге будет вам нужнее, номинальная власть над несколькими обедневшими государствами или реальная в одном большом и богатом? Начните управлять из тени, и вскоре все ресурсы большого государства станут вашими.
- Саул Нджамер не ошибся в вас, моя дорогая, - сказал Салих и растянулся в довольной улыбке. - Столица не менее красива, чем Нежельджи, почтите ее и меня своим присутствием.
       Хаят согласилась и почтительно склонила голову. Затем она обошла гостей, пытаясь расслышать разговоры, и остановилась неподалеку от лекаря и гефте. "Она хочет большего, это вполне естественно," - отвечал лекарь. Прежде чем оба взгляда коснулись ее, Хаят повернулась к саулу Нджамеру и тихо спросила: "Будет еще и вторая часть собрания?" На что он учтиво кивнул. Когда половина гостей вернулись к своим креслам, Хаят тоже прошла и присела на свое место, где ее ждал ящичек. Длинный, узкий и низкий, укрытый таким же розовым шелковым шарфом. Через несколько минут саул огласил начало второй части.
- Следующий этап нашего труда будет целиком и полностью посвящен Радаярии. Независимо от того будет ли исполнено то, о чем мы говорили раньше. Нам нужно будет проникнуть во власть и принять законы выгодные нам. Нужно поставить своих людей на важные должности в главных городах. В общем, обычные проверенные схемы. Со временем мы должны подчинить это государство. Как быстрее и легче это сделать? Принимаются предложения.
       Лекарь замолчал.
- Убейте образование, - снова предложила Хаят, и поклонилась гефте, - отберите у простых людей память о прошлом, культуру, и не только снизите конкуренцию на правящие должности, но и ослабите народ. А потом сможете купить его за дешево, без применения оружия.
- Люблю дельные предложения, - промолвил глава собрания. - Мы вынуждены признать, что слишком привыкли полагаться на меч воина.
- Рядом с нашей прелестной гостьей я чувствую себя не достаточно коварным, - промолвил первый помощник верховного саула Тафарии.
       Похоже дела шли неплохо, Хаят приняли тепло и ее предложения имели успех. Еще бы. Среди присутствующих она видела ученых, учителя, нескольких лекарей, добытчика руды и алмазов, несколько правителей, советников и просто богатых людей, но она одна была торговкой. Ярдан Корст так же выращивал зерно на своей земле, но не продавал его и другие товары сам. Хаят давала себе все шансы не только уйти с этого собрания, но и не уезжать из Тафарии, а продолжить эту черную работу.
- Когда вы сможете прибыть в Нахиль? - спросил советник Салих Манджир. - Скажем, если я буду ждать вас к началу следующей недели?
- Буду рада оказанной мне чести, - заверила его Хаят.
       Еще около часа обсуждали планы по продвижению своих людей во власти. Хаят все внимательно выслушала, стараясь не думать ни об ответных мерах, ни о том, чем эти планы и ее собственные слова угрожали Радаярии. Когда разговоры стихли, лекарь спросил, все ли высказались, и Хаят подняла руку.
- Мой господин, - сказала она и откинула розовый шелк с ящика, - позвольте преподнести еще один экземпляр в вашу коллекцию.
       Она открыла ящик и извлекла из него большой кинжал в ножнах, осыпанный драгоценными камнями. Искусные узоры вились по рукояти, продолжаясь и повторяясь в ножнах. Среди камней сверкали кроваво-красные рубины, черные и белые алмазы, затуманенные дымкой маленькие ограненные альтерисы. Хаят протянула лекарю свой дар, и склонилась в почтительном глубоком поклоне. Глава собрания молча взял преподнесенное сокровище и осмотрел его. В уголках его глубоких темных глаз блеснули слезы умиления, не менее редкие, чем альтерисы и черные алмазы. 
- Поднимись, моя дорогая, не должно тебе, - начал он, и дыхание его прервалось, - воистину богатый дар. Но еще дороже дарящая, поднесшая мне именно то, что трогает сердце.
       Это была высшая степень похвалы. Он не просто оценил ее наглость и изворотливость в желании подольстить главе совета, он пожелал, чтобы она в этом совете осталась. Не зря Хаят потратила так много времени, чтобы разузнать, что он любит и какой из даров желал бы получить.
- Не подумайте, что я люблю оружие, - заметил лекарь, достал кинжал из ножен, и отпустил Хаят присесть, - только оружие искусной работы. Великий мастер исполнил этот клинок. У нас в Тафарии к моему большому сожалению нет таких мастеров.
- Мой господин, за пару сотен лет можно сделать так, чтобы такие мастера у нас были.
- Продолжай, моя дорогая.
- Возьмите молодых мастеров из других стран, дайте им возможность жить и работать в Тафарии, дайте им чуть лучшую жизнь. Дайте им учеников. Пусть выберут в жены тафариек и передадут свое мастерство детям. Их внуки уже будут тафарийскими мастерами. Не захотят ехать сюда навсегда, попросите приехать на десять лет и пообещайте хорошо заплатить. Дайте свободное время и научите несколько девушек в городе языку его страны, они выберут себе по одной и останутся.
Лекарь промолчал. Первый советник, довольно оглаживая свою аккуратную бородку, медленно промолвил.
- Да, так, пожалуй, можно.
       Еще какое-то время говорили между собой. Ходили и заключали предварительные договоры. Хаят обещала первому советнику прибыть в Нахиль не позднее, чем через пять дней и явиться в его кабинет во дворце сразу как ей будет удобно.
- Торговцы умны, и чрезвычайно хитры, - донеслись до Хаят слова гефте. - Там где мы не пройдем с мечом, они пройдут с лотком. Нам есть чему у них поучиться, определенно.
       Два самых главных вопроса решились. Распределили силы, которые должны были сосредоточиться в Роаль и Памее. Назначили ответственных, и объявили, что нужно добыть камень не жалея никаких сил. Договоры по Радаярии решили пока не заключать. Салих Манджир настоял на том, чтобы подождать еще пару недель и пересмотреть свои планы. В Хаят он увидел кладезь идей, более простых и менее затратных. Саул Нджамер произнес последнюю воодушевляющую речь, и гости стали расходиться. Хаят выскользнула из дверей и задержалась у зеркала. Гости проходили мимо, украдкой оглядываясь на то, как она поправляет розовое кружевное покрывало. Тут из потайной двери возникла та же девушка в черном платье с короткими рукавами, это был низший чин служанок, в основном исполнявших уборку помещений.
- Конечно, я провожу вас, госпожа, - сказала она и, отвернувшись, пошла по коридору мимо дверей малого приемного зала.
       Хаят проследовала за ней, не понимая причин, но продолжая играть в ее игру. Это была девушка, устроенная в замок не случайно, она занималась обычной работой служанки и поддерживала связь с Миладаром. Они зашли в уборную с множеством зеркал.
- Госпожа, возьмите несколько минут моей памяти, прошу вас. Это очень важно. Память может стоить мне жизни, но она не должна быть потеряна, пожалуйста, быстрее.
       Девушка сняла с головы Хаят головной убор и покрывало, а затем стала снова укладывать розовый шелк, скрыв ее волосы и лицо.
- За двадцать минут до вашего прихода, в главном тронном зале, торопитесь, госпожа.
       Гаяте не мешкая погрузилась в ее память, отыскала нужный кусок, отделила от общего полотна и свернула его.
- А теперь стирайте, и быстрее, это даст вам время уйти. И уходите, спасайтесь, быстрее.
       Гаяте быстро уничтожила ее воспоминания.
- Теперь Память Мира...
- Некогда, передайте то, что я слышала...
       Ее прервал звук шагов. В дверь заглянула другая служанка, в бело-золотистом, одна из старших. Но девушка в черном уже убрала розовое покрывало с лица Хаят и уложила за плечами. Вторая девушка вышла и прикрыла дверь.
- Солнца еще нет, госпожа, нет нужды.
- Хорошо, - своим обычным надменным голосом ответила Хаят, не благодаря, а снисходительно принимая, - который час?
- Без четверти пять, госпожа.
       Хаят еще раз посмотрела в зеркало и пошла к выходу. Служанка в черном проводила ее до двери и исчезла где-то в потайных переходах. Хаят спустилась по ступеням, прошла по аллее фруктовых деревьев, вот уже и ворота закрылись за ней. Гаяте повернула на узкую улочку и зашла за дом. Тут с двумя лошадьми ждал Рахим. Он помог Гаяте сеть в седло, вскочил на своего коня, и седоки поспешили на южную окраину города. Редеющие сумерки уже не скрывали их, но пока не выдавали чистого цвета одежды, присущего только знатным и богатым господам. Вот еще один поворот, дома расступились, и перед ними раскинулось скалистое плато, отделяющее долину реки от песков. Наездники пришпорили лошадей, и двумя стрелами  понеслись к берегу. Миновали небольшое взгорье, выехали на пески. Гаяте вгляделась в линии вероятности, и сердце пропустило один удар. Две их нити уходили по пескам, но до берега от них оставались еле заметные линии. Усилием воли она отрешилась от происходящего и развернула память служанки. Гаяте увидела отражение девушки в створке окна, и в отражении она улыбнулась. 
       Аран протерла все окна в главном зале, и подошла прикрыть одну створку, когда с другой стороны послышались шаги. Девушка быстро потушила свечу и замерла за занавеской. Судя по звуку, вошли двое.  Здесь было темно, но она узнала говорящих.
- Зей, я тебе уже сказал, - лекарь пытался прекратить начавшийся спор. - Пусть она придет. Она может послужить нам.
- Я не против, но зачем давать им столько знаний? Можно говорить с каждым отдельно.
- Эти люди достаточно черны, чтобы стать нашими верными союзниками. Говоря с глазу на глаз, мы теряем очень много. Настало время доверять друг другу, и обсуждать это дальше я не хочу. К тому же у меня есть один подарок для них, который привяжет их души к нам крепче любых цепей, так что не тревожься.
       Девушка увидела сквозь полупрозрачную ткань занавеси, что главный присел в кресло саула Нжамера. Второй придвинул к нему стул и тоже присел.
- Это все что тебя беспокоит, мой дорогой друг, это все, что делает тебя сегодня поспешным и неучтивым? - терпеливо осведомился лекарь.
       Служанка узнала второго вошедшего по имени. О нем однажды говорил саул, он называл имя Зей Хогот и произносил его с уважением и даже преклонением.
- Зачем нам тратить силы на попытки добыть камень, тогда как уничтожить его было бы проще и надежнее?
- Гефте, дорогой мой, ты торопишься. Следующим днем я соберу часть совета и все расскажу подробно. Но тебе могу открыть сейчас.
       Зей Хогот вздохнул.
- Камень может послужить нам. Саххаб Монгохт, один из провидцев, подробно изучил все, что смог увидеть в общей судьбе мира и написал очень глубокий труд на эту тему. Камни изменили мир, они прибыли раньше срока на несколько тысяч лет. Но Саххаб нашел новые пути, новые приемы, составы, новые слова силы, понимаешь? Он давно наблюдал за камнями, я много лет думал, что он помешался на них, но нет. Он просматривал все, что известно об их силе, о самых свойствах этой силы, о совпадениях и отличиях. Ни одна сотня лет, понимаешь, постоянного неусыпного бдения в Судьбах Мира. Постоянное пребывание в надземном. Он изловчился стать как можно менее заметным, его сведения были бесценны, потому, что никто не знал, что он это видел. Он дошел до крайней степени истощения. Его рука не могла держать перо, и он диктовал. И он смог доказать мне, что силы камня можно использовать.
       Гефте молчал. Он был удивлен, и невероятно рад.
- Я смогу получить эту книгу? - жадно спросил он.
- Конечно, ты сможешь получить эту книгу, но книги еще нет, только рукопись. Я сам узнал обо всем на этой неделе и поэтому изменил все планы, но не успел сообщить тебе, я же только вернулся. 
- Прости, я переживал, что старый план будет под угрозой.
- Да, но теперь он вообще не важен.
- Признаю, это к лучшему.
       Голоса удалялись. Девушка собрала подсвечник со свечой и бесшумно вышла из зала в потайную дверь для слуг.
       Одно из четырех гахе осталось позади. С этим воспоминанием память Гаяте стала бесценным сокровищем. Если бы только можно было спрыгнуть с коня и побежать быстрее. Нити судьбы в ближайшем будущем становились все тоньше, а дальше они и вовсе терялись в песках и до берега уже не доходили. Гаяте обратилась мыслью к Миладару, но он не ответил. Она увидела рядом с ним блеск клинков, послышался звон мечей и шум битвы. Витания помогала ему. Им самим помочь было некому. Да и вряд ли чья-то помощь могла бы решить исход в другую сторону. Гаяте обратилась мыслью назад и услышала топот копыт. Они приближались. Вся жизнь сжалась в одной минуте, весь мир сосредоточился в этом клочке пустыни. Все оставшиеся силы путники вложили в скорость. Вокруг плыли барханы золотистого песка, а впереди сверкало море. Время торопило, оно было на исходе. Рахим подгонял коня и оглядывался. Гаяте галопом неслась впереди. Ветер развевал шелковые одежды, розовые, как первые лучи зари. Покрывало, прикрывавшее волосы, реяло по воздуху, его кружевные узоры мелькали, как фрагменты Памяти Мира. Она оглянулась и одной мыслью спросила. "Недалеко, - ответил Рахим, - уже видно мачты".
- Гаяте, скачи, не оглядывайся! - крикнул он вслух.
       Еще минута пути приблизила их к цели. Еще тоньше стали нити вероятности в полотне судьбы. Версты три оставалось до корабля. Гаяте услышала звук стрелы и все исчезло.

       Исминь будто вынырнула из воды. Воздуха не хватало, она упала на бок, как тогда, когда впервые прикоснулась к Памяти Мира. Над ней склонился Арсин и Ортен тоже был здесь.
- Миладар, Миларар, на него напали, - спешила сообщить она, обращая взгляд то на Арсина, то на образ Ортена. - Нужно спешить.
       Ортен прочитал в ее глазах обрывки событий.
"Не нужно спешить, - коснулась ее мысль Ортена, - все прошло, Исминь, с ним все хорошо".
- Он жив? - вслух спросила Исминь, не различая еще где мысли, где слова.
"Он жив, - мысленно улыбнулся Ортен, - с ним и сейчас все хорошо и Витания тоже жива. Она была в крепости, он в городе, но он смог отбиться, уйти, вернуться в лабиринт и добраться до крепости".
       Дыхание Исминь постепенно выравнивалось, мысли возвращались в настоящее.
"Та девушка, в черном платье..."
"Она погибла, - ответил Ортен, - они увидели ее в Памяти Мира, узнали, что она слышала, и по ее следам нашли тебя".
"Кто она была?"
"Посвященная, смертная, человек."
- Я узнала ее, - совсем тихо сказала Исминь, - я встречала ее совсем недавно.
Ортен промолчал.
"Возьми, - Исминь собрала эти воспоминания, - отдай Данияру и Ра... Фариду. Мы через час отправляемся"
"Добро", - ответил Ортен и его образ растаял в полумраке пещеры.