О долгах Пушкина

        Одна из мучавших меня тем – это каким образом великий гений русской литературы Александр Сергеевич Пушкин (а в его гениальности сомневаться не приходится) оказался в долгах, как в шелках?
        Причём этим же вопросом мучились не только литераторы, но и простые читатели, так что вопрос этот давно и глубоко изучен, посчитана каждая копеечка долга и даже переведена в американские доллары.
       Как выяснилось, финансовые трудности автора «Евгения Онегина», в котором он вспомнил знаменитого экономиста Адама Смита, начались сразу же после женитьбы на Прекрасной прелести чистейшем образце– Наталье Гончаровой. Будущая тёща противилась этому браку, поскольку Александр Сергеевич отличался не только язвительным языком, а потому успел нажить в свете немало сиятельных врагов, которые отомстили поэту, распуская клевету про Наталью Николаевну и Жоржа Дантеса, хотя тот и был не только на содержании у приёмного отца голландского посланника Геккерна, того самого сводника, что отравлял жизнь Пушкина. Безусловно, жена Пушкина имела глупость соблазнять французика, более того Пушкин даже породнился с будущим убийцей: Дантес женился он женился на Екатерине Гончаровой только лишь для того, чтобы спасти свою жизнь. И даже друзья Пушкина, хотя и они судили Дантеса достаточно строго, делали ему комплименты «...Могут считать его менее виноватым, чем он был в самом деле, так как руководили им низкие подпольные козни его отца», – писал о Дантесе князь Пётр Вяземский. Видимо, брак этот был «жертвой, принесенной ему (Геккерну)».
    Писатель М.Сафронов не зря утверждает, что кровь Пушкина лежит на семействе Вяземских. И это подтверждает фактами:
             В 1888 г. П. И. Бартенев, издатель «Русского архива», опубликовал записанные в разное время рассказы Петра и Веры Вяземских, с их разрешения. В них очень интересные сведения, но не известно, кто рассказывал тот или иной эпизод – князь или княгиня.
             Имеется следующая запись: «Накануне дуэли был раут у графини Разумовской.
           Кто-то говорит Вяземскому: «Пойдите посмотрите, Пушкин о чем-то объясняется с д’Аршиаком; тут что-нибудь недоброе».
             Вяземский направился к д’Аршиаку. Но у них разговор прекратился».  Это не насторожило князя? Были и более весомые предупреждения. «Накануне дуэли вечером Пушкин явился на короткое время к княгине Вяземской, – записал Бартенев, – и сказал ей, что положение стало невыносимо и что он послал Геккерну вторичный вызов».
              В 1900 г., когда ни князя, ни княгини не было в живых, Бартенев обнародовал, что в 1875 г. в Хомбурге В. Ф. Вяземская рассказала ему любопытнейшую историю:
               «Вечером 26 января 1837 года в отсутствие князя пришел к ней на минуту Пушкин и сказал ей, что будет драться с Дантесом. У княгини сидели B. А. Перовский и М. Ю. Виельгорский. Втроём они долго совещались, как быть, и до глубокой ночи ждали возвращения князя Петра Андреевича, который засиделся у Карамзиных и на другое утро встал очень поздно».
                Итак, Вяземский «проспал» беду из-за Карамзиных».
Вскоре по рукам будет ходить стихотворение мало кому известного поэта Михаила Лермонтова «Смерть поэта»:

             Восстал он против мнений света
             Один, как прежде... и убит!

              Убит!.. к чему теперь рыданья,
              Пустых похвал ненужный хор
              И жалкий лепет оправданья?
              Судьбы свершился приговор!
              Не вы ль сперва так злобно гнали
              Его свободный, смелый дар
              И для потехи раздували
              Чуть затаившийся пожар?

              Что ж? веселитесь... – он мучений
              Последних вынести не мог:
              Угас, как светоч, дивный гений,
              Увял торжественный венок…

              А вы, надменные потомки
              Известной подлостью прославленных отцов,
              Пятою рабскою поправшие обломки
              Игрою счастия обиженных родов!

              Вы, жадною толпой стоящие у трона,
              Свободы, Гения и Славы палачи!
              Таитесь вы под сению закона,
              Пред вами суд и правда – всё молчи!..

              Но есть и божий суд, наперсники разврата!
              Есть грозный суд: он ждет;
              Он не доступен звону злата,
              И мысли, и дела он знает наперёд.

              Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:
              Оно вам не поможет вновь,
              И вы не смоете всей вашей черной кровью
              Поэта праведную кровь!

     Вот так в Россиюшке всё и ходит по кругу!
             Но вернёмся к долгам Пушкина. В этой ситуации истинное благородство проявил лишь один человек – царь Николай. Он взял семью поэта под своё покровительство. Хотя их отношения дружескими никак не назовёшь. Титулярному советнику Пушкину которого император Николай I, пожаловал придворное звание камер-юнкера, дабы улучшить его материальное положение, оскорбило. Хотя долги его росли, а от пагубной страсти к картам он так и не избавился, и притом издание журнала «Современник» ситуацию только ухудшило.
              То есть царь хотел улучшить материальное положение поэта и приблизить его ко двору. Несмотря на благие намерения самодержца, Пушкин был взбешён получением нового звания и смертельно обижен на Николая.
              Вот что и погубило гения Пушкина! Он верил друзьям, а верить и понять нужно было того, кого считал врагом!
            Несомненна роль в этих делах Василия Жуковского. Он принял самое горячее участие в делах по материальному обеспечению осиротевшего семейства Пушкина. Именно хлопоты Жуковского буквально вырвали его семью из той нищеты, в которую она, несомненно, погрузилась бы из-за долгов поэта. Казенные долги были прощены, частные оплачены Государственным казначейством, пенсионы же, назначенные по повелению царя, дали вдове и детям возможность для достойного существования. Так Николай I исполнил то, что обещал умирающему Пушкину: позаботиться о его детях как о своих.
            Жуковский был членом Опеки над детьми и имуществом Пушкина, учрежденной 11 февраля 1837 г. Его участие в опекунских делах освещено в публикациях документов из архива Опеки и комментариях к ним Б.Л. Модзалевского, П.Е. Щеголева, П.С. Попова и др.
            В архиве опеки над детьми и имуществом Пушкина есть цифры: детьми и имуществом Пушкина всего уплачено долгов Пушкина по 50 счетам около 120 тысяч рублей. Прочитывая дело опеки об уплате долгов Пушкина, можно наглядно видеть, в каких тисках материальной необеспеченности был поэт в последние годы своей жизни, насколько тяжело было его финансовое положение, из которого, по-видимому, не было исхода... Векселя, выданные разным частным лицам, требования об уплате долгов со стороны многочисленных кредиторов, начиная от книгопродавца и кончая лавочником, поставлявшим поэту провизию; заклад ростовщику Шишкину шалей, жемчуга и даже чужого серебра; долг даже собственному камердинеру, – все это дорисовывает ту поистине трагическую обстановку, в которой должен был жить поэт.
            Среди вещей, заложенных Пушкиным, было и серебро, принадлежащее его свояченице, фрейлине Александре Гончаровой, а также 30 фунтов серебра, принадлежащего С. А. Соболевскому.
             И как тут не вспомнить Священное писание с его мудростью:
             1.Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире.
             2. Духа Божия (и духа заблуждения) узнавайте так: всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога; 3а всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста, о котором вы слышали, что он придет и теперь есть уже в мире…..
             20. Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?
21.И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего.
               (Первое соборное послание Иоанна Богослова (4:21).
            Но дадим слово главному сыщику России Александру Бастрыкину:
«Пушкинисты говорят, что дуэль и смерть Пушкина явилась результатом стечения неблагоприятных обстоятельств. Но лично я уверен, что гибель поэта не была случайной – слишком много «случайностей» для такого важного судьбоносного дела.
            Удивляет, почему не хотят замечать очевидных фактов планирования, провоцирования и преступного осуществления дуэли. Возможно, потому, что никто не смотрел на дуэль глазами юриста-криминолога. На юридическом факультете нас учили при расследовании преступления внимательно анализировать причины и связи, искать не только исполнителя, но также возможного пособника, организатора и заказчика преступления…
Один известный пушкиновед автор толстенной монографии о Пушкине написала комментарий на мою статью «Заговор против Пушкина»:
            «По всей видимости, Данзас – глава заговора против Пушкина!»
            Я ответил: «Скорее всего, Данзас мог быть только соучастником (пособником). Организатором мог быть только император». Жорж Дантес был лишь исполнитель…
            Я не обвиняю К.К.Данзаса. (Константин Карлович учился с Пушкиным в лицее и был его секундантом, при этом он почему-то не обеспечил на дуэли врача). Этого и нельзя делать за отсутствием прямых улик. Однако косвенные улики говорят не в пользу Данзаса.
            Дантес вспоминал: «Было предостаточно случаев, когда она могла бы отдать мне всё – и что же?..– никогда ничего! никогда в жизни!»
            Яков Гордин в книге «Гибель Пушкина 1831;1836» так объясняет гибель поэта:
             «Он погиб не в борьбе с самодержавием и «светской чернью.
             Он погиб в борьбе с русской историей, ход которой он пытался изменить…Он потерял надежду на реализацию своего историко-государственного плана. Он потерял веру в друзей. Он потерял веру в возможность создания прочного дома. Ему оставалось – понимание и признание в будущем, а в настоящем – самоуважение, т. е. незапятнанная честь. Честь, понимаемая широко. Его честь как подлинного русского дворянина. Его честь как подлинного русского литератора. Его честь как человека долга».

             Тут ничего ни убавить, ни прибавить!


          25 августа 2024 г.