Туманы

ТУМАНЫ

Когда-то, почти 40 лет тому, я был одержим идеей написать роман, все главные герои которого – туманы. Они виделись мне совершенно самостоятельными личностями, более того – цивилизациями, волшебными королевствами со своими законами поведения, проистекающими из тайного знания всеобщих гармоний. Туманы являлись в них уравновешивающей, направляющей и балансирующей силой, творящей гармонии. Но и у них, как в Игре Престолов, были свои противостояния, союзы и заговоры, хитрости и уловки… Семейства туманов отличались одно от другого своими природой, происхождением, характерами и… цветами (о! сколь же многоцветны они были и сколь многозначительны были эти цвета!), - и в соответствии с этим – возлагаемыми на них миссиями, так что,  лишь взаимодействие меж ними, - мудрое, чуткое и слаженное, - в силах было обеспечить достижение высших целей и сохранение вселенской гармонии… В общем, целый мир…

Роман предполагался быть в жанре филлира – филисофско-лирической притчи, частично в стихах, частично в прозе, и я годами собирал для него материал. В конечном итоге, из всего этого родился совершенно иной роман – герои и персонажи взбунтовались по ходу дела (как то частенько с ними бывает) и навязали автору свою фабулу, развитие сюжета и судьбы самих себя…

Но моя любовь к туманам никуда не делась, я и сейчас вижу в них удивительных разумных существ из волшебных миров, могущественных магов, владельцев тайных знаний…

Как-то раз, в начале 90-х, в одной из своих побывок в Ливане, мы сидели на базе Карком. Была зима, холодная, дождливая и… туманная. Пейзаж вокруг просто завораживал. А мне, как дозорному на передней позиции, по чину полагалось бдительно всматриваться во все чудеса вокруг – внезапно возникающие, мерцающие, исчезающие и появляющиеся вновь, - казалось, иными и в иных местах, - в пелене клубящихся вкруг меня обманчивых, норовящих поглотить и меня самого, туманов, словно я был и зрителем, и участником некоего колдовского спектакля… Я устроился на небольшом холмике, защищенный кустами, перед которым простиралась ровная нейтральная полоса, за ней глубокий овраг, а за ним – гора и на ней враг. Там, на нейтральной полосе ничейной земли, между мною и оврагом, обосновалось в логове семейство лис с детишками. Мама-лисица строго-настрого наказала детёнышам сидеть тихо и ни чем не выдавать себя. Но лисятам, как всем детёнышам на свете, такое не особо нравилось, и то и дело, они начинали возню – скулили, вякали, тузили друг дружку и шалили по полной, в общем, всё как положено… Пока какой-нибудь одинокий выстрел или эхо далёкого снаряда не нарушали их беззаботности и всё вновь стихало… рыжие пятнышки на фоне густой зелени, подернутые клочьями сизо-сиреневого тумана…

А я… я сидел с бесполезным биноклем на шее, блокнотом в одной руке и фотоаппаратом в другой, и старался изо всех сил запечатлеть чудо…

Да… туманы – существа волшебные. Но есть ещё две обязательные составляющие, дабы чудо стало совершенным – сумерки и тишина или, точнее, Безмолвие.

Сумерки… Если туманы – личности и культуры, то сумерки – их оптимальная среда обитания, пространственно-временное полотно, сотканное единственно правильным образом, так чтобы события и вещи могли бы в нём воплощаться, и делать это в точности так, как надо. Словно в волшебном зелье, или тигле алхимика, где любая дозировка критична, каждая капля строго отмерена, а время играет столь же важную роль, как и содержание, - так же и с туманами в сумерках. Любые, мельчайшие детали важны необычайно, и каждое крошечное изменение меняет целое. Как и туманы, сумерки делятся на утренние и вечерние. Горе утреннему туману, вознамерившемуся проявиться в вечерние сумерки, и горе тому, что напротив…

Так же, как туманы, сумерки – эфемерны, ускользающе-обманчивы, неосязаемы вполне. Не материя и не дух, не свет и не тьма, но пограничная, переходящая одна в другую, субстанция, едва-исчезающая, хрупкая сущность, соединяющая планы мирозданья, никому не подвластная свободная зона, со своими, совершенно иными законами неведомых тонких миров, а никак не этого, земного… Свет ещё не исчез окончательно, тьма ещё не поглотила сполна, а сумрак… Всяк, кто, как и я, сумеречный, видит в нём родину духа, подтвердит: у сумрака всё – иначе. Понятия добра и зла, истинного и ложного, правильного и ошибочного, презренного и достойного, - изменчивы, преходящи, противоречивы… Даже привычные вкусы и запахи меняются в сумраке, не говоря уж о звуках, ощущениях и мыслях…

Что же удивительного в том, что волшебство туманов предпочитает сумерки, а сумерки – волшебство…

Третья необходимая составляющая – Безмолвие.

Разница между тишиной и Безмолвием, подобна разнице между виноградом и вином. Между возжеланием отдаться… и полной, тотальной отдачей, вплоть до самоисчезновения в чутком вслушивании в запредельность, снятии любых преград на пути слияния с Вечным…

Я помню как, служа в Синае, я всякий раз подпадал под очарование литургий рассветов и закатов – вечерних и утренних сумерек, когда, внезапно, в один и тот же неуловимый миг, словно повинуясь мановению магического жезла, или только им одним ведомым тайным Знакам, - всё замирало: смолкали птицы, исчезали насекомые, стихал ветер и даже кружение мельчайших песчинок – абсолютно всё затаивало дыхание в благоговейном… Безмолвии – преддверии наступления чуда… И тогда, в Безмолвии, начинали ощущаться удивительные, необычайно тонкие вибрации пространства и музыка сфер, доступные лишь самому чуткому уху…наступала литургия…
Истинное сотворяется в Безмолвии. Там рождаются самые правдивые, непроизносимые слова, самые обостренные восприятия и ни чем не нарушаемая прозрачность. Там рождаются искры сияний и постижений, открывается скрытая природа вещей. И если жаждете вы приобщиться к тому Надземному, что в вас самих – отдайтесь в объятья Безмолвия – обители пророков и отшельников, бегущих от пустот мирских в наиполнейшую Пустоту всего сущего.

Соедините вместе Туман, Сумерки и Безмолвие… затеряйтесь в волшебстве… познайте чудо… Каждого ждёт в этом мире свой путь и своя судьба. Быть может, не все захотят вернуться. Но те, кто решат – вернутся иными.

Вот, и меня обволакивают сумерки… наплывает мгла… туман воспоминаний клубится недосветом… уже ни в чём нельзя быть уверенным наверняка…

Отдамся Безмолвию…


Авторский перевод с иврита.

3-24. 08. 24.

Сюр Гном