Судьба и случай Часть 5-3

Феликс Довжик

Судьба и случай  Часть 5-3


Двигатель судьбы

В далеком двадцатом веке, в ту его пору, когда в Новосибирске Академгородок становился на ноги, Московский университет (МГУ) закончили два товарища – первый и второй. Первый учился блестяще, а второй учился прочно, но отставал от первого по экзаменационным результатам. В ту пору окончивших вуз распределяли по предприятиям страны, и там надо было отработать положенное время. Те, кто учились лучше, имели право выбирать будущее место работы раньше тех, кто отставал от них по балам.

 Блатники, естественно, шли вне конкурса и слизывали сливки. Первому товарищу предложили на выбор Академгородок в Новосибирске или новорожденное подмосковное НИИ. Об Академгородке уже вся страна гудела, но он далеко от московской цивилизации, подмосковный НИИ никто не знает, но от него до столицы рукой подать.

 Попробуй выбрать и не прогадать. Мучается первый товарищ, а второй в ус не дует – ему, что останется. Других съедобных мест нет. В конце концов, Москва перетянула – после мучительных раздумий первый выбрал подмосковное НИИ. А тому НИИ без году неделя. Обещанный научный руководитель, академик, известный физик, в НИИ ни разу не появился.

Выбрал товарищ сам себе направление и стал его распахивать. Поначалу все пошло удачно – изобретения, статьи, диссертация, но, как известно, молния из туч сверкает, а гром с ясного неба случается. Кто бы мог подумать, что лобастые ребята из другого НИИ придумают свое направление, а оно перечеркнет направление рассматриваемого нами товарища. В таких случаях начальство оказывается необыкновенно шустрым – там возьмем, а тебе на это направление ни копейки.

Естественно, тут же у соратников и помощников – семья, дети и вообще интересы в других подразделениях. Что прикажете делать? Надо придумать что-нибудь эдакое, чтобы вернуть былую славу и положение, чтобы всех удивить – вот я какой! Но на эдакое начальство деньги не дает, а на что дает, орденов не заработаешь – рутина.

Придумал-таки товарищ нечто на грани открытия, но друзья-оппоненты в этом усомнились. Если в идею проникнуть глубоко и применить к ней математику, идея против естественных законов, вечный двигатель, но товарища не переубедишь, ему всё надо своими руками пощупать.

 И вот наблюдаемый нами товарищ, несмотря на уговоры заняться синицей, а не журавлем в облаках электронов, из подручных средств собственноручно смастерил сложнейшую аппаратуру, провел тончайшие эксперименты и наконец убедил себя, что его открытие – самый настоящий пшик. Его потрясение не поддается описанию – для этого надо побывать в его шкуре. Оно так сильно повлияло на него, что он тут же сошел с научной стези и ушел в администраторы. До министра и даже до директора не дошел – был неплохим руководителем среднего звена.

А что второй товарищ?
В Новосибирске он оказался в НИИ, которым руководил академик с мировым именем. Тот сразу озадачил птенца трудной задачей. Конечно, консультировал, конечно, направлял и помогал, но посчитал, что задача решена вполне самостоятельно, и в награду за это дал задачу намного труднее предыдущей. А тот опять справился с нею.

Не успели сослуживцы опомниться, а птенец уже самый молодой доктор наук и правая рука академика-директора. Через какое-то недолгое время, организация, которая тогда и сейчас называется Академия Наук, избрала его академиком. Зачем? Почему? За что? Ему же все, как на блюдечке, досталось – Академгородок, научный руководитель и прочее. Впрочем, не будем терзать Академию вопросами. Каждый имеет право на свое мнение.

Еще через какое-то время первый академик, глава фирмы, скоропостижно посчитал, что хватит ему работать с перегрузкой. Похоронили его со всеми заслуженными государственными почестями. Нового директора искать не пришлось, он уже давно сидел в соседнем кабинете и был известен идеями и работами не только за стенами своего НИИ, но и далеко за пределами, очерченными официальными границами нашего государства.

Интересные вопросы возникают.
Если бы первый товарищ поехал в Новосибирск, до каких высот он бы там добрался?
Если бы второй оказался в Подмосковье, в НИИ с нулевым для него уровнем научного руководства, что бы с ним стало? Какова была бы его судьба?


Короткие разговоры и высказывания

На мир вокруг посмотришь мельком,
и мысль родит тебе трактат,
есть мысли даже в факте мелком,
а в мелкой мысли – минифакт.

- Не ропщите на очередь, стойте спокойно, отдайте родине час.

- И наглецу бывает укорот – от более наглого.

- Парус подчиняется ветру, если ветер надувает парус.

- Кто трон поддерживает, тех держат у трона, а других держат в другом месте.

- Жизнь без чиновников шустрее бы стала, но они с этим не согласны.

- Политики всегда за тех, кто не против их интересов.

- За власть сражаются лидеры, а остальные за свою тарелку и гнездышко.

- Все играют в свои ворота, только в футболе – в чужие.

- У человека всё должно быть прекрасно: и дом, и навар, и страсть на стороне.

- Люди все равны, но один возит мандарины, другой – навоз.

- Лекарство должно помогать, а не вылечивать. Тогда его регулярно покупают.

- Если есть голова, ею надо пользоваться.

- Должен – не значит может.

- Боишься споткнуться – не выходи на улицу.

- Хороший учитель оценивает ученика, а самолюбивый – отношение к нему.

- Мода не знает жалости – женщин, лишенных вкуса, она уродует.

- С кем бы дитя ни тешилась, нам её успокаивать.

- Муж для кошелька, кавалер для постели.

- Одной красотой сыт не будешь, что-то ещё надо.

- Нельзя вбивать гвоздь в гипсолитовую стену – она тут же даст трещину.

– Не мешайте человеку быть дураком, иначе он вообще ничего не достигнет.

– Адъютант её превосходительства.

– Зависть тянет, а пользы нет.

– Наркотик опасен и вреден, а для меня жена – сорок лет наркотик, и жив, здоров.

– Оказывается, все вредно. Ничего нельзя есть, кроме лекарств.

– Есть надо мало, но часто и помногу.

– Мат в искусстве не добавляет таланта автору.

- Не обвиняйте искусство. Искусство – зеркало.

– Адвокат всегда за подзащитного, а с кем поведешься, таким и станешь.

– Виноват, не виноват – следователю отчитаться надо.

– Закон не против хулиганья, он против тех – кто задирается с властью.

– На каждого непорядочного тридцать три стремящихся его догнать.

– Сколько веков нам ещё охать и ахать?


Под фонаремРаз света нет, не видно, жаль,
дороги дальше перед нами,
фонарь не освещает даль,
а только то, что под ногами.

Каждый высоко взлетевший мечтает о приземлении без посадки.

Снег на голову, когда не видишь дальше себя.

Талантливым не завидуют, завидуют удачливым.

Хорошая литература – о людях, а не о выпендрёже автора.

Научить другого труднее, чем самому научиться, но с другого требовать легче.

Нет ничего особенного раз нет ничего особенного.