Судьба и случай Часть 5-1

Феликс Довжик

Судьба и случай   Часть 5 -1


Бой гладиаторов

Работал в лаборатории подмосковного НИИ инженер М, нормальный, можно даже сказать хороший человек, красивый, спортивного типа, но с производственной точки зрения большой чудак, иначе не назовешь. Представление о жизни, о людях и, главное, о производственных отношениях были у него детские, книжные, но заложены намертво без возможности корректировки в сторону глубины и широты понимания.

Он без конца по любому пустяку спорил с ведущим инженером, руководителем его работ, очень грамотным работником, будущим начальником лаборатории, возмущался его представлениями о работе и громогласно обзывал того дураком. К счастью для М, ведущий инженер совершенно спокойно относился к тому, как тот его обзывает.

По роду работы М приходилось общаться со смежниками. Возмущенный, что его плохо понимают и игнорируют его требования, М поднимал бучу, доходил до начальства смежников и доказывал, что его сотрудники дураки и не умеют работать, а когда начальство не соглашалось, он и о них высказывал свое мнение.

Однажды М послали в Москву в головной институт. Всего-то и надо было передать какие-то документы, а какие-то подписать. Какой-то документ там ему не подписали. Вот это, не зная М, они сделали напрасно. Ему дано поручение, не выполнить его он не мог. Другой бы на его месте вернулся, доложил – и дело сделано, а М добрался до большого начальника, обозвав по дороге дураками несколько средних и мелких.

Большой начальник выгнать упрямого посланца не сумел – тому больше идти было не к кому. В конце концов начальник, доведенный до белого каления, бумагу подписал, но тут же в сердцах позвонил начальнику отдела подопечной фирмы и пригрозил, если он еще раз пришлет этого… нашему начальнику мало не покажется.

Во всех остальных отношениях М был нормальным парнем. Женщины над ним подшучивали, он отшучивался, и анекдот мог рассказать, в колхоз на сельхозработы безотказно ездил, от переноски тяжестей никогда не увиливал, был красив, прекрасно танцевал и в застолье кавалер.

Только в работе с людьми – невыносимый, и ничего с ним не сделаешь. Он прав, а все – дураки. Кстати сказать, с той бумагой, которую он подписывал в головном институте, он был совершенно прав, в лаборатории ему об этом намекнули, но есть политика, есть дипломатия, есть не писаные правила, есть субординация, но он в этом был не силен и знать об этом не хотел.

При советской власти, то есть в бывшем государстве под названием СССР уволить из НИИ человека, если он не был диссидентом, практически было невозможно. Формально существовали правила, но это была такая морока, столько правил и столько согласований с директоратом, с кадровиками, с партийным, профсоюзным, комсомольским комитетом, что начальству проще было не трогать бездельника. Не из своего кармана ему платишь.

Но поскольку деятельные люди любят искать себе лучшие места, невольно в ряде подразделений возникала ситуация, когда концентрация бездельников достигала количеств, несовместимых с возможностью работы. Для борьбы с этим злом мудрое правительство под управлением не менее мудрой партии Ленина-Сталина изобрели сезонные, примерно раз в пять лет, сокращения штатов – нечто вроде Юрьева дня.

По замыслу создателей под этим соусом можно избавляться от бездельников. Вреда от этого для работящих подразделений было больше, чем пользы. Советская власть – власть справедливого равноправия. Нормы сокращений размазывались равномерно по всем подразделениям, невзирая на их пользу и отдачу. Добрый месяц НИИ лихорадило. Некоторые деятельные работники давно мечтали перебраться из науки в производство – там легче вырасти, особенно в зарплате, а переходы строжайше запрещались. А тут открывалась легальная возможность.

Приказано из отдела уволить 10 штук. Двух очевидных найти легко. Нелюбимые голубчики дождались своего часа. Трое в течение года уволились по собственному желанию – спасли частично коллектив. Они в зачет. Их фамилии с почетом включаются в список на сокращение, хотя их на фирме давно нет. А где еще наберешь пятерых? Но спасение есть. Из цехов по отделу шныряют вербовщики. Идут интенсивные переговоры – куда, к кому и сколько дадут. Начальство не удерживает и с сожалением расстается. А цех выхватывает лучших.

В один из таких сезонов ведущему инженеру, руководителю М, сообщили, что его подопечный первый в списках.
-   Я этого не позволю! – воскликнул ведущий.
-   Зачем это тебе надо? – сказали ему. – Он завтра же назовет тебя дураком.
-   Как вы не понимаете? Нас сократят, производство нас тут же заберет и зарплату повысит, а ему придется идти за ворота. Его никто не возьмет.

Ведущий отстоял своего чудного сотрудника. Не назавтра, как предсказывали, а через день М обозвал его дураком.

-   Получил? – спросили ведущего. – Тебя предупреждали.
-   Я это сразу знал. Пусть работает. По технике он уже кое-чему научился.

Наверно М доработал бы в лаборатории до пенсии. Он уже был как член семьи, а в семье не без чудака. К нему привыкли, приспособились, но вмешались внешние силы.

Жену М, женщину деловую, энергичную, намного более М успешную в работе, с некоторых пор перестала устраивать его зарплата, и она стала требовать от него материального роста. В стенах НИИ для него это было невозможно. М подал заявление об уходе.
-   Ты хорошо подумал? – спросил его ведущий.
-   Я же не дурак, – ответил М.

С точки зрения работы, на этот раз он все рассчитал безошибочно. Он переходил в московскую фирму, которая занималась монтажом оборудования в разных точках страны. Практически никакого дела с людьми. Работа руками и чуть-чуть головой, но в вечных командировках на несколько дней, на неделю, на месяц. И вот он первый раз уезжает на полгода в места отдаленные.
Слушок был и до этой поездки, но как-то все утрясалось, а тут получилось, как в классических анекдотах.

М прилетел из командировки рано утром на неделю раньше. Мобильных телефонов тогда не было, предупредить жену он не мог. Стучит в дверь квартиры – никто не открывает, но он чувствует, он слышит – там люди есть. Стучит и тарабанит громче. Вышли соседи, советуют:
-   Оставь у нас вещи, пойди, погуляй или у нас посиди. Вернешься, она будет дома.

Но М неумолим. Весь подъезд уже на ногах, жене пришлось открывать. За ее спиной начальник ее лаборатории – красавец спортивного типа, такого же, как М роста, такой же весовой категории. По рассказам очевидцев, это была битва гигантов. Силы равны, но разная мотивация. М понимает, если не выбьет отсюда соперника, ему ночевать негде, а у начлаба в другом доме своя квартира. Там жена-пьяница, которую он сначала пристрастил к водке, поскольку сам был большущий любитель, а потом опустившуюся дальше некуда былую красавицу бросил, но одна комната его законная.

Известное дело, в сражении важны не только кулаки, но и интеллект, а в этом деле начлаб был на голову выше рядового инженера. Убедившись, что с разбитой мордой в открытом бою ему М не победить и не выбить из квартиры, он хитроумными маневрами у правой стены побудил М заходить в очередную атаку от левой стены, переместившись к окну, и тем самым освободить проход к открытым настежь дверям. А дальше дело техники и тренированных ног.

В понедельник начлаб был на работе в огромных черных очках, но малиновые и лиловые разводы на скулах очки скрыть не могли. М же, наоборот, лица и синяков на нем не скрывал. Он ходил с гордым видом по магазинам и совершал необходимые закупки для пополнения пищевых запасов. Но с этого момента судьба отвернулась от всех участников драмы.

Начлаб был очень толковым работником, но выпивохой без тормозов, хотя крепкий организм поначалу не позволял ему валяться пьяным. Жена инженера М свой окончательный выбор не без его некоторого к ней охлаждения сделала не в его пользу. Видимо, позор на лице, нанесенный ее мужем, и сотрясение внутренних органов от ударов соперника сыграли свою роль. Он запил основательней и круче и вскоре вылетел из начлабов, а после этого уже ничто не останавливало его на пути к бутылке. Этот путь завершился фотографией на плите на одной из аллей нового городского кладбища.

Инженер М, чтобы неусыпно охранять свои права на ночлег, вынужден был уйти из монтажной фирмы на фирму без командировок с несравненно меньшим окладом. А дальше еще хуже. К нему в гости нагрянули серьезные неизлечимые болезни.
Жена инженера М после событий незаметно, но быстро поблекла, и интерес к ней мужчин сам собою угас.

На двух разных аллеях городского кладбища две разные плиты. Начлаб после себя не оставил ни живой души, но могила его всегда ухожена. Может быть, бывшие сотрудники следят за нею?

Если бы инженер М имел другой характер, если бы он был способен прислушиваться к тому, что ему говорили, если бы жена понимала уровень его возможностей и не требовала невозможного… Как много если, но все сошлись, а достаточно выпасть одному из них, чтобы не состоялся тот путь, который, увы, состоялся. Случай это или судьба?


Несколько замечаний

В тени быть ярким не хитро –
в стекле зеркал не спрячешь уши,
пронзишь острей свое нутро –
точней поймешь чужие души.

Талант есть у каждого, особенно на бесполезное.

Всё лекговесное оказывается тяжелым грузом.

Настоящая комедия возникает на почве драмы.

Когда сто раз повторяют, запоминать не хочется.

Глупость универсальна – банальна и никчемна.

Тупой не воспринимает ничего острого.

Щедрая душа не поскупится унизить другого.

То, что хочется, не всегда необходимо.

Зависть не позволит считать жизнь сносной.

Мужчина охотник – поэтому его ловят в семейные сети.

Для многих ячейка общества – камера одиночного заключения.


Вид из окна
Зима. Мороз. Крыши гаражей и дорога покрыты толстым слоем снега. Темно. Но вот уже собаки выводят хозяев на прогулку. Значит, скоро утро.


Удовлетворенность и не очень

Так предначертано судьбой –
пока стоишь на твердой суше,
доволен если сам собой,
то, значит, точка – бьешь баклуши.

Удовлетворенность – итог пути, неудовлетворенность – начало.

Чем глубже копаешь вокруг себя, тем прочнее фундамент.

Если кажется, что достиг потолка, значит, сползаешь на пол.

Итог не подводят, итог подводит или говорит сам за себя.


Случаи из жизни

Счастливый случай

Далекие годы прошлого века. Все мы молодые специалисты, свежие выпускники вузов, практически все туристы – мода того времени. В нашей компании девчонка, заметно некрасивая, лет на пять старше нас, хороший друг, но без перспектив на замужество.

У одного из руководителей фирмы, начальника крупного отдела, молодая жена-красавица, врач скорой помощи. Как всегда, однажды начальник дома забыл, документ или паспорт, который ему срочно понадобился. В совершенно для него неурочное время между обеденным перерывом и концом рабочего дня он своим ключом открыл дверь квартиры.

Замки тогда в основной своей массе были захлопывающиеся – изнутри замок запирать не надо было. Зашел начальник в комнату и застал в постели жену с молодым водителем скорой помощи в самом разгаре страстных занятий – в разгаре охов и ахов.

Начальник был человеком интеллигентным. Ни драк, ни ссор он не устраивал. Он выставил вещи жены за порог. А через год он внезапно для нас тихо, без шума и пафоса женился на нашей подруге, и она ему вскоре один за одним родила двух прекрасных сыновей.
Для одной женщины рядовой анекдотический случай, не сыгравший никакой роли в ее судьбе, для другой этот случай – судьба, написанная на небесах.


Другой эпизод

Через несколько лет после создания фирмы наступила эпоха свадеб. Для людей ярких, заметных свадьбы устраивались показательные – комсомольско-молодежные. Улыбнемся и не будем строго судить. Такова эпоха. Идеология требует, комитет комсомола под неусыпным оком партийного комитета блюдет и частично финансирует, а есть люди податливые.

Одна семейная пара – образец для всех, оба – утонченные, обаятельные, оба, казалось бы, в любви и заботе друг о друге. Но опять – однажды. Жена утром отправилась в командировку в Москву, муж на работу, а там оказалось, что ему тоже надо срочно ехать в столицу. Вот до каких мелочей и деталей на небесах продумывается и готовится судьба людская.

Пока муж доехал, пока решал проблемы, рабочий день склонился к завершению, а у него с утра – ни маковой росинки. Голодный, как волк, он по дороге от фирмы до метро забежал в первое подвернувшееся кафе, а там за столиком увидел свою благоверную не в своих объятиях, занятую с компаньоном жаркими поцелуями.

Не только ему, всем посетителям было ясно – это не поцелуи друзей, встретившихся после долгой разлуки, здесь иные внутренние побуждения бросили людей в объятия друг друга.
Муж простил жене левую повесть, но счастья в дальнейшем не было, было сосуществование из-за бытовых потребностей, а потом долгая скучная привычка. Судьба.


Два эпизода с автором

Мы с Валентиной, еще не муж и жена. В свой отпуск она уезжает на теплоходе в Астрахань. Когда теплоход должен вернуться, я не знаю, но вдруг у меня неожиданная командировка в Москву. Завершив дела, я решил заехать на Речной вокзал и узнать дату и срок возвращения теплохода. Иду к вокзалу – путь мне преграждает солидный поток иностранных туристов. Схлынул поток, смотрю – из очереди на такси бежит ко мне моя Валентина. Судьба.

Мы уже муж и жена, у нас уже сын. У Валентины очередная командировка в Москву. Утром расстались, она на электричку, я на работу, а оттуда меня срочно отправляют в Москву. Командировки в Москву – неописуемое благо. Только в Москве можно купить продукты. В будний день это сделать легче. В выходные дни Москва до упора забита ближним и дальним Подмосковьем.

Из головного института – по магазинам. Занесло меня на улицу, которую никогда раньше не посещал. От кого-то на работе краем уха слышал, что на этой улице всегда можно купить сосиски, и очереди нормальные. Поворачиваю на улицу – навстречу идет Валентина.

Наугад встретить в Москве человека – вероятность ничтожная. Я точно знаю, ехала она в другое место. Оказывается, на этой улице какой-то учколлектор, который ей тоже понадобилась посетить. Она уже закупила продукты. Ее тяжелые сумки перебираются в мои руки. Судьба.


Запоздалое понимание

Старость – время размышлять о жизни, особенно о прошедшей. О текущей и будущей размышлять трудно – слишком узка щель обзора. Испарились близкие и друзья, мало собеседников и оппонентов.

Зрелость – эпоха реализации трезвого взгляда на жизнь.

Юность – романтика глупости, а глупость не проходит бесследно. За глупость расплачиваешься судьбой.

Детство – фундамент, который в тебе для тебя закладывают другие, и который в значительной степени от тебя самого не зависит.

Жизнь – приспособление того, что есть, к тому, что есть, барахтанье по течению, перестройка себя, чтобы тверже стоять на ногах и искать свое менее неуютное место и свою менее ухабистую дорогу.


Противоречия борьбы

Свой взгляд у друга – раздражает,
и разность мнений – в горле кость,
борьба не истину рожает,
борьба оттачивает злость.

Человеку ничего не докажешь, если ему не нужны чужие доказательства.

Бесполезно спорить с тем, у кого цель – переспорить.

Упрямство оппонента раздражает сильнее, чем изъяны его представлений.

Непобедимая позиция: не хочу, чтобы было так, и никаких разговоров!

Не надо думать, что все думают – многие не приучены к такому занятию.

Некоторые, думая, сделают хуже, чем сделают, не подумав.

Множество людей принимает решение, а единицы находят его.

Собственная слепота – поводырь в сражениях за желаемое.

Фанатизм – движущая сила корыстных толкователей.

Совпадение желаемого – истоки поддержки любого безобразия.

Любой успех сомнительных поступков окрыляет на новые.

На преступления редко толкают, чаще участники увлекаются сами.

Интересы народа – ширма всего неприглядного.

Достижение общей цели – начала распада единства.

Спасенная собака лижет спасителя, а спасенный человек может укусить.

Урожай собирает не тот, кто пахал, а тот, кто примчался с корзиной.

Обыватель уважает склевавшего добычу, а не торившего дорогу.

Идущий по следу тропы не проложит, да и болото не обогнет.

Поход бывает неудачным, если ведут по компасу жажды.

Самое непредсказуемое в борьбе – борьба за раздел добычи.

О памятнике себе заботятся те, у кого слава короче жизни.


Несколько слов о любви

Под новым углом зрения посмотреть на любовь мне, взрослому человеку, помогла книга жены академика Ландау Коры «Мой муж гений». Какой же поднялся крик, какие вопли. Зачем она это сделала!! Кому это надо! Какая гадость!
Есть много доводов против этой книги, но есть и за.
Правда всегда полезнее, честнее и лучше самой красивой лжи, и всё же…

Я в этой книге увидел чистейшей слезы правду трагически обиженной женщины. Когда наркотическое воздействие на неё его мощного интеллекта и всеобщего обожания растаяло, она поняла, какую невыносимо трагическую жизнь она прожила.
Даже его мать, свекровь Коры, где это видано, стояла на стороне невестки, но ничего с сыном поделать и в чём-либо убедить, она уже не могла.

У него это даже не эгоизм, у него это необратимое перемагничивание не в ту сторону какой-то части его мощного мозга.
Ландау, шестнадцатилетнего, забросили из Баку от родителей в Ленинградский университет, и он оказался в кампании пяти очень физмат одарённых и уже половозрелых юношей, а они не без некоторого полушуточного, полусерьёзного воздействия революционных идей – свободной любви и обобществления женщин.

Когда-то Альберт Эйнштейн, не без своей вины не очень удачливый в семейной жизни, спросил у великой женщины Мари Кюри-Складовской, что такое любовь? Она по своей специализации и физик, и химик ответила: «Любовь – это химическая реакция и, как всякая реакция, она рано или поздно кончается».

А как быть с Нильсом Бором или с Энрико Ферми? Оба верные и преданные однолюбы. У Бора жена умела в его небольшом институте теоретической физики создать тёплый домашний климат, а сын, как и отец, стал Нобелевским лауреатом, продолжая направление, указанное Эйнштейном, с которым отец всю жизнь спорил.
У Ферми жена написала о муже очень хорошую тёплую книгу: «Атомы у нас дома».

У Ландау и его окружения была более полная, чем у Мари Кюри-Складовской, классификация видов любви. Они виды всемирного тяготения мужских особей к женщинам делили на два класса.

Представителей второго класса они называли «душисты». Это любовь души, любовь сердца, любовь разума и интеллекта. Для этой группы любовь – это забота о близком и дорогом для тебя человеке, а это самые главные и необходимые условия прочной семейной жизни. Этого Ландау и его окружение не понимали или не хотели понимать, считая, что семейная жизнь для них не самое главное.

К сожалению, по давности лет, я забыл, как они одним словом называли первую группу.  Для этой группы любовь – это секс, это жажда тела, это забота о себе, это сексуальный эгоизм.

Конечно, крайние представители каждой группы встречаются редко.
Конечно, сексуальный эгоист в минуты обольщения может быть идеально заботливым и внимательным, но получив желаемое, он начинает заботиться о себе – он весь в заботах о свежем удовольствии.

Конечно, у представителя второй группы забота о близком и дорогом человеке тоже без единения тел не обходится, так повелела природа, без этого продолжения жизни не будет, но у представителя второй группы забота о дорогом человеке не кончается, у него сексуального эгоизма в помине нет.

Однако, для прочного семейного союза всего этого мало. Полного совпадения характеров и интересов мужчины и женщины не бывает. На противоположности очень трудно ужиться. Мне кажется, наиболее устойчивы пары на дополнительности. Один дополняет другого, и они становятся одним единым устойчивым коллективным организмом.


Возрастные особенности

В юности всё хочется и всё можется, а в старости и не хочется, и не можется.

В молодости не всё понятно из того, что понимают пожилые, а в старости не всё понятно из того, что понимают молодые.

Дети – ответственность, внуки – забота, правнуки – удовольствие.


Камешки из-под каблука

С камнями, как с душой
при царстве небывалого, –
споткнуться можно о большой,
а пострадать от малого.

–   Маму надо любить, а жить надо с женой.

–   Вера – надежда любви.

–   Команда «равнение на середину» устарела – теперь равняются на крутых.

–   Из какой посуды ешь, к такой привыкаешь.

–   Раз шла, то дошла, а не шла б – не дошла.


История не любви

В судьбе мужчин, успешных покорителей дамских сердец, ничего поучительного и интересного нет. Суть и итоги их успехов можно передать словами, сказанными одной женщиной. «Когда я вспоминаю прошлое, как мы с ним проводили время, я вновь всё переживаю с восторгом, а как подумаю о будущем, о том, что у меня никогда не будет детей, – ненавижу. Попадись он мне – убила бы на месте».

Иногда природа берет своё, и у успешных покорителей возникает внутренняя потребность создать семью. Если ему встречается женщина, покорить которую ему удаётся, наступив на горло своим страстишкам, и которую он тут же потеряет, сделав неверный шаг, он становится хорошим мужем, отцом и семьянином. Такое случается, но не со всеми.