Та, которую назвали Фаней. эпизод 16

--Ирэна позвонила Лизе и сказала, что хочет сообщить что-то важное. Лиза спешила к ней, чтобы та не передумала. Ирэна уже ждала подругу, накрыла стол. Шампанское и легкие салатики для начала. В духовке ждала ароматная курица.
– Как я рада, что ты пришла! Проходи.
Они обнялись, словно давно не виделись, Лиза помыла руки.
– Что ты хотела мне сказать?
– Ах, Лиза! Я так страдаю! Если бы ты сегодня не пришла, я бы напилась, как последняя сволочь! – в подтверждение этого Ирэна открыла кухонный шкафчик и достала бутылку с настоящей русской самогонкой.
Лиза внимательно слушала и пыталась понять, что случилось. Ирэна была очень бледной, с синяками под глазами. Такое впечатление, что если она не ревела сутками, то уж точно не спала всю ночь. Её волосы были не уложены, одета она в какое-то старое поношенное платье… В общем, все это не вязалось с образом той Ирэны, которую она успела узнать. Отчего-то Лизе стало невыносимо жаль эту бедную несчастную сумасшедшую.
Она доели курицу, выпили ещё шампанского. Лиза помогла убрать со стола. Потом сели в гостиной и включили тихую музыку. Приглушенный свет создавал обстановку доверительных отношений.
– Ну, дорогая, расскажи, наконец, что случилось.
Ирэна вздохнула.
– Я поняла, что с Виктором у меня ничего не вышло. Он не любит меня.
Лиза удивленно повела бровями:
– От чего ты так решила?
Ирэна оперлась о спинку дивана и стала говорить в тишину, словно в никуда.
– Все началось со дня его рождения. Он не пришел ко мне. Был с женой… А потом Виктор звонил мне и откладывал встречи, отказывался лишний раз выйти со мной в свет. Он стал скрываться.
Лиза задала само собой разумеющийся вопрос:
– А ты не думаешь, что это нормально? Виктор женат и правильно делает, что скрывает тебя, свою любовницу.
Ирэна со злостью глянула на подругу:
– Это мой мужчина! И меня не волнует, что он женат.
– Тебя, может, и не волнует, а вот ты подумай о нём! О его положении в обществе! Он машинный магнат! Не думаешь, что семейные разборки просто пошатнут его положение на работе? Ну, Ирэна, я не знаю… Почему же ты решила, что он тебя не любит? Скорее всего, у него нет пока возможности, – говорила Лиза и присела к ней ближе.
– Спасибо, Лиза, что пытаешься меня утешить. Но смысл не в этом… Я не думаю, что общественное мнение пугает Виктора. Если бы это было так, то у меня с ним бы вообще ничего не было. Да и у других тоже. Ты же не полагаешь, что я у него единственная любовница? Нет, Лиза, тут другое…
Они помолчали, потом Ирэна сказала:
– Он выбрал Лену. Понимаешь… Она победила! Я это чувствую.
Лиза и сама поняла, что Виктор в последнее время как-то странно тянулся к Елене. И именно поэтому он желал порвать с Ирэной. Но ей она, разумеется, этого не сказала.
Ирэна вздохнула. Она налила себе чаю, сказала:
– Я всё обдумала. Если Виктор не достанется мне, то он никому не достанется
Лиза с ужасом посмотрела на неё.
– Что ты задумала? Расскажи мне…
– Да ничего особенного, – но глаза её загорелись. – Скажи, а где сейчас его жена? Что с ней?
– Зачем… она тебе?
Ирэна включила телевизор. Сказала:
– Я хочу с ней познакомиться…--

Илелюхин сделал знак Даньке, чтобы тот вышел:
– Когда придет Валентина Михайловна, я Вас приглашу.
Владимир Мартынович предложил Элеоноре Штрайбикус присесть.
– Кофе? Чай?
– Нет, не стоит беспокоиться. Я только на минутку. Просто я обеспокоена. Мне позвонил адвокат Елены и сказал, что в деле убийства моего сына появились новые факты. Я пришла узнать, какие?
Илелюхин насупился.
– А что именно Вам сказал адвокат?
Женщина раздраженно ответила:
– Я пришла сюда не для того, чтобы Вы мне задавали вопросы. А для того, чтобы получить ответы…
Следователь понял, что с ней шутки плохи. Он ещё раз внимательно рассмотрел женщину. И понял, кого она ему напоминает… Артура. Дрязкин удивительно похож на неё, может, даже больше чем Виктор. «Что это может значить?», – посетила Илелюхина надоедливая мысль.
– Ну, так что именно Вас интересует, мадам Штрайбикус?
Элеонора Гавриловна села в кресло.
– Адвокат сказал, что появились какие-то документы, которые доказывают, что Елена не причастна к убийству. Это правда?
– Ну-у-у… как сказать. Вряд ли это документы… Ваша невестка просто созналась в том, что не убивала Виктора и указала на того, кто это сделал. Однако, в целях следствия я не могу пока назвать имена… Вы же понимаете…
Элеонора вскочила, резко повысила тон и говорила как-то с угрозой и крайним недовольством:
– Знаете что, господин следователь! Как Вы можете так спокойно со мной разговаривать?! Посмотрела я бы на Вас… Что б Вы делали, когда у тебя убивают единственного сына… И тут выясняется… О, Господи! Простите… – она перешла на рыдания.
– Единственного ли? – не выдержал Илелюхин.
Глаза Элеоноры, и без того огромные, стали ещё больше, она открыла рот от изумления:
– Что… что Вы хотите этим сказать?..

[Мы сидим с Даней в коридоре перед кабинетом следователя и ждем. Только вот чего? Я лично – только одного: когда проснется моя память. Мне уже кажется, что никто, даже этот Мартынович, не справится со всей этой головоломкой. Смотрю на Даню. Его лицо бледно, под глазами круги… Устал он, бедненький… Сколько на долю выпало! Вот теперь ещё и я, больная-сумасшедшая… В коридоре душно, полно людей, которые бегают туда-суда с какими-то бумагами… Вот бы мне так – встать и убежать… Но я должна встретиться с мамой. Быть может, это мой последний шанс…
Рядом с нами в кресло присела женщина. Видимо, очередная посетительница к следователю. Темная одежда и какая-то потайная грусть в глазах говорили, что она перенесла какое-то горе. Возможно, это даже траур. От нечего делать начинаю наблюдать за ней. Иногда замечаю за собой, что жизнь чужих людей меня интересует больше, чем собственная. Вот она сидит, полубоком к нам с Даней, вздыхает и теребит в руках конверт. Похоже, письмо… Всматриваюсь в её лицо, пытаюсь определить возраст. Она не старая. Но какая-то неприятная. Обвисшие подбородок и щеки – признак того, что она когда-то была полненькой. Под глазами мешки… Или много плакала, или много пьет. Неожиданно я осознаю, что знаю её. Я точно её видела… Кажется, и она меня тоже… ]
– Ирэна?... – спросила у сидящей девушки Лиза.

--Лиза всё больше и больше убеждалась, что Ирэна очень опасна. Даже начала верить, что именно она, а не Ариадна, убила родственников Антона. Движения, мимика Ирэны пугали. Не говоря уже о разговорах: она всё чаще стала спрашивать про Елену. Умоляла устроить встречу с женой Виктора. Лиза долго отверчивалась, а потом созналась, Лена в больнице, но она не знает в какой.
Тут ещё Антон! Просто сбесился. Он не смог найти Лену. Хотя Лиза подозревала, что Штрайбикус мог отвести жену в Россию, но о своих догадках она предпочитала промолчать. Проскурина как будто подменили. Он стал завсегдатаем в ночных клубах и до чертиков напивался. Потом Лизе приходилась вести его домой. А Виктор… Он словно забыл о своей Лореляй, не спрашивал про неё. Решил просто вычеркнуть её из жизни.
Сегодня 20 июня. Ирэна опять просила Лизу зайти в гости. Блондинка пришла, подозревая, что видит ведьмочку в последний раз. Все-таки Антон узнал, что Лена в Москве и собрался к ней. А так как Лиза действительно питала определенные чувства к Проскурину, она решила ехать с ним. Да и тем более и Штрайбикус туда собирается. Следить за Ирэной теперь не имеет никакого смысла! Но, общаясь с ней, Лиза, разумеется, обо всем этом не сказала.
– Как я тебе рада! – Лиза не смогла сказать того же, как не пыталась себя заставить.
Она заметила перемену в Ирэне. Словно её подменили. Лицо и глаза потускнели, волосы требовали стрижки… и вообще, она стала какая-то… другая.
– Ну, что опять! – выпалила Лиза с порога. В последнее время ей просто надоело выслушивать истерики «подруги» о том, что её бросили.
– Лиза! Послушай! Помоги мне, дорогая! Мне нужно… Понимаешь… – она достала из кармана халата кошелек и выложила на стол деньги.
– Ты хочешь, чтобы я тебе что-нибудь купила?
– Да… то есть нет. В общем, Лиза, я чувствую, что все кончилось… С Виктором. Все рухнуло… Он постоянно куда-то уезжает… – она плюхнулась в кресло. Но к удивлению Лизы даже не плакала. – Я хочу… Я понимаю, что должна исчезнуть, возможно, вернуться на родину. Но… Помоги мне выбрать белье! Самое шикарное! Я попрошу Виктора… о последней встрече. Вот… этого хватит?! – Лиза пересчитала купюры. Сумма была приличной.
В тот день до обеда они шатались по магазинам. Лиза помогла подруге в выборе самого сексуального белья для последнего свидания со Штрайбикусом.
– Ну как? – Ирэна позвала ее в примерочную. Одна тоненькая бретелька пеньюара спала до середины плеча. Цвет сорочки был нежно-нежно голубой, очень открытое декольте, ткань – ну очень просвечивающаяся. Можно рассмотреть сквозь неё кружевные трусики, цвета тона на два потемнее, чем сам пеньюар.
«Пожалуй, на Витька произведет впечатление», – подумалось Лизе. Хотя она сильно сомневалась в реальности последней встречи Ирэны и Виктора.
Потом они обмывали покупку в кафе.
– Лиза! Я возможно скоро уеду. И мы больше не увидимся. Можно тебя попросить… последний раз. – Лиза вздохнула. «Слава Богу! Кажется, все становится на свои места. Она уедет и у Штрайбикусов всё наладится!»
– Ну последняя просьба? Грех отказать! Что же хочешь?
Ирэна достала с кошелька деньги и всунула их в кулак подруге.
– Вот, возьми. Все… мне уже ничего не нужно. Только. Пожалуйста, завтра… последнею ночь… Сделай так, что бы его жена нам не помешала… Ты наверняка знаешь, в какой она больнице…. Подежурь возле палаты, чтобы она не убежала. Умоляю…
Деньги обжигали руки. Лиза знала, что Лена итак не сможет помешать… Она в России. Так почему же не взять купюры, раз, они, считай, даром достаются! И… Тем более, «подруги» скорее всего больше не встретятся. Больше похоже на то, что разнаряженная Ирэна припрётся завтра к Виктору, а его нет, он уехал к жене. Но куда, в какую больницу – этого Ирэна никогда не узнает! Поэтому Лиза кивнула в знак согласия. Они расстались около частной гинекологии.

20 июня 1995 года Ирэна сделала гименопластику – операцию по восстановлению девственности. **

Валентина Михайловна немного опоздала на встречу с дочерью. По правде говоря, будь её воля, она, может, и вовсе не пришла… Подойдя к кабинету следователя, она стала свидетелем странной сцены.
– Ирэна! Ты… здесь?
Фаня внимательно рассматривала Лизу, но, похоже, не узнала её, резко отвернулась. Блондинка же наоборот, подошла ближе.
– Ирэна, я понимаю… я очень изменилась, видимо. Вот, видишь… похудела. Осунулась. Ты узнаешь меня? Это я… Лиза!
[Лиза! Передо мной сидело привидение… от той Лизы, которую знала моя память, практически ничего не осталось. Ничего себе похудела! Да она уменьшилась ровно втрое. Отчего-то стало жутко. Может, все-таки это даже и к лучшему … потерять память. В конце концов, это моя память знает эту женщину, но не я…]
Фаня не отвечала на вопросы блондинки. Даниил видел в глазах женщины уже даже слезы бессилия, что на неё не реагируют. Он встал и отвел Лизу в сторонку. Ирина даже глазом не повела.
– Извините, я не знаю, кем Вы ей доводитесь, – прошептал он. – Но дело в том, что Фаня… ой, простите Ирина… она потеряла память, поэтому Вас не узнает.
– Потеряла память!? – сказала Лиза громко и даже рот от удивления открыла.
– Или претворяется, – неожиданно, очень резко вмешалась в разговор Валентина Михайловна. Она обратилась к Лизе. – Да Вы не переживайте так! Узнает она Вас. Я по глазам вижу! Так ведь, дочка?!
[Седовласая женщина посмотрела на меня так строго, точно я совершаю преступление. Точно так в детстве, когда я нашкодничаю… ]
В эту минуту появились Артур и Лена. Причем лицо последней было необычно одухотворенным.
– Виктор?! – перед глазами Лизы поплыли лица – Ирэна, Виктор, счастливая Елена… Даниил еле успел подхватить её – она упала в обморок.

Илелюхин растерялся: что ответить Элеоноре? Так, мол, и так, существует человек, похожий на Виктора как две капли воды. Может, у вас двойня была?
– Понимаете… – начал он издалека. Она резко оборвала.
– Говорите прямо, господин следователь. Не стоит темнить! Что Вы имели в виду, спрашивая, единственный у меня Виктор сын или нет?
– Да то и имел в виду! – разозлился Илелюхин. – Не было ли у Виктора брата близнеца?
– Какой вздор! … – Элеонора Гавриловна замолчала, побледнела. Владимир Мартынович сделал для себя вывод: «Надо проверить версию с братьями-близнецами». Она села, закрыла лицо руками. Видимо, плакала. Он налил ей стакан воды.
– Вы… это… не расстраивайтесь! Жизнь штука сложная… Всяко бывает… Вот и сейчас… Потеряли единственного сына… а второго нашли!
Штрайбикус обратила к Илелюхину невообразимо бледное лицо:
– Кто нашёл?
– Да мы, кто ж ещё?! – следователь взял трубку телефона. – Пригласите ко мне… – на том конце провода что-то быстро проговорили. – И что? Она пришла в себя? Ну, хорошо. Пусть все зайдут.