Марья Степановна

День удался.

Уставшая и чуть счастливая идёт домой Марья Степановна.

Клиентов сегодня много было,  и сила была, и задор был, есть еще порох в пороховницах. Не огорчалась и не пугалась, что когда-нибудь наступит никчёмность физических качеств, физической возможности.

Жила себе и жила.

С соседями особо не общалась, т.к. ни она, ни соседи не успевали привыкнуть друг к другу при частой смене жилья то. Все приблизительно одного возраста, кто пенсия могучая, кто предпенсия, но и молодежь тоже была. Здоровались всегда все друг с другом. Со всеми отношения ровные, со всеми внимательна.

Когда всё успеваешь?

Так и текли дни. Руки трудились. Шаги вышагивали.  Мозг работал.

Каким соседям расскажешь про службу, нормы ГТО, про стрельбу из пистолета в яблочко, про лампу, та, что в лицо. Про, да невыездная Вы ещё лет сто, какая новаязеландиякакаяфранция. Учите матчасть, товарищи, учите.

Учись, студент у пенсии, как быть добрым, милым, с улыбкой МоныЛизы на лице, даже когда на душе тошно.

Марья Степановна хоть и предпенсия была на тот момент, лет 10 назад, но всё шуршала   по-тихому. Зарядкой занимается, не сидит на месте, все туда-сюда сбегает, всё чего-то узнает, сделает, склеит, слепит, смастерит, приготовит, выстирает и высушит, выгладит, начистит-наблистит, трудится одним словом. Трудится. И трудится. И трудится.

В любую погоду гуляет. Соседи только из окошка поглядывают. Дыханием каким-то видите ли занимается соседка. И шаг то у нее спортивный, ноги  прям так ровно кладёт, идёт цаца.

Вот чего она не как все то, сидела бы дома, обеспечена вроде, да получше многих, не бедствует, при таком то муже, и детях, всем бы таких, шарфики вязала(вязала и шарфики, и носочки, и шапочки). Нет, видите ли, работать ей надо, до самых поздних лет, видите ли.

Дождь ли на улице, снег, Марье Степановне всё одно и то ж, гуляет, дышит, размышляет. Вся такая в себе, всё в себе держит. Ни слова, никому, о многом, о чём знает и молчит, так велено. Он просил. Она утвердительно кивнула, мол, молчок навеки. Вот и не пишется о  нём, как ни старайся.

Вот интересная какая-то соседка,  не раскусишь, думалось соседям.

Марья Степановна только кротко улыбнется чуток, и тишина.

В тот день работу закончила поздно. Да так поздно, что на улице уже и нет никого. Бредёт себе по улице, уставшая вдрызг. В руке сумочка дамская. А как без неё. Зима. Снег. Сугробов намело по самую высокую грудь.  Сугробищи. Ночь. Улица. Фонарь. Всё как в стихотворении. А вот и дом уж виден. Свет в окошке. Не спят ещё, мои то, – подумала Марья, ждутЬ. Издалека посмотреть на неё, истинно старушка лет ста, еле ноги плетёт, устала сегодня. Да ещё платок пуховый, то ли куртка, то ли пальто на ней. Ботинки какие-то, вроде не скользкие.

Тротуарчик узенький от сугробов сделался.

Глаза слипаются.

Видит Марья вдалеке фигура замаячила, и прямо в её сторону идёт, прям уж скоро поравняются, а тротуарчик то манюсенький. Ну, вроде пацанёнок. Время первый час ночи, дети в это время спят сном крепким, а этот шастает. Приближается. Вот уж и равняется. И вдруг, нырь, под правую руку, хвать за сумочку, и дёрг раз, дёрг два, дёрг шесть...семь…

Марья не сразу вразумила этот пассаж, глазам можно сказать не верила, в хрониках происшествий читала, но чтобы с ней такое…

Пацаненок, конечно не в курсе был, про железную хватку у Марьи Степановны. Руки. Пальцы только дома с трудом расцепила, сама не рада.

Тягаться со старушкой не передумал, и даже очумел от такого поворота событий. Возились минут пять. Парнишка взмок. Да и Марья Степановна не крепчала. Выдыхалась. Ну  не вертушку же ему зарядить с ноги, хотя почему бы и нет. С разворота не получится. Узкую что ли? Пяткой? Латерально? Ребром стопы? Тут парнишка о.. совсем. Да старушка ли это? Мальчик, а ты маску то сними, увидишь. Парнишка тоже оказался сноровистым, может и занимался какой борьбой раньше?

Марью Степановну спасли огромные сугробы. Парнишка, чем уж непонятно, угодил Марье то ли рукой, то ли ногой в голову, несколько см от виска, после того, как она взмолилась небесам  с криком «Помогите-е-е-е-е-е-е-е-е-е».

Сбежал.

Марья, потрогав висок и лоб, не капает ли кровь, глаз вроде немного оплыл, оторвав себя от сугроба, в который она приземлилась как в барный стул за барной стойкой , побрела домой.

Дома, да, так, ничего, всё более-менее. Устала. И глаз прячет. Смекнув, что к чему, что что-то не так, родичи, быстро одевшись, умчались.

Задержали дурилу. Оказывается, его уже день-два как разыскивали и ориентировки даже были, но скользкий зараза, выходил на охоту осторожно. Наркоман. В прошлом спортсмен оказался, ну как спортсмен, в секции занимался. Говорят, бежал по шоссе, не останавливаясь (это ж надо какой путь проделал). Утирался и сверху, и снизу. Остановили, а он как мантру читает, так это ж Марья Степановна, а я её не сразу узнал. И знал ведь, про мораль сей басни такова, ну там про льва и зайцев, вы в курсе, когда лев их всех поодиночке.

Марья Степановна той дорогой ходить перестала раз и навсегда. Стресс немалый испытала, да на усталый организм. Глаза потихоньку  плохо видеть стали, без очков для чтения уж никак, и для починки одежды тоже. Быстро до 2,5 добралось зрение. Глазное дно в норме, вот и хорошо. Про головокружения то можно и не говорить, координация движения - ведёт порой из стороны в сторону.

Марья Степановна дома сидит? Я вас умоляю.

Она сейчас ещё и растяжкой занялась. Анатомию упражнений на растяжку штудирует, пособие по развитию гибкости и мышечной силы изучает. Да и биомеханика в помощь. Методы восстановления органов и систем.

Спросите, расскажет, что такое «слабое звено», о матрице здоровья, о шести макроблоках организма, о вертикализации, иннервации, энергообеспечении.  О профилактике диспропорций и ассиметрии. О гравитации и неправильных паттернах поведения в теле человека. А что если посмотреть на человеческие возможности под новым углом?

Тело у Марьи Степановны что надо.

С пацанами беседы проводит, если попросят рассказать что-нибудь эдакое, что в жизни пригодится. Соседки любят свою соседушку. И она их тоже. Подружились.

Марья Степановна иногда посмотрит на свои сохранившиеся пропуска. Улыбнётся.

Дети смотрят, говорят, мам, ну кто бы знал.

Тшшшшшш. Палец к губам. Молчок.

P.S. Есть такая песня, редкая, "Марья" называется, именно Марья, ВИА "Синяя птица", ещё с тем старым составом, да и с новым составом эта песня хороша. Марье Степановне нравилась эта песня, душу она ласкала.