Инспектор и моль. Глава 3

                3

     Дом Жана Белока находился в самом престижном районе города, и Роже долго раздумывал, куда ему припарковать свою машину, чтобы не нарушить размеренную жизнь жителей этого района. Прежде чем направиться сюда, он еще несколько раз пытался позвонить по указанному в материалах конференции телефону, но тот упорно продолжал молчать, и Роже рискнул попробовать лично навестить безутешного вдовца безвременно ушедшей Селестины. Особняк месье Белока с улицы действительно производил солидное впечатление, хотя и спрятался за высоким забором, но сразу создавалось впечатление, что здесь проживает весьма обеспеченный человек. Когда Роже позвонил во входную дверь калитки, рядом с роскошными кованными воротами, на которых красовался вензель JB, она неожиданно сразу открылась, хотя полицейский ожидал увидеть, по меньшей мере, дворецкого в ливрее, который бы холодно заявил, что хозяина нет и неизвестно когда будет. Нет, обошлось без традиций и изысков времен Людовиков или Бурбонов, и Роже оказался в небольшом лесопарке с фонтаном, который правда не работал.  Дорожка, выложенная аккуратной плиткой, вывела прямо к фасаду дома, где его никто не встречал, но буквально через минуту на широкий балкон прямо над входными дверями вышел мужчина с роскошной, хотя и седой шевелюрой.
- Мне нужен месье Белок, - торжественно произнес полицейский, хотя был уверен, что хозяин дома находится прямо перед ним.
- Заходите в дом, я сейчас спущусь в гостиную, - неожиданно дружелюбно произнес мужчина на балконе.

   Гостиная на первом этаже тоже поражала изысканной красотой и роскошью, которую дополняли несколько античных скульптур и огромная люстра, спускающая прямо со второго этажа. Мужчина церемонно спускался по мраморной лестнице, а когда оказался внизу, жестом пригласил Роже расположиться на бархатном диване, на котором мог спокойно уместиться весь полицейский участок Перюссона.

- Меня зовут Роже Гранде, я из полицейского участка Перюссона, - представился наш незваный гость.

   Появление полицейского в его особняке сильно удивило хозяина, но он старался не подать и виду, хотя и слегка уязвленно произнес:
- А я думал, что вы из управления культуры нашей префектуры пришли посмотреть на мой будущий музей бабочек.
- Я бы тоже с удовольствием посмотрел на него, - неожиданно произнес Роже, - нам и поговорить там будет удобнее.

  Слова полицейского немного озадачили хозяина, но все-таки лишний раз продемонстрировать свою гордость ему не терпелось даже перед блюстителями закона, пусть и маленького Перюссона.

   Гостевой домик, в котором и предполагалось открыть музей бабочек, поражал своей продуманностью: к нему вела небольшая аллея из тропических пальм, сам домик был причудливо обвит зарослями плюща и папоротника, а на первом этаже повсюду росли цветы и растения самых причудливых форм и расцветок. Огромные листья, свисающих с окон филодендронов, похожие на пальму кордилины, экзотические монстеры и калатеи, и посреди этого буйства красок и запахов перхающие бабочки: голубые, оранжевые, желтые, красные, маленькие, большие, всех возможных оттенков и размеров.  С увитых растениями стеклянных стендов грустно смотрели знойные красавицы, которое свое уже отлетали, но все равно создавали атмосферу детской сказки и взрослой фантазии.

   Месье Белок стал с увлечением рассказывать о разных видах бабочек, как о тех, которые еще беззаботно летали по павильону, так и про тех, которые расположились за стеклом на многочисленных стендах. Судя по его рассказу, он не был таким уж профаном в этой области, в его словах даже мелькали латинские названия классов и отрядов бабочек, хотя, если всерьез чем-то заниматься, то поневоле становишься настоящим профессионалом в этой области.

- Скажите, месье Белок, – вежливо прервал его Роже, - а здесь есть последний экземпляр, привезенный вами из Южной Америке, о которой вы беседовали на конференции с профессором Дюбуа?

  Вначале Белок был удивлен осведомленностью полицейского, но потом понял, откуда дует ветер и спокойно произнес:
- Нет, это редкая бабочка, которая относится к семейству павлиноглазок и олицетворяла у древних ацтеков богиню судьбы – Ицпапалотль. В Мексике она уже давно не встречается, но мне повезло, и из последней поездки оттуда я привез столь уникальный экземпляр. Когда мы вернемся в дом, я вам его покажу.

   Месье Белок вспомнил свой последний разговор с профессором Дюбуа: речь шла именно о ней и когда они приехали сюда, то тот сразу определил ее, как Rothschildia erycina или шелковая моль Ротшильда – та самая обсидиановая бабочка из мифологии ацтеков. К сожалению, она живет не больше недели, но он привез ее из Мексики еще живую.

    В кабинете месье Белока бабочки не летали, здесь уже чувствовалась деловая атмосфера, хотя полицейский почувствовал какой-то знакомый ему аромат духов. Месье Белок открыл сейф, чтобы достать оттуда хрустальную коробочку с редкостным экземпляром, увы, умершей бабочки. Пока хозяин дома с недоумением смотрел на пустую коробку, Роже вдруг вспомнил, кому мог принадлежать аромат духов, наполнивший кабинет Белока – это были духи Моник Дешарк и, судя по всему, она здесь была совсем недавно.

   Когда Роже вышел из дома коллекционера-любителя, день уже тянулся к своему завершению, хотя ему удалось в общих чертах получить информацию о конференции в университете, но какое отношение она имеет к смерти сразу двух человек, было непонятно. Докладывать инспектору Жюве было пока нечего: профессор Дюбуа видел эту самую бабочку и вот его нет, как и Гретьена, перед которым Белок успел тоже похвалиться. В конце концов, Белок сам ее привез из Мексики и ничего – чувствует себя вполне нормально.  Неужели смерть двух уважаемых месье связана с каким-то древним проклятием ацтеков, ведь не сама же бабочка стала непосредственной причиной их смерти. Нет, докладывать такое Жюве, значит стать объектом новых насмешек своих коллег. Удивительно, что эта шелковая моль Ротшильда скончалась в кабинете Белока, честно проживя, отмеренную ей свыше жизнь в каких-то несколько дней. Странной выглядела лишь первоначальная реакция хозяина дома, который не обнаружив ее в хрустальной коробочке в своем сейфе, был вначале сильно раздосадован, если не сказать больше. В конце концов, он мог просто поместить ее в павильоне на стенд на самое почетное место и забыть. Что касается Моник Дешарк, то она несомненно была прежде с ним знакома, ведь именно она его и пригласила на конференцию. Ах, да, если привезенная бабочка Ротшильда стала символом конференции, то Белок вполне мог показать ее мадам Дешарк, что бы их там не связывало. Нет, Роже, ты что-то путаешь: на буклете, выпущенном к выставке, изображена бабочка аквамариново-голубого цвета, а бабочка Ротшильда какого-то буро-коричневого цвета со светлыми пятнами. Господи, ну какая разница, какого цвета была эта бабочка из Мексики, ведь из-за этого не убивают. Нет, инспектору я пока звонить не буду, а вот Изабель, пожалуй, стоит.

  Набрав номер телефона Изабель, Роже вкратце рассказал ей о конференции в университете, посвященной экологии, на которой с докладом о бабочках выступил покойный ныне Гретьен и которую почтил своим присутствием другой наш неожиданно скончавшийся авторитет. По дате выходило, что все началось именно с этой экологической конференции, но как и почему, оставалось загадкой. Роже рассказал девушке и о посещении дома месье Белока, который привез из Мексики редкостный экземпляр бабочки, о ее естественной кончине и даже о странной пропаже ее бренного тела. Изабель внимательно выслушала рассказ своего коллеги, даже не вставляла свои едкие и насмешливые замечания, для нее тоже пока все выглядела весьма странным. Единственное, на что обратила внимание девушка, что в листьях и цветках болиголова содержится не больше 0.1% алкалоида кониина, а это куда меньше, чем обнаружили в организмах несчастных, если считать, что именно моль стала разносчиком смертельного яда. Изабель, не ведая того, неожиданно заключила, что яд мог попасть в организм и другим путем, например, через инъекцию, замаскированную под ни в чем не виноватое растение и вполне себе безобидную бабочку.

-  А сколько может стоить на аукционе самый редкостный экземпляр бабочки? - поинтересовался Роже.
- В 2006 году бабочка, под названием Орнитоптера голиафна, была продана на аукционе за 28 тысяч долларов неизвестным коллекционером из Тайваня, – ответила всезнающая девушка-криминалист.
 
  Роже уже садился в свою машину, когда рядом с ним неожиданно поравнялся какой-то мужчина явно не из местных, одетый в странное для здешних мест пончо с маленьким синим сомбреро на голове. Вначале полицейский подумал, что это все ему показалось после истории, с привезенной месье Белоком из Мексики редкой бабочки, но в руках мужчины неожиданно оказалась палка вроде посоха, которой он опирался под час ходьбы, как вдруг он воспользовались ею совсем не по назначению, и Роже ощутил на затылке тупую боль. Он даже на какое-то время потерял сознание, а когда пришел в себя, то рядом уже никого не было и, если бы не образовавшаяся на его голове небольшая гематома, то ему все показалось бы простым видением на фоне уходящего дня.

   Его коллега Жерар после беседы с дальними родственниками профессора Дюбуа, приехавшими на прощание с покойным, решил все-таки проведать мадам Гринваль с ее племянником Жан-Жаком. Те остановились в скромной гостинице буквально на берегу Эндра и покорно занимались церемониальными делами (особенно, мадам Гринваль), хотя ничего внятного о нынешней жизни месье Дюбуа они полиции не сообщили. Жерар уже был готов вычеркнуть их из списка подозрительных лиц, когда узнал, что они поселились в гостинице еще до поездки Дюбуа на конференцию в Тур, т.е., за несколько дней до его смерти. И если они действительно приехали на его похороны, то у них это получилось весьма заблаговременно, а значит придется проверять, посещали ли они дом Дюбуа или его самого в местной больнице уже после отравления, а, может быть, и каким-то образом к этому причастны.

   Оказавшись в гостиничном номере Роже, внимательно рассматривал себя в зеркало: ничего страшного, гематома быстро пройдет, но выходит, ему действительно ничего не приснилось. Он решил не ехать, на ночь глядя, домой в Перссон, а остаться здесь в Туре, чтобы хорошенько во всем разобраться. Погладили его по голове не слишком сильно, значит не хотели убить, а просто слегка припугнуть. Итак, что же у нас получается.

   Жан Белок из своей последний поездки в Мексику привозит редкую бабочку, которая для индейцев является священным насекомым: они верят, что лазурная окраска света неба бабочки свидетельствует о том, что она послана богами на землю и способна передать им самые сокровенные человеческие желания. В это время в университете Тура готовится научная конференция, проводимая с участием известного под названием “Наша красивая планета” фонда, куда приглашен месье Гретьен, который выступает там с докладом. От него организаторы выставки в лице Моник Дешарк узнали о редкой находке Белока, и вследствие этого бабочка Морфо попадает на первую страницу буклета о выставке. Каким-то образом, это становится известным некому неизвестному лицу, назовем его пока Мексиканец, которому не нравится, что национальный символ ацтеков попадает в чужие руки. Первой жертвой становится Гретьен, который выступал с докладом и по чьей просьбе на конференцию был приглашен владелец бабочки Белок и научный авторитет - профессор Дюбуа. Поскольку у Гретьена бабочки не оказалось, то следующей жертвой стал Дюбуа, который подтвердил ее уникальность. Правда, пока непонятно, почему до сих пор жив и здоров сам Жан Белок, который похитил у бедных индейцев их национальное достояние. Хотя бедной голове Роже досталось именно после посещения удачливого энтомолога-любителя. Надо будет еще с этим разобраться, но предварительная последовательность событий примерно такова.

   Роже набрал номер телефона Изабель, чтобы поделиться своей тщательно обдуманной им версией произошедших событий, всю эту шелуху с растением-убийцей болиголовом и его подельником - ядовитой молью он отбросил, как не годящуюся для столь громкого дела. Изабель внимательно выслушала своего коллегу и какое-то время молчала, словно была поражена его аналитическим способностями, но потом все же возразила:

- Всего существует десятки видов бабочки Морфо, которая стала символом конференции.  Взрослые бабочки этого вида встречаются в тех местах круглый год, и каждый уважающий себя турист, желает захватить с собой на память из Мексики эту красивую бабочку, тем более, стоит она сущие пустяки, какие-нибудь 20-30 долларов, ну, если она не самая огромная, конечно. Исчезновению бабочек Морфо, как уникального вида, пока ничего не грозит. Мне трудно представить себе столь ревностного потомка ацтеков, который бы, сломя голову, помчался, во Францию поквитаться за поруганную честь своих древних предков.

   Тут Роже хотел вмешаться и рассказать Изабель о своей бедной голове, которая подверглась нападению какого-то мексиканского фанатика в пончо, но вовремя остановился. Тем более, с каждой минутой он сам все меньше верил в вероломное нападение возле особняка Жана Белока. Пожелав девушке спокойной ночи, и посетовав на поломку своего верного “Ситроена”, что помешало вернуться в Перюссон сегодня, Роже широко открыл окно. В гостиничный номер сразу хлынул поток свежего воздуха, который напомнил, что скоро приближается лето, и будет считаться моветоном закрывать окна на ночь, лишая себя буйства красок и запахов.

  А потом в номер влетела бабочка и долго кружила над его головой, пока совсем миролюбиво не устроилась на вешалке возле двери. Она была огненно-красного цвета и, хотя Роже особенно не разбирался во всех этих приметах, он вдруг только теперь понял, что не сумел сказать Изабель самого главного.