Любовь в кандалах

ЧАСТЬ 1  КРАСАВИЦА САГИЯ
В Тачимовских Юртах (Шольген) было не более 15 дворов.
Жили в этих юртах на пологом берегу Тобола выходцы из Бухары, приехавшие в далекую Сибирь в конце 17 века. Дома строили добротные, двухэтажные, из деревянного сруба, окна высокие почти двухметровые украшены резными наличниками. Из окон второго этажа был виден высокий берег Тобола, величественный и таинственный, покрытый вековым хвойным лесом.
Первый этаж бухарцы использовали для хозяйственных нужд, а жили с семьей на втором этаже.
В одном из таких домов жила семья Ашировых Аптрахима и Бибинакии. Предок Аптрахима Азир прибыл из Бухары в начале 18 века, занимался торговлей, человеком был образованным и глубоко верующим.
Аптрахим был женат второй раз, первая жена Муххамадшакирова Бибирухия была слаба здоровьем и вскоре после рождения первой дочери Сарифы умерла. Он взял в жены девушку из родной деревни младше себя на 17 лет и их семье родилась красавица Сагия.
Луноликая красавица. Лицо девушки украшали согнутые полумесяцем соболиные брови и открытые, ясные глаза. По наследству от мамы Сагие достались роскошные волосы, которые она заплетала в две богатые косы, переложенные в корзинку у шеи. Сагия была девушкой кроткой, доброй и очень улыбчивой, приятной во всех отношениях. Ее появление радовало глаз окружающих. Татары про таких говорят "сойкемле" (та, которую невозможно не любить).
Сагия была смышленным ребенком, в раннем детстве отец научил ее и писать и читать по - арабски, а мама передала дочери навыки бережного и аккуратного ведения домашнего хозяйства. Сагия умела и готовить, и шить, и за домом следить и за домашним скотом ухаживать. И к 18 годам была готова к замужеству.

ЧАСТЬ 2 ЗАМУЖЕСТВО

До 50 годов прошлого столетия бухарцы женились только на своих, смешанные браки были редкостью.
Красавец Абдулхай из соседней деревни Саусканские Юрты давно приглядывался к луноликой Сагие. И когда пришло время, без особых ухаживаний отправил к дом родителей Сагии сватов. Как водилось в таких случаях с первого раза сваты не получили добро, но были настойчивы и с третьего раза получили заветное "ДА" и отрез ткани. Так полагалось в те времена. В случае согласия родители невесты должны были подарить сватам отрез ткани.
Следующий этап - это договоренность о дате никаха и размере колыма.
Приданое для любимой дочери родители начинали готовить с самого детства. Две подушки, набитые гусиным пухом, огромная перина, одеяло, белье, два нарядных платья, бишмят (теплое пальто), кожаные сапоги- читекляр, красивые платки и украшения (серьги, браслеты и бусы).
В день никяха накрыли праздничный стол. Испекли пироги с калиной, шаньги с картошкой, кош-теле, зур бялеш. Приготовили наваристый суп с тонкой домашней лапшой. Новоиспеченного жениха угощали крошечными пельменями с ноготок. Чем больше хочешь выразить свое уважение зятю, тем меньше пельмени лепишь. Вот родные Сагии и старались.
Девушка тоже давно приглядывалась с симпатией к коренастому улыбчивому юноше из соседних юрт, но виду не подавала и каждый раз при встрече отводила взгляд.
Абдулхай и Сагия стали жить душа в душу. За очень короткое время они сблизились и стали родными. Жена умела уступить и была кроткой, трудолюбивой, нежной, а муж проявлял заботу о молодой жене. Абдулхай работал на колхозном складе, вел дела исправно и аккуратно: цифра к цифре; строчка к строчке. Во всем порядок и аккуратность, привитая юноше с юности родителями.
Вскоре у них родились подряд две доченьки на радость всем. Их счастью не было конца, но страшное слово "ВОЙНА" пришло в дом. Война пришла в дом каждого жителя страны. Абдулхая в самые первые дни войны призвали на фронт.

ЧАСТЬ 3 ВОЙНА

На рассвете 22 июня, в 3 часа 15 минут (по московскому времени), тысячи орудий и минометов германской армии открыли огонь по пограничным заставам и расположению советских войск. Немецкие самолеты устремились на бомбардировку важных объектов во всей приграничной полосе - от Баренцева моря до Черного. Воздушным налетам подверглись многие города. Чтобы достичь внезапности, бомбардировщики перелетели советскую границу на всех участках одновременно. Первые удары пришлись как раз по местам базирования советских самолетов новейших типов, пунктам управления, портам, складам, железнодорожным узлам. Массированные воздушные удары врага сорвали организованный выход первого эшелона приграничных округов к государственной границе. Сосредоточенная на постоянных аэродромах авиация понесла невосполнимые потери: за первый день войны было уничтожено 1200 советских самолетов, причем большая их часть даже не успела подняться в воздух.
Что творилось в первые недели войны на западных границах даже страшно представить. На людей и на страну обрушилось несчастье, ни с чем несопоставимое.
Наши войска отступали, города и деревни горели, десятки тысяч людей впопыхах собрав вещи, бежали на восток.
Абдулахая призвали на фронт в первые дни войны, он успел на прощание обнять красавицу жену, попросил ее беречь родителей и детей. Сагия собрала в дорогу котомку , положила теплую одежду, сухарей, сахара и по привычке на прощание прислонила голову на сильное плечо мужа. Она почувствовала тепло и безмятежность, на минуту растворилась в своем любимом. Это была их последняя минута вместе. Минута нежности и любви, навечно прерванная войной. Тогда еще никто не понимал, что впереди самая трудная и самая страшная война на земле.
Всех призывников погрузили в деревне в грузовики и направили в Тобольск на железнодорожную станцию для отправки на фронт.
Под Москвой шли самые тяжелые бои. На подступах к столице шли ожесточенные сражения. Горели земля, железо плавилось, деревни были стерты с лица земли, а люди стояли насмерть живым щитом Москвы.
В самые первые месяцы войны Абдулхай погиб под Волоколамском, а Сагия одной из первых в юртах получила похоронку на мужа.

ЧАСТЬ 4 САГИЯ И ДЕТИ

В годы войны не было семьи, которая бы не потеряла своих родных. Смерть, лишения, голод, страх на долгие годы поселились в городах и селах страны.
Жизнь молодой женщины поделилась на "до" и "после". Позади осталась беззаботная жизнь в родительском доме и несколько лет счастливых , наполненных какой-то еле созерцаемой, эфирной любовью лет с мужем и маленькими дочками.
Горевать и убиваться не было времени, на руках Сагии остались малые дети. "Вот закончится война, потом поплачу от души" - думала она в минуты особого отчаяния. В бухарских семьях детей с малых лет учили терпению, или по-татарски "сабырлык". В любой ситуации, даже самой страшной, надо бы сохранять самообладание, а уж если беда случалась- надо было принять, смириться и терпеть. Вот и Сагия приняла новость о гибели мужа, смирилась и терпела все лишения военного времени.
Мужчин в юртах почти не осталось. Всех забрали на фронт или на военные заводы тогда Омской области. Остались только старики, женщины и дети.
Чтобы прокормить свою семью молодая женщина обратилась в Правление и попросила дать ей работу на складе, где до войны трудился ее муж. Поскольку Сагия была грамотная и аккуратная ей доверили учет на складе.
Вставала чуть свет, ставила самовар, доставала из печки оставленную с вечера готовиться кашу в чугунке, снова разжигала печь, готовила нехитрую еду, бежала управиться по двору, чтобы успеть накормить сеном единственную корову. Будила детей, которых успевала завести в соседний дом к своей маме и бежала на работу.
Припасы крупы, муки, сахара, дров, сена закончились быстрее, чем она ожидала. Рубить и пилить дрова у хрупкой женщины не было сил, поэтому с остальными женщинами она ходила на берег Тобола ловить отцепившиеся от плотов бревна. Бревна вытаскивали на берег, там же на берегу пилили и перетаскивали чурки во дворы. Сагия научилась делать всю мужскую работу по хозяйству: рубить дрова, убирать за скотиной, копать огород.
Ранней весной бежала на луг собрать полевого лука. Летом и осенью начинался сбор ягод, трав, гриб для всех деревенских.
Леса рядом с деревней были богатыми, березовые рощи сменялись сосновыми борами, солнечными полянами.
В перерывах между изнуряющей работой женщины и дети бежали в лес, чтобы заготовить ягод и грибов.
Шел третий год войны. Сагия работала на складе. Целыми днями она пересчитывала зерно, крупу, отпускала со склада, чтобы отправить на фронт.
Однажды она взяла на себя грех и насыпала крупу в свои карманы, чтобы сварить дочкам кашу. Шла домой украдкой, но видно этот единожды раз должен был стать для нее роковым. По пути она встретила вредного соседа старика хромого, с которым всегда не наладились отношения. Он сразу заметил набухшие карманы женщины и незамедлительно доложил куда следует. Наутро за Сагией пришли из органов.
Мама и дочки не успели даже испугаться, как их дочку, маму увели под белые ручки.

ЧАСТЬ 5 СТАТЬЯ 59

Решение тройки НКВД Омской области, а тогда территория нынешней Тюмени и Тобольска относились к Омской области, было принято мгновенно, через 5 дней после ареста.
Решение прозвучало как выстрел в сердце. 10 лет ГУЛАГА.
Таких , как Сагия по всей стране было сотни тысяч, миллионы. Всех их называли "враги народа".
Потом долгие десятилетия это клеймо будет преследовать не только осужденных по 59 статье УК РСФСР , но и членов их семей.
Ночью , в кромешной темноте, сотню людей вместе с Сагией погрузили в грузовой вагон, оборудованный наспех под перевозку людей и состав направился на восток.
Какая судьба ждала этих бедолаг тогда никто не понимал.
Внутри вагона были сделаны деревянные настилы в два уровня, на полу лежало сено , людей было так много, что кто-то лежал на полках , а кто-то спал на полу. Мужчины и женщины ехали вместе, среди осужденных были и старики, и молодые. В глазах молодой женщины был звериный страх, в котором она жила с самого детства. В 1937 году ее дедушку - 70 летнего старца расстреляли как муллу. Хотя Муххамад Вали преподавал детям грамоту в мечети Медянских юрт. Но кто тогда разбирался, да и разнарядка приходила из области по партийной линии на борьбу с враждебными элементами, вот местные новоявленные хозяева жизни и старались выслужиться перед вышестоящей властью.
В ночи поезд тронулся тяжело, едва слышно, набирал ход медленно, будто что-то скрывал от людского глаза. Этот состав уносил в неизвестность сотни людей, жизнь которых сейчас зависела от начальника состава и конвоиров.
Сагия сидела , забившись в углу вагона, она и сейчас до конца не понимала, что произошло, спать не могла, в голове мысли роились, как пчелы в ульи.
Как там дети будут без нее 10 лет? Как мама справиться со своими маленькими детьми и оставшимися без родителей внучками? Что они будут кушать?  Как будут жить дети "врага народа", постоянно затравленные властью?
Горсть зерна, унесенная в кармане со склада, изменила навсегда ее судьбу и судьбу всех ее родных.

ЧАСТЬ 6 ВАГОН
Состав, загруженный от отказа людьми, над которыми как меч висел второпях вынесенный приговор и клеймо «враг народа», двигался на восток, увозя Сагию на долгие 10 лет от родного дома, от мамы, от сестер и маленьких дочек.
В свою скромную котомку она успела сложить пару носков из теплой овечьей шерсти, что пряла и вязала сама накануне ареста и большой пуховых платок.
Кормили в дороге редко и плохо, иногда не хватало даже воды. Дорожные, скудные припасы, собранные наспех, закончились очень быстро. Сагие отвели место в уголке вагона, на полу наспех устланном сеном. Ночью, засыпая на жесткой подстилке из сена, укрывшись своим большим пуховым платком, она забывалась. Запах скошенной травы уносил ее на короткий миг в безмятежную юность, когда она с родителями и родными ходила на сенокос на заливные Иртышом луга, благоухающие душицей, иван-чаем, тысячелистником. Работы на покосе было всегда много, но они успевали в перерывах развести костер, погреть на живом огне чая из трав, а потом прилечь отдохнуть на полчаса в свежесобранные копна сена.
Ночью Сагия очень часто просыпалась от скрежета вагонных колес. Состав периодически останавливался ночью в поле. С поезда снимали трупы умерших людей и хоронили прямо вдоль железнодорожного полотна. Умирали немощные старики, больные женщины и мужчины. Люди в вагонах просыпались от этого леденящего тело металлического звука тормозящего состава, потом слышали стук лопат и крик птиц, разрывающий ночную тишину. Люди в вагонах просыпались с замиранием сердца, почти не дышали, молча ждали пока поезд тронется снова в путь. Каждый из них уже прошел первую ступень ада, с арестами, допросами, приговорами суда.
Рядом с ней на полке расположился седовласый старик лет 70, в длинном стеганом камзоле и в бархатной потертой тюбетейке. Его звали Айса бабй. В вагоне его все называли просто Бабай. Он был из сибирских татар из далекой деревни Тобольского района, служил муллой в местной мечети и был признан судом «иностранным шпионом». Он все время перебирал четки и тихо читал суры из Корана. Сагия понимала его, потому, что ее родители, рожденные еще до революции учились в мактабе, знали арабский язык и Коран. С малых лет мама Биби Накия учила с дочерьми суры из Корана. И самой первой выученной сурой Сагией была Аль- Фатиха (первая сура Корана «Открывающая Книгу»).
Отец рассказывал дочери, что «Аль-Фатиха» была ниспослана в мекканский период жизни Посланника Всевышнего. Об этом повествуется в одном из хадисов Пророка Мухаммада, передаваемом со слов Ибн Аббаса: «Однажды, когда мы сидели рядом с Посланником Аллаха, рядом с ним находился ангел Джабраил. Вдруг он услышал скрип над головой, после чего Джабраил посмотрел на небеса и произнёс: «Это открылись ворота на небе, которые до этого никогда не открывались». Через них к Пророку Мухаммаду спустился ангел и сказал: «Возрадуйся же двум светочам, которые дарованы тебе, но не были дарованы никому из предыдущих Пророков. Это сура «Аль-Фатиха» и последние аяты суры «Аль-Бакара». Всё, что ты прочтёшь в них, будет непременно тебе даровано».
В семье Сагии вера была в сердце каждого. Суру «Аль-Фатиха» читали несколько раз в день, так как её чтение является необходимым в каждом ракаате любого намаза.
Рядом с этим старцем ей становилось немного легче, следя за его губами она вместе с ним повторяла молитву и верила, что разговаривает со Всевышним напрямую и получит то, о чем просит. Все ее молитвы были о том, чтобы выжить в этом аду, чтобы вернуться домой, к маме , сестрам и своим девочкам.

ЧАСТЬ 7 ЛАГЕРЬ

Сагию вместе с другими заключенными везли куда-то на восток. Она - совсем молодая женщина, выросшая в любви в родительском доме и, прожившая миг нежности с супругом, не понимала до конца что с ней произошло и всего ужаса того,  что   ждет ее впереди.
И вот точка назначения где-то в Кемеровской области. Женская зона – двор, обнесенный забором с проволокой поверху, большой барак – нары в три яруса. Барак переполнен, и вновь прибывших  уложили прямо на полу « шпалами», по средней линии барака. Потом Сагие  нашлось место на нарах. Зимой в бараке было так холодно, что нары покрывались льдом. Однажды утром Сагия проснулась с полным ощущением, что она уже умерла. Тело замерзло настолько, что она не могла пошевелить ни одним пальцем, а волосы примерзли к нарам. Ее густые черные волосы, вьющиеся как волны Иртыша, когда-то туго заплетенные в две богатые косы, так и остались навсегда на тех обледеневших нарах. Косы – красу и гордость молодой женщины пришлось обрезать. Холодело и ее сердце, когда –то страстное и горячее. Тяжелый быт, невыносимые условия жизни и работы.
 « Видов этих общих работ не перечесть, не перебрать, языком не перекидать. Тачку катать… Носилки таскать. Кирпичи разгружать голыми руками…. Таскать кирпичи на себе « козой»… Ломать из карьеров камень и уголь, брать глину и песок. Золотоносной породы накайлить шесть кубиков да отвезти на бутару… Уголек рубить под землею… Можно креозотом пропитывать шпалы… Тоннели можно рубить для дорог. Пути подсыпать. Можно по пояс в грязи вынимать торф из болота. Можно плавить руды. Можно лить металл. Можно кочки на мокрых лугах выкашивать … Но страшнее  всех работ  – лесоповал…».(А. И. Солженицын « Архипелаг ГУЛАГ»)
Основные орудия труда на « стройках социализма» – тачка, лопата, кайло, зубило, ручная пила… Рабочий день от 12 до 16 часов на 50-градусном морозе или при удушающей жаре, скудное некалорийное питание, непосильные нормы выработки, нечеловеческие условия проживания в бараках тысячами сводили заключенных в могилу.
Тепло, отдых, еда – то, от чего зависела жизнь в лагере, – всегда были в дефиците.
Питание заключенного зависело от нормы выработки.
Не выполнил норму- 300 грамм хлеба и миска баланды. Никакой посуды в начале отбытия наказания у многих зэков для получения баланды не было. В качестве мисок использовали даже шапки. Миски, котелки, кружки, черпаки для чая приходилось делать из пустых консервных банок, найденных на помойке.
Получить крепкую теплую одежду – телогрейку, ватные брюки, валенки – доводилось далеко не всем. Сагию первое время спасала теплая шаль и шерстяные носки. Она  латала носки как могла и чем могла, пока они совсем не превратились в мохры.
От тяжелой работы Сагия уставала так, что ноги ее немели, руки стали синего цвета, она еле добиралась до нар, чтобы упасть и заснуть. От постоянного голода урчало в животе и случались обмороки. Маленькая, стройная, молодая женщина стала похожа на былинку, собственную тень в лучах  знойного солнца. Она молилась, молилась неистово, потому что все, что у нее оставалось в этом аду- это вера и ее молодость.
Однажды во время работы она заметила, что один из конвоиров не сводит с нее глаз, смотрит пристально и каким-то неподдельным теплым взглядом, от которого она уже давно отвыкла.