Про жизнь

Два-три дня назад в нашу мышеловку попалась мышка: серенькая, с удлинённым телом, но совсем крошечная, хвостик - как ниточка. Я не убиваю мышей, а отпускаю. Утром мы с Лео и Щенкой, моими собаками, ходим гулять в парк: там в стволах многих старых деревьев, у самой земли, есть дупла - и я отпустил эту крохотулю у такого дупла. Она туда сразу шмыгнула. Я насыпал ей семечек и крупы.
В тот же день, когда мы с Лео пришли из магазина, я оставил его в коридоре одного, а сам что-то делал на кухне. Вдруг - шум из коридора: как будто что-то упало.
Я вышел. Лео стоял над крошечным мышонком: он ещё дышал. Но двигаться уже не мог и вскоре умер. А в углу я нашёл второго такого же, уже мёртвого. Они были такие крохотные - действительно "с ноготок", в буквальном смысле.
Значит, это была мышка-мать.
Мышеловка наша стояла пустая, наверное, полгода, и там был твёрдый, как карельский гранит, кусочек хлеба. Вот на него она и позарилась. Как же она была голодна! Ей ведь нужно было кормить двух мышат.
И из-за этого она попалась в западню. Она ведь не могла объяснить, что её ждут два мышонка, и я этого не знал.
И мышата остались одни, без мамы. Им было, наверное, 3-4 дня от роду: без мамы они не могли прожить и нескольких часов. И они её искали всюду. Они ещё не понимали, что такое собака, что собаку нужно бояться.
Они искали мать - и наткнулись на Лео. Каждый из этих крошек весил несколько грамм, а Лео - 40 кг. Но он их поймал и убил.
Когда я посмотрел на него с упрёком, он равнодушно отвернулся, ушёл в угол и лёг, глядя в другую сторону.
Эта бедная мышка забралась к нам в квартиру, чтобы найти хоть какую-то еду. И ничего не нашла, кроме этого окаменевшего кусочка. Потом что-то щёлкнуло, она очутилась в узком пространстве - и уже не могла вернуться к своим мышатам. Она металась, пыталась пролезть между прутьев. Пищала. Я потому и заметил её, что услышал её писк.
И всё-таки она почти полностью сгрызла этот окаменелый кусочек хлеба.
Потом её тюрьму подняли, положили в пакет, куда-то понесли. Она очутилась в совершенно не знакомом месте. Она не знала, что её мышата теперь в полутора километрах от неё и она их больше никогда не увидит. И никогда не узнает, что с ними стало.
И они тоже не поняли, где же их мама. Они искали её везде: ведь там был её запах. И им казалось, что вот-вот они её найдут, вот-вот мама появится и снова всё будет хорошо.
Но мамы нигде не было - а потом они наткнулись на безжалостного убийцу Лео.
Лео собака охотничьей породы. Он задушил уже десятки крыс и даже одну белку.
Зачем он их убил?
Просто инстинкт.
Убил - и сразу отвернулся. Они ему были неинтересны.

Нет, я вовсе не мизантроп. Но в тот день я подумал, что мы, люди, тоже часто 
надеемся на что-то, к чему-то стремимся, во что-то верим - как вдруг выясняется, что для нас почему-то нет места на Земле.
Как не хватило его для этих мышат. Хотя им и нужно-то было всего ничего.

* На фото - совсем другой мышик: я сфотографировал его в Филёвском парке, в Москве, за 10 лет до того, как родились и погибли эти два мышонка