145

Завещание оказалось простым. Небольшая сумма выделялась крестнице Варваре Сергеевне Палетовой, вместе с девкой Агашкой и дедом Петром Степановичем Перепёлкой.

Остальные деньги и ценные бумаги должны отойти конюху Андрею Макарову. К завещанию прикладывалась вольная грамота на его же имя.

Дом, усадьба, крестьяне и всё имение завещалось Владимиру Ивановичу, более известному как Несупа, бывшему крепостному, ныне живущему вольно лекарю. Всё.

Присутствующие на оглашении не получили ровным счётом ничего. Те же, кого завещание касалось напрямую, даже и не помышляли о таком подарке судьбы и в момент оглашения занимались своими повседневными делами. Душеприказчик не расстроился такому обстоятельству, проводил до дверей незадачливых претендентов и поспешил сообщить радостные вести скромным наследополучателям.


Ольга долго топталась в передней, не понимая, что произошло и куда теперь идти жаловаться. Сомнения погасил любезный супруг:

- Дорогая! - прыская со смеху завопил он. Столь радостных людей, каков стал в последнее время Владимир Осипович, Ольга ещё не встречала. О таком следствии постыдной болезни доктор её не предупреждал. - Не иначе моя тётушка сошла с ума! Вы слыхали что-нибудь потешнее нынешнего её распоряжения? О, я должен познакомиться с этим конюхом и... как его? Лекарь какой-то.

- Конечно познакомитесь, - едва сдерживая гнев, прошипела госпожа Ночаева. - Лекарь с сего дня хозяин в этом поместье. И ваш будущий сосед. Даже если бы пожелали, знакомства уже не избежать.

Но слова супруга помогли развеять сомнения. Какое обжалование? С кем? Такими делами должен заниматься предполагаемый наследник, а он скоро свои штаны не сможет застегнуть.

Ольга выбежала из дома, на прощанье хлопнув дверью, и вскочила в экипаж.

- Домой! Быстро!

- А как же барин? - удивлённо обернулся возничий, видя, как Владимир Осипович ковыляет следом за супругой.

Но Ольга Павловна больно ткнула его кулаком в спину.

- Домой, болван. Ты оглох?

И тот ударил коня кнутом.

Владимир Осипович остался посреди дороги, в недоумении моргая вслед удаляющейся коляске.


Душеприказчик первой нашёл Варю. Держа на коленях книгу, она с лёгкой грустью смотрела на желтеющие деревья. Какое удивительное и драматичное лето. Но оно уже позади. Что подарит ей осень? Неужели? Муж... Новая жизнь... Хозяйка в своём доме... Дети...

Ох, опомнилась. Уж детей ей эта осень точно не сможет подарить.

Душеприказчик вернул её из мира грёз. Сообщил волю покойной.

Варя ничего не сказала, лишь кивнула, давая понять, что поняла.

Вот и первые осенние подарки.

Слёзы навернулись на глаза. Но теперь от радости. И от благодарности к Глафире Никитичне. Сложная была женщина. Но вот не забыла... И будет теперь у неё красивое подвенечное платье. А Агаша?

Варя поднялась. Наконец и у Агаши беды позади. Как бы ни сложилась её жизнь дальше, это уже будет свободная жизнь. А значит, счастливая.


Когда весть о смерти помещицы облетела округу, люди по-разному реагировали. Кто-то позлорадствовал «так ей и надо», кто-то вздохнул, у Акулины словно камень с души свалился. Да что там камень. Гора дрогнула и рассыпалась.

Нос за эти дни немного спал в размерах, но всё равно торчал чуть в бок, удивляя знакомых. Но нос - это мелочь. Главное, что каторга теперь не грозит. И Акулина вздохнула с облегчением.

- Андрей! Ты где? - крикнула женщина, выглядывая во двор. - Во собака шелудивая, опять убег. Нет, чтобы матери помочь.

- Чего ты ругаешься? Здесь я, - послышался голос из сарая.

- А-а! А что ты тут?

- Да закутку поправляю, пока баре не трогает.

- И чего ты в закутку полез? Нормальная она ещё. Уходи отседа. Лучше вон сенник поправь.

Андрей вздохнул. Матери невозможно угодить.

- Сейчас. Не кричи. Поправлю тебе и сенник. Иди, отдохни.

- Чегой-то ты мать гонишь? Ишь ты, «иди-и». На моём дворе он мне будет указывать что делать.

Андрей поморщился. Рядом с матерью всегда голова начинала болеть. Но промолчал. Что бы ни сказал, она всё равно по-своему перевернёт.

- Сказала, иди в сенник. Неча здеся копаться, - заупрямилась мать. Теперь её не переспорить.

- Андрей! - послышался крик. - Эй, хозяин!

- Тут я, - парень бросил инструмент и с облегчением пошёл подальше от родительницы.


Этого человека он почти не знал. Так, видел несколько раз у барыни. И вот он... говорит несусветное...

Мол, сам он - душеприказчик барыни. И Глафира Никитична оставила конюху Андрею свои деньги. Все. Много. Тысячи.

Андрей не обрадовался. Он не поверил. То ли душеприказчик липовый, то ли помрачение у него в мозгах.

Парень выслушал и пошёл опять в сарай. Дел невпроворот, некогда шутки шутковать посреди двора.

Душеприказчик не расстроился. Не поверил сейчас, поверит после. Подсуетился за Андреем, сунул вольную в его карман, повернул далее. На этот раз в лес.

Но мать поверила. Обмерла. Задрожала. Стала на пальцах разбирать, что значат все эти тыщи. А попробуй, разбери, если пальцев только десять, а тыщи в глаза не видела.

- Андрей, да как же так? Да... как же? Сыночек... А? А, можа, тебе что хотца? Ай, оладушек пожарить? Брось ты этот сарай к едрене. Сколько он сказал? Это как понять? Милый мой дитёнок. Да пошли у хату.