Лесосплав Моя комическая одиссея Глава 3

Уважаемый читатель. Благодарю тебя за проявленный интерес к моей скромной персоне. Буду очень благодарен за любой оставленный комментарий, не обязательно лестный ))). Мне это очень важно. Спасибо. Надеюсь, тебе понравится, и ты не пожалеешь о потерянном времени.

Глава 3. Маленький купальщик.

Вернувшись в свои комнаты, мы запихали инструменты под кровати, застелили койки полученным бельем и вышли на свежий воздух. Ждали копающегося Борю. Но вот, наконец, и он.

Словно искушенная модель из бизнеса моды он вышел из двери барака и замер на крылечке, будто не замечая наши, мягко говоря, изумленные взгляды. А посмотреть было на что. Боря переоделся в полукомбинезон из плотного материала темно-синего цвета, сшитого явно специально для него. Штанины комбеза были заправлены в высокие берцы, одна из лямочек кокетливо и, якобы небрежно, как у кокотки со стажем, была спущена с покатого Бориного плеча. На фоне наших немудреных черно-серых шмоток он выглядел иностранным кионактером.

- Боря, ****ь, ты не перепутал, часом? Мы сюда не в порнухе сниматься приехали, а на лесосплав. – Раздался возглас кого-то из наших.

Боря сделал вид, будто не услышал, деловито сбежал по ступеням и бодро пошел в сторону реки, смешно выворачивая ноги в стороны, наподобие Чарли Чаплина. Не хватало лишь котелка и тросточки. Мы потянулись за ним, продолжая на ходу делиться впечатлениями от Бориного прикида. Замыкал нашу негустую колонну Вовка. Он зачем-то прихватил с собой длинный багор, чем вызвал удивление и шуточки в свой адрес. Учитывая его невысокий рост, он напоминал триария римской фаланги с длинным копьем, которые стояли в задних рядах и одновременно верного оруженосца Санчо Панса, которому его хозяин, рыцарь Печального Образа, дал ненадолго поносить свое оружие против ветряных мельниц.
- Вов, - обратился я к нему, - а на хера ты багор-то взял? Мы ж сегодня, вроде, на работу не пойдем.

 - Привыкать, однако, буду. – Почему-то, как чукча из анекдота, ответил он. – Их там мало дали, всем не хватит, этот мой будет.
- Ну-ну. Правильно. И спать с ним будешь? А то всем-то не хватит, глядишь, грешным делом, и с****ит кто. А так, как в поговорке – ночь длинная, дорога дальняя, еду-еду, да потрогаю! – Осклабился я.

- Давай, давай. Потом еще завидовать будешь.
- Не буду. Если что, я у тебя отберу – потому что я больше, сильнее и красивее. А ты пока поноси его.

- Иди, иди. Красивее он. Еще посмотрим, кто у кого отберет. Мал клоп – да вонюч!
- Круто ты мне ответил. Отбрил можно сказать. А ты правда считаешь, что поговорки можно лепить куда угодно и, как угодно, лишь бы известные были? А че ты тогда не сказал сейчас – чем дальше в лес, тем больше дров? Или дура лекс сед лекс?

- Сам ты дура. Иди на хер.

- Между прочим, это латынь. Неуч. Закон суров, но это закон. Ты бы на крючок багра узелок с вещами повесил – точно Ежик в тумане был бы.
Так, незлобиво переругиваясь мы вскоре подошли к берегу не очень широкой реки. Сгрудились у кромки воды, удивленно таращась. Такого нам видеть раньше не приходилось. Вся водная гладь, если ее можно было так назвать, была покрыта бревнами. Лишь кое где, когда под порывом ветра или от волны бревна расходились, можно было увидеть серо-зеленую воду. Поодаль было видно, как женская фигурка, ловко прыгая с бревна на бревно, переправлялась на противоположный берег.

- Что? Удивлены? – Раздался сзади голос. Это подошел Владимир Иванович, а мы, пораженные необычным зрелищем, даже не заметили его появления. – Это результат варварского обращения человека с природой.

Владимир Иванович говорил с назидательностью лектора, как будто эта деревянная река не была результатом и его рук дела в том числе.      

- Во всем цивилизованном мире, и у нас в том числе, запрещен, так называемый, молевой сплав. – Спокойно продолжал он. – Вы спросите – что это такое? А я объясню. Зимой лес валят и складируют брёвна на берегу реки. Во время весеннего половодья они сбрасываются в реку и плывут по течению самостоятельно. Ниже устраивается уловитель брёвен (запань), где брёвна поднимаются на берег для дальнейшей транспортировки или обработки. Молевой сплав очень не экологичен, много леса тонет, захламляет дно и берега реки. В России молевой сплав запрещён. Скажу больше. Существует еще одна большая проблема от применения молевого сплава. Бревна оказываются в воде без сортировки – какая-то древесина более легкая, например, сосна, ель, какая-то более тяжелая – кедр, лиственница, а плывут они рядом. Вот тяжелая намокает, один конец начинает тонуть и бревно встает под углом, иногда почти вертикально, а сзади напирают другие бревна – во время половодья течение здесь бурное – вы бы эту реку не узнали. Образуется небольшой затор, который растет и растет, а сзади плывут и плывут бревна, особенно, если это на излучине реки или ближе к берегу, когда вода начинает спадать, но все еще в силе. И очень быстро образуется завал или, как мы это называем, залом. Эти завалы бывают очень большими, длинными и высокими. Даже мы, местные порою удивляемся, как это, вроде не очень уж и бурная река способна вытворить такое. Вот таким нехитрым способом я и подошел к объяснению самой сути вашей предстоящей работы. Вам же говорили, что вы едете на лесосплав? И вы, верно, думали, что, как бесстрашные закарпатские сплавщики будете нестись на громадных плотах по бурным рекам? Не угадали. Вам предстоит разбирать именно такие завалы, о которых я вам только что рассказал.
Мы молчали, пока еще не представляя, что же за работа на самом деле ожидала нас. Знай мы все заранее, возможно, многие из нас сейчас бы здесь не стояли. Но, в том-то и дело. Прав был опять Владимир Иванович – заранее мы не знали.

Заметно похолодало, подбирались сумерки. От реки тянуло сыростью, ветер пробирал до костей. С неба полетела мелкая снежная крупа. Это в июне-то! Боря зябко ежился в своем модельном комбезике.

- Так вот. Для этой работы, выданные вам багры, почти не понадобятся. Ну, если только для того, чтобы подтянуть или, наоборот, оттолкнуть в воде бревно… Молодой человек! Да-да. Я к вам обращаюсь. – Повысил голос Владимир Иванович, глядя куда-то нам за спины. Мы оглянулись. В метре от берега на большом бревне стоял Вовка и, развлекаясь, явно кого-то изображая, втыкал острие багра в соседние бревна и то отталкивал их, то наоборот, старался подтянуть поближе. – Вы бы поосторожнее. Вы на местных не смотрите. Они с детства привыкли по плавающим бревнам бегать, как посуху. Бревно крутанется, вы и глазом не успеете моргнуть – в воде окажетесь. Тогда ваше счастье, если вынырнете раньше, чем бревна сомкнутся, иначе куки вам.

Вовка успокаивающе поднял руку. Владимир Иванович пожал плечами и продолжил:

- Работать вам предстоит крюками и просто руками. Небольшой инструктаж по технике безопасности.  Первое. Как приедете на залом, не кидайтесь сразу разбирать его. Сначала присмотритесь, наметьте план, с чего начнете, как будете действовать. Продумайте простые сигналы, как предупреждать товарищей, что что-то происходит не так – бревно двинулось, зашаталось что-то, треск пошел и так далее. Второе. Самое опасное место – под заломом. Далее сверху. Безопаснее всего – сбоку. Старайтесь без крайней необходимости под залом не соваться, а если уж понадобилось, сведите время пребывания там до минимума. Когда кто-то находится под заломом все работы остальных прекращаются, все страхуют нижнего. Третье. Запомните. Если залом пошел, и вы недалеко от края, старайтесь отпрыгнуть вбок, если не успеваете, единственное спасение – прыгайте в воду перед заломом. Для этого, перед тем, как начнете работать, освободите себе по возможности путь отступления, чтобы было куда прыгать. Почему в воду? Физика процесса такова, что бревно, с какой бы скоростью оно не катилось, попадая в воду практически сразу останавливается и начинает вертеться. Кинетическая энергия бревна переходит в энергию вращения.

Я второй раз за сегодняшний день посмотрел на Владимира Ивановича с удивлением и уважением.

- Еще раз хочу вас предупредить – работа по разбору заломов действительно очень опасна…
Закончить фразу он не успел. Со стороны реки раздался какой-то по бабьи пронзительный то ли взвизг, то ли всхлип. Послышался сильный всплеск. Мы резко обернулись. Наш триарий бултыхался в ледяной воде, стараясь ухватиться за бревно, которое и не думало ему помогать, а вертелось, как пуля в полете. Пальцы Вовы соскальзывали с его мокрых боков, ногти, ломаясь, царапали кору. Я и предположить не мог, что от страха он так широко сможет выпучить свои небольшие глазки. Раскрытым ртом Вова судорожно глотал воздух. Рядом с ним из воды торчал конец его боевого орудия. Мы в ужасе застыли, глядя на эту сцену.

- Интересные, всё же люди – москвичи, – раздался ироничный голос Владимира Ивановича, - не успеют приехать, сразу купаться лезут. И, что характерно – в любую погоду.
«Три-ноль» - подумал я о нем.

Он сразу понял, что ничего смертельного в этот раз не произошло, и Вове максимум, что грозит – простуда.

- Ну, что встали? – Это уже он нам – Тащите своего маленького купальщика.
Мы бросились к утопающему. Благо все это происходило в каких-нибудь двух-трех метрах от берега. Кто-то бросил поперек бревен пару досок, валявшихся здесь же в изобилии, мы с Андреем осторожно подошли к перепуганному Вове, который решил самоубиться таким необычным способом.

- Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе красная? – приговаривал я, таща друга за ворот куртки из воды. Вдвоем мы кое-как вытащили Вовку и помогли ему выбраться на берег.

С него ручьями текла вода, тело била крупная дрожь, не понятно от чего сильнее – то ли от холода, то ли от испытанного страха. Лязгая зубами, он лепетал:
- А я чт-т-т-о? Я  е-г-г-г-го   т-т-т-олько    баг-г-г-ром. А оно к-к-как з-а-к-к-к-рут-т-т-илось.

- Так. – В голосе Владимира Ивановича зазвучали командирские нотки. – Гоните его в общагу бегом, там пусть переодевается в сухое, если есть спиртное, дайте выпить и пусть в постель ложится, Тарзан херов.

«Почему Тарзан?» -  подумал я – «Может потому, что когда-то эту роль играл олимпийский чемпион по плаванию Джонни Вайсмюллер?»

Таким образом и без того короткая инструкция по технике безопасности была прервана раньше положенного времени.

Володя свиной рысью посеменил в сторону бараков, мы двинулись вслед за ним. В общежитии Вовка переоделся в сухое, ему, несмотря на установленный в команде сухой закон, налили полстакана спирта. Его почти сразу развезло от выпитого, пережитого страха, усталости и бурных впечатлений сегодняшнего дня. Лежа в своей койке, посверкивая по-паучьи глазками из-под натянутого до носа солдатского одеяла, он монотонно гундосил:

- Я его только слегка багром, а оно как закрутится, а я уже в воде. Холодно, ****ь! Как кипятком обожгло. Ну, думаю, ****ец мне пришел. Этот же говорил, что сойтись бревна могут. Всё в момент пронеслось в голове. Я в кору вцепился, ногти, вон, все пообломал. Ну, думаю, ща утону…
- А ты что ноги-то? От страха поджал, что ль, мудак? Там же мелко – по грудь будет, - поинтересовался я участливо.

- Не, ты что? Ничего я не поджимал. Там сразу глубина, охереть какая!
- Ладно, глубина. Ты пиэль свой учить будешь? Дать учебник? Нет? Тогда спи и кончай трындеть. Завтра опять трудный день будет.

Мы разделись, выключили свет и нырнули в свои койки. Уснул я практически мгновенно…