Новый друг

Ника скролила ленту ВКонтакте, когда заметила новенькое сообщение в личке. Некто Валерий Пыжиков неожиданно возник там с простым, для знакомства, вопросом: «Рисуете...?» Она глянула на аватарку: интересный такой мужчина, бородка с проседью, средних лет. Открыла его аккаунт. Так, для безопасности.

Многие писали ей что-то в личку, иногда приходилось ставить блок. Думаю, все понимают почему. Бывают такие «друзья-приятели», что лучше бы их не было вовсе. У каждого свои проблемы, но нельзя же этими проблемами, да тем более интимно-личного характера незнакомых людей грузить. Мы как бы здесь с другой целью собрались: себя, любимых показать, да на других посмотреть. Посмотреть, а не потрогать, как некоторые думают. Ну это, как говорится, их проблемы. Таких мы сразу в блок.

А Валерий Петрович Пыжиков оказался человеком серьёзным. Во всяком случае, Ника подумала так сначала. А она, заметьте, была ещё молодой, но достаточно опытной в таких делах женщиной. И хоть находились те отчаянные, смотревшие на неё, как на лёгкую добычу, и пытающиеся, чего уж там греха таить, воспользоваться наивностью девушки... Ну нет. Извините. В таких случаях Ника не молчала, коготки свои на волю выпускала. Не царапалась, не дралась. Просто давала понять: кто есть кто. Вот и всё.

Так кем же был он, – Валерий Петрович Пыжиков? Поверьте, действительно, серьёзным человеком. И данные свои реальные показал: пятьдесят полных лет, три высших образования, учёная степень, десятки научных статей и одна монография. И всё это по самой что ни на есть настоящей науке – юриспруденции. Он и в известной политической партии состоял, что немаловажно, и на выборы депутатов по Москве баллотировался, да ещё и стихи писал. Представьте. Вот такой разносторонний человек.

Ника решила ответить. Да, хорошие друзья всегда нужны. И чем больше таких друзей, тем лучше... Она написала, что, не только рисует, но и книги пишет, и переводами с иностранных языков занимается, и преподаёт.

И тут прямо сразу, почти «онлайн»... Валерий Петрович откровенничать начал, что тоже пишет, упорно и давно... аж целых двенадцать лет стихи строчит и планирует выпустить сборник. Каково? Ника ответила, что он молодец... И пошло... «Новый друг» прислал ссылку на свои стихи, что она тут же прочла, поскольку всего несколько их оказалось. В ответ он попросил её свои произведения прислать.

«Не откажешь же такому человеку, – подумала. – Интересный, влиятельный, в политику идёт. Вдруг пригодится где-то», –  и отправила ему свой дебютный роман, да плюс книжечку, что недавно опубликовала. Ну не могла же она сказать: вот ссылка на сайты. Идите. Приобретите.

Не могла. Готовые произведения ему отправила, да в нескольких форматах, чтобы и на смартфоне, и на планшете, и на компе прочитать. Пыжиков скромно поблагодарил, обещав написать рецензию, и пропал куда-то... Его не было на связи несколько дней. И Ника почти забыла об этом... А «новый друг» о ней не забыл. И начал заваливать её своими стихами, миксуя их, правда, с Пушкиным. Но тот, как известно, простит.

И самое удивительное, что нравилась Нике эта переписка, забавляла её даже. Казалось, много общего у них. Во всяком случае, в плане творчества. Да и родились они в одном месяце, в октябре, как заметил Валерий Петрович. И правда. Оба Весы. Поэтому такое взаимопонимание. Вот какая удача!

И всё бы ничего, общались бы, как все в сетях: лайки, комменты... удобное и ни к чему не обязывающее общение. Но «новый друг» говорил о другом. Личного внимания хотел. Вот прямо так сразу и «оффлайн». Настойчиво предлагал встретится в реале.
Вначале Ника подумала, что он просто шутит. Знала. Мужчина женат. Да тот и не скрывал, утверждая однако, что обстоятельство это не может служить помехой для интимного, так сказать, общения... Да и ему, такому ловеласу, «никто ни разу не отказывал». Вот так.

Ну что ж? Значит, Ника будет первая, кто откажет. Она себя тоже уважала. И принципиальная была. И говорила мягко и вежливо, всегда на «Вы», что занята другим мужчиной, причём давно и всерьёз. Но впечатление складывалось такое, что самовлюблённый Пыжиков пропускал эту немаловажную информацию мимо ушей. Ну просто не замечал. Никак. Требовал встречи. Немедленной, так сказать, сатисфакции. Но не сейчас. На следующей неделе. Сейчас он отдыхает на морях.

Ника надеялась, что всё-таки шутит. Ну правда. И хоть возникали мысли уже тогда, что можно просто заблокировать его, чтобы больше ничего не писал, но она не из тех, кто так поступает. Ей казалось, что некрасиво это. Всё равно, что по лицу человека ударить. А мужика, будем говорить откровенно, так прямо по яйцам. Такой жестокости Ника позволить себе не могла, блокировала незадачливых друзей только в крайних, исключительных случаях, когда уже совсем, дальше некуда, доставали. Тем более Валерий Петрович проводил время на морях, да наверняка с супругой законной своей. А это давало надежду на то, что конфликта не будет. Тем более в этом не был заинтересован никто.

Ника пожелала ему отдыхать с удовольствием и думала, что он всё поймёт, но... Напрасно она надеялась. «Новый друг» продолжал ей писать и оттуда, намекая, что вот-вот между ними что-то произойдёт. Да что там намекал. Прямо так и говорил. Но нет. Точно нет. Ника такой прессинг не любила. Женщина она, конечно, современная и всё понимающая, но при этом честная и порядочная. А по нынешним временам, возможно, и слишком.  Она знала себе цену. Да, такая какая есть. Сказала и всё. Как отрезала, сказала. Неужели непонятно?

А Валерий Петрович, возможно, думал, что это игра. И продолжал присылать ей стихи собственного сочинения, да и других поэтов... весьма скабрёзные, ниже пояса, стихи. А также прозу иностранных авторов, запредельно откровенную, прямо скажем. Нику это уже раздражало. Противно было читать. Но она по-прежнему не могла сделать больно, просто отправить в блок. Как будто чего-то ждала. Хотя такое терпение лучше применять где-то ещё, не в подобных случаях точно.

Пыжиков прислал Нике фото козлов. Реальных козликов, беленьких таких. И всё это с подписью «мои друзья». Ника поставила лайк. Она была доброй и отзывчивой, и всех животных, пусть и козликов, любила очень. А как же их не любить? Такие милые, славные... Если их не трогать, не задевать, то и не обидят никак. Она и сама такая.

Козлики оказались оттуда, где Валерий Петрович отдыхал. Там, видимо, ферма имелась или зоосад, или что-то в этом роде. Развлечение для туристов такое. Так что козлики нездешние были, не из Москвы. А Пыжиков коренной москвич, кстати. И гордился этим невероятно. Это проскальзывало и в его сообщениях, и в постах. Нику же, впрочем, слегка напрягало.

Тем же вечером она, лёжа на диване, как обычно, скролила ленту и вдруг, прямо вздрогнула, чуть не взвизгнув слегка, заметив тех самых козликов, двух милых белошёрстных существ. Валерий Петрович выложил фото у себя на страничке, подписав: «Бутовские козлы»...

Ника просто опешила, увидев такое. Она знала, откуда они. А то, что «бутовские», показалось ей особенно обидным. Нет, не за козлов. Это ведь было не о них. А о жителях не только московского района Бутово, но и всей России-матушки, о таких, как она, что родились и выросли далеко за пределами славной столицы.

Ника взвилась от негодования просто. Ведь только перед этим, буквально за час, в переписке с Валерием Петровичем, возникло то самое Бутово. А началось всё с того, что он спросил, где она живёт. Ника не была москвичкой. Скорее «под москвичкой», как в шутку называла себя. И ответила, что живёт на окраине, в новом, с развитой инфраструктурой, микрорайоне. На это он прислал чисто московскую шуточку: «в Бутово, что ли?» Почему именно «в Бутово» она не стала уточнять. Возможно, для Пыжикова это место и было краем Земли, куда ещё цивилизация не дошла, да и вообще, не ступала нога приличного, как он, человека. А Бутово, наверняка, хороший и перспективный район, представлялся ему местом конца света, той самой Чёрной Дырой, куда лучше не попадать.

Ника сказала, что нет, не в Бутово проживает. Неприятно было об этом говорить. Такие, как Валерий Петрович, обычно плохо понимают приезжих, вернее, не понимают совсем. Она жила на съёмной квартире, много лет, причём не в Москве. Это было дороговато для неё, скромного преподавателя, художника и автора книг. Снимала жильё в Подмосковье, о чём с гордостью, реально с гордостью и поведала. Но осадок, как говорится, остался. И в переписке она дала понять этому москвичу, что перестала уважать его, да и таких, как он тоже. «За козлов ответишь», –  так и хотела сказать ему.

Он, скорее, и не понял, что причиной разлада были те милые козлики, вернее, враньё про «бутовских козлов». Наверное, для него это была просто невинная шуточка. Для Ники же это был тот самый момент истины, когда в человеке понятно всё. И не надо больше ничего объяснять.

Она была справедливой. Всегда. А уж когда видела такую, как ей казалось, вопиющую несправедливость, то и особенно. Прощения не могло быть, да Пыжиков об этом и не говорил. Он по-прежнему, даже с большей наглостью настаивал на скорейшем свидании вдвоём, чего Ника допустить никак не могла. И вот тогда-то впору было заблокировать его. И дело с концом. Но нет. Ей казалось, что некрасиво поступать так. Она всех хотела видеть друзьями, ну или почти всех.

И когда Валерий Петрович  написал ей нечто нравоучительное, так свысока: «Не буду Вам писать стихов, пока мы не встретимся»... Ника ответила: «И правильно. Не надо. Дружить. Приятельствовать. Согласна. Но встречаться с женатым мужчиной считаю для себя неприемлемым». Хотела ещё добавить и «аморальным», но решила не делать этого. Глупо говорить о морали в такой ситуации. Просто добавила: «Двумя руками голосую за семью, за Вашу семью в частности». Вот и всё, что она написала. В ответ на это... был блок.

Ника скролила ленту, когда увидела это: «Пользователь ограничил доступ к своей странице». О-о-о! Это был «ответ» от Пыжикова, коему, по его словам, «никто не отказывал». Ника лишь улыбнулась такому финалу, и мысли сами собою легко сложились в слова:

Писал стихи он не ахти какие,
Местами даже пошлые стихи.

При этом возносил себя и славил,
О сексе постоянно говорил.

На поиск жертвы сил он тратил много,
И времени, и пряных слов своих.

Но не заметил, как козлов обидел,
А вместе с ними, россиян самих.

Блокировать таких –  себе дороже.
Пусть сами нас блокируют они.

Мы их никак, ничем не потревожим,
Но за козлов ответят все они.