Глава 5-4

4

Завтрак Миша Бровкин проспал. Мать несколько раз заходила к нему в комнату, но будить не решалась. Миша был единственным и любимым ребёнком в обеспеченной семье Бровкиных, считающих себя частью элиты Беловодска. Сын давно уже вырос, отслужил в армии, успел жениться и развестись, но мать по-прежнему считала его несмышлёным юношей, нуждающимся в постоянном присмотре и руководстве. При этом Миша почти никогда не был ограничен со стороны властной матери в исполнении его капризов и насущных потребностей. Она не изводила его нотациями, не подавляла жёсткими приказами, и Миша был уверен, что всегда сам принимает все решения, хотя на самом деле таких прецедентов было очень мало: решение пойти после провала в институт в армию, активно поддержанное отцом, скоропалительная женитьба на Вере и скандальный развод с ней. Все остальные события в жизни Миши Бровкина происходили под непосредственным или незаметным руководством матери.
Возможно, мать и от армии любимого сыночка отмазала, если бы не решительное вмешательство главы семьи. Пришлось смириться. Сын решил жениться на любимой девушке? Отговаривать его себе дороже, этим можно только оттолкнуть от себя любимого сыночка. Ведь для отказа и неприятия получить в снохи дочь старых друзей нужны очень веские аргументы, которых в то время у матери Миши не было. Неприятные слухи, конечно, доходили, "добрые люди" всегда найдутся, но не пересказывать же сплетни ослеплённому первой любовью мальчику! Миша всё равно бы не поверил, а Вера вряд ли бы призналась, раз уж решилась быстренько лечь в койку с нелюбимым и навязать доверчивому несмышлёнышу чужого ребёнка. А мальчик был счастлив! Что ещё нужно матери?
Последующий скандал и развод были, конечно, неприятны и вряд ли столь уж необходимы. Многие семьи живут при схожих обстоятельствах, но Миша, а главное, Вера упёрлись. Хорошо ещё, что правда не вышла за узкий круг посвящённых, которые вряд ли посмеют раскрыть свой поганый рот - влияние родителей непутёвой Веры и самих Бровкиных в Беловодске являются надёжной гарантией этого. С трудом, но удалось убедить Мишу не отказываться от отцовства. Алименты - мизерная цена за сохранение авторитета. Деньги для Бровкиных давно уже не проблема. Мишеньку грызёт обида, его можно понять, но какой он всё-таки ещё ребёнок! Бросил хорошую работу, пошёл в сторожа, чтобы отомстить Вере! Глупыш!
Мальчик, конечно, получил хороший урок. Пусть пока меняет любовниц, набирается опыта. Теперь-то уж он не станет жениться под влиянием чувств. Когда успокоится, заботливая мама подберёт ему хорошую невесту из их круга. Незаметно, конечно, сведёт их, исподволь убедит мальчика, что именно такая девушка достойна стать его женой.
Мать опять вошла в спальню сына. Странно, на лице Миши добрая улыбка! Последнее время мальчик спит беспокойно, его мучают кошмары, которые он не может вспомнить при пробуждении, встаёт невыспавшийся, хмурый. С утра ходит раздражённый, всем недовольный. А сейчас улыбается во сне. Как такого будить? И мать вновь вышла, тихо закрыв за собой дверь.

Миша проснулся в полдень. И тут же вспомнил голубоглазку Любу. Сегодня он обязательно вновь её увидит. Придёт, как обещал, пешком, и они будут долго гулять и говорить обо всём. Или молчать, поглощённые чувствами небывалого единения и нарождающейся любви. Да, любви! Что же ещё это может быть, если сегодня Миша проснулся с ощущением грядущего счастья? Он давно не чувствовал себя так легко и хорошо. Его больше не мучают мысли о Вере! Более того, он вспомнил о ней именно потому, что не она, как это было каждое утро, занимает его мысли. Он поразился этому, потому и вспомнил. "Милая голубоглазка, ты и от этого кошмара меня избавила!" - с умилением подумал Миша.
Он встал, натянул плавки и, выскочив в окно, чтобы не обходить дом, помчался по давно протоптанной им между клумбами и кустами крыжовника тропинке напрямки к реке. Легко перемахнув дачный забор, Миша, не останавливаясь на берегу, с разгону ворвался в воду, охнул от её неожиданной прохлады и нырнул. Дно в этом месте уже через пару метров резко понижалось, камни и кувшинки Бровкиным давно были убраны. Миша плыл под водой, пока хватало воздуха в лёгких, потом вынырнул, громко отфыркиваясь, и быстро огляделся вокруг - не хотелось бы попасть под винт какой-нибудь моторки. Но всё было тихо, фарватер пуст, и только на противоположном берегу шумел разноголосицей городской пляж. Миша перевернулся на спину и отдался на волю течения.
"Вечером я вновь увижу мою голубоглазку! - с умилением думал Бровкин. - Надо ей что-нибудь подарить, хотя бы какие-нибудь цветы. Голубые, как её прекрасные глаза".
Гул, возникший в ушах, прервал Мишины мечты. Он поднял голову, быстро огляделся и увидел приближающийся буксир, за которым виднелась длинная баржа, наполненная песком. Бровкин спокойно оценил расстояние до буксира и красивым брасом поплыл к берегу. В дом он вошёл, как и положено, через дверь.
После завтрака, совмещённого с обедом, Бровкин на пару часиков завалился с книжкой на диван, ожидая, пока немного спадёт жара, а затем занялся любимым делом. Вставив в магнитолу кассету с подборкой любимых песен английской рок-группы "Deep Purple", Миша врубил музыку погромче и поднял капот "москвича". Он решил заменить отечественные свечи на японские, комплект которых достал на днях у знакомого спекулянта. «Хотя теперь подобных людей, видимо, нужно уважительно называть предпринимателями или даже бизнесменами», - усмехнулся Бровкин, вскрывая красочную упаковку. Он успел заменить две свечи, когда у ворот дачи вдруг остановился "мерседес", из которого вылез Константин Углов.
Миша вытер руки, выключил магнитолу и вышел за калитку.
- Привет! - сказал он. - Извини, руки не подаю...
Бровкин продемонстрировал покрытую пятнами и остро пахнущую бензином тряпку, которой продолжал оттирать руки.
- Привет! - усмехнулся Углов. - Всё надраиваешь свою старушку? Не надоело?
Из "мерседеса" послышалось женское хихиканье, в окне мелькнули две раскрашенные мордашки.
- Чего приехал-то? - хмуро спросил Миша. Его прекрасное с утра настроение стало постепенно скукоживаться.
- Разговор есть, - не обижаясь, ответил Углов. - Серьёзный.
- Говори.
- Ну, не здесь же!
- В гости, что ль напрашиваешься? - удивился Бровкин. - Так ты, вроде, не один, а у меня сейчас ничего нет...
- У меня всё с собой! - махнул рукой Углов. - И выпивка, и закуска, и девочки. А сидеть в такую погоду в душной комнате, да ещё под присмотром твоей маман... - Углов презрительно усмехнулся. - За кого ты меня принимаешь?
- А где тогда? - озадаченно спросил Бровкин.
- Да вон недалеко отсюда на берегу есть одно отличное местечко. Укромное, посторонних поблизости не бывает, и даже песочек для желающих позагорать имеется.
- У меня машина не на ходу, - попытался отказаться Миша.
- Так на моей поедем, - успокоил Углов. - Иль брезгуешь? - Он недобро прищурился.
- Да нет, - не испугался Бровкин. - Просто у меня вечером свидание...
- Не проблема! - вновь расплылся в улыбке Углов. - Доставим, куда скажешь.

Местечко и впрямь оказалось уютным и скрытым от посторонних глаз. Выпорхнувшие из машины девицы привычно расстелили на траве скатерть, вынули из багажника и принесли две корзины с бутылками и закусками. Быстро порезали хлеб, колбасу, огурцы и помидоры, разложили всё это на тарелочки, отдельно положили пучки зелёного лука, салата и петрушки, десяток варёных яиц, открыли и водрузили в центре коробочку с солью. Расставили стаканы. Вокруг скатерти разложили четыре огромных махровых полотенца.
- Стол готов! - провозгласили хором девицы и поклонились на древнерусский манер, тотчас выпрямившись и звонко расхохотавшись.
- Каковы!? - восхищённо воскликнул Углов, шутливо ткнув Бровкина кулаком в плечо. - А ты ехать не хотел.
Бровкин смущённо улыбнулся. Он всё ещё не понимал, почему согласился поехать с Угловым и девицами в этот укромный уголок на берегу реки, скрытый от посторонних глаз прибрежным кустарником. Все его мысли по-прежнему занимало предстоящее свидание с Любой. Он не понимал собственной робости в общении с ней. Как пройдёт сегодняшнее свидание? Осмелится ли он хотя бы обнять и поцеловать её?
Углов привычными движениями сорвал с бутылки пробку и равными порциями разлил водку по стаканам.
- Ну что ж, пора вам познакомиться, - с улыбкой сказал он, поднимая свой стакан. - Эту вот красавицу-блондинку зовут Марго, а неотразимую брюнетку - Сандра.
Девицы захихикали, переглянувшись и лукаво поглядывая на Бровкина.
- А этот могучий атлет - мой давний друг Миша, - продолжил Углов. - И он вовсе не такой неуклюжий и молчаливый медведь, каким почему-то выглядит сегодня.
Девицы громко засмеялись, а Бровкин смущённо улыбнулся и, наконец, выпал из своих раздумий в реальность. Он тоже взял свой стакан и, протянув его в сторону девиц, сказал:
- За знакомство!
- Вот это другое дело! - воскликнул Углов. - "Узнаю брата Колю!"
Все чокнулись и залпом выпили. Марго, задержав дыхание, тут же наполнила свой и подруги стаканы ядовито-жёлтой фантой и вопросительно посмотрела на Мишу. Тот отрицательно мотнул головой и плеснул себе немного минералки. Углов насмешливо посмотрел на Бровкина и нарочито медленно отломил кусочек чёрного хлеба и поднёс его к своему длинному носу.
- Костя, а почему ты назвал Мишу Колей? - удивилась Марго.
- Не забивай свою прелестную головку тем, что тебе всё равно в жизни не пригодится, - усмехнулся Углов.
- А я знаю! - воскликнула Сандра. - Это из какого-то кино, правильно?
- Ах ты моя умница! - полупрезрительно-полунасмешливо ответил Углов. - Конечно, из кино. Или из книги. Вот Миша нам сейчас скажет. Он очень книжки уважает!
- Правда? - изумлённо округлила глаза Марго. - Ты читаешь книжки? А я со школы ни одной в руки не брала! Кино в сто раз интересней.
- Конечно, это из какого-то кино! - воскликнула Сандра.
- Ну же, Миша, рассуди нас! - подначил Бровкина Углов.
- Все вы правы, - грустно усмехнулся Миша. - Фразу про брата Колю ты взял из книги Ильфа и Петрова "Золотой телёнок". По ней и фильм снят, вы наверняка его видели. И ты, Марго, тоже, просто забыла или не обратила внимания.
Марго беззаботно махнула рукой.
- Я вообще быстро всё забываю. Зачем помнить всякую чепуху? Давайте лучше выпьем по второй.
- Вот это правильно! - Отложив недоеденный бутерброд с колбасой, Углов ловко открыл новую бутылку и разлил её содержимое по стаканам.
- А не слишком ли мы гоним? - спросил Бровкин. - Ты ж ещё о чём-то серьёзном поговорить хотел?
- Успеем, - успокоил его Углов. - Ну, девочки, а теперь за что пьём?
- За любовь! - откликнулись те хором и засмеялись.
- Не за книжки же! - добавила Марго, насмешливо глянув на Бровкина. - Они нам ещё в школе надоели.
Миша почти с научным интересом разглядывал легкомысленную девицу. Познания из школьной программы у неё вряд ли сохранились, в рыночной эпохе и с таким бездумно смазливым, как у неё, личиком, они, видимо, были не нужны. Перехватив Мишин взгляд, она отработанным движением глаз направила его к своим соблазнительно сложенным бёдрам.
"Конечно, с бабами надо проще, - подумал Бровкин. - Как будто я этого и сам не знал!" Он выпил водку, и через несколько минут предстоящее свидание с Любой представилось уже лёгким, не обязывающим ни к чему приключением, от боязни показаться Любе неуверенным не осталось и следа. Он снова был рубаха-парень. В компании непринуждённо завязался светский, то есть бессмысленный, перенасыщенный банально пошлыми шутками и смешками разговор.
- Девочки, вы не находите, что перегрелись малость? Подите окунитесь. - сказал Константин.
Девушки без возражений поднялись, без малейшего смущения скинули платья и нижнее бельё и совершенно обнажённые пошли к реке. Бровкин, разинув рот от изумления, смотрел, как они, соблазнительно покачивая бёдрами, неторопясь входят в воду.
- Ну не сидеть же им потом в мокром белье! - пояснил Углов. - Здесь всё равно никого, кроме нас, нету. Тебе, кстати, какая больше нравится? Хотя, если захочешь, можем в процессе и поменяться, они будут не против.
- У меня свидание сегодня! - побагровев, отрезал Бровкин. - Я не за этим с тобой сюда приехал.
- Да, поговорить надо, - согласился Углов. - Как тебе показался мой шеф?
- Это который длинный и белый, что ли?
- Он самый.
- Чересчур уж сноб.
- Положение обязывает.
- А он кто?
- Со временем узнаешь.
- Он действительно твой шеф? Ты где работаешь?
- Нигде не работаю. А при случае везде. В общем, в сфере бизнеса, на жизнь не обижаюсь. Если хочешь... Миш, честно, ты на грошовую зарплату устроился в охрану для чего? По склонности к безделью или...
- Или, Костя. Бывшая моя жена такая при ближайшем рассмотрении оказалась сволочь, что... Короче, на грошовую зарплату я пошёл, чтобы алименты ей выплачивать грошовые.
- Одобряю. А неофициальные доходы?
- Нет у меня доходов, на шее у родителей сижу.
- Как долго думаешь сидеть на шее?
- Не думал ещё над таким вопросом.
- Пора подумать, Миша. На реализацию твоей голубой мечты о заграничном путешествии денежки нужны.
- Мне такие денежки не по плечу.
- Почему же, Миша? Плечо у тебя нехилое, о том и разговор. Хочешь в сферу бизнеса?
- Смотря какого...
- Не бойся, не посадят. А денежки будешь иметь, какие пожелаешь. Со временем, конечно.
- А трудовой стаж?
- Ми-иша! Ты же умный парень, не видишь разве, куда клонит жизнь? Чтo тебе трудовой стаж даст? Нищенскую пенсию? Чувство глубокого морального удовлетворения?.. Впрочем, можно и трудовой стаж. Я уже говорил насчёт тебя с надёжным человеком. Он директор хлебозавода. Широкие связи, широкий кругозор, возможности... Пойдёшь к нему?
- Кем?
- Секретаршей, - рассмеялся Константин. - Шутю, понятно. Он найдёт тебе занятие, перетруждать не будет, гарантирую. И на денежку не поскупится. Как, пойдёшь?
- Пожалуй... - с неуверенностью молвил Бровкин.
- Замётано, - заключил Углов. - Выпьем по такому случаю.
Он позвал подружек. Выпили водки, потом переключились на вино.
- А кто же у вас поведёт машину? - удивился захмелевший Бровкин.
- Одна из них, - небрежно кивнул Углов на девушек. - Они чем больше пьют, тем лучше водят. Хочешь, к девушке твоей тебя подкинут.
- Не-е, - помотал Бровкин головой. - В машину с нетрезвым водителем не сяду.
- Смерти что ль боишься?
Вместо ответа Миша молчаливо улыбнулся. Он был уже в том пьяно-благодушном настроении, когда кажется, будто все вокруг должны понимать тебя без слов. Они выпили ещё, потом ещё, хохоча купались в чём мать родила, целовались, а когда солнце вдруг превратилось в огромный красный шар, лежащий на другом берегу Белой, Миша понял, что катастрофически опаздывает на свидание с Любой и позволил себя уговорить сесть в машину.
Удивительно, но девицы, пившие наравне с парнями, выглядели и, видимо, чувствовали себя менее пьяными. Марго уверенно вела машину под руководством сидящего рядом Бровкина, а Сандра, не стесняясь, ублажала на заднем сиденье Углова. Включённый на полную громкость магнитофон заглушал все звуки сзади, а смотреть Миша старался только вперёд.
Сохранившиеся остатки разума заставили Мишу попросить Марго остановить машину у начала Лесной улицы. Он понимал, как будет выглядеть, если приедет прямо к дому Любы в подобной компании. С трудом отвязавшись от Константина, рвавшегося познакомиться с "девушкой лучшего друга", Миша проводил пьяной улыбкой отъехавший автомобиль и в наступившей тишине вступил нетвёрдой походкой в сгущающийся сумрак Лесной улицы, тускло освещённой горящими кое-где уцелевшими светильниками на столбах.
На свидание к Любе он приплёлся уже в сумерки, шёл одиннадцатый час. Он перелез через ограду палисадника и постучал в окно, на которое Люба указала в прошлый раз. Свет в занавешенном окне погас, и спустя минуту на крыльцо вышла Люба. Кинувшись к ней, он запнулся за что-то и упал. Поднявшись, попытался обнять Любу, но она его отстранила и разочарованно произнесла:
- Ты пьяный?
- Ага, - охотно согласился Миша. - Выпил для храбрости немножко. Погуляем?
- Нет, время уже позднее.
Из-за опьянения он не уловил в её голосе обиды, ему казалось, она рада ему пьяному, разве она не такая, как все бабы? Он опять попытался её обнять. Она вырвалась и убежала в дом. Миша ринулся за ней, но опоздал, дверь оказалась заперта. "Ну и ладно, - обиженно подумал он. - Недотрога какая! У нас и не такие ещё будут девочки!" И, переключив пьяную голову на приятные мечтания о вольготной службе у директора хлебозавода, он отправился домой. Длинная дорога не томила. Жизнь рисовалась хмельному воображению бесконечной и прекрасной.
Он плутал по незнакомым улицам, разговаривал с двумя незнакомыми парнями. Сначала парни велели ему снять с себя куртку и часы, но после того, как он двумя ударами сбил их с ног, сделались совсем своими. К мосту через Белую он приплёлся, когда уже посветлела полоса неба у горизонта на востоке. Миша долго стоял у перил моста и глядел на воду. Охмеление проходило. О службе у директора хлебозавода уже не думалось. Уже воцарялось в подсознании раскаяние. Вспомнилось неуловимое, поразившее в увиденном на Любином лице движении души. Он предал Это. На сердце у него стало скверно.

Через три дня утром, прямо с ночного дежурства на мукомольном заводе, он зашёл в расположенную рядом проходную хлебозавода и сказал вахтёру, чтобы тот позвонил директорской секретарше. Вахтёр позвонил и подал трубку.
- Мне надо на приём к директору по вопросу об устройстве на работу, - сказал Бровкин.
- Об устройстве на работу в отдел кадров, - отчеканила секретарша.
- Скажите директору, что я от Константина Углова.
Через несколько минут секретарша позвонила вахтёру и велела Мишу пропустить. Когда Бровкин вошёл в кабинет к Кулагину, тот разговаривал по телефону:
- Фемидыч, это ты? Только пришёл, что ли? Полчаса звоню. Слушай, тут ко мне на работу хочет симпатичный парень. Зовут Бровкин Михаил... - Закрыв ладонью трубку, Кулагин спросил Мишу, как его зовут по батюшке.
- Андреевич, - ответил Миша.
- Бровкин Михаил Андреевич, - повторил Кулагин в трубку. - Будь другом, узнай у подопечных, по твоему департаменту он не проходил? - Тут Борис Павлович обратился к Мише с просьбой сказать адрес места жительства, после чего повторил сказанное Мишей в трубку. - Твой родственник?! - вдруг воскликнул он. - Тогда всё, вопрос снимается, не прогневайся, что побеспокоил.
Кулагин положил трубку и, с удивлением поглядев на Бровкина, кивнул на стул:
- Садись, Миша, чего стоишь-то! Начальник следственного отдела у него в родственниках, а он стоит!
Миша сел и улыбнулся. Кулагину его улыбка, видимо, пришлась по вкусу.
- Ты и впрямь на Фемидыча похож, - заметил он.
- Кто это, Фемидыч?
- Как кто?! Родственник твой. Коллега богини правосудия Фемиды, вот мы и зовём его Фемидычем. Так ты хочешь стать моим вице-директором?
- Да. А что означает "вице-директор"?
- Это означает, что, во-первых, мы с тобой становимся друзьями. Во-вторых, поскольку платить за дружбу денежным довольствием буду я, то я и буду старшим. А вице-обязанности будут у тебя не сложные. Ну там отвезти меня, когда мне самому до руля не доползти. Узнать там что-нибудь, с кем-нибудь переговорить от моего имени. Официально ты будешь числиться грузчиком в уютном магазине. Не возражаешь?
- Зарплата будет?
- Будет. За грузчика - согласно штатному окладу, а за дружбу со мной... Для начала могу предложить пять окладов грузчика.
- Согласен, Борис Павлович.
- Я тоже, Михаил Андреевич. Замётано.