Девки, лыжи и диван

Рассказ

Что может прийти в голову нормальному человеку, узревшему столь дикое словосочетание? Ну лично мне бы во первых возомнилось, что написавший подобный заголовок, страдает тяжелой формой неизлечимой идиотии и является законченным социопатом.

Во вторых, при здравом размышлении, я бы всё таки попытался понять, а в чем тут собственно говоря дело? А вдруг автор изрёкший данную фразу, не врождённый имбецил и может быть, здесь скрывается некий, пусть не сакральный, но всё же смысл?

И не является ли сие изречение пропагандой запрещённого у нас лгбт движения или какой-то новой, ещё не известной Роскомнадзору, половой перверсии?

Не пугайся дорогой читатель! Здесь нет ничего крамольного, что поставило бы на дыбы всю нашу консервативно-бдительную общественность. А есть один, довольно забавный случай, свидетелем которого, недавно стал я сам. Итак как говорится, дело было так…

Третьего дня, сидя дома перед монитором и попивая вкуснейший, свежемолотый кофе, я вдруг взалкал бутербродов с русской, варёной колбасой.

Порывшись в холодильнике я обнаружил этот вкуснейший, но крайне вредный мясопродукт, но к сожалению не уловил там ни малейшего намёка на чёрную, дарницкую буханку.

Да, не удивляйтесь, хлеб я тоже держу в холодильнике, ибо там он хранится не в пример дольше, нежели чем в старой, советской хлебнице.

Крякнув с досады, я посмотрел на часы с кукушкой. Было без пяти десять вечера. Вполне успеваю в «Пятёрочку», до закрытия которой оставался ещё час с хвостиком.

Быстро одевшись и чмокнув в щёку спящую супругу, я вышел в тёплую, августовскую темень.

Без приключений добравшись до магазина и взяв хлеб, и упаковку круассанов для жены, я направился к кассам.

И тут меня как всегда ожидал пренеприятнейший сюрприз.

Естественно кассир, а именно азиатка кассирша, была одна. И конечно тут собралась совершенно неприличная по размерам, очередь.

Мысленно нажелав всякого, администрации «Пятёрочки», я пристроился в хвосте крайне раздражённого, людского потока.

Очередь двигалась с улиточной скоростью.

Народ предположительно орал на кассиршу.
Та налившись дурной кровью, возможно  злобно ему отвечала.
 
Почему предположительно и возможно?

А потому, что я их всех не слышал, так как предпочел прослушивание музыки в наушниках, всему этому треплющему нервы, увлекательному процессу.

Меня дико пёрло, от струнных композиций, в исполнении виртуозного скрипача, Едгара Акобиана.

А потому я был спокоен и умиротворён как индейская скала.

Но всему приходит конец.

Очередь передо мной сократилась до четырёх человек.

С огромным сожалением выключив божественный «Waltz 1905», я вытащил наушники из ушей и…

И услышал то, ради чего собственно говоря и написал данный опус.

На меня немедленно обрушился шквал лютого негатива и кошмарной нервозности царящих в магазине.

– Нет! Ну чего, неужели нельзя ещё одного кассира позвать?! – надрывался позади меня,  хриплый, мужской голос, – щас ведь магазин скоро закроется! А ну зови напарницу, овца тупая! 
– Сам овец тупая! – заорала в ответ кассирша, – сыгын, сын чмо! ХатА хунжЭ! (Среднеазиатские ругательства).

Обернувшись назад, я увидел, грязноватого, похмельного мужичонку, прижимавшего к сердцу чекушку водки и две сиськи дешевого пива.

А так же приличную, дико разозлённую очередь, незаметно выросшую за моей спиной.

– Ты у меня точно дотрындишься, курица! – рявкнул алчущий спиртного, дядька, – я щас вот прям тут налакаюсь, брошу тебе бабки и уйду!

– Я тебе налакаюсь! – привстала за кассой замотанная в платок, типа «чупа чупс», азиатка, – в палицый тебя сдам! Гавна пьяная!
 
«Нда, а народ то реально может не успеть» хмыкнув подумал я отворачиваясь, «ладно, я то в любом случае успею, два человека передо мной всего осталось…»

И тут, сквозь недовольный гул я услышал крайне спокойный, молодой голос.

– Не, Петь. Как хочешь, но три любовницы и две лыжи в диван ну никак не поместятся! Пара баб, ещё поверю… Ну и максимум одна лыжа! Так что, заливаешь ты брат!

– Я? Я заливаю?! – с жаром возразил ему второй, не менее молодой баритон, – знаешь что Гриша, а давай замажемся?! На квартальную премию? Или на щенка корги от моей Лаймы?
 
– Заманчиво конечно, – заинтересованно протянул вышеозначенный Гриша, – только вот как ты себе это представляешь? На глазах у твоей Марго, притащим трёх девок с лыжами, и будем их в диван запихивать?

– А чё не так то? – искренне удивился Петя, – Этож по приколу! Уломаем Светку, Таньку и Наташку из бухгалтерии и устроим эксперимент века! А Марго скажем, что это мои сёстры троюродные! Во как!

Оторопев от услышанного, я вновь обернулся и увидел невдалеке, двоих одетых в приличные деловые костюмы, молодых мужчин. Причём, что характерно, совершенно трезвых. Этаких типичных, российских бизнесменов средней руки.

Они держали в руках изрядно набитые продуктами магазинные корзины и имели все шансы не успеть отовариться.

И тут я понял, что шум в очереди совершенно стих, и что стоящий рядом народ с интересом прислушивается, к диалогу этих двух  граждан.

– Ладно мажем! – улыбнулся один из них, видимо Гриша, – только всё равно это гон какой то! Не поместятся в твой диван три бабы! Да ещё и две лыжи! Тем более Светка корова жирная! Она туда и одна то не влезет! Да и потом, Маргоша твоя, этого юмора точно не поймёт. Как минимум, харю тебе расшибёт.

 – Не, не расшибёт! – с самым серьёзным видом заявил Петя, – я ей скажу, что это квест такой! Типа ловли покемонов на смартфон! А Светку впихнем! Если что, я её ногами утрамбую! И остальных девок тоже! А лыжами мы их сверху придавим и диваном прижмём!

Я понял, что нахожусь на пределе сил, чтобы не захохотать в голос, представив себе эту дивную, сюрреалистичную картину.

По сдавленным смешкам и утробной икоте слышавшимся отовсюду, я понял, что не один такой здесь и что народ меня окружающий, также находится на грани истерики…

И тут случилось то, чего вообще никак невозможно было предугадать.

Из середины очереди вылез пьяненький, бородато-усатый дедок и пошатываясь подошел к молодым спорщикам.

– Иэх молодёжь! – старчески дребезжа обратился он к Пете и Грише, – всему то вас учить надо! Не две, не три, а целых четыре бабы можно в диван упаковать! И пять лыж сверху положить, не фиг делать! Просто их тетрисом сложить надо! Я в молодости такое уже делал! Вот помню, как то раз, в 77 году…

Договорить дед не успел, так как рухнул на пол как подкошенный, сраженный корзиной с продуктами.

– Ах ты старый, похотливый козёл! – заорала на весь магазин, моложавая пожилая женщина, – я значит по комсомольской путёвке в Сибирь, гнус кормить, да БАМ строить, а ты тут выходит вот чего вытворял! И кто это был?! Машка, Лидка, Тонька и Зинка?! Учётчицы с твоей автобазы? Отвечай дрянь такая! Кого в диван запихивал?!

– Да пошутил я Верунчик! – завопил дед, поднимаясь с пола, – я только тебя туда засовывал!

И тут весь магазин, включая меня, просто лёг. Гогот стоял такой, что высунулись из подсобки, собравшиеся уходить домой администратор и фасовщики товара.

Они непонимающе-оторопело, смотрели на попадавших кто где, рыдающих от смеха поздних покупателей.
 
Смотрели и не смеялись, явно подумывая, а не вызвать ли от греха подальше полицию. А то и санитаров до кучи.
 
Не смеялась так же явно потерявшаяся в этом бедламе, азиатка-кассирша.

Съёжившись за кассой, она бормотала какие то невнятные заклинания, с ужасом глядя, на этих непонятных, резко свихнувшихся русских.

Наконец, всё как то успокоилось и я оплатив свои покупки, вышел на прохладную, ночную улицу…

Утром следующего дня, я дал прочитать этот написанный за ночь рассказ, дражайшей супруге.

Отсмеявшись, жена вдруг насупилась и о чём то крепко задумалась.

– Ты чего зай? – осторожно спросил я свою суженую, – о чем замечталась? Рассказ не понравился?

– Да нет, рассказ отличный! – улыбнулась супруга, – всё здорово! Я от души похохотала!
Просто знаешь любимый, о я чём подумала…

И жена вдруг с неподдельным интересом, посмотрела на наш диван.