Каскадёры

                Каскадёры
 
 Есть в Москве на Хорошевском шоссе 96 общежитие. Дом Учащихся Учебных Заведений Искусств или просто: ДУУЗИ.
 В 1982-1986 годах там жили студенты Щуки и Гнесинки. Были и другие представители творческих ВУЗов, но в данной истории нас интересуют только эти!
 Гнесинка занимала этажи повыше, щукинцы жили на третьем этаже. Было много студентов- иностранцев. Из Сингапура, Иордании, Испании, Венесуэлы, Чехословакии, Югославии и даже из США.
 В основном они изучали музыкальные науки, вокал, осваивали музыкальные инструменты.
  ДУУЗИ - это был ужасный музыкальный муравейник. Какофония звуков неслась из окон по окрестностям летом и зимой. Поэтому, строя это здание к Олимпиаде – 80, проектировщики позаботились отнести олимпийский объект подальше от гражданских объектов, но поближе к столовой КГБ. А знаменитый «Aквариум» тоже был рядом.
Щукинцы жили, как я уже сказал, на третьем этаже и вся «культурная» жизнь, как ни верти, крутилась где-то здесь. Из окон третьего этажа в те годы можно было частенько услышать рёв Никиты Джигурды. Мы тогда дружили.
  В ДУУЗИ случались перспективные браки. Часто происходили союзы между «театром» и «музыкой». Бывали трагические случаи с выпадами из окна, захватом заложников,"заложниц", но не об этом речь пойдёт здесь и сейчас. Не будем, так сказать, о грустном.Это немножко другая интимная история.
  По субботам в ДУУЗИ устраивались дискотеки на первом этаже в актовом зале. Дискотеку организовывали и вели всегда иностранцы. В этом и был ее успех и популярность. Это был «элитный парад» молодых дарований.  Попасть на такую дискотеку «с улицы» не представлялось  возможным, но в качестве приглашенного гостя, если вы друг или родственник  студента, живущего  в ДУУЗИ, то можно. В качестве гостей бывали здесь студенты из МГУ, ВГИКа, ВШПД, МГИМО, и других элитных учебных заведений Москвы.
                ***
Чтобы передать атмосферу той беззаботной студенческой жизни в последние годы существования СССР, хотелось бы немного подробнее остановиться на этих вот мелочах.
Часто на дискотеке, как тут не вспомнить, зажигал «специалист» восточной школы танца - Эрик Курмангалиев, он учился в Институте Гнесиных  на вокальном факультете. Ему в «дископлясках» всегда противостоял Олег Жевтобрух с Музкомедии Гнесинки. Зрелище было захватывающее. Жевтобрух не уступал «восточной школе», но она всегда побеждала.
Эрик Курмангалиев, имел некую нескладность фигуры, видно было, что великие предки его долго сидели на конях: короткие кривоватые ноги и удлинённый торс. Но он творил чудеса в танце, крутился как бес и этих недостатков никто не замечал.
Эрик обладал уникальным голосом. Контратенор - самый высокий из мужских оперных голосов. Курмангалиев был обладателем необычного голоса — мужского альта, что позволяло ему исполнять женские партии.
Эрик был очень артистичным, ярким.  И…, «странным». Об этой «странности» знали все вокруг, её, странность,  в своё время, много позже заметил и Роман Виктюк, когда ставил нашумевший спектакль «Служанки».Они сошлись.
Эрик дружил всегда с девушками, подруг у него было много.
 Когда его забрали в армию…, о, это была притча во языцех, он устроил комедию. Не то, чтобы устроил, сама ситуация получилась комичной. И он был в ней откровенным, искренним. Как ребёнок.
Он явился на пункт сбора к Краснопресненскому военкомату. Там стоял автобус с новобранцами. Офицер проверял явившихся по списку и запускал в автобус. Когда дошла очередь до Эрика, он, приблизившись, нежно посмотрел в глаза офицеру и спросил:
-Простите, это «армия»? -  офицер был шокирован поведением новобранца и не сразу сообразил как отвечать в таких случаях. Эрик продолжал в том же наивно-музыкальном ключе. Он же не знал, что такое «армия». Всё приходится делать когда-то в первый раз.
 В Казахстане где он родился, «забирали в армию», парни «приходили из армии», но что такое  «армия» Эрик не знал.
-Скажите, этот автобус в «армию»?- пытал он офицера,- мне-то  в «армию».
Когда автобус проехал КПП воинской части и остановился, Эрик обратился к офицеру:
-Товарищ,….- тут Эрик вспомнил, что  в военных фильмах, которые он не любил смотреть, (больше смотрел на Людмилу Зыкину), вставляли обычно какое-то звание: сержант, полковник, но в знаках различия и в погонах он не разбирался,
-…товарищ…, дорогой..,  вкрадчиво произнёс Эрик,- а это «армия»?
-Да,- коротко ответил «дорогой товарищ» и пристально посмотрел на призывника. 
-Мне срочно надо позвонить!-
 Не знаю как он уболтал дежурного сержанта, но через минуту на вахте ДУУЗИ раздался звонок. Трубку взяла подруга Эрика.
-Лена, передай девчонкам, что я в армии…. добрался.. ага.  Да, здесь настоящая армия, - и он, вертя головой, не отнимая трубки от уха и не замечая военнослужащих КП, стал описывать, то, что видит вокруг: шлагбаум, ворота, то, что происходит за окном.  Тут его оборвал вошедший  дежурный офицер.
- Так,….. студент.., отставить разговорчики, кто дал ему трубу, два наряда вне очереди!
- Как?- удивился Эрик, уже? Наряды! Красивые?! А мне?
Так началась служба солдата Курмангалиева… Такие люди жили тогда в ДУУЗИ.
Хочется вспомнить рассказы Мишки Аксельрода, потрясающего баяниста. Его призвали в десантные войска на Дальний Восток. «Обслуживали» они Корейский полуостров. Мишка со службы вернулся седой. Это в двадцать с небольшим. Целую ночь мы сидели в номере, и он вспоминал, а мы молчали. Но всего рассказывать нельзя.
                ***

После 23.00 дискотека часто продолжалась на третьем этаже, у щукинцев в рекреации, где Марина Есипенко и Никита Джигурда под звуки блюза, исполняемого Саней Перевозом на гитаре и губной гармошке, извивались в пластическом этюде.
А на десятом этаже студенты джазового отделения Луценко, Сипягин
(Александр Анатольевич Сипягин — американский джаз-трубач русского происхождения. Второй (после Валерия Пономарёва) и один из немногих российских джазменов. добившихся успеха в США.)
 и Насонов уже устроили бассейн в душевой комнате туалета. Они чем-то забили щели двери, говорят- хлебным мякишем, заткнули в полу шпигат и открыли воду. Когда вода поднялась на высоту в полтора метра, они стали плавать и нырять. 
Хорошо строили олимпийские объекты в СССР, не протекали потолки в санузлах, деревяные двери выдерживали давление воды.
Благополучно открыв шпигат, джазмены вышли сухими из воды.
Энергия молодых дарований могла разорвать ДУУЗИ, но здание и через пять лет после Олимпиады стояло всё ещё как новое.
Мы, часто «тусили» с Тер-Захаровцами из Щуки: Андреем Бельским и Бахтияром Усмановым.
В ДУУЗИ поздней осенью в 1985-м захаживал Коля Астапов, в будущем известный Советский, Российский каскадёр, фанатик своего дела, потрясающий степист.
Астапов Николай Александрович. Актёр, каскадёр, обладатель «Бронзовой медали Люмьеров», которую он получил за вклад в создание фильма «Человек с бульвара Капуцинов».
Школа искусств, созданная им в подмосковном Красноармейске совместно с актёром театра и кино Николаем Караченцовым, стала известна в России и за её пределами
А тогда он подрабатывал, приехав в Москву из Ингушетии, в каком-то ресторане на Арбате, и приходил в общагу «не с пустыми руками».  Всегда «накрывал поляну» с кренделями, мясом и спиртным.
 За столом Коля раскрывал свои планы. Энергия его била через край. То, что простой человек этот не так уж прост было видно сразу. Через несколько лет он уже снимался и ставил трюки в фильме «Змеелов», «Человек с бульвара капуцинов» и других.
Коля Астапов увлёк нас с Андрюхой своими каскадёрскими тренировками, Бах Усманов отпал.
 Мы поверили Коле, что можно выпасть со второго этажа и не покалечиться. Ходили по горлышкам бутылок, по канату, бегали по стенкам, кувыркались через стол.
Вообще-то, и тут джазмены нашего ДУУЗИ не отставали по части риска. Стоит вспомнить Саню Луценко, устроившего на крыше ДУУЗИ стойку на руках, да где? На карнизе. Так он отпраздновал и отметил свой Диплом. ДУУЗИ - дом сумасшедших.
 С Колей Астаповым по каскадёрским делам мы много чего освоили и уже как-то сами начинали «вытворять», понимая, что рисковать можно только тогда, когда уверен в успехе на все 100 %.
Не знал я, что каскадёрская уверенность пригодится мне уже в ближайшем будущем, где-то в декабре.
Была на нашем курсе девушка-Вика Харченко, наша сексапильная звезда. Что-то было в ней от Шерон Стоун. Получив диплом, она уехала из России с югославским дипломатом. Навсегда.
Тогда я был без памяти в неё влюблен. Но тягаться с югославским дипломатом, а он каждый день встречал ее на белом мерседесе, было невозможно.
  В компании с Лидкой Токарской, будущей звездой школы Галины Вишневской, мы сидели в пиццерии в Черёмушках у моего замечательного друга Юрия Митника.
Была суббота, вспомнили, что в ДУУЗИ сегодня дискотека и поехали. Но было поздно. Пока добрались, дверь сумасшедшего дома закрылась. А ехать было уже некуда. «Метро закрыто, такси не сОдит».
С противоположной стороны от парадного входа в ДУУЗИ есть так называемый вертикальный  «колодец» шириною метр тридцать-сорок, внутри которого с третьего этажа и выше начинаются балконы. Дверь на третий этаж с балкона всегда открыта. Там щукинцы курят. Но до третьего этажа, чтобы «войти в Дом», надо добраться!
И на что только не способна любовь? Сняв ботинки, раскинув ноги по стенам в полу-шпагате, босиком, чтобы чувствовать мерзлые стены и не соскользнуть вниз, о чём нельзя и думать, как учил Коля, я полез наверх….
 Кирпичи, к счастью, были сухие. Один или два раза попались под босую ногу их скользкие края, но подвисая на руках, я их «обошёл». Неспеша, проверяя каждый «шажок», я добрался до балкона. Внизу прозвучали аплодисменты и одобрительные крики Юры, Вики и Лиды.
Дальше процедура подъёма тел выглядела так: раскатывался пожарный шланг, без брандспойта. Шланг на каждом этаже всегда присутствует.
Конец его спускался с балкона, им за пояс обвязывался человек и те, кто сверху тянули. Тянуть хорошо вдвоём. Надёжнее. Но я-то был один. Кого-то звать на помощь - наделать шуму! А если администрация накроет-скандал! А тут ещё капризы!
-Я не полезу!- заявила Вика. Я боюсь.
-Лезть не надо, тебя мы повесим на шланге..,- кричал я с балкона вниз.
Не помню уже какие аргументы убедили наших девушек. Но отступать было некуда, позади была реальная морозная Москва.
 Я тянул один, зажимая каждый дециметр вытянутого шланга ногой на полу балкона. Первой была Лидка. Было страшно, но было надо! Она хорошо обвязалась и центр тяжести благодаря её длинным балетным ногам, был там, где надо: она шла головой вверх. Я тянул канат, боясь её уронить сказывалась матросская сноровка, а шланг выскальзывал из рук, из-под ноги, но расстояние до балкона неумолимо сокращалось. Когда балкон был совсем близок, голова Лиды скрылась под карнизом, её развернуло.  Она висела на уровне третьего этажа, и я не знал как её вытащить. Я дёрнул шланг. Послушался глухой удар головы о бетон: «бум»!
-Ой, ой-ой-ой! - закричала Лидка.
-Хватайся за карниз, руку давай!. …
Мы на балконе были уже вдвоём. Стоял мороз, но куртку пришлось мне скинуть. Рубаха была уже мокрая.
Вторая на подъём была Вика. Когда она повисла в воздухе, махая руками, аки птица, и повизгивая, оказалось, что с центром тяжести у неё дело обстояло не так хорошо, как у Лиды. Её перевесило головой вниз, и она чуть не выскользнула из опоясывающего её талию шланга.
-За шланг хватайся, крепче держи!,- крикнул ей Юрий снизу.
Вику не занесло под балкон, мы вытаскивали её «горизонтальную» вдвоём, за руки, за ноги, и это была вторая Виктория!
С Юрием было проще, он помогал подъёму, царапался по стенам как мог, срывался, но «страховка» всякий раз его спасала.
О том как мы «заметали следы», как нашли случайно ключ, как он случайно подошёл к свободному номеру на девятом этаже, где мы и заночевали, рассказывать не очень интересно.
Интересно было когда подвыпившая компания студентов Щуки, а это тот случай когда «не хватило» и послали гонца за водкой. А дверь в Дом уже была заперта. Гонца звали Александр Симонец,
(Александр Павлович Симонец — российский актёр театра и кино.
Родился 3 апреля 1962 года в Благовещенске. В 1986 году окончил Высшее театральное училище имени Щукина. С 2016 года — артист Амурского областного театра драмы (Благовещенск). Был ведущим мастером сцены.
Умер 6 февраля 2024 года в Благовещенске от острой сердечной недостаточности. Похоронен в селе Семиозёрка Ивановского района Амурской области.)
Саня не даром закончил Цирковое Училище до того, как поступить в Щукинское.  Проторенной дорогой понёс он в «полночь добытую водку». На балконе третьего этажа его уже ждали: Будущий Заслуженный артист России Александр Бобровский, герой «Литейного»- Игорь Волков, Костя Мазуренко, Андрей Бельский и Бах, Сергей Парфёнов, в общем вся мужская компания курса Тер-Захаровой.
 И страховка была и народ был. Но что-то пошло не так!
Сорвался Саня! С высоты второго этажа Саня летел вниз на бетон. На спину. С водкой!  Летел вниз!  Как известно пьяным и только пьяным русским всегда везёт.
И был удар тела о землю! И.. наступила тишина. Несколько голов с балкона свесились вниз и всматривались в морозную темноту. Все молчали. И вдруг кто-то:
-Саня, Сима.., ты жив?- и в тишине,тихо:
-Жиив…-и кто-то опять поникшим голосом без надежды,-
-А водка?- народ задержал дыхание и в морозной ночи повисла долгая мхатовская пауза. И, вдруг, опять в тишине..
-Цела-а-ммм,- и Сима, лежа на ушибленной спине, победно поднял  окоченевшими руками две бутылки водки вверх. Балкон протяжно со стоном выдохнул.



                А.Перевощиков.28 августа 2024г. Москва.