Утренний Моцарт

            Нас утро встречает… нет, не прохладой, август под занавес решил оттянуться от души, встречает за завтраком звуками радио Венис Классик из старого гаджета. И начинается любимая застольная игра – жена спрашивает:
 - Кто звучит?
 - Утренний Моцарт, - отвечаю не задумываясь, накладывая в тарелку кашу.
– А сейчас? – ей просто, она читает в гаджете, а мне – гадай.
– Ну, Вивальди, кто ж еще? – добавляю пару ложек клубничного варенья, посыпаю черникой, ну, чтобы красиво было.
– А теперь?
– Нашла, что спрашивать. Севастьяныч, конечно, из второго альбома Клавира,– Баха и с берушами в ушах распознать не сложно. Да и Паганини с Генделем, не задумываясь, засовывая ложку в рот. А вот с Тартини, тем более с Гайдном, - беда. Франц Йозеф у кого служил? Капельмейстером у Эстерхази. А тому подавай каждый день к столу новый квартет, или симфонию, тут уж, что в голову взбредет, да и на любой вкус. Хорошо, жена Гайдна нотами камин топила, а то бы я вконец запутался. А он еще и протестант, человек честный, я бы уже через два-три месяца старьё подсунул, мол с утра сочинил, кто вспомнит? Нет же. И, если что не понятное, так и отвечаю, - Гайдн.  Частенько попадаю.
– А это кто?
- ННЗ (Неизвестный Науке Зверь).
          Тут оговорка нужна. Времена те, что в Италии, что, думаю, в Германии, были лихие, - и войны, и чума, и детская смертность (вспомните Баха, к примеру). Так что мужчин тогда не густо было, но, в той же Италии, уверен, каждый второй, ну если не композитор, то музыкант, точно. Земля такая, и климат не подкачал. Гуляешь по Флоренции, Сиене, Венеции, да хоть по Риму, сразу начинаешь напевать, рука к скрипке или лютне какой тянется, жаль не обучен, не то, что ре-минорный Кончерто Гроссо, Чижика не сбацаю. А композиторов итальянских на толстую Википедию хватит.
 - ННЗ, - говорю, услышав, ну явно, мастера второго ряда, ну как запомнить этих нескончаемых Андреа Лучези, Джовани Виотти, Доменико Зиполи, да еще научиться их отличать? То ли дело у нас, - всю очень Могучую Кучку можно в одну кухню запихнуть, если потеснятся.
           Как-то беда случилась. Зазвучало нечто, мы аж ахнули.
 - Кто это? – в ужасе воскликнула жена.
 - Бетховен.
 Переключили на другой канал, благо у Венис Классик их два. А там… Чайковский.  Мудрые учителя даже не терпению, принятию учат, добавляя, что и это не на долго.
 - А теперь кто?
 - Утренний Моцарт, - выдохнул я, делая третий, последний глоток эспрессо.

28.08.24