3. Финал Мед поэзии или Странник по четырем мирам

7. Зачем боги приняли столь неэлегантное решение?

Многие джазовые музыканты считают, что импровизация главнее мелодии. Как начнет такой «фортепьянный мастер» порхать по своей клавиатуре, не враз поймешь, к чем он клонит! – бывает, пройдет не одна минута прежде, чем проглянут первые знакомые звуки. Людям, которым джаз «по барабану», можно предложить другую аллегорию: порою, бросишь в патио кусочек колбаски, а потом смотришь в высокую траву, ГДЕ она зашевелится, ГДЕ промелькнет кошачья тень... примерно ТАК в неровном строе звуков и появляется тема.

В Младшей Эдде, тема открывается только через четыре эпизода, которые имеют к Мёду поэзии лишь то отношение, что предшествуют рассказу о нем. А НЕПОСРЕДСТВЕННО, кстати, ему предшествует реплика Эгира, которую мы уже приводили выше: «Мне кажется, это хорошее иносказание для золота».

Итак, Пятый эпизод. Хозяин пира вдруг задает вопрос, «Откуда взялось то искусство, что зовется поэзией?»

Странно! С чего это Эгир вдруг заговорил о поэзии?

«Все началось с того, - отвечает Браги, - что боги враждовали с народом, что зовется ванами».

В представлении ранних греческих мыслителей, война — это «естественное и необходимое условие развития, бытийной полноты и действительности всего живого». Гераклит Эфесский прямо так и говорил: «Война (в др-греч. мужского рода, Полемос) – отец всего!». Коли уж так считал сам «Плачущий философ», что же взять с викингов, которые ничем, кроме войны, никогда и не занимались, да и заниматься, судя по всему, не могли и не хотели.

Однако, перед нами не викинги и не философы, а боги, боги воюющие! – причем, их соперниками не титаны, как в «Теогонии», не асуры, как в «Махабхарате», и даже не хтонические чудовища! В Младшей Эдде соперниками богов-асов выступают другие боги, ваны, боги старшего поколения:

Шли рыцари Асгарда,
Града на Севере,
Войной против ванов,
Ванов-воителей. (Improviso)

Поскольку не понятно, с чего бы воевать богам между собой, то на ум приходит параллель из Индо-иранского мира: в Индии дэвы стали богами, а асуры – злыми демонами, тогда как в Иране, наоборот, исчадия ада превратились в дэвов, а силы света – в асуров / ахура.

Однако в мире древних скандинавов эта параллель не работает! Ваны остались богами, а трое из них (Ньёрд, Фрея и Фрейр) даже попали в основной пантеон. Что касается главного аса, Одина, «прекрасная черта у старика»: он отлично ладит и с гномами, и с людьми, и даже с великанами. Да что там! у Одина даже роман с великанской дочкой, Гуннлёд! – на что не пойдешь ради Мёда поэзии!..

Впрочем, мы отвлеклись.

«Война богов» послужила предлогом к заключению мира. А в знак мира, асы и ваны «подошли к чаше и плюнули в нее. При расставании боги, чтобы не пропал втуне тот знак мира, сотворили из него ... »

- Священный напиток, то есть, Мёд поэзии, да?

В самом деле, было бы здорово: «... чтобы не пропал втуне тот знак мира», асы и ваны сотворили из него напиток, приводящий в движение дух! а главное, так боги стали бы его монополистами. Нам, людям, это кажется разумным и справедливым: всё чётко – без лишних слов и схем, так сказать, cost-account (рентабельно, а на языке ученых, «элегантно»!). Будь мы на месте богов, мы так бы и поступили. Да еще создали бы дополнительно цех для производства Меда поэзии, плюс, еще контору по контрою его качества, а также качества скальдов.

Однако... как сказали бы французские просветители, боги любят всё усложнять! (шикарный афоризм: можно приписать его «целому» Талейрану!).
Поэтому, асы и/ли ваны приняли совершенно другое решение, для нас с вами непонятное и неочевидное: «при расставании боги, чтобы не пропал втуне тот знак мира, сотворили из него человека.
Он зовется Квасир. Он так мудр, что нет вопроса, на который он не мог бы ответить. Он много странствовал по свету и учил людей мудрости».


8. Боги богам рознь

С Квасиром связан целый клубок загадок...

Однажды Один, сам-третей, гулял по морскому берегу и обнаружил растущие рядыщком два дерева, иву и ясень. Три спутника обратили иву, Эмблу, в женщину, Аскра же в мужчину, наделив их душой, разумом и желанием. Довольные перволюди удалились, чтобы дать начало роду людскому. А люди – вместе с троллями, богами, великанами, гномами и зверями – должен продержаться до страшного дня, названного «Рагнарёк».

Решение довольно спонтанно, но в целом, все ясно. А вот зачем был создан Квасир, сказать нелегко. Первые два вопроса как бы априорны: Довольно ли того, чем снабдили асы перволюдей? и приобрели ли – могут ли приобрести – последующие люди какие-нибудь дополнительные качества и умения?

Однако, начнем с богов, причем не северогерманских, а более популярных – греко-римских. Вы помните, ЧЕМ они занимались, и вообще, КАК они себя вели?

В свете модных теорий (которые, в конечном итоге, сводятся к психоанализу) античные боги суть не более, чем плод сублимации: древние греки и римляне приписали им (прежде всего, Зевсу/Юпитеру, Гермесу/Меркурию и Аполлону) такой образ жизни, который желали для самих себя – развеселый, разнузданный! (Возможно, Фрейд или Адлер и писали нечто подобное, просто, я этих господ не читал).

Как известно, история не знает, хе-хе, сослагательного наклонения. А психология и фольклористика / мифология не знают даже изъявительного наклонения. Посему-поэтому, на всякий случай, я обращусь к науке наук – к юриспруденции.

Не пугайтесь! я лишь приведу слова нашего участкового следака: «Да кто они все такие? Вот, ты говоришь «боги». А что на самом деле? Да тут же пробу негде ставить! здесь же весь спектр – от хулиганства и насилия до махинаций в особо крупных размерах и развязывания международных конфликтов! Моя бы воля, я бы им всем впаял строгача! не знаю, правда, на какой срок – из-за чрезмерно высокой продолжительности жизни...»

Любопытно, но со мнением нашего следака (хотя и независимо от него) солидарен культуролог Гаврила Цицерович: «Олимп представляет собою своего рода КПЗ – как у сильно коррумпированных чинов в органах».

Впрочем, мы увлеклись криминальным прошлым античных богов (которое ничуть не меньше и у представителей индоиранского пантеона!)
А на этом фоне поражает пример и стиль жизни Одина. Это отнюдь не сериальные адюльтеры, мордобои и схемы. Будучи верховным божеством, Игг / Высокий идет на огромные риски, граничащие с жизнью, на самоумаление и даже самопожертвование – он– всё это ради колоссальной цели: овладения некими высшими знаниями, в частности, Мёдом поэзии!

Это ставит два жирных вопросительных знака: ничего подобного нет ни у одного, значительно более культурного народа, хотя бы эллинов, римлян и некоторых других культурных народов! А вот верховный бог викингов, диких и жестоких, готов на страдания ради высшей цели.

А главное: самому великому Одину приходится прислуживать великанам, голодать и холодать, дать повесить себя на дереве, даже лишиться глаза – а вот проходимцу Квасиру все достается просто так! Почему боги разрешили это?

Не менее загадочно и то, почему боги не застраховали столь ценное существо с его знаниями?

…Беда, разумеется, не заставила себя ждать.
Однажды, Квасир пришел в гости к неким карлам, Фьялару и Галару: они позвали его как будто затем, чтобы поговорить с глаз на глаз (читай: чтобы он учил их, злобных и алчных карликов, высшей мудрости!). В итоге, карлы убили нашего героя, «а кровь его слили в две чаши (Сон и Бодн) и котел. что зовется Одрёрир, смешали с нею мед, и получилось медовое питье, да такое, что всякий, кто ни выпьет, станет скальдом либо ученым».

Вот тебе и здрассте! Асы не только дали мудрость и знание на откуп некому добру-молодцу с Большой дороги, так они еще и позволили гнусным карлам бесконтрольно завладеть этим «нематериальным благом»! «Асам же карлы сказали, будто Квасир захлебнулся в собственный мудрости»: вот она, гнусность-лэвэл-80 – CNN отдыхает!

За что эти негодяи убили беднягу Квасира, непонятно. «Еще непонятнее», почему асы спустили на тормоза расследование – ясно же, что «объяснение», предложенное Фьяларом и Галаром, не просто абсурд, но и прямой , хамский вызов!

Впрочем, давайте, без лирики. Лучше, взглянем на текст вооруженным взглядом.


9. У истоков Меда поэзии

У карликов говорящие имена – Прячущий и Поющий. Последнее выдает обычную тактику подземных злодеев: отвлекающий маневр. А первое имя... ну, оно говорящее, но ЧТО оно говорит, загадка.

Однако еще интереснее название котла – Одрёрир; буквально: «воздвигающий дух» или «приводящий дух в движение». Заметьте: это название не содержимого/напитка, а самой ТАРЫ! Странно, не правда ли? кажется, что «движущей силой» поэзии является нечто внутреннее (скажем, то, что немецкие романтики называли “Gemueth”).

Я считаю иначе: в случае СКАЛЬДИЧЕСКОЙ поэзии духом управляет не (столько) содержание, сколько ФОРМА – тот сосуд, в котором содержится поэзия! Эта поэзия насквозь формальна! – в ней нету ничего от автора, и она напрочь лишена индивидуальности того события, с которым та или иная драпа (якобы) связана. Песни скальдов – сплошь кенинги, хейти, звукопись, но совершенно без разницы, кто их использует: Старкад Старый, Халльдор Болтун или Гуннлауг Змеиный Язык!..

Исключением и подтверждением представляется мне Хефудлаусн ("Выкуп головы"), драпа, которую сочинил Эгиль Скалагриммсон – сочинил за одну ночь, ночь накануне казни! – и тем самым выкупил свою жизнь у Эйрика Кровавая Секира. Хм! должно быть, конунг с таким изящным именем знал толк в поэзии: скольких сможете вы вспомнить известных политиков, которые отменили бы смертную казнь из-за ПОЭМЫ? (обычно, скажем прямо, случается наоборот...).
Впрочем, я привел здесь легендарную драпу по одной-единственной причине: виной ее индивидуальности, ее уникальности смертный приговор, вынесенный сочинителю.

Однако оставим наследника Харальда Прекрасноволосого, и вернемся в далекое прошлое...
А ситуация там продолжает накаляться! Асы не только не защитили Квасира (хотя он как бы персонифицировал «Знак примирения»), но и проигнорировали откровенный наглёж со стороны карлов.

Потом карлы зазвали великана по имени Гиллинг и жену его с собою, покататься на лодке. Прогулка закончилась тем, чем Гиллинг утонул (не без помощи Фьялара). А вскоре после этого, Фьялар и Галар утопили и несчастную вдову.

Вот такой, очевидно, мудростю обзавелись наши карлики-серийники. Причем, если в убийстве Квасира можно увидеть определенный замысел, печальная участь великанской четы – простодырая мокруха.

Впрочем... впрочем, возможно, что это еще один повод запутать ситуацию еще больше. Сын Гиллинга, великан Суттунг, отправляется к гнуснопрославленным карликам, и, схватив их, сажает их на морскую скалу, что во время прилива погружается в морс. Для того, чтобы помириться с Суттунгом, карлики дают ему выкуп за отца – драгоценный мед. «На том и помирились. Суттунг увозит мед домой и прячет в скалах, что зовутся Хнитбьерг, приставив дочь свою Гуннлёд сторожить его».

«Потому, – подытоживает свой рассказ Снорри, – мы и называем поэзию «кровью Квасира», или «питьем карлов», или «влагой Одрёрира», или или «медом Суттунга», или «влагой Хнитбьерга». Однако самым оригинальным лично мне представляется кенинг «кораблем карлов»: ведь тот мед помог карлам избежать смерти на морской скале».


Итак, Мёд поэзии проходит несколько «фаз онтогенеза». Сначала, из слюны асов и ванов создан знак примирения, «товарищ Квасир, человек и самогон»,. Затем, из крови этого человека карлики создают Мёд поэзии, но вынуждены отдать последний в качестве справедливого выкупа великанам.
Собственно к богам Мёд имеет весьма косвенное отношение: карлики создали Мёд, великаны получили его как плату за кровь, а под конец, при помощи волшебства, а также «коварства и любви» (да-да, не в последнюю очередь, своего мужского обаяния!), Мёд поэзии прибрал к рукам Один. Наверное, к счастью для нас, людей! – ведь великаны и гномы бы нам и не показали Мёд поэзии, а благодаря асам мы у нас и есть поэзия! А нам, через Мёд поэзии, стали доступны– мир людей и мир богов, мир карликов и мир великанов – все главные миры, через которые прошел священный напиток Поэзии!
Есть еще одно обстоятельство, которое не очень понятно, но крайне важно и поучительно: Мёд поэзии дает нам всезнание и мудрость – ибо его протоформа, Квасир, не только всезнающ, но и мудр!

Однако следует помнить и другую, невеселую, реальность.

Великаны до сих пор не смирились с потерей «добычи Суттунга». И сегодня, они настроены против людей, и горят желают вернуть себе священный напиток – тем самым, оставив нас без поэзии. Поэзия всегда была «редким товаром»; беда в том, что за последние десятилетия пласты поэзии сильно истощились. Это козни великанов!

Несмотря на то, что действительность весьма драматична, мне не хотелось заканчивать текст диссонансом. Лучше, я завершу мой рассказ о Мёде поэзии словами одного барда наших дней:

Торстейн такую речь задвинул, что заурчал
Весь тинг честной горючими слезами!


*************


________________________
на иллюстрации: легендарный скальд Эгиль Скаллагриммсон